– Не надо, пряничек, – вампир покачал головой. – Ты конечно милая и очень вкусно пахнешь, но я все равно тебя съем. А остальные все равно съедят эту девчонку. И ничего тут не изменишь, так что даже не проси. Просто вам не повезло. И больше не называй меня по имени. Не люблю, когда еда так запросто ко мне обращается. Эш я только для равных.

Не знаю, зачем он это сказал, если совсем недавно сам предлагал превратиться мне в такого же монстра.

Но меня вовсе не задело подобное замечание, ведь я не собиралась заводить с ним дружбу. Сейчас меня волновала лишь судьба Роксаны.

Моей веселой подруги, которую мне не суждено было спасти.

Той, что станет угощением на каком-то долбанном вампирском юбилее.

Так какая разница, могу ли я называть своего убийцу по имени? Да и сильно ли мне надо к нему обращаться?

Пожалуй, так даже лучше. Пусть он останется для меня лишь монстром, лишенным личности, чем кем-то, кого я узнаю поближе.

– Не надо расстраиваться, зефирка. Лучше готовься к празднику, – все с той же улыбкой подмигнул мне Эш. – Эх, жаль, что у меня нет для тебя красивого платья. Знаешь, в еде главное – это подача. Ну да ладно, все будет, когда мы приедем ко мне. А пока просто улыбайся. Я не хочу, чтобы мой пирожок ходил хмурым, а от внушения улыбки выходят не такими естественными.

Улыбаться?

Как, позвольте спросить, я должна улыбаться, если мою подругу, а следом и меня скоро убьют вампиры?

А Эш тем временем принялся ставить на место дверь, которую вышиб Рудольф, ворча при этом о том, что он немертвый, а не плотник.

– Ну вот, зефирка, – закончив, вампир отряхнул руки. – Теперь открытый проем не будет наводить тебя на глупые мысли о побеге. Эх, надо было заставить заниматься этим Рудольфа.

– И почему не заставил? – машинально спросила я.

Сейчас меня это мало волновало, скорее я поддерживала разговор, чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущих мыслей.

– О, он слишком криворукий для этого, – фыркнул Эш. – К тому же, так мы немного скоротали время. Солнце сядет уже через семнадцать минут, а спустя час после этого прибудут гости.

– Через семнадцать минут? – меня несколько удивила подобная точность.

– Да, кексик, конечно, я знаю четкое время восхода и заката, – усмехнулся Эш, правильно поняв мой вопрос. – Это только в фильмах для девчонок вампиры сверкают. А в суровой реальности вампиры горят. И чем моложе, тем быстрее. Я достаточно крут, чтобы продержаться чуть дольше десяти минут, но даже так, это были бы чертовски неприятные для меня десять минут. И поэтому любой вампир всегда чувствует точное время восхода и заката солнца. Иначе можно ненароком распахнуть окошко, радуясь началу ночи, а потом крайне удивиться тому, что твои часы перевел какой-нибудь доброжелатель.

– Понятно, – кивнула я.

Не знаю, для чего он мне все это рассказал. Возможно, хотел дать понять, что обмануть его подобным способом у меня не выйдет.

– Слушай, – Эш легонько хлопнул себя по лбу. – Раз уж мы тут еще и завтра ночевать будем, у меня появилась одна чудесная идея. Скажи-ка, пряничек, где ты живешь?

Я заколебалась.

Жила я относительно недалеко отсюда, но зачем это было нужно Эшу? Или он решил привезти сюда на закуску еще парочку моих друзей?

Конечно, сейчас практически все разъехались по домам, но…

– Ох, зефирка, – Эш покачал головой. – Не заставляй меня применять к тебе принуждение…

– Неподалеку. Я живу неподалеку, – ответила, и все-таки назвала точный адрес.

Против него у меня не было никаких шансов и он в любом случае мог получить необходимую информацию. Это было самым ужасным – чувствовать свою полную беспомощность и не иметь возможности ничего сделать, хоть как-то помешать…

– Вот и славно, сахарок, – Эш снова улыбнулся. – Сейчас я схожу и выберу тебе более симпатичную одежду. Все же, я не могу показать тебя на балу в таком виде. Давай сюда ключи, если конечно не хочешь, чтобы я устроил там разгром с выломанной дверью.

