Сдавленный, булькающий звук донесся из-за стола. Девушка рванула туда одновременно с Каном. Им обоим хотелось найти хоть одного уцелевшего. Но когда она взглянула вниз, из груди вырвался горестный вскрик.

– Хитоши! Нет, нет, нет… – Туён опустилась на пол возле него и стала зажимать руками его колотую рану в груди, из которой продолжала вытекать кровь. Девушка обернулась на мгновение, прося: – Кан, скорее, дай чем перевязать и зелья…

Помощник алхимика чуть приоткрыл глаза, опустил ослабевшую руку на руку Туён, сжал пальцы, пытаясь потянуть её на себя, но силы стремительно заканчивались. Тогда он судорожно вздохнул, собираясь что-то ей сказать, глаза при этом молили. Ей ничего не оставалось, как выполнить последнюю волю умирающего. Она наклонилась к нему, чтобы расслышать, что он шептал.

– Уни… чтожь… за… пи… си… убей… Кана… – тихо хрипел Хитоши ей на ухо. – Никто… – он закашлялся, выплевывая очередную порцию крови себе на подбородок, а потом с силой вцепился в руку Туён и проговорил уже быстро, ловя последние секунды жизни: – не должен узнать, что здесь произошло. Уничтожь всё!

А потом его глаза застыли, а рука безвольно упала. Туён в ужасе отползла от него, вжимаясь спиной в стену. Хитоши… Как же это?.. Почему?..

– Дерьмо, – тихо ругнулся Кан, с сожалением смотря на помощника алхимика, положил на стол приготовленные к перевязи полосы ткани. – Он не сказал, где Самсон?

Туён замотала головой и подняла на гвардейца испуганный взгляд. Слова помощника алхимика прожигали сознание, пробиваясь сквозь волну непринятия только что произошедшего.

Убей Кана… Никто не должен узнать…

— Я пойду осмотрю соседнее помещение, может, Вонг там, – сказал Кан. Ушел он недалеко. Тело Самсона лежало в дверях смежной комнаты. Гвардеец присел рядом, перевернул алхимика и закрыл ему глаза. – Как так-то? Они же забаррикадировались… Чуть-чуть не дождались подмоги… Задели всё-таки монстры…

Туён повернула в его сторону голову. Взгляд скользнул на светлые одеяния Самсона, окрашенные теперь в яркий цвет крови. Мысль столь ужасная, что не могла быть правдой, ворвалась в её сознание, холодя изнутри тело.

Это был не монстр. Положение тела и удаленность от основной массы сражения…

– Это был не монстр, – тихо, задумчиво проговорил Кан, осматривая Самсона. – У него колотая рана в боку, как от оружия. Метили в сердце, очевидно, не получилось.

Гвардеец обернулся и по-новому взглянул на обстановку в кабинете, глаза замерли на Хитоши, а затем сместились на побледневшую Туён.

– Что он сказал? – настороженно спросил Кан, поднимаясь.

Он стал ногами отодвигать валяющиеся на полу книги и журналы с записями наблюдений, что-то ища.

– Просил помочь, жить хотел, – быстро соврала Туён, не сводя глаз с гвардейца.

Уничтожь записи… Убей Кана…

– А вот и оружие, которым убили Самсона. – Кан наклонился и поднял кинжал, а потом заметил и поддел небольшой острый предмет, что блеснул в полумраке комнаты. – А этим, я подозреваю, приговорили Хитоши. – Кан подошел к помощнику и осмотрел тело, исследуя, желая подтвердить своё предположение. Спустя несколько минут он перевел растерянный взгляд на Туён. – Что здесь произошло?

Девушка лишь обескураженно покачала головой.

В коридоре что-то происходило. Судя по звукам, новая встреча ящериц и темных. Это отрезвляло и придавало ясности уму. Туён спешно вскочила на ноги. Руки от крови Хитоши, она быстро ополоснула в ближайшей емкости с водой, и, стараясь не смотреть на Кана, сказала:

– В той комнате поищи лечебные зелья, они вот в таких пузырьках обычно. И обезболивающие. В общем, бери всё, что кажется знакомым. А я поищу, что осталось здесь.

