Тем временем орк вскинул свою секиру, и она полыхнула голубым огнём. Следом за этим его окружил огненный щит, а в кальмара ударила струя голубого пламени, собравшаяся с секиры. И что самое странное – атака достигла цели. Глаз кракена просто лопнул, забрызгав всё вокруг прозрачной жидкостью. В следующий миг я оглох. Раздавшийся визг был настолько силён, что я упал на колени и зажал руками уши. То же сделали практически все вокруг, даже гном. Кроме орка. Я всё-таки сумел поднять голову и увидел, что Кракен рухнул в воду и в следующий миг корабль встряхнуло. И тут я заметил, что наше судно тоже окружал щит из прозрачной, переливающейся голубым светом плёнки. И именно она не давала монстру перевернуть корабль. Тот трясся и трещал, но опрокинуть судно кальмар не мог. Однако я понимал, что защита вечно держаться не будет. Осознав, что у него не получается отправить дерзких букашек на дно из-за всего одного противника, над палубой вновь нависла туша Кракена, на этот раз смотревшая вторым глазом, в котором светилась чистая незамутнённая ненависть. И в следующий миг вновь появились щупальца. На этот раз они с огромной силой хлестнули по орку. Но щит, окружавший его, вспыхнул голубым светом, и в ответ вновь огненное пламя ударило в монстра, опять целя в его глаз.

Однако сейчас противник был к этому готов. Голубое пламя просто растеклось по появившемуся перед глазами щиту, а по орку ещё раз хлестнули щупальца, на этот раз вспыхнув при ударе багровыми молниями. И этот удар не выдержал огненный щит Ркхана. Точнее, выдержать-то он его выдержал, но полностью слетел, и одно из щупалец ударило по орку. В результате тот отлетел метров на десять и врезался в стенку кормовой надстройки, практически проломив её. Но он успел вскочить и, прокатившись в сторону, увернуться от следующего удара разозлённого монстра. Сверкнула секира и отрубленный отросток от щупальца, извиваясь, задёргался на палубе. Вновь раздался визг, и в орка врезались сразу три щупальца. И вновь Ркхан совершил полёт, на этот раз в другую сторону, прокатившись по палубе и зацепившись за мачту. Секира, жалобно зазвенев, проскользила по палубе. А следующим ударом одно из щупалец превратило зазевавшегося матроса, выглянувшего из-за стенки одной из надстроек в лепёшку. И вновь орк чудом увернулся от удара щупальцами, выбившими из палубы щепки. Честно говоря, с каждым новым ударом всё сильнее свирепеющего кракена, я всё больше и больше приходил в уныние. Ну не хватит сил орку для того, чтобы победить его. Он ведь всего лишь Эксперт. И сейчас, приноровившись, этот кальмар валял бедного Ркхана по всей палубе. У меня лишь один вопрос возник: когда орк отдаст концы? А следом за ним и все мы… Но Ркхан сумел меня удивить.

После очередного полёта, во время которого он приложился о мачту, что каким-то чудом ещё держалась и щупальца по ней не попали пока ни разу, орк вдруг начал творить что-то странное. Те самые бусы, что висели у него на груди… он одним движением сорвал их, и я услышал, как рядом со мной ахнула Алия. Да я и сам в изумлении смотрел на Ркхана. Теперь у него была другая аура. Орк находился на десятой ступени Владыки, а те самые бусы, как я понял, позволяли ему это скрывать. Но каков орк…

И тогда случилось невообразимое. За спиной Ркхана появилась призрачная голубая фигура, в которой можно было узнать очертания тела самого Ркхана. От неё веяло такой силой, что я невольно вздрогнул, почувствовав себя слабым мальчишкой перед могучим воином. И фигура начала быстро расти. Казалось, она сливается с орком, который практически растворился в ней. Взметнувшись на высоту двадцати метров, она стала размером со своего врага. Я не был уверен, но полагаю то, что сейчас применил Ркхан, называется духовным телом. Мощнейшая магия, для которой нужно отдельное редчайшее искусство. Гигантская фигура духовного тела принимает форму и облик мага, который её использует. По крайней мере, так мне об этом говорил дедушка.

На фоне нашего корабля духовное тело орка смотрелось страшновато. Оно как будто казалось живым. А со стороны вообще создавалось впечатление, что корабль просто охвачен им. Какая же сила заключена в орке… куда там мне с моей жалкой ступенью.