Я молча отдала ему требуемое, в очередной раз задумавшись, сумею ли сбежать, пока его не будет рядом.

Едва ли… он ясно дал понять, что не намерен меня отпускать. Скорее всего, он снова скажет мне не шевелиться, и я буду послушно ждать его, не в силах сойти с места.

Эх, был бы у меня сейчас телефон… но он разрядился еще на вечеринке.

Глупо.

Мы с Роксаной сделали так много сэлфи, что на середине вечера аппарат просто отключился.

Последние сэлфи в нашей жизни.

– Так пряничек, пойдем, я отведу тебя к Севастьяну. А то, мало ли… вдруг Рамона окажется настолько истеричной, что заявится сюда, несмотря на запрет графини, и съест тебя раньше времени. Тогда я немного опечалюсь, – картинно вздохнув, Эш отодвинул остатки двери и взял меня за руку, потянув прочь.

Мы шли по грязному коридору без единого окна, освещенному яркими лампами из-за которых все вокруг выглядело жутко и неестественно.

– Почему? – не выдержала я.

Да, он просил больше не называть его по имени, но на разговоры запрета не было. А мне хоть немного хотелось понять все это. Понять его причины, что же им двигало…

– Что почему? – переспросил Эш. – Почему я принесу тебе одежду? Ну, я же говорил, что люблю красивую подачу, а это означает…

– Почему ты действительно просто не можешь отпустить нас? – перебила я его. – Мы же случайно сюда попали. Мы никому ничего не расскажем! В конце концов, ты можешь стереть нам память! Ты же сам говорил, что выпитого вам хватит на неделю! Так зачем все это? Зачем мы тебе?

– О-о-о, конфетка, – протянул вампир несколько разочаровано. – Ты что же, еще не поняла? Я ведь говорил тебе…

– Не поняла, – я покачала головой. – У вас нет причин, так зачем…

– Потому что мы не те клоуны из фильмов, что надрывно кричат о своей любви к людям. Это жизнь, зефирка, и в ней мы хищники, а вы еда. Нам нравится не просто пить вашу кровь. Нам нравится убивать вас, – холодно отрезал Эш.

Я немного помолчала, но все же рискнула возразить:

– Но ведь ты говорил, что вампиры обычно не убивают людей…

– Да, обычно мы не убиваем. А если и убиваем, то специально подобранных людей, которых никто не станет искать. Потому что общие правила, необходимые для сохранения нашего существования в секрете, а также запрет графини, не позволяют нам грызть глотки, когда вздумается. Но мы не альтруисты, чтобы просто отпустить вас. У нас нет жалости к людям, зефирка. Мы учуяли вас, и теперь вы наши. И от этого вам никуда не деться. Да, ты переживешь сегодняшнюю ночь. Но не потому, что ты особенная, или симпатичная, хотя да, ты определенно лучше Рамоны. И не потому, что я влюбился в тебя с первого взгляда, или ты для меня как-то необычно вкусно пахнешь. Нет, все гораздо проще. У меня есть плохая привычка – я люблю играть с едой. В этом плане ты немного веселее своей боязливой подружки. И только поэтому ты до сих пор жива.

Да, на это я не нашлась, что ответить.

Я пыталась рассуждать с человеческой точки зрения, забыв, что вампиры вовсе не люди. Глядя на Эша, про это действительно можно было позабыть – настолько красиво он выглядел. По крайней мере, пока не начинал говорить.

Что ж, если я каким-то невероятным чудом смогу вырваться от него живой, то никогда больше не стану есть зефир.

– Севастьян, у меня к тебе просьба…

Пока я размышляла о сладостях, Эш толкнул дверь, и мы оказались в комнате без окон, почти идентичной предыдущей.

Здесь было еще меньше мебели – лишь стул, кровать, да чемодан.

В углу, на расстеленном прямо на полу одеяле, лежала Роксана. Глаза ее были закрыты, грудь мерно вздымалась. Кажется, она спала.

Не выдержав, я бросилась к подруге.

– Господи, Роксана, пожалуйста, очнись. Ты в порядке? – прошептала, едва сдерживая слезы.

Схватила ее за плечи, легонько потрясла, но она даже не заметила этого, точно выпила хорошего снотворного.

– Эш, неужели она не под внушением? – Севастьян досадливо поморщился.

