Местные ангары для нашего «Илюши» несколько маловаты будут, разика эдак в два, поэтому пока ограничились стоянкой под открытым небом. Ну а затем, только после окончания всех работ, пошел представляться местному начальству, благо оно меня наверняка уже ждет. Взял с собой документы экипажа, надо же каждого из них на все виды довольствия поставить. Сам справлюсь, а у них сейчас послеполетная подготовка, совмещенная с подготовкой к повторному вылету. И дозаправка.

Вроде бы и все рядом, а идти пришлось далеко. Метров двести-триста по быстро поднимающемуся к зениту солнышку. Это у нас на севере еще зима, а здесь уже почти весна. Хоть и конец января, но пригревает не по-детски – пришлось несколько изменить первоначальные планы и сначала переодеться в летнее обмундирование. Хорошо еще, что все у нас с собой и особо форма помяться не успела. Позориться-то не хочется. М-да, вчера только щеки морозили…

Хорошо! Над Крымскими горами пролетали, так на них еще снег лежал, а здесь красота. Это не побережье Финского залива и не стылые берега Невы. Как там говорили у нас? Еще в той реальности? «Южный берег Северного Ледовитого океана»… Нет уж, гораздо лучше пусть хоть и северный берег, но Черного моря!

Сегодня не утерпел, поднялся с утра пораньше и на берег сходил. Спустился на галечный пляж по крутой набитой тропке, прохрустел камешками под ногами, остановился у самой воды – волна мелкая, прозрачная, на камни с тихим шорохом накатывает, до сапог только чуток не достает. Наклонился, положил ладонь в воду, пошевелил пальцами. Выпрямился, поднес руку к лицу, вдохнул соленую горечь морской воды и не удержался, лизнул пальцы. Действительно, горько. Оглянулся по сторонам – никого. Потому что солнце только-только собирается вставать. Вдохнул полной грудью с таким удовольствием, аж ребра захрустели. Воздух настолько густой – пить можно!

А дальше закрутило делами, снова события понеслись вскачь. Два дня непрерывной суеты. Казалось бы, ничего особенного – перелететь на новое место, встать на все виды довольствия, найти общий язык с местным командованием, не прогнуться под него и среди местных врагов не завести. Варяг я все-таки столичный, как ни крути. А столичных нигде не любят. Это я еще в своем времени четко усвоил. Слишком они какие-то… Такие… Столичные, короче.

Для проживания нам на следующий день определили отдельное помещение в одном из только что построенных каменных зданий. И на самом верхнем, втором этаже. Помещение просторное, потолки высокие, окна огромные. Красота! Светло! Только я при виде этой красоты как-то сразу о летнем жарком солнце подумал. Помрем же, задохнемся от зноя и духоты. Но пока можно до весны и здесь перекантоваться.

Разделим помещение на перегородки, потому как никто не поймет, если, например, я в чине подполковника буду с младшими чинами в одном кубрике жить. Нонсенс. Не положено так. Даже невзирая на все мои «того времени» привычки. Экипаж экипажем, а от окружающего нас общества никуда не денешься. У меня пока и так с местным руководством образовались весьма непростые отношения. Косятся, на награды искоса поглядывают. Если бы не они, так мне вообще бы туго пришлось. И если я уже упоминал о своем якобы столичном происхождении, то тут еще и служебные интересы столкнулись, наложились одни на другие. Ведомственные. Хотя, казалось бы, подобного и быть не может, одно же дело делаем. А оно есть. Ведь мы у местных мало того, что помещения какие-то заняли, так ведь нас еще и кормить-поить нужно, на все виды довольствия ставить, обслуживать технику. Заправлять ее, в конце-то концов. А у нас не «Фарманы» и не «Блерио» с «Хамберами», мы бензина столько берем за один раз, сколько всей школе чохом можно целый день летать, да ночь прихватить. Я как раз в штабе находился, с местным начальством общался, когда к нему в ужасе начальник ГСМ после нашей заправки прибежал. А ведь у нас пока только один самолет. Что начнется, когда их будет хотя бы два…

Это еще мы не летаем, но ведь будем когда-то? Обязательно будем! Вот тогда-то недовольство до небес и вырастет. Скорее бы организоваться. Наш-то техсостав по железной дороге добирается, сопровождает приданное нам имущество. И когда еще он прибудет? Неизвестно. Давать грузу зеленый свет, и этим привлекать повышенное к нему внимание столичное начальство не стало. Вот когда прибудет, тогда и начнем готовить и места под размещение самолетов, и под склады ГСМ, то есть топлива. И под многое-многое другое. И под личный состав, само собой. Я уже тут и местечко, подходящее подо все это, присмотрел, чуть подальше от занятой местными территории.

