Айдин почти незаметно качает головой.

– Так, значит, вы, ребята, просто взяли и решили это, а теперь ждете, что я… соглашусь с вами? – скептически спрашиваю я.

– Это не займет много времени, а после мы отвезем тебя домой. Завтра мы уезжаем, так что это твой единственный шанс все выяснить наверняка.

Мой взгляд перебегает с карамельно-карих глаз Сильвы на хорошо освещенную лепнину на доме за его спиной. Страх упустить возможность получить ответы пересиливает опасения из-за сомнительности всей ситуации. Я вылезаю из внедорожника и прохожу за ними через парадную дверь, не теряя бдительности и с подозрением осматриваясь.

– Киган, жди в библиотеке. Остальные – приведите себя в порядок, у вас около получаса, – приказывает Лахлан.

Они расходятся, Айдин жестом велит мне следовать за ним. Мы минуем несколько коридоров, и он показывает мне гостевую комнату, отметив, что при ней есть ванная. В голове тут же проносятся мысли о горячем душе, и я мчусь туда. За спиной раздается смешок Айдина.

Запираю дверь, настраиваю температуру («чуть холоднее лавы») и вступаю под струи. Пар и тепло в мгновение ока расслабляют меня, я стираю с кожи следы драки и агрессии. Горячая вода невероятно приятна, но вытягивает из меня последние остатки энергии и вызывает вялость. Перевожу переключатель с красного на синий и сквозь силу заставляю себя стоять под ледяным обстрелом в надежде, что это взбодрит.

Вытираюсь полотенцем и протираю пар с зеркала. Наклоняя голову из стороны в сторону, изучаю свое отражение.

– Магия, – говорю я вслух, пытаясь распробовать это слово на вкус. Я владею магией. Возможно.

Смотрю на свои глаза: глубокий цвет морской волны перетекает в более темный нефритовый, окаймляющий радужки. Глаза обрамляют длинные черные густые ресницы, нос у меня – маленький и прямой, с немного вздернутым кончиком.

Бет часто дразнила меня из-за высокомерного носа, как и всегда, делая все возможное, чтобы вызвать во мне неуверенность в себе. Но мне нравились мои глаза и нос, поэтому меня не волновали ее уколы. А вот с губами история совсем другая. Они всегда были большими, и из-за них я постоянно подвергалась насмешкам, когда была моложе. Кто-то сказал, что они выглядят так, будто меня ужалили пчелы, но Лайкен любила шутить, что скорее уж на них порезвились осы.

От воспоминаний о Лайкен и ее глупых шутках грудь пронзает боль, но я стараюсь как можно быстрее избавиться от ее уколов. Подаюсь ближе к зеркалу и продолжаю рассматривать себя, проводя рукой по длинным, почти черным волосам. Наклоняю голову и нахожу проглядывающие при правильном свете сливовые оттенки. Волосы доходят до середины спины, постриженные каскадом, в нормальных условиях они выглядят объемными и текстурированными. Сейчас же все прядки спутались.

Пусть я и не знала, что за всем крылась магия, но использовала ее самыми разными способами с тех самых пор, когда она впервые проявилась. Помимо того, на что способны руны, один из моих любимых трюков – использование уникального набора навыков для того, чтобы высушить и уложить волосы. Это лучший стайлинг, о котором может мечтать девушка, а еще это экономит кучу времени. Если бы я только выяснила, как с помощью магии наносить макияж, то вообще была бы в шоколаде. Я пробовала однажды, но результаты больше походили на то, чего делать не стоит.

Сушу волосы до тех пор, пока они не становятся гладкими и блестящими, но больше ничего с ними не делаю. Переодеваюсь в свою запасную тренировочную одежду и вместе с сумкой возвращаюсь к парадной двери.

Бросив сумку у входа, сажусь на нижнюю ступеньку лестницы в ожидании кого-нибудь, кто придет за мной. Этот дом просто огромен, и я совсем не хочу заблудиться в нем. Вскоре меня разыскивает Айдин и проводит в большую, до упора заполненную книгами библиотеку.