– Исключительно под моим обаянием, – Эш широко улыбнулся в ответ.

– Угомони ее, ты же знаешь, я так не люблю. Ну сколько можно играть с едой, – второй вампир с осуждением покачал головой. – Графине это не понравится.

– Во-первых, мы ей ничего не скажем, верно? – Эш хитро подмигнул. – А во-вторых, из-за изменившихся обстоятельств эта конфетка дарована графиней лично мне, так что кому какое дело, что я творю со своей едой?

– Дарована? – Севастьян удивленно вскинул брови.

– Сейчас расскажу, – Эш широко развел руками. Потом недовольно повернулся ко мне и проговорил, погрозив пальцем, точно маленькому нашкодившему ребенку: – Зефирка, ты же слышала взрослого дядю. Она под внушением и не очнется, пока ей не прикажут. Так что прекрати ее тискать, а то синяки останутся.

Он не смотрел мне в глаза, но что-то такое было в его голосе, что я моментально отошла от подруги, и не зная куда себя деть, просто опустилась на грязный пол.

Эша это вполне устроило, и добродушно кивнув мне, он вернулся к разговору с Севастьяном:

– Рудольф попытался напасть на меня…

– Рудольф? На тебя? – глаза Севастьяна расширились. – О чем это он думал? Ты же его старше и гораздо сильнее.

Мне захотелось фыркнуть, но я сдержалась.

Сильнее…

Что бы ни говорил Эш, но он одержал победу над Рудольфом только благодаря моей помощи.

– Видимо, он посчитал иначе, а может ему просто надоело жить, – Эш равнодушно пожал плечами. – В любом случае, графиня его оправдала.

– Ну да, ведь он ее доверенное лицо, – презрительно усмехнулся Севастьян.

Впрочем, сделал он это не особо громко.

Уж не знаю, насколько сильна была графиня, а насколько сам Эш, но Севастьян явно уважал силу их обоих.

Эта закулисная вампирская возня отчасти меня порадовала.

Мир станет чище, если они поубивают друг друга в борьбе за власть, хотя я не была уверена, что Эш в качестве главы клана будет так уж лучше этой самой графини.

– В качестве извинений графиня разрешила забрать мне этот пряничек, так что Рудольф лишь сделал мне одолжение, – Эш улыбнулся мне своей холодной улыбкой и подмигнул.

– И что ты планируешь делать? – Севастьян даже не посмотрел в мою сторону, словно меня тут и не было.

– Пока выжидать, – пожал плечами Эш. – Я не стану выступать против графини открыто… первым. Но сейчас не об этом. Я хотел отлучиться ненадолго, и боюсь, что в мое отсутствие Рамона съест эту конфетку.

– Да, она может, – фыркнул Севастьян.

Кажется, он тоже не любил Рамону.

И, пожалуй, это была единственная вещь, относительно которой мое мнение полностью совпадало с вампирами.

– В общем, постереги ее, пока я не вернусь.

– Ладно, только сделай так, чтобы она меня не беспокоила. Ты же знаешь, я не люблю эти твои игры.

– Хорошо, – Эш подошел ко мне, сел напротив и заглянул в глаза. – Слушай внимательно, печенька. Не шали, не мешай Севастьяну, не пытайся убежать, или выйти из комнаты. Договорились?

Я отчаянно закивала.

Да и как я могла ответить иначе, если сейчас угодить Эшу было моим самым большим желанием, рядом с которым меркло все остальное. Включая бесчувственную Роксану и то, что я хотела поговорить с ней до начала бала, или хотя бы просто попрощаться.

– О, зефирка, ты и вправду этого хочешь? – Эш покачал головой. – Поверь, в неведении ей гораздо лучше.

Конечно, он прочитал мои мысли, хотя они и мелькали слишком быстро даже для меня самой.

– Неужели ты до сих пор тратишь силы на что-то подобное? – фыркнул Севастьян.

– Это же весело, – пожал плечами Эш и вернулся ко мне. – Ну так? Подумала?

Я попробовала поставить себя на место подруги.

Вчера она была так напугана происходящим, и неужели я позволю ей снова очнуться в этом кошмаре? Ведь для нее все закончилось уже сейчас. Она ничего не чувствует, ничего не знает.

В какой-то степени ей повезло больше, чем мне.