Господин Линь снова растерялся. Что она имеет в виду под мудрым решением? Следует спросить ее еще о чем-то, не спрашивать вовсе или же просто вернуться с дочерью домой и не задавать лишних вопросов?

Это она называет мудрым решением? Это же явная угроза!

Какая нелепость. Ему, Линь Чэну, угрожает какая-то девчонка. Репутация уже испорчена, тем более скоро станет вдовой…

Господин Линь взглянул на Чжэньчжэнь. Он прокручивал в голове сказанные ею слова, после чего его гнев сошел на нет, и он снова принял невозмутимый и угрюмый вид.

Это просто девица с ужасной репутацией и будущая вдова, которая взяла на себя смелость обсуждать с ним правду.

Правда… да кому нужна эта правда? Разве она может стереть клеймо с его дочери? Пусть даже Цзинь-эр собиралась кому-то навредить, в таком случае…

Господин Линь смотрел на Цзюнь Чжэньчжэнь холодными, озлобленными и негодующими глазами.

В таком случае, это и твоя вина.

Глава 15
Какая нелепость

Почему моя дочь захотела причинить вред не другим, а именно тебе? Определенно, ты первая ее разозлила, первая начала угрожать и первая ей насолила. Более того, раз уж моя дочь нашла твое слабое место, почему ты смиренно не позволила ей совершить задуманное? Зачем вместо этого навредила ей?

Точно. В душе господина Линя внезапно разразился гром. Он уже и забыл об этом.

– Цзюнь Чжэньчжэнь, это твоих рук дело! – Его переполнял гнев. – Это ты затолкала ее в ту комнату и оставила без сознания! Все из-за тебя!

Какие еще заманивания, яд в чае и мужчина в шкафу? Очевидно, Чжэньчжэнь обо всем знала. А раз так, она позволила себя завлечь, отравить и завести в комнату с мужчиной. Так с какой стати это обман?

Поэтому не было никакого неожиданного желания пойти метать стрелы, и на самом деле она прекрасно знала, почему Цзинь-эр оказалась в той комнате. Несомненно, Чжэньчжэнь сделала все преднамеренно.

Ну конечно, все из-за нее. Именно она причинила его дочери вред.

Цзюнь Чжэньчжэнь смотрела на господина Линя спокойными, как и прежде, глазами. Негодование господина Линя ни на сколько на нее не повлияло.

– Кажется, вы уже сделали свой выбор, – произнесла она. – Все верно, это из-за меня она пострадала, это я толкнула ее в ту комнату.

Наконец-то она это признала!

Господин Линь кипел ненавистью.

– Ты… – начал он.

Не успел мужчина закончить фразу, как Цзюнь Чжэньчжэнь сделала шаг вперед и перебила его:

– Почему я так поступила? Потому что доставлять другим неприятности означает вредить самому себе. Только осознав свою ошибку, можно ее исправить. А поскольку Цзинь-эр собралась кого-то подставить, значит, свою неправоту она не признала. Поэтому я и решила ее проучить, чтобы она поняла, что, сев в лужу, придется заплатить свою цену. Ее отец не я, а вы. Вы знаете, что дети могут совершать ошибки, однако не воспринимаете это всерьез. Вместо того, чтобы признать вину вашего ребенка, вы решили свалить все на других. Раз уж вы не воспитали свою дочь, я сама решила преподать ей урок.

Если девушки хотят высказаться, никто не способен закрыть им рты. Их голоса четкие, резкие, звонкие и быстрые.

Господин Линь почувствовал себя так, словно попал под дождь из стрел, от которых невозможно скрыться. В их количестве он мог бы сравниться разве что с ежом.

Слова застряли у него в горле. Казалось, господин Линь практически потерял контроль над собой.

Чжэньчжэнь слегка вздернула подбородок и посмотрела на него, после чего заговорила, делая паузу после каждого слова:

– Хочу, чтобы вы уяснили: за вредительство придется заплатить цену и понести наказание. Это правильно и справедливо.

Это правильно и справедливо?

Господин Линь уставился на нее круглыми глазами, заметил на ее лице сочувствие.

– Господин Линь, если вы ни разу не испытаете страха, в будущем можете оплошать и накликать беду на свою голову. Я имею в виду, если вы и дальше продолжите выгораживать свою дочь, аргументируя это любовью к ней, вы не только погубите ее, но и запятнаете свое доброе имя.