Я с восторгом осматриваюсь, борясь с желанием устроить себе полноценный эпизод в стиле «Красавицы и чудовища» – покружиться и всякое такое. Покончив со своей внутренней диснеевской принцессой, замечаю, что все остальные расселись на кожаных коричневых диванах и в креслах, расставленных в центре зоны отдыха.

– Ладно, Винна, у нас все готово. Нам нужна лишь твоя кровь, и можем начинать заклинание, – говорит Киган.

– Да уж, звучит совсем не зловеще, – с сарказмом отвечаю я. – Сколько вам надо крови и откуда?

Киган тепло улыбается мне, но на этот раз я ему не отвечаю.

– Всего каплю. Уколоть палец будет достаточно. А затем капни ею сюда. – Он указывает на каменную чашу, наполненную какими-то неопознаваемыми вещами.

Я подхожу ближе к чаше, расположенной по центру огромного кожаного пуфа. Все выжидающе смотрят на меня.

– Айдин, передашь нож? – спрашивает Киган.

– Все нормально, я сама, – говорю я.

Взываю к рунам, которые отвечают за метательные ножи, и один из них материализуется в руке. Прижимаю кончик лезвия к среднему пальцу. Удлиняю разрез, стоя над каменной чашей, и несколько капель падает вниз. Расслабляюсь, и нож испаряется.

– Мне не терпится узнать, как ты это делаешь! – восклицает Эврин.

Киган добавляет в чашу какие-то другие предметы, и кажется, будто он собирается заняться выпечкой, а не творит заклинание, которое, вполне возможно, изменит мое будущее. Мой желудок урчит, и я молча соглашаюсь, что брауни пришлось бы сейчас куда более кстати, чем то, что должно сделать это заклинание.

– И что теперь? – спрашиваю я.

– Киган соединит твою кровь с магией. Если заклинание при контакте с ней сработает, мы поймем, что ты кастер, – объясняет Сильва, и я впервые замечаю, что он стоит рядом с окнами, а не сидит вместе с остальными.

Его кудри цвета черного дерева распущены, а не собраны в хвост, и теперь он выглядит моложе сорока с лишним лет, которые я изначально ему дала. Айдин рычит и, обернувшись, хмурится на Сильву. Потом переводит раздраженный взгляд на Лахлана. Почему-то это заставляет меня засомневаться в происходящем.

Айдин поворачивается ко мне, и мы, не говоря ни слова, смотрим друг на друга.

– Заклинание также пошлет сигнал всем твоим кровным родственникам, – глухо говорит он. – Ты имеешь право знать обо всех его эффектах.

Мне требуется секунда, чтобы осознать его слова, и когда это происходит, я слетаю с катушек.

– Вау, притормози-ка, мать твою. Ты ничего не говорил о поиске родственников! Ты только сказал, что это покажет, кастер ли я! – возмущаюсь я, адресуя свой гнев Сильве.

– Нам нужно не только подтвердить, кто ты, но и узнать, откуда ты, – отвечает он, демонстрируя полное отсутствие раскаяния за то, что не рассказал мне сразу все целиком.

– Твою мать, вы уже знаете мою историю.

– Нет, потому что ты и сама ее не знаешь, – рявкает в ответ он.

– Какого черта ты несешь?

– Раз Бет не владела магией, значит, она никак не может быть твоей биологической матерью. Чтобы ребенок обладал магией, ее должны передать оба родителя. Мы не знаем, как ты оказалась среди нонов и как вообще смогла так долго выживать одна. Это не имеет никакого смысла. Нам нужно узнать, откуда ты.

Я падаю на диван. Вся моя ярость исчезает после слов Сильвы. Не уверена, что я должна сейчас испытывать: облегчение или ярость.

Какого черта?

Поэтому Бет меня ненавидела? Большую часть своей жизни я пыталась разгадать эту загадку; вот он – ее недостающий кусочек? Но если я не ее ребенок, то какого черта она так долго держала меня при себе?

– Чертовски классно, – рычу себе под нос.

Им нужно узнать, откуда я родом, но сильно сомневаюсь, что это приведет к чему-то хорошему. Ребенка, на которого тебе не наплевать, не оставляют с человеком вроде Бет. От кого бы я ни появилась, где бы они ни были мои кровные родители, они явно бросили меня не просто так.