Я почувствовал, что Алия прижалась ко мне. Обняв дрожащую девушку, я вновь вернулся к наблюдению.

Естественно, Кракену это совсем не понравилось. Единственный уцелевший глаз монстра с ненавистью смотрел на изменившегося противника, и по голубой фигуре хлестнуло сразу несколько щупалец. На этот раз при ударе они выстрелили багровыми молниями сильнее, чем раньше. Видимо, морская тварь решила усилить свои атаки. Только теперь её противник не избегал их. Появившаяся в его руках секира того же цвета легко отрубила щупальца. Кракен вновь перешёл на визг и, по-моему, взбесился.

Щупальца начали остервенело хлестать духовное тело с какой-то немыслимой для такого неповоротливого монстра скоростью. Однако гигантская голубая фигура орка, казалось, совершенно не получала урона. И да, я не понимал, как это чудовище ещё не разнесло в щепки корабль. Видимо, гном не поскупился на его защиту…

Ркхан же тем временем перешёл в атаку. Его призрачная секира продолжила обрубать щупальца монстра, а тот так и не мог пробиться через его защиту.

Тогда монстр изменил тактику. Щупальца перестали хлестать орка, к тому же их стало гораздо меньше, а с оставшихся в Ркхана массово стали бить багровые молнии. И в этот момент голубая фигура устремилась к монстру, явно целясь секирой по его телу. Кракен сразу перестал поливать молниями противника, и выстроив перед собой ледяной щит, вновь обрушил на того удары щупалец. Но, как оказалось, орк только этого и ждал. После того как он умудрился отрубить ещё четыре отростка, монстр сдался. Издав обиженный визг, он буквально рухнул в воду. Корабль начало бросать на волнах с такой силой, что мне пришлось применить артефактные ботинки, чтобы удержаться от падения. Но вскоре всё успокоилось. Орк тяжело опустился на палубу, и голубая фигура возвышающаяся над ним растаяла. На его груди вновь появились бусы, и я увидел перед собой Эксперта. Вокруг нас забегали матросы, вдали слышался рёв гнома, который грозил кому-то страшными карами, если он что-то не починит. В общем, на корабле начал восстанавливаться порядок, что не могло не радовать.

Мы же направились к орку. Когда подошли к Ркхану, он тяжело дышал. Было заметно, что схватка далась ему очень нелегко.

– Вот вы и узнали один из моих секретов, – хмуро заметил он.

– Мы никому ничего не скажем, – пообещал я.

– Так теперь об этом знает куча матросов. Так что рано или поздно это всплывёт.

– Что планируешь делать?

– Сойду с корабля на следующей остановке и поплыву на Ребрус, – тяжело вздохнул орк.

– От чего ты бежишь и чего боишься? – нахмурил я брови.

– Это ещё один мой секрет о котором я не хочу говорить, – ухмыльнулся Ркхан, – Ладно, пойду отдохну, – поднялся на ноги тот, – сегодня я уже не способен ни на что, а завтра продолжим наши тренировки.

– Как скажешь, – кивнул я.

Слава Мельтасу, дальнейшее путешествие проходило достаточно спокойно. По крайней мере, никто на нас не нападал, я регулярно тренировался, Алия медитировала и занималась с Ланией. Наш найдёныш-перевёртыш оказался очень талантливым. И невероятно шкодным… его заточение в клетке, похоже, совершенно не изменило её характер. Слёзы и рефлексия, которую Лания демонстрировала после освобождения, уже через несколько дней исчезли. Любознательная девочка носилась по кораблю, суя свой нос в каждую дырку.

Только вот она совсем забыла о том, как относятся к перевертышам в этом мире. Видимо, увидев моё и Алии доброжелательно отношение, и что больше всего меня удивило – орка, она решила, что попала в сказку. Но ей пришлось испытать огромное разочарование. Матросы смотрели на неё с презрением.

