На шестой день нашей экспедиции состоялось генеральное совещание. Гул приближающейся орды был все отчетливее слышен на передовых разъездах разведчиков. Сдержать такую массу при форсировании реки была архисложной задачей и поэтому я все больше склонялся с стратегическому маневрированию – игре в прятки.

Мнения генералов разделились. В докладной записке аналитического отдела указывалось, что столь сильно растянутые коммуникаций – почти на двадцать километров – сделает невозможным четкую координацию усилий по недопущению прорыва. А если враг завоюет хотя бы один плацдарм, то это уже будет началом конца. Соединиться вместе в единый кулак, войска уже не смогут.

За оборону активно выступали артиллерист Цардорн, нач. штаба экспедиционного корпуса Кадис и командующий пехотой Кардонт, доказывая перспективность действий от обороны. За маневренную войну вступал кавалерист Эдран и главнокомандующий Евмен и адмирал Аристобал. Остальные высшие и старшие офицеры занимали кто одну, а кто противоположную позицию.

Предстояло принять обоснованное решение, ведь на кону жизнь почти тысячи моих верных солдат. Единственного войска баронства Пардалис.

– Вы вот спорите, каждый отстаивая свою позицию, – начал я чересчур спокойным для непримиримого диспута голосом. Сразу стихли все голоса и штаб уставился на меня, как на родного отца. – Почему бы не соединить оба способа в единый эффективный механизм.

– Как это? – ошарашено произнес Эдран. – Это ослабит любую оборону.

– Я предлагаю использовать кавалерию при насыщении участка живой силой. То есть использовать маневренность и скорость кавалерии при угрозе прорыва того или иного участка.

– То есть, все равно – останавливаемся на защите речной преграды? – спросил кучерявый командир конных подразделений.

– Да, но при этом используем преимущества кавалерии, – я вспомнил историческое описание битвы "Стояние на Угре". Растянувшийся на много километров фронт. Локализация вылазок неприятеля. Оперативное стягивание резервов.

– С кораблей флота начисто выгребут все пушки с орудийными расчетами и порохом. Колоссальное преимущество в артиллерии нам поможет. У нас будет около двухсот пушек. По десять на километр обороны. Но будут они не стационарными. С помощью инженерных частей проложим по всему берегу две колеи из железа. На них поставим пушки, установленные на специальном лафете свободно катающемуся на этих двух железных опорах по берегу. При стрельбе укрепляем сошками в землю, для жесткости конструкции.

– Вы гений, мой государь! – просиял лицом Цардорн. – Это действительно может помочь. Многие умы военной стратегии ломают голову над обеспечением оперативной мобильности артиллерийских подразделений. Браво!

– Думаю, может такая оборона и выдюжит, – задумчиво произнес Эдран.

– С помощью лошадей мы не только будем доставлять стрелков к проблемному месту, но и на конной тяге перемещать по берегу пушки.

– По сути весь двадцатикилометровый участок представляет собой почти отвесные склоны, лишь в нескольких местах превращающийся в удобный пологий для форсирования реки берег. Только эти места и нужно укрепить. Севернее – господствуют непроходимые топи и болота – хошбаны туда не сунуться. На юге Солона упирается в гору Омнису, с которой и несет свои воды. В принципе за несколько оставшихся дней, мы можем превратить этот участок в неприступную крепость.

Через два дня дальние дозоры разведчиков стали возвращаться в войска. Не было смысла сидеть в тылу врага. Стойбища врагов уже было видно с предгорий. Пришедшие первым командиры хошбанов дожидались когда на их место придет следующий отряд, и только тогда выступали вперед. Такой пошаговый способ перемещения позволял экономить время на строительстве походных стойбищ, что сохраняло высокий темп перемещения.

К вечеру на всем пространстве за рекой Солоны стояло марево от десятков тысяч кострищ. Крики, вопли, вой доносился из стойбищ. Лишенные утех своего демона Бравомира, хошбаны были нечеловечески злы и крайне агрессивны. Во время погружения в транс, когда облако гипнотического демона курилось над кострами, у монстров происходила половая разрядка. Именно этим объяснялось отсутствие женщин в племенах.

Сейчас же, сжигаемые животными инстинктами размножения, уродцы метались в поисках покоя. Издали казалось, будто рядом поселился филиал ада. Не находя выхода своей энергии они резали, насиловали, убивали друг друга. Дикий рев командиров не мог утихомирить хаос в лагерях. Отсутствие боевого духа и организации радовало. Но ярость, с которой завтра ринуться в атаку мутанты, пугала гораздо больше.