Если коротко говорить, невзирая на несколько предвзятое к нам отношение, стараюсь «навести мосты» с местным командованием. Или, что вернее, с руководством школы. Пока есть такая возможность. Потому как мы еще у него и людей скоро планируем отнимать… Ох, чую, после такого вообще перейдем на «возвышенные обороты речи». Так вот и живем.

Ничего, прорвемся. А там обживемся, если задержаться в Крыму придется. Придут контейнеры, тогда нам будет куда временно переселиться. Или что-то более удобное и достойное для жилья подыщем, если сами себе не построим.

Да, а ведь если я не найду общего языка с местным начальством, то придется мне вообще другое место для нашей группы подыскивать, куда-нибудь перебазироваться. Под Симферополь, может быть? А почему бы и нет? Железнодорожный узел, дороги все туда идут. Потихоньку отстроим аэропорт, наладим воздушное сообщение со столицей, начнем заниматься пассажирскими перевозками, зарабатывать… Ох ты, куда меня в моих мечтах занесло… Хотя почему бы и нет? А ведь есть еще и Джанкой, и будущее Багерово. Но только что будущее. Нет, последние два места пока ничего из себя ценного не представляют. Ни дорог нет, ни… Да ничего там нет! Вот я распланировал, размечтался, а сам ничего своими глазами и не видел пока. Так что нечего раньше времени думу думать. Джанкой Джанкоем, а Симферополь для тяжелых самолетов полюбому самый лучший вариант, если в будущее заглянуть. Ладно, отложим пока эту мысль в сторону. Вот выполним то, для чего нас сюда заслали, тогда и буду выходить на Александра Михайловича и Марию Федоровну со своим предложением. Только обосновать нужно будет все это грамотно. Подумаю еще.

Что за мысли в голову лезут? Конечно, найдем мы с местным руководством общий язык, никуда не денемся. За державу ведь все радеем! Но еще одну пометочку у себя в голове сделал…

А пока с местным командованием у нас, то есть у меня, установилось что-то вроде нейтралитета. Ни я им не нужен, ни они нас не трогают. Присматриваются. Хорошо выразился. А что? Палки в колеса не суют, уже хорошо. И даже помощь на словах обещали. Посмотрим. Мне сейчас самое главное с жандармами все решить. Насчет разведки на акватории Черного моря подсуетиться. Как и договаривались с Джунковским, в местное отделение я на следующий же день сходил. Съездил то есть. Теперь жду результаты этой нашей встречи. Как-то слишком медленно все делается, не спеша. Никуда никто не торопится. Не может же такого быть, чтобы специально тормозили. Чем дольше мы здесь находимся, тем больше вероятность, что утекут к туркам сведения о нашем прилете.

Одно утешает – в Севастополь въезд только по пропускам. Может, и сведения противнику о появлении в Крыму «Муромца» так быстро не уйдут? Только на это и надеюсь.

И на прием к командующему я записался. Только его пока нет. В море он. Придется некоторое время подождать. Но и оно еще терпит. Опять же контейнеры с нашим грузом еще не прибыли. Без него у нас ничего не получится. И без взаимодействия с флотом. Вот как раз и нужна для этого встреча с командующим.

Самолет у нас пока накрыт маскировочными сетями и по максимуму зачехлен. Издалека, от въезда на аэродром, и не разобрать, что это за серая куча на поле находится. Специально смотрел. Отныне наш стоящий под открытым небом аппарат перестанет всем любопытным глаза мозолить. Что удивительно, любопытных почти и не было. Списываю это на то, что прилетели мы сюда под ночь, когда нас никто не видел. И садились мы на малом газу, не пробудили округу треском моторов. Хотя к треску моторов местное население привыкло, этим их не удивить. Но все равно удачно получилось.

А так, конечно, в самый первый день нам курсанты прохода не давали, будущие летчики в очередь выстраивались, чтобы в кабину пробраться да за штурвалом посидеть, а потом все, как отрезало. Правда, и мы этим моментом в полной мере воспользовались – распустили слухи о наборе желающих на новую технику. Пока таковых нет, но народ думает. Пусть думает.

И опасения мои не оправдались. Местное руководство денек покосилось, но на этом все и закончилось.

Да, удивляет еще одно. Отсутствие ограждения вокруг лётного поля и почти беспрепятственный проход всех желающих на территорию авиашколы. На дороге для приличия стоит одинокая будка караульного с почти всегда поднятым в зенит полосатым шлагбаумом. Да и будка та почти всегда пустая. Появляется в ней кто-то, насколько я уже успел заметить, лишь утром во время построения и развода на занятия. Когда начальство в школу из города приезжает.

Короче, голова кругом идет. Была у меня мыслишка свалить всю организацию предстоящего дела на местное начальство, но теперь вижу, что ничего из этого не выйдет. И без меня у него забот выше головы. Опять же от такого совместного сосуществования сейчас толку мало будет. Наш знаменитый авиатор Ефимов человек сугубо гражданский, он вот так организацию службы в школе и полагает. Придется порядок как-то наводить. Хотя бы в части, касающейся нас. Слишком уж тут все… Запущено, что ли… Вольница какая-то. И летают как хотят, то вдоль поля, то поперек, то вообще во все стороны. Понимаю теперь, почему нас попросили свой «Муромец» перекатить ближе к ангарам. М-да…

Самолеты вокруг старые, я уже и отвык от такого разнообразия. Казалось бы, всего-то без малого полгода прошло, как я со своего «Фармана» пересел на «Ньюпор», а уже все забылось. И эти хрупкие этажерки кажутся действительно этажерками. Посмотрел здесь на французские летающие лодки «Ф.Б.А.»… Ведь у Григоровича они гораздо лучше.

Почему в школе их нет?

Через неделю все-таки получилось попасть на прием к командующему Черноморским флотом. На удивление, встретили меня неплохо. То ли слухи обо мне и моих «подвигах» сюда вместе с газетами уже докатились, то ли Эссен такому отношению поспособствовал. А может, все гораздо проще и все дело в поступившей сверху команде? А какая по большому счету мне разница? Главное, дело будет сделано.

С командующим, Андреем Августовичем Эбергардом, разговор сразу пошел по правильному руслу и в нужном нам обоим направлении. Мое задание настолько пришлось ему по душе, что мне тут же был дан «зеленый свет». И была обещана всяческая помощь и поддержка. Правда, с оговорками. Мол, для начала следует дождаться прибытия контейнеров по железной дороге и… И – остальное потом. Ладно, действительно – пока нашего груза нет, я особо дергаться и не буду. А уж как обрадуется адмирал, когда позже истинную цель моего сюда прибытия узнает…

А пока сидим с личным составом на аэродроме, изучаем карты полуострова, предстоящего маршрута, готовимся. Даже в небо нам не подняться, крылья не размять, самолет так и находится все время под сеткой. Скрываемся на всякий случай. Разойдется слух или не разойдется, этого пока никто не знает. Но если в небо хоть раз, да еще у всех горожан на виду, поднимемся, то тогда уж точно разойдется. А еще есть курсанты школы, инструкторы и механики, обслуживающий персонал. И за всеми не уследишь…

Через несколько дней пришли наши контейнеры в сопровождении приписанной к нам небольшой группы техников, и первым делом мы начали ставить ангар для нашего «Муромца». Сначала собрали металлический каркас, потом обтянули его брезентом. Ну и навесили на тросах сдвижные шторки-ворота. Конструкция получилась огромная, тяжелая. Чтобы эти шторки в сторону сдвинуть, одному человеку не справиться, хотя бы вдвоем тянуть необходимо.