В его брюках уже давно было до треска тесно, но каждый раз, когда я пыталась обхватить его ногами и прижать к себе для большего, он шептал «Рано». А после продолжал сладкую пытку, показывая, что значит быть вампиром в этом смысле.

Он действовал то завораживающе нежно, то ошеломляюще страстно. Не спешил переходить к главному, заставляя желать его до невозможности. До сжатых кулаков. До хриплых надрывных стонов. До тугого узла в животе.

Эш раз за разом доводил меня до исступления, и едва я думала, что у меня больше не осталось сил, он начинал все сначала, и снова я кричала под его руками и губами.

А когда я действительно смогла поверить, что это никогда не закончится, Эш встал, подхватив и меня.

Момент, когда он избавился от своих брюк я даже не заметила.

Вот я лежала, а он нависал сверху, а вот мы уже стоим возле кресла и его обнаженное бедро касается моего.

Развернув к себе спиной, Эш ухватил мои волосы и резким движением наполнил меня собой. Сладко до невозможности. Словно он всегда был моей частью, которую я давно потеряла и наконец нашла.

– Боже! – закричала от переполнявшего меня наслаждения, вцепившись в подлокотник кресла и смяв его, точно лист бумаги.

– Скорее наоборот, – хрипло рассмеялся Эш, прикусив мое ухо.

Его пальцы впивались в мои бедра так, что будь вместо меня обычная девушка, то он бы сломал ее, как куклу.

Да уж, так значит, вот насколько он сдерживал себя, когда мы занимались этим впервые.

И насколько полными были его ощущения по сравнению с моими.

Эш сразу начал двигаться быстро, больше не дразня меня. Он входил до конца, не забывая при этом поглаживать самую чувствительную точку, и от каждого его толчка по телу разлетались искры.

Когда до финала мне оставалось совсем немного, одной рукой Эш сжал мою грудь, другой ухватив за волосы.

Тугой узел в животе взорвался удовольствием, разлился сладкими судорогами до самых кончиков пальцев. Выгнувшись дугой, я закричала имя Эша, не слыша саму себя из-за острого наслаждения.

Сам он хрипло зарычал, вбивая себя в меня до предела, с нечеловеческой скоростью. Я чувствовала, как дрожь прокатилась по его телу, как он сделал финальный толчок, прикусив мое плечо, словно был волком, а не вампиром.

Ноги меня больше не держали, и когда он вышел, я тяжело опустилась на колени, уткнувшись лбом в испорченное кресло. Эш устроился рядом, обняв меня за плечи и прижав спиной к своей груди.

– А ты все такая же сладкая, пряничек, – прошептал мне на ухо, обжигая дыханием и щекоча щеку прядкой волос.

Ничего не ответив, я запрокинула голову и вновь поймала его губы своими. Казалось, я могла целоваться с ним всю вечность напролет.

– Тебе пора спать, зефирка, – мягко отстранившись, Эш подхватил меня на руки и поднялся сам.

Беспомощно оглядев то, что осталось от нашей одежды, он чутко прислушался.

– Не-е-е-т, – помотала головой, поняв, что он собрался сделать.

– Майки уже спит, – усмехнулся этот невозможный вампир, а после все-таки выскочил за дверь, молнией долетев до моей комнаты. – Видишь, пряничек, совсем не страшно.

– Кому как, – я вздохнула.

Эта выходка была совершенно в стиле Эша.

– Сладких снов, моя мармеладка, – он опустил меня на кровать, заботливо прикрыв одеялом.

– Останься, – поняв, что он собрался уходить, я поймала его руку.

Поколебавшись, Эш лег рядом, крепко сжав меня в объятиях.

Это был первый день, после моей смерти, когда мы спали вместе.

Сквозь дрему я чувствовала его тело, и от этого мне становилось удивительно спокойно.

В эту ночь я проснулась поздно и спала крепче. То ли от того, что усиленно тренировалась в прошлую, то ли от того, что Эш был рядом.

Сквозь сон я слышала, как он проснулся – дыхание его несколько ускорилось. Но он не стал вставать, не желая меня тревожить, да так и пролежал рядом до тех пор, пока я не открыла глаза.

– Для вампира ты слишком много спишь, – хмыкнул Эш.

Я сладко потянулась. Начало новой ночи было прекрасным.

Тем временем Эш, ничуть не смущаясь своей наготы, закинул руки за голову, довольно прищурившись. Украдкой я любовалась его идеально слепленным телом, кубиками пресса и рельефными мышцами.

– Можешь не прикидываться, я ведь все вижу, – усмехнулся тот, хотя со стороны казалось, что глаза его по-прежнему плотно закрыты.

– Тебе просто чудится, – фыркнула я.

Села в кровати, прикрыв грудь одеялом – в отличие от Эша у меня еще осталось немного стеснения.

– Так же чудится, как и то, что сейчас ты улыбаешься? – промурлыкал вампир.

В ответ я улыбнулась еще шире, а после закуталась в одеяло и пошла к шкафу. Да уж, вещей в нем действительно осталось маловато. Конечно, часть сейчас лежала в спальне Эша, но все-таки с этим надо что-то делать.

– Зачем тебе эта тряпка? – Эш дернул край одеяла так внезапно, что я даже не успела удержать его, и уже через секунду оно валялось у моих ног.

– Эй! – возмутилась я, не зная, то ли прикрываться руками, то ли нагибаться за одеялом, то ли просто расслабиться и оставить все, как есть.

В конце концов, чего он там не видел, после того, что между нами было.

– Так гораздо лучше, – Эш удовлетворенно хмыкнул, откровенно меня разглядывая. – Ты идеальная от пяток и до макушки.

– Ты же хотел тренироваться, – мне нравился его взгляд, но вряд ли Ольга стала бы ждать, пока мы на… кхм… налюбуемся друг другом.

– Хотел. Но тренировка сможет подождать еще немного, – он прижал меня к себе.

Одной рукой Эш зарылся в мои волосы, другой крепко держал за талию так, что между нашими обнаженными телами стало катастрофически мало пространства.

Катастрофически потому, что если он сейчас продолжит, то я напрочь забуду о тренировке.

– Ладно, нам действительно надо тренироваться. Времени не так много, – Эш нежно чмокнул меня в макушку и с неохотой отпустил.

– Да, надо, – разочарованно согласилась я.

Не скажу, что раньше была пай-девочкой, берегущей себя до свадьбы. У меня были парни, да и университет такое место, где сложно оставаться в стороне от веселья и новых знакомств. Но ни с кем прежде мне не было так хорошо, как с Эшем. Мы провели вместе всего две ночи, но мне хотелось повторять это снова и снова, раз за разом. Эш буквально ловил мои желания на лету. Он хотел дарить и дарил мне наслаждение, отдаваясь этому без остатка.

С ним я чувствовала себя особенной. Особенно красивой, особенно желанной.

Его я не хотела отпускать.

– Вот же ж… – выругался тем временем предмет моих мечтаний.

– Что такое?

– У меня нет одежды, а Майки, – Эш прислушался, – уже встал.

– Неловко, – согласилась я.

Мечтая, я не забыла натянуть на себя джинсы с футболкой, и сейчас стояла уже готовая.

Скривившись, Эш закутался в мое несчастное одеяло и выскользнул за дверь. Расчесав волосы, я также вышла из комнаты, решив подождать его в гостиной, о чем тут же пожалела.

Конечно, ведь мы привыкли жить вдвоем, и вчера совершенно забыли убрать за собой. А сейчас Майки восседал в сломанном кресле, с интересом разглядывая мои порванные трусики.

– Привет, Хоуп. Вижу, вы хорошо провели вчера время, – он широко улыбнулся, поболтав пальцем, на котором висела кружевная черная тряпочка. – Впрочем, я слышал это еще днем. Трудновато спать, когда за стенкой происходит такое…

– Будь добр, положи на место, – выдавила я, с трудом удержавшись от того, чтобы не вылететь за дверь.

Я никогда не была особо скромной, но такая ситуация смутила бы кого угодно. Кроме Эша, разумеется.

– Тебя не учили не брать чужие вещи без спроса? – мягко спросил вампир, появившись на пороге.