Это правильно и справедливо? Это для признания собственных ошибок и извлечения урока? Для моего же блага?

Да кем ты, мать твою, себя возомнила? Божеством?

Господин Линь удивленно смотрел на стоящую перед ним девушку.

Кого ты назвала невежественным и бесстрашным?

Иногда он слышал от своей жены о том, как глупа эта Цзюнь Чжэньчжэнь. Она напоминала ему, как важно жениться на высоконравственном человеке. Достаточно было сравнить то, чему хорошему научила мать Чжэньчжэнь свою дочь, и то, как хорошо были обучены дети в семье Линь.

Он не слишком задумывался о том, насколько невежественной может оказаться эта девчонка, а теперь лишился дара речи от ее вопиющей тупости.

– Цзюнь Чжэньчжэнь, ты веришь в справедливость Небес? – спросил он с некоторой доброжелательностью, подавив свой гнев.

Чжэньчжэнь кивнула.

– Да, я верю.

Господин Линь вздохнул и улыбнулся.

– Просто ты еще слишком молода и еще никогда не сталкивалась с несправедливостью и жестокостью этого мира.

Цзюнь Чжэньчжэнь покачала головой.

– Неправда, я уже успела испытать это на своей шкуре, – ответила она. – Именно поэтому я уверена в том, что справедливость существует.

Господин Линь кивнул и с серьезным видом погрузился в раздумья.

– Да, я знаю, – бросил он. – Ты заметила, что башня Цзиньюнь и десятый молодой господин Нин вступились за тебя, вот и почувствовала, что Небеса тоже на твоей стороне.

Когда он договорил, выражение его лица резко стало коварным.

– Но я все еще хочу забрать тебя отсюда с собой. Я не собираюсь конфликтовать с башней Цзиньюнь. Они уважают меня, я уважаю их. Это всего лишь здравый смысл, очевидный и для них. Ты осознаешь, что произойдет после того, как я тебя заберу?

– После этого начнется судебный процесс, и мы снова придем к тому, что уже обсудили здесь, – серьезно ответила Чжэньчжэнь. – В этом деле полно неувязок, правда выйдет наружу сразу, едва вы зададите хотя бы один вопрос.

– Это мы еще посмотрим, – ответил господин Линь. – Каким образом то, что натворила ты, вдруг окажется не твоих рук дело?

Не дожидаясь ее ответа, он зашагал по комнате и сделал вид, что о чем-то задумался.

– Свидетели подвергнутся допросу с пытками, также это коснется семьи Нин.

Регистратор остановился и обернулся на Чжэньчжэнь.

– Дитя мое, ты уже выдумала сплетню о том, что молодой господин Нин хотел увидеть тебя. Ты больше не юная госпожа Цзюнь, а молодая госпожа Фан. Распуская такие слухи, ты не только вредишь репутации молодого господина Нина, но еще и позоришь семью Фан. А у тебя кишка не тонка.

Семья Фан не даст тебе пощады. Ты опорочила доброе имя моей дочери, оклеветала Нин Юньчжао, еще и устроила балаган в башне Цзиньюнь. Что уж о тебе говорить, с последствиями не справится даже семья Фан!

Он посмотрел на Чжэньчжэнь и покачал головой.

– На сей раз ты совершила грубейшую ошибку. Слышал, семья Фан хочет, чтобы ты родила ребенка. Какого же мужчину ты для этого нашла?

Когда он подумал об этом, глаза господина Линя засияли.

– Молодой господин Фан не способен зачать ребенка, поэтому ты воспользовалась возможностью и разыскала другого мужчину.

От этих мыслей господин Линь словно прозрел. С самого начала все задумывалось именно ради этого! Цзинь-эр на это рассчитывала? Идеальный план. Правда, есть одно «но»: она всего лишь ребенок, поэтому в плане много несостыковок.

Ему стало тяжело на душе. Регистратор не мог понять, следовало ли ему удивиться намерениям его дочери или сердиться из-за того, что с ней приключилось.

– Получается, ты хотела, чтобы Цзинь-эр пригласила тебя прогуляться, после чего ты бы отослала слуг. Ты разыскала немого мужчину, который не выдал бы твоей тайны. Только ты не рассчитывала, что Цзинь-эр первой окажется в комнате, в результате… случилось это несчастье.