– Все ли готово, – спросил я Евмена.

– К утру точно все успеют, – ответил тот, рядом со мной разглядывая врага с вершины гигантского холма, где располагалась смотровая возвышенность.

Меня немного потрясывало перед началом новой битвы, но отступать некуда. Так закаляется характер будущих победителей… или проигравших.

– Необходимо усилить посты на краях оборонительных сооружений. Вдруг решат не атаковать в лоб, а обойти по флангам.

– У них сейчас острый приступ ярости, они готовы уничтожить все и вся, им не до тактических премудростей. Управлять такой массой неорганизованного сброда очень трудно.

Ночь я провел практически без сна, уставясь в одну точку, думал о событиях, которые вот-вот должны произойти. В сто пятьдесят раз превосходящие по численности войска! Уму непостижимо сто – сто пятьдесят тысяч прирожденных воинов! Надежда только на огневую мощь и ловушки, приготовленные нашими инженерами. Бонусом широкая река с быстрым течением, в которой обитают приснопамятные твари.

Сам проснулся, только затеплился рассвет. Высшие и старшие офицеры были на своих постах. Дымы огней огромного количества лагерей хошбанов были потушены. Враг легко определил, что за рекой их ждет противник. По одному и группами, они в ночной тени рыскали по берегу. Но я приказал своим не стрелять, дабы не показывать оружия, которого эти дикари тундры никогда не видели.

Со смотровой площадки, самой высокой точки вблизи побережья реки, где располагался наш штаб открылась мрачная картина. Насколько хватало глаз лесотундру заволокли плотные массы передвигающихся хошбанов. Зрелище, от которого кровь стыла в жилах. Десятки тысяч, при этом основная масса скрывалась за горизонтом справа и слева. Эпичная картина снова заставила меня пожалеть о придуманном плане. Но лишь на секунду. Я несу ответственность за моих людей! Даже если я сложу голову, нужно предотвратить распространение этой заразы. В бою показать, что я был готов защищать наше дело ценой своей жизни.

С рассветом орда нападающих ринулась в воду. Но заранее прикормленные с ночи умелыми рыбаками группы ууров с радостью встретили нападавших. Хлесткими ударами многометровых щупалец они ложили будущую добычу еще на берегу. Толпа слегка отпрянула отрезвленная происходящим в реке.

Но затем в воду полетели камни, острые пики, стрелы и прочее. Толпа стала давить могучих ууров плотной стеной смертоносных приспособлений и орудий убийства. Тысячи рук без устали швыряли все, что можно в гигантских чудищ, превращая ууров в ежиков. За пятнадцать минут орада расправилась с грандиозными кальмарами. Видимо хошбаны были опытные в плане форсирования рек с крайне недружелюбной флорой и фауной. Самые храбрые уже начали плескаться в её быстро текущих водах.

И тут же, один за другим, стали исчезать в глубоких мережах прибрежных заводей. Кровожадные донные черви по одному вылавливали смельчаков и отправляли себе в утробу. Чуть позднее, почуяв запах крови показались десятки голов водных змей, изучающе взирая на обстановку. Часть из них принялась добивать смертельно раненых ууров, часть собралась для атаки более доступной и свежей добычи – хошбанов.

Я не утерпел и решил проехаться по побережью. Примерно так же развивалась ситуация в остальных районах. Пять относительно пологих склонов на наш берег Солоны надежно прикрывались мощными группировками стрелков. Но и отвесные берега не остались без охраны, в случае чего, призывая мобильные подкрепления с помощью нескольких длинных веревок с колокольчиками. Не самая эффективная система связи, зато самая быстрая в наше время.

Как и ожидалось, многотысячная орава растеклась по всему восточному берегу Солоны. Десятки тысяч скрежещущих зубами генетических дегенератов рвались быстрее накормить свою алчущую крови и убийств душу. Такую массу народа я видел впервые.

Тем временем с речными тварями было отчасти покончено. Накормив змей и червей самыми отчаянными и уничтожив ууров метательным оружием, толпа дикарей ринулась в воду, форсируя реку. Теперь уже нужно было как можно сильно дать жару.

Изначально я распределил главных за конкретным участком. Именно они должны были координировать места скопления огневой и физической силы. Только лишь надежда на компетентность офицерского состава помогала сохранять холоднокровие.

– Господа, офицеры! Теперь все зависит только от нас с вам! – напутствовал я членов штаба перед решающей схваткой.