К тому же оказалась, что любопытство возрастает в несколько раз, если рядом находится еда. На ней мы не экономили, но всё равно Лания оборачивалась волчонком и таскала с камбуза продукты. После того как её всё-таки застукали за этим делом, когда она умудрилась стащить в зубах сразу три плитки шоколада, кок и два его помощника попытались поймать рыжего волчонка, но тот метался по камбузу, переворачивая всё, что можно было перевернуть и ловко уворачивался от сыпавшихся на него ударов половниками и другой кухонной утварью. В общем, устроив светопреставление, Лания просто убежала, оставив кока разбираться с беспорядком. Тот пожаловался капитану. Капитан высказал мне всё, что думает о наглых тварях, которых называют перевёртышами и посоветовал следить за ней более тщательно. После того как он увидел, как орк ко мне относится, да и узнал про ежедневные тренировки с Ркханом, отношение ко мне гнома стало более уважительным. Пришлось серьёзно разговаривать с девочкой, выставив за дверь защищавшую её Алию. Меня заверили, что раскаиваются и больше такого не повторится, но почему-то мне не верилось в это. По крайней мере, на камбуз она бегать перестала, к тому же там кок предпринял ответные действия, и теперь пробраться незамеченным в его царство еды перевёртыш не смог.

После случая на камбузе матросы ещё больше невзлюбили Ланию. Мало того, они несколько раз пытались дать ей пинка или подзатыльник, а если она пыталась оборачиваться рыжим волчонком, то тут ей доставалось ещё больше. Причём девочка ничего нам не рассказывала, пытаясь укусить обидчиков в ответ, что ей, кстати, частенько удавалось. Но вскоре я сам стал свидетелем этой отвратительной сцены. Пришлось объяснять перепуганному моей демонстрацией силы матросу, что девочка под нашей с Алией защитой и только мы можем её наказывать. И тот, кто протянет к ней руки, сильно об этом пожалеет. В этот же вечер меня вызвал к себе гном и попытался объяснить, что перевертыши – это твари, которым место только в клетках и на цирковой арене. Говорил он на удивление убедительно – не ожидал я от капитана такого красноречия. Чтобы успокоить капитана, мне пришлось привести единственный аргумент, который понимала эта раса торговцев. Мол, Лания наша с Алией собственность и любое повреждение этой собственности будет караться.

Лишь тогда он согласился и обещал, что поговорит с матросами. Подзатыльники и пинки прекратились, осталось только презрение, но наша девочка оказалась весьма обидчивой и мстительной. Последнюю неделю плавания с некоторыми матросами стали происходить загадочные вещи. Кто-то, оступившись, оказался за бортом, у кого-то одежда в традиционном матросском сундучке оказывалась залита океанской водой… Последней каплей стала история, произошедшая за два дня до прибытия в порт. Пять матросов, видимо, решили подальше от глаз строгого капитана выпить местного рома, который был найден на захваченном пиратском корабле.

Но после того как они выпили несколько кружек и алкоголь уже начал своё волшебное действие, единственный светильник, который стоял на импровизированном столе из большого сундука потух, а следом за этим волчонок устроил суматоху, по сравнению с которой бардак на камбузе был маленькой шалостью. Матросы оказались покусанными и облитыми ромом. Мало того, эта прохиндейка нашла где-то подушку и добавила на одежду пьяниц ещё и пуха. Так как во время всего этого действа поднялся невероятный шум, на место происшествия прибыл сам капитан, который просто был шокирован внешним видом злополучной пятёрки.

Досталось им знатно, даже мы с Алией слышали, как орал на них гном. После чего у меня был ещё с ним разговор, в котором он уже слёзно просил меня закрыть тварь в каюте до прибытия в порт или он не ручается за действия своей команды. Пришлось последовать его совету, после чего целых три часа волчонок на нас дулся. Больше у неё не получилось.

Но всё закончилось, когда наш корабль наконец вошёл в порт.

Мы с Алией и Ланией, которую по случаю прибытия выпустили из заточения, стояли у бортика и смотрели на раскинувшуюся перед нами необычную картину. Прямо по нашему курсу лежал порт с причалами и пристанью. Вдоль неё стояли бесчисленные корабли со спущенными парусами. А за портом непоколебимой каменной твердыней тянулась крепостная стена. Да… по сравнению с ней, стена столицы Аспии казалась обыкновенным забором.

Построенная из белого камня, она практически опоясывала весь город, а за ней раскинулся сам Мерхор. Белое море невысоких каменных одноэтажных домов, между которыми вились узкие улочки; вдали возвышались величественные купола дворца с взметнувшимися высоко вверх остроконечными башенками… Всё это было непривычно, но тем не менее создавало грандиозную картину огромного живого города.