Глазные яблоки господина Линя снова покраснели. Вот каким образом жизнь его дочери оказалась полностью разрушена. Поскольку Чжэньчжэнь знала, что Цзинь-эр строит против нее козни, она могла просто этого избежать. Зачем же вместо этого решила напакостить ей?

– Молодая госпожа Фан, урожденная Цзюнь! Такое поведение омерзительно даже для тебя! – резко закричал он.

Спокойно дослушав его слова, Чжэньчжэнь улыбнулась.

– Господин Линь, вы хотите оклеветать меня?

Глава 16
Угрозы

Оклеветать?

На лице господина Линя заиграла мягкая улыбка, но его взгляд оставался хищным.

– Искренни твои слова или нет, ошибка это или нет – все выяснится после повторного обсуждения этого дела в ямэне, – спокойно произнес он.

Господин Линь работал чиновником более десяти лет. Его семья обосновалась в Янчэне несколько поколений назад. Все дела, которые ему приходилось решать, не были для него вопросами жизни и смерти. Что он мог сказать о справедливости? Он считал, что вопрос справедливости касается, скорее, высших сил. Только вот в Янчэне именно его сопоставляли с божеством.

Даже если отец Чжэньчжэнь всем сердцем был предан государству, он не смог бы защитить ее от смерти. Однако господину Линю не хотелось бы, чтобы она умерла, ведь Чжэньчжэнь не совершила настолько тяжкого преступления, которое каралось бы смертной казнью. Она всего-навсего поступила безнравственно.

Правда, для девушек, сотворивших такое, жизнь становилась хуже смерти.

– Цзюнь Чжэньчжэнь, ты прекрасно знаешь, что ошибаешься. Бесполезно умолять меня. Лучше подумай над тем, как добиться прощения семьи Фан, – сказал господин Линь после небольшой паузы. – Поскольку дело касается не только наших с тобой семей, но еще и башни Цзиньюнь, и семьи Нин, боюсь, придется дать им объяснение.

Он договорил и сделал шаг к выходу, решив не обращать внимания, если девушка начнет возмущаться, кричать и реветь во весь голос.

Но он этого так и не услышал.

– Господин Линь, подумайте еще раз, – произнесла Чжэньчжэнь.

В глубине души регистратор усмехнулся. Она в самом деле не осознавала, что ее смерть неизбежна, и еще требовала от других о чем-то там подумать.

Почему бы ей самой не пораскинуть мозгами? В самом деле никчемная.

– Ваш ямэнь не единственный в Янчэне, – продолжила Чжэньчжэнь.

Господин Линь остановился. У этой дрянной девчонки не осталось иных трюков, кроме запугиваний с жалобой.

– А-а-а. – Он повернулся к ней. – Намекаешь на то, что собираешься подать жалобу? И куда же ты надумала жаловаться? В Цзэчжоу? Сейчас мой соученик работает в окружном ямэне и назначает наказания, а двоюродный брат – мелкий чиновник и отвечает за поступающие жалобы. Если не знаешь, в каком порядке действовать, я тебе помогу.

– Я не знаю никого из Цзэчжоу, – ответила Чжэньчжэнь.

«А кого тебе там знать? Ты просто деревенщина из Фунина…» – подумал господин Линь.

– Цзэчжоу достаточно мал, – продолжила Чжэньчжэнь. – Мне известно лишь про начальника округа Тайюань по имени Ма Шэнчжи, он же – цзиньши, он же – императорский советник.

Господин Ма? Регистратор Линь пришел в оцепенение. Он знал, что император лично даровал господину Ма должность придворного в округе Тайюань и позволил действовать по своему усмотрению. На него не стоило нарываться.

– Господина Ма все знают, – бросил он. – Ничего удивительного в том, что тебе о нем известно.

Главное, что он о тебе ничего не знает. Выдающемуся цензору и начальнику округа известно о такой, как ты? Собралась туда подавать жалобу? Да тебя схватят прежде, чем ты успеешь его увидеть. Полагаясь на доброе имя своего отца, ты не можешь делать все, что заблагорассудится. Детская наивность…

Господину Линю больше не хотелось с ней возиться, он сделал несколько шагов вперед и положил руку на дверь, собираясь открыть ее. Через мгновение позади него раздался медленный голос Чжэньчжэнь: