В завершение исполнил какую-то смутно знакомую мелодию, но попытки вспомнить успехом не увенчались. Мозг буксовал, пытаясь помочь, но тщетно. Я уже слышала эту музыку где-то… в бреду.

– Не могла, – отрезал Велиал, подслушав мысли. – Это моя композиция.

– Но!.. – хотела возмутиться, а потом передумала: – Мне очень понравилось.

Велиал встал с банкетки и отвернулся, будто смутился. Я уже поняла, что он не умеет принимать похвалу.

– Сильно, проникновенно и чувственно, – решила всё же сказать.

– Я подготовил пару пакетов с одеждой для тебя. Погода меняется.

– С чего ты взял?

– Знаю, – он был удивительно добр и необычайно заботлив. – Но сначала покажу кое-что занятное. Только запомни – это лишь иллюзия.

Комната растворилась, и перед глазами словно по волшебству возникла моя комната. Я сорвалась с места и торопливо побежала вниз, нуждаясь увидеть родителей. Сердце бешено стучало в предвкушении, и я перескакивала ступени по две за раз, но демон остановил меня, напоминая об иллюзорности видений.

– Это лишь игра воображения, Скай. Что бы ты ни увидела в гостиной – это нереально…

Перед глазами возникли образы: я знакомлю родителей с возлюбленным и счастливо улыбаюсь, планируя свадьбу, но настоящая я совершенно не рада.

На диване, держась за руки, сидели довольные Лиз и Марк. Они выглядели влюблённо и светились от счастья, источая флюиды любви. О друзьях я вспоминала с теплотой и нежностью, но сейчас казалось, будто они стали для меня далеки как луна и звёзды, но были родными для той девушки, которая стоит в центре зала с высоким молодым человеком.

Мне было до дрожи необходимо увидеть родных. Сейчас я смотрела на эти иллюзии и завидовала той улыбающейся девушке, но в то же время не хотела быть на её месте, боялась оказаться на её месте.

Я не узнавала собственный дом, не узнавала себя, словно место, где я выросла, за пару месяцев стало чужим и далёким. Время не стояло на месте, а стремительно летело, напоминая о скоротечности жизни и об упущенных моментах. Ощущение жизни изменилось. Будто тот мир померк и растворился, подменив одну реальность другой, и мысль о возвращении обратно ощущалась и чувствовалась иначе. Что изменилось за такой короткий срок? Почему я стою, смотрю на себя, на свой дом, родителей, друзей и не знаю: хочу ли к ним вернуться и нужно ли возвращаться в мир, который я уже не знаю?

Велиал заметил моё смятение:

– Не стоит мучить себя сейчас, придёт время и тогда – придётся сделать выбор, но не сейчас.

– Так это моя жизнь?

– Могла бы быть, если бы…

Если бы я никогда не встретила Архангела.

– Откуда это у тебя?

– Одолжил на время у Роксаны, – уклончиво ответил он, и под этим «одолжил» явственно читалось «стащил».

– Как думаешь: я счастлива там с ним? – задумалась, будто этот вопрос что-то изменит.

– Конечно. Но вопрос в том: будешь ли ты после всего, что с тобой случилось, счастлива там с ним? Сможешь ли забыть жизнь тут?

– Нет, – не задумываясь, ответила я. – Забыть никогда не смогу, смириться с неизбежным – да, но не забыть.

– Ты сама ответила на свой вопрос, отсюда возникает ещё один: а нужна ли ты здесь? – откровенно поинтересовался он и посмотрел мне в глаза. – Нужна ли ты ему – так будет правильнее.

– Я не знаю.

Ещё какое-то время я безмолвно рассматривала родителей и друзей, пытаясь запомнить их образ, чтобы никогда не забыть. А то со временем воспоминания стираются и лица становятся размытыми, нечёткими. Демон дал мне пару минут, а потом убрал иллюзию, возвращая в реальность.

– То, что ты не узнаешь Терру – нормально. Так и должно быть, не зацикливайся.

– Я не бессмертна, моя жизнь не бесконечна. Каждую минуту – я медленно умираю.

– Отнесись к этому с юмором! Отмучаешься, попадёшь в Рай и встретишься вновь с Аиррэлем, может, не в этой жизни, так в следующей – вы будете счастливы.