Кан убежал искать, а Туён замерла, обводя глазами хаос в комнате…

Она догадывалась, что в лаборатории тоже должен был быть человек иритана. Вот он и нашелся. Хитоши.

Что здесь произошло, легко угадывалось, если знать правду о миссии Джи-Хуна. Помощник алхимика хотел воспользоваться нападением ящериц – так смерть Самсона можно было списать на несчастный случай. Нового, настолько талантливого человека империя вряд ли так быстро найдет. А если ещё и уничтожить годы исследований…

Уничтожь записи…

И видно, что-то пошло не так. Самсон успел заметить опасность и оказал сопротивление. В результате драка и два трупа: мужчины просто истекли кровью, не дождавшись помощи.

– Тут неплохо так зелий, – донесся голос Кана.

Убей Кана…

Вопросы. А они у него будут. И он их задаст. Неудобные вопросы, которые позволят начать расследование того, что здесь произошло.

Никто не должен узнать, что здесь произошло…

Туён сжала в руке кинжал, вкладывая в жест всю величину охватившей её ярости, а потом согнулась пополам и беззвучно закричала, выпуская волны сжигающей изнутри душевной боли.

Проклятье! Чужие игры ценою в жизнь!

Кан на что-то наступил, и это позволило Туён своевременно накинуть на себя безразличный вид и выпрямиться.

– Пойдем, – позвал её показавшийся гвардеец.

– Скажи Раану, – при виде непонимания, она пояснила: – монстру, с которым я обычно говорю, – дальше мысли путались, – что я сейчас, мне нужно… нужно… попрощаться и… найти кое-что… – умнее ничего не приходило в голову.

– У нас нет времени на это! – одернул её Кан. – Идем!

Он должен уйти! Ей нужно довести начатое Хитоши до конца, иначе две смерти были бессмысленны! Иначе… Это поставит под угрозу жизнь Лёна… Нельзя, чтобы заподозрили и расследовали…

Никто не должен узнать, что здесь произошло…

– Я. Буду. Позже.

Что-то промелькнуло в её взгляде такое… на грани безумия, что гвардеец больше не стал спорить, а побежал на подмогу монстрам.

Туён метнулась в комнату, где хранились основные запасы специальных зелий, разработанных для монстров. Всё стояло нетронутое. Видно, у Хитоши не хватило сил добраться сюда, поэтому опрокинул только шкаф возле стола в соседнем помещении. Взгляд бегло осматривал помещение, пульс ускорялся, будя тело для действий и принося ясность мысли. Она метнулась обратно к столу, принялась хватать лежащие бумаги, книги, записи и относить в другую комнату. Можно было бы порвать часть документов, но времени мало, поэтому просто бросала их раскрытые на пол. Молилась, чтобы Кан не вернулся и не увидел её, хотя тот, кто обнаружит эту комнату, всё равно заметит неестественность…

Потом. Всё потом. Всё равно ничего лучше не придумать. Лучше так, чем никак.

Разбирать и искать не припрятаны ли исследования Самсона где-нибудь ещё, опасно. Её и так уже долго нет. Осталось только опрокинуть шкаф, чтобы содержимое колб разлилось на бумаги. Не факт, что уничтожит записи, но испортит точно.

Туён встала с такой стороны, чтобы разбившиеся колбы и жидкость в них не навредили ей, и толкнула. Шкаф дернулся… и ничего не произошло. Она предприняла ещё одну попытку. Ничего. Шкаф оказался прикрученным к полу и стене. Секунда замешательства. Ей придется доставать зелья и разбивать их? Но это опасно и долго.

В дверях мелькнула тень. Туён дернулась и выхватила оружие, а потом облегченно выдохнула:

– Раан… напугал.

Он махнул лапой, давая понять, что нужно уходить. Туён с сожалением обвела взглядом начатое, а потом встрепенулась, радуясь возникшей идеи.

– Раан, помоги! Мне нужно опрокинуть все шкафы с зельями.

Монстр не стал уточнять что-то или спрашивать, выполнил её просьбу. Все пять шкафов оказались на полу, содержимое от удара разбилось. Причем сила, которую тот применил, доходчиво намекнула, что монстр в курсе назначений колб. Растекшиеся жидкости смешивались, шипели и меняли цвет, заливая лежащие бумаги.

– Раан, нужно отнести тело одной из ящериц в эту комнату, а ещё одну ближе к столу, – Туён не верила, что говорит это. Волосы на её теле становились дыбом при звуке собственного голоса. Но ещё больший ужас ей только предстояло произнести: – И тела тех людей, нужно… чтобы… – она выдавливала из себя слова, что цеплялись за горло, раня сильнее ножа, – никто не узнал…

Элгараан тихо зарычал, впадая в ярость от её просьбы, а потом, когда увидел тело алхимика, резко умолк. Широкий звериный оскал и довольное утробное рычание ещё больше обезобразили его морду – главного своего врага Первый узнал. Взмах мощной лапы и звук ломающихся костей…

Туён зажмурилось и зажала уши руками, ненавидя себя за то, что сделала, за то, что попросила сделать. Её резко дернули за руку.

– Ухо-о-одим, – проговорил он.

Девушка поспешила догнать монстра, покидая лабораторию, не удержала порыв и оглянулась: ящерицы ворвались в кабинет, убили Хитоши и Самсона, перевернули шкафы, колбы разбились. Так могло показаться на первый взгляд. Правду знала только она, Туён, и… Кан…

Убей Кана…

Нет. Боги… Она что-нибудь придумает.

Тоненький темный ручеек привлек её внимание. Он подползал к стопке писем, что валялись в общей куче с бумагами. И Туён даже знала чьи это письма…

Спазм скрутил внутренности. Отвращение к себе охватило с новой силой.

Потом. Всё потом.

Она запретила себе думать, сейчас это непозволительная слабость. Нужно добраться до Келлена.

Глава 3

По мере продвижения к крылу, где держали Келлена, Туён всё больше впадала в отчаяние, всё чаще встречалась взглядом с таким же беспомощным взглядом Кана. Им обоим было кого терять. Людей… живых… никого, кроме них, не было, лишь ящерицы. А характер повреждений стен говорил, что помимо нападений ящериц случилось что-то ещё. Что-то, что вызвало частичное обрушение. Некоторые коридоры местами оказались и вовсе не доступными к перемещению: верхний над ним этаж сложился грудой камней, баррикадируя и раздавливая находившихся в тот момент монстров. Туён понимала, что, с одной стороны, обрушение наверняка принесло с собой ещё человеческие жертвы, а, с другой стороны, благодаря ему ящерицы были отрезаны от общего стада, и, наверное, поэтому до сих пор жива её небольшая группа.

Увидев впереди выбитую дверь тюремного крыла и за ней множество тел, как ящериц, так и людей, Туён почувствовала, как качнулись стены, сдавленный хрип вырвался из груди. Темные не видели причин идти дальше – живого врага не было, – поэтому замерли, ожидая дальнейших указаний Раана.

Туён сорвалась с места и бросилась вперёд, расталкивая темных, остановилась в проеме, кинжалы выпали из рук. Она словно оказалась в самом страшном своём кошмаре без шанса проснуться. Изувеченные тела танэри, гвардейцев… распахнутые тюремные камеры… раскуроченные валяющиеся решетки… залитый кровью пол… теперь ненужное хозяевам оружие…

Самая дальняя камера, там, где сидел он… Вдавленные внутрь решетки… Опоздала. Если бы не задержалась в лаборатории Самсона… Если бы… Это её наказание, за то, что сделала…

Шаг. Ещё один… Она должна увидеть. Должна попрощаться.

Рядом раздались шаги. Туён обернулась. Лицо Кана заливали слезы. Он сделал ещё пару шагов и упал на колени возле своего мертвого сослуживца, закрыл ему глаза, а потом на коленях дополз до другого… Горестный вой вперемешку со всхлипами вырвался из его груди. Туён понимала… Кан здесь с самого начала, все эти люди были не просто его соратниками, они были ему братьями по оружию, друзьями, частью их шумной, дружной семьи гвардейцев…

– Мне жаль, – прошептала она. – Так жаль…

Попрощаться…

Она снова пришла в движение, теперь уже не сводя взгляда с раскуроченных решеток, но перед глазами были не они, а воспоминание… Ящерица подпрыгивает и когтем вспарывает грудь Кван Чи, прямо через задел между металлическими прутьями…

Так и сейчас произошло? Это увидит? Изувеченное тело любимого?