Глава 9

– Ладно, Винна, сейчас я активирую заклинание. Если оно сработает, ты почувствуешь, как твоя магия отзовется. Больно не будет, да и закончится быстро, – говорит Киган.

Я не отвечаю. Встаю и подхожу к книжным полкам, поддавшись внезапному желанию двигаться. У них уже есть моя кровь, и они, очевидно, собираются завершить начатое вне зависимости от моего желания. Козлы. Что ж, им же хуже. Они скажут, кастер ли я, и мы расстанемся. Даже если вдруг они и обнаружат какого-то моего родственника, это не значит, что я позволю им снова найти меня.

Зато теперь, когда я о них знаю, я смогу отыскать других кастеров и понять, смогут ли они научить меня лучше пользоваться магией… то есть если это все вообще как-то меня касается.

В чаше, с которой возится Киган, что-то вспыхивает, затем в воздух поднимается струйка красного дыма. Я чувствую в груди быстрый толчок, но, как Киган и говорил, он исчезает почти сразу же.

Провожу пальцем по корешку книги в кожаном переплете и слышу чей-то резкий вдох.

– Невозможно!

Оборачиваюсь на полный боли крик Лахлана. Он перепрыгивает через спинку дивана и впечатывает меня в книжную полку. От сильного шока я сначала не реагирую. Одной рукой он держит меня за горло, а другой впивается в плечо. Он трясет меня и кричит прямо в лицо, задавая вопросы, смысла которых я не понимаю.

Лахлана пытаются оттащить, но его хватка на моем горле по-прежнему крепка. Ярость побеждает шок, и я воздействую на руны двух коротких мечей. Один, как только мечи оказываются в моих руках, подношу к горлу Лахлана, а второй – к его члену. Выражение лица Лахлана искажено болью и безумием, но я вижу, как в нем поселяется толика страха, когда он замечает вгрызающиеся в него клинки.

Все замолкают и под влиянием моей молчаливой угрозы делают несколько шагов назад. Лахлан медленно разжимает пальцы на моем горле. Я надавливаю на него, и он пятится, чтобы лезвия не вонзились в него еще глубже. Под клинком, который я прижимаю к его шее, проступает кровавый след, но ни единой частичке меня нет до этого дела.

– Не знаю, в чем твоя проблема, но если ты еще хоть раз поднимешь на меня руки, я, черт возьми, прикончу тебя, – шиплю на него, еще сильнее оттесняя его назад.

– Винна, ты не понимаешь…

– Мне плевать! – кричу я тому, кто пытается защитить этого засранца. – Держите этого гребаного психа подальше от меня!

Чьи-то руки берут Лахлана за плечи и оттягивают подальше. Я не мешаю, но твердо держу оружие, с вызовом глядя на всех присутствующих.

Ко мне движется Сильва, и я принимаю защитную стойку. Он миролюбиво поднимает руки и замирает.

– Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу спросить, знаешь ли ты, где Эден, или Вон, или Лэнс?

Голос Сильвы срывается из-за эмоций, когда он называет имя Эдена. Я смотрю на него в полной растерянности.

– Я не знаю, о ком ты говоришь! – выкрикиваю я.

Сильва закрывает глаза, явно чувствуя боль от моих слов. Я замечаю, как Киган прижимает голову Лахлана к своему плечу и шепотом что-то говорит. Лахлан тоже испытывает боль, но мне нет дела до того, чтобы выяснять причину. Нужно убираться отсюда. Пячусь, прокладывая себе путь к ближайшим дверям, ведущим на выход.

– Винна, стой, – просит Айдин. – Я сожалею о том, что сейчас случилось, но, пожалуйста, дай нам объясниться.

Я колеблюсь между необходимостью сбежать из этого кошмара и потребностью понять, что, черт возьми, происходит. Делаю шаг из комнаты.

– Винна, пожалуйста! – умоляет Сильва, и я замираю.

Стою наполовину в комнате и наполовину снаружи, не уверенная, куда двинуться. Киган подводит Лахлана к каменной чаше и начинает читать заклинание. Лахлан что-то бормочет и проводит пальцем по ладони, на которой появляется разрез. Он сжимает руку в кулак, поднося к чаше, и туда стекает кровь.