– Ты не понимаешь меня и никогда не поймёшь. Ты всегда был и будешь бессмертным демоном, а я нет.

– Сомневаюсь, что ты хорошо меня знаешь, чтобы делать такие выводы.

– Аиррэль сказал, что духи в Раю забывают прошлую жизнь, могут и вовсе переродиться.

– Да.

– Видишь, даже в Раю, мы не сможем быть вместе.

– Пора возвращаться, – резко сказал Велиал, не желая дальше развивать эту тему, и мы перенеслись в сад возле дома Архангела.

– Почему сюда, а не в замок? – я пыталась перекричать порывистый ветер.

Погода действительно изменилась. На улице буйствовал холодный северный ветер, пронизывающий до костей внутренности, и я продрогла.

– Решил меня заморозить?

– Доказать, что прав, – издевался этот неугомонный.

– Верю! – крикнула с негодованием в голосе, но вряд ли что-либо можно было услышать в этом хаосе шуршащих листьев и надвигающемся урагане.

Глава 3. Зима

– Что происходит?

Я озиралась, натягивая на тело зимнюю куртку.

– Зима.

– Аиррэлю становится хуже? – испугалась я.

– Нет, но душа Архангела вошла в стадию глубокого сна. А там нет света и тепла, лишь холодные потоки вечности, – попытался объяснить тёмный, устав от бесконечных вопросов, стрельнул маниакально-убийственным взглядом и поджёг под собой землю.

Время от времени Велиал своим дерзким поведением и умением виртуозно перевоплощаться напоминал, что передо мной демон. Порой казалось – он меня искренне презирает и ненавидит без причины, но такова его игра в притворство. Он лукавил и хорохорился, а на самом деле не относился ко мне агрессивно и не питал ненависти, как и к остальным. Всё чаще тёмный был благосклонен и разговаривал спокойно, как человек, без яростного блеска в глазах и дьявольской улыбки.

Определённым шармом демон всё же обладал. Умел располагать к себе, мог заставить полюбить или, не прилагая усилий, причинить боль: поджечь без прикосновения, испепелить и переломить пополам голыми руками. И это лишь малость из уготованных мук. Однако со мной так не поступал. Зато иногда от его взгляда хотелось стать невидимкой, дабы не раздражать и без того легковоспламеняющуюся натуру. Но он всё ещё нуждался во мне, вот и нянькался.

Мы сами не подозревали, что линии наших судеб сплелись крепче, чем металлические стропы, и стали общей ношей. Велиал и Аиррэль – два брата, два друга и два недруга, враждующих на протяжении тысяч лет. И всё равно они не могли друг без друга. Я видела, как страдает тёмный без очередной словесной перепалки с ангелом, как скучает по спорам, как ждёт пробуждения брата, чтобы вылить на него водопад ругательств и насладиться полученным ответом.

Думаю, наша троица великомучеников идеально подобрана: демон, ангел и человек. Что может быть лучше? Не хватает лишь дьявола. Но и тут повезло – обстановку-то именно он нам, собственно, и подпортил, так что всё в ажуре. Правда, сейчас из нашей пёстрой компании выбыл Аиррэль, и мы словно остались без сердца, без главной драгоценности коллекции. Наш союз развалился на глазах, но мы не верили в поражение, пытались восстать против диктата судьбы или злого рока, пытались бороться. Увы, шансы выиграть слишком малы, и руки опускались. В то же время и я, и Велиал начали понимать, что нас связывает не просто ненависть – нас связывает потеря. И неопределённость: никто не знал, когда же проснётся Архангел.

Я боюсь представить, что будет дальше. Прожить день без любимого – как прожить без него целую вечность. А время идёт. Разве я выдержу расставание с ним, смогу уйти, не попрощавшись? Ответ очевиден: конечно же нет.

Вернувшись в замок, демон совершил странный ритуал: осмотрел залы, потрогал стены, принюхался. Я наблюдала за ним издалека и не понимала, чего он задёргался и что ищет. Выглядел тёмный встревоженным, и его беспокойство передалось мне. Но причины такого поведения остались без ответа. Велиал исчез, не попрощавшись и не объяснив своих забавных поступков.