– Доброго вечера, Эш, – улыбнулся в ответ Майки. – Прошу прощения, на них не было бирки с именем. Но я верну.

 И он протянул тряпку мне.

Только разве от этого ситуация стала менее неловкой, если обрывки нашей одежды все еще валялись по всей комнате? Да и что мне теперь делать с этими трусами? В карман спрятать?

Тем не менее, я забрала клочок ткани и действительно спрятала его в карман.

– Молодец, – усмехнулся Эш. – Мамочка не зря тебя воспитывала. Конечно, еще есть над чем поработать, но, по крайней мере, ты хотя бы слушаешься старших.

Майки фыркнул, однако ничего не ответил, а я все так же стояла, не зная, куда себя девать.

Мои сомнения разрешил Эш, за секунду собравший наши вещи.

– Выкинем этот мусор по пути, – он потряс остатками одежды. – Пойдем, Хоуп. Нам пора.

Кивнув, я последовала за ним, перед этим посмотрев на Майки.

Тот все так же сидел в разломанном кресле, скрестив руки на груди, и недовольно сверлил спину Эша взглядом. Заметив, что я смотрю на него, он широко улыбнулся и помахал пальцами, словно царапнув воздух.

Все-таки мой вампир был прав – поведение Майки казалось несколько странным. Любой приличный человек, увидев бардак в гостиной, просто вышел бы оттуда, оставив все, как есть. Или и вовсе не заходил бы туда, раз прекрасно слышал, что именно там творилось днем. А Майки… Майки словно нарывался, выводя Эша на эмоции. Только он не учел, что последний умеет мастерски скрывать их.

– Вот же ж… тип! – с чувством воскликнул Эш.

Мы отбежали довольно далеко от замка, облюбовав небольшую полянку.

– Вы были знакомы прежде? – спросила я.

Эш выглядел разозленным и отчасти расстроенным, на некоторое время откинув свою маску холодной насмешливости.

– К сожалению, да, – он помотал головой. – Майки очень старый вампир, немногим моложе меня, один из самых сильных в клане Виктория. И, в отличие от остальных вампиров клана, он был обращен не самим Викторием, а прибился к нему позже, уже после смерти графа, когда тот основал свой клан. Майки придерживается правил и заслужил доверие Виктория…

– Но? – это «но» слышалось в его тоне.

– Но прежде он таким не был. Клан Виктория, пожалуй, единственный в своем роде. Там вампиры стремятся не убивать. В остальных же убийство человека зачастую считается нормой. Клан Ольги один из самых жестоких в мире, но поверь, прочие недалеко от него ушли.

– Почему? Неужели так сложно просто не убивать?

Я действительно по-прежнему не понимала логику вампиров и их склонности к бессмысленному насилию, хотя стала одной из них. Да, жажда могла толкнуть на ужасные вещи, но жажда не вечна, и после ты всегда осознаешь последствия своих поступков.

– Потому что так повелось. Даже сами вампиры не знают историю своего происхождения, хотя легенд за тысячелетия накопилось множество. Начиная от библейских, где живущие в ночи считают себя потомками Люцифера и заканчивая теми, где первый вампир был мутантом. Но самые старые немертвые, которых я знал, например, граф, всегда были жестоки. И последователей они подбирали под стать себе. Алчных до власти, силы и чужой боли. Насилие всегда порождает насилие, и если в ком-то из претендентов на вечность и оставалось хоть что-то хорошее, то после обращения жажда убивала эти чувства напрочь. Проще задвинуть совесть на дальнюю полку, чем страдать виной всю оставшуюся смерть, – пояснил Эш. – Да и прочие вампиры попросту не дадут сохранить тебе человечность. Слабость неприемлема. Она презирается, она осуждается, она изгоняется. И Викторий смог остаться собой только потому, что графу это казалось забавным. Захоти он иначе, и вампир-вегетарианец, уважающий людские жизни просто перестал бы существовать, превратившись в монстра.

Пожалуй, таким серьезным я видела его во второй раз. Сейчас привычную усмешку словно стерли – губы его были поджаты, брови нахмурены, а голос не обволакивал бархатом, как обычно.

– А Майки?