Глава 8

Тем вечером Говард оказался в желтой «тойоте» Сильвии. Они ехали по шоссе вдоль побережья в сторону Мендосино и ее магазинчика. Ужин прошел не очень удачно. Дядя Рой с таким серьезным и оптимистичным настроем рассказывал о доме с привидениями, будто выступал перед инвесторами. Устроил ужин он в заброшенном льдохранилище возле гавани, за «Капитаном Англия». Над домом «день и ночь трудился» его друг Беннет. Говард так и не понял, имя это или фамилия. Дядя Рой выступал на проекте в качестве коммерческой стороны и творческого гения. Беннет умело работал молотком и гвоздями и был готов помочь – вдруг дело выгорит. Дядя пообещал завтра утром первым делом свозить туда Говарда и кое-что ему показать.

Впрочем, дядины радостные и убедительные заявления по поводу дома с привидениями не помогли оживить обстановку. Судя по виду тети Эдит, эта затея уже то ли наскучила, то ли пугала ее, предвещая очередную финансовую катастрофу. А за финансовую катастрофу у них считалась даже потеря пары сотен долларов – настолько бедственным было их положение.

Сильвия почти все время молчала. При упоминании дома с привидениями ей, похоже, становилось неловко, но она не могла высказать свое мнение, не вызвав разногласий между родителями. Говард улыбался и кивал, говорил приятные слова, лишь бы всех утихомирить. Далось ему это нелегко, и после ужина он предложил Сильвии пойти куда-нибудь выпить. Она сразу согласилась.

Теперь по дороге в Мендосино Говард пытался завязать с ней беседу, однако Сильвия выглядела подавленной и была не особо разговорчива.

– Может, с этим домом у него все получится, – сказал он. – На юге они очень популярны. Дети выстраиваются в огромные очереди.

Сильвия глянула в зеркало и пожала плечами.

– Возможно. Материалы предоставляет мистер Беннет, в основном вторсырье. Если ничего не выйдет, по карману это особо не ударит.

– Я так и думал. И все же у дяди Роя классный реквизит: глазные яблоки, призрак женщины и все такое…

Сильвия посмотрела на Говарда, не понимая, говорит ли он всерьез.

– Только денег это не приносит, и мама волнуется. Хотя деньги еще не самое главное. Она не хочет, чтобы отец выставлял себя на посмешище. Она всегда страстно верит в него и постоянно страдает, когда он хватается за новую идею. Мама уже не раз была свидетелем его неудач и пытается их предотвратить.

– Я сегодня пообщался с вашей домовладелицей, как там ее…

– Миссис Лейми. Она бывает невыносима. Иногда мне кажется, что ей нужны вовсе не деньги.

– Дядя жутко напугал ее резиновой летучей мышью.

Сильвия едва заметно улыбнулась – возможно, некоторые чудачества отца ее все-таки радовали. Потом на лице опять проявилось беспокойство.

– Если я останусь без магазина, нам негде будет жить.

– Очень жаль. Магазин помогает платить за дом?

– Да, весной и летом, когда на побережье полно туристов, а в остальное время как-то перебиваемся. Папа получает социальное пособие, но разве на него проживешь? В общем, я пытаюсь свести концы с концами. Устраиваю частные вечеринки в духе нью-эйдж, продаю товары по каталогам – немного помогает. Этим я и занималась вчера вечером, поэтому Джиммерс не мог до меня дозвониться. А мама с папой уезжали играть в карты. У отца есть такая способность растрачивать деньги по мелочам, как только нам удастся немного подкопить. До этого он хотел устроить в гавани океанариум. Достал где-то толстое стекло, планировал собрать из него аквариумы и наполнить водой из океана. Даже подал заявку на какой-то грант по изучению морской фауны. А вдобавок собирался продавать посетителям жареную рыбу с картошкой.

– Ничего не вышло?

– Нет. – Сильвия покачала головой.

– Он хочет как лучше.

– Конечно, я понимаю. И настроен он оптимистично. Всегда уверен, что вот-вот сорвет куш. С музеем ду́хов тоже думал сорвать куш, а в итоге остался без гроша. И это в чем-то даже хорошо – теперь ему нечего вкладывать в другие проекты.

– И все-таки у него точно есть какой-то врожденный талант. Если бы он только нашел ему применение…

– Пока мы все не разорились.

– Как я понимаю, в успехе музея он не сомневался.

– А с чего бы ему сомневаться?

Говард пожал плечами:

– Просто звучит невообразимо. Ему пришлось соперничать с другими придорожными аттракционами, вроде тех, где вода льется снизу вверх и можно побывать в невесомости. Даже не представляю, зачем туристам останавливаться в таких местах – разве что по требованию детей, приставивших им пистолет к виску. Какие трюки были в музее?

– Трюки? Да никаких, если я правильно тебя поняла. Все было по-настоящему. Отец уже давно интересовался паранормальными явлениями. И он считал, что на том отрезке шоссе есть нечто такое. Однажды рано утром папа собирал грибы, и вдруг… Он же миколог-любитель, ты в курсе? Когда-то пользовался хорошей репутацией.

– Понятия не имел, – ответил Говард. – Так, значит, собирал он грибы, и…

– И мимо него в клубах утреннего тумана проехала машина с призраками. Ехали они, судя по всему, на автомобиле Майкла Грэма. – Сильвия смотрела на дорогу прямо перед собой.

– Эту историю я слышал, дядя рассказывал в письме моей маме. Как он понял, что это привидения?

– Говорит, они растворились в воздухе. В машине сидели трое мужчин в старомодных шляпах, и она как будто парила над дорогой. Проезжая мимо него, автомобиль притормозил, и эти трое… просто исчезли в тумане. Машина уперлась в ограждение, и папа отвез ее обратно к Грэму. Ни в салоне, ни поблизости не было ни души.

– Значит, призраки угнали машину?

– Получается, что так, – сказала Сильвия, пожав плечами.

– И поэтому дядя решил вложить в музей двадцать с лишним тысяч долларов?

– Именно.

– Наверное, он открыл его слишком близко к городу. Если бы музей был в какой-нибудь глуши, люди останавливались бы рядом, желая перекусить или размять ноги. Но здесь никто останавливаться не станет, ведь вокруг полно ресторанов и мотелей. Вот люди и проезжали мимо. Он сам говорил, как важно выбрать место. Странно, что тут дядя просчитался.

Сильвия молчала, и Говард понял, что она наверняка все это уже слышала. Они с матерью годами изводили себя по этому поводу. Не стоило ворошить былое – так Сильвию не развеселишь.

– Ты все равно не понял, – наконец сказала она. – Папа верил в существование привидений и думал, что они как-то привязаны к этой дороге. И какой тогда смысл открывать музей в другом месте?

– Точно, – ответил Говард. – Я и не подумал. Мне просто жаль, что ничего не вышло. И я хотел бы съездить туда, посмотреть на музей. Здание, как я видел, еще стоит. Вчера днем я там проезжал.

– Да, стоит. Им тоже владеет миссис Лейми, хотя ценности оно не представляет. Крыша течет, в стенах завелись термиты. Для ресторана тесновато, а новые постройки по закону там возводить нельзя, вот оно и стоит без дела. Вроде как собирались переделать его под сувенирный магазин и продавать товары из красного дерева, всякие лампы и резные фигурки. Но