За окном мела метель, снег валил хлопьями, застилая землю и цветущий сад, леденящий ветер подвывал и посвистывал. Все стены в замке поддались колдовству зимы, и внутри стало ужасно холодно. Маршал предложил поддерживать тепло с помощью каминов, а их в доме насчитывалось немало. Однако Вилли с тревогой сообщил, что рабочий только в гостиной на первом этаже.

– Вот незадача! Но как так? – изумилась я.

– Раньше остальными не пользовались, – объяснил Вилли. – Вот никто и не проверял их работоспособность.

– Займусь починкой, – решил Маршал и подорвался чинить старинные дымоходы, выясняя причины поломок.

Дел в замке у мохнатика после погрома Люцифера прибавилось столько, что и за месяц не управиться: то камины сломаются, то двери отвалятся, то обгоревшие ступеньки сорвутся, ещё и сквозь разбитые окна проникал холодный ветер, и Маршал разрывался. Я вспомнила, как раньше, до пластиковых окон, моя бабушка заклеивала щели на зиму, и предложила Вилли сделать то же самое с расколотыми витражами: обклеить бумагой трещины, а плотной тканью скрыть здоровенные дыры. Котяра согласился. Вилли летал по залу и мазал клеем трещины на окнах поверху, а я внизу.

– Легионеры обещали починить витражи, – сообщил он, паря в воздухе и приклеивая бумагу.

– У них и без нас дел невпроворот. А в замке холодрыга ещё та, – я поёжилась. – Саймон говорит, демоны по приказу Люцифера не дают им житья, нападают, пытаются пробить защиту.

– Хотят завершить начатое их командиром, – хмуро кивнул котяра.

Маршал притащил из кладовки дрова и распалил огонь в камине сильнее. К сожалению, вскоре поленья закончились, и мохнатик ушёл в лес. Вилли полетел за ним, но порыв ветра смел котяру обратно в стену, и бедняге в итоге пришлось остаться дома.

Спустя пару часов в гостиной появился Саймоэль. Нахмурился, заметив догорающие угольки в камине и мой подмёрзший нос. Я, укрывшись одеялом, сидела на обгоревшем диване, а Вилли лежал у меня в ногах.

– Маршал не вернулся? – поинтересовался легионер. Мы одновременно покачали головами. – Я поищу его.

Но исчезнуть воин не успел. В дом вошёл белоснежный двухметровый покрытый толстым слоем снега тучный… йети, не иначе. И лишь глаза выдавали нашего друга.

Маршал опустил на пол топор и две здоровенные вязанки с древесиной, а потом стремительно отряхнулся, сбрасывая с себя сугробы. Но большая часть застряла в малиновом меху и свисала сосульками. Вилли подлетел к другу и принялся смахивать снежный покров, Саймон бросился к деревьям, убрал снег, достал топор и в сумасшедше-скоростном режиме нарубил нам дров.

А я побежала на кухню и заварила чай.

Маршал сел обсыхать возле камина и с благодарностью принял ведёрко горячего сладкого напитка, в который я добавила ягод и имбиря.

Вилли лёг бочком возле камина, туда подсела и я, а Саймон доколол дрова и сложил их в причудливую идеально ровную пирамидку.

– Скай, вот, держи, – ангел протянул мне мягкую подушку. – На ней сидеть удобнее.

Я улыбнулась и предложила присоединиться к чаёвничеству, но Саймоэль открестился работой. Однако обещал залетать чаще и снабжать нас хворостом.

***

Дочитав рассказы Лавкрафта, я пошла за новой книжкой. Но внезапно поддалась женскому порыву и решила навести порядок в книжном шкафу. Все фолианты пахли стариной, обветшалый вид многих древних свитков завораживал, а такого слоя пыли и паутины я уже давно не встречала.

Аккуратно перекладывая книги, протирала их сухой тряпкой, стараясь не повредить, и откладывала в сторону. Кроме знаменитых классиков на полках у Архангела нашлись и тома неизвестных авторов, многие из них явно стоили целое состояние в нашем мире.

Я копалась до глубокой ночи и осилила лишь малую часть. Устало взглянула на шкаф и посчитала количество оставшихся полок. Их было тринадцать – достаточно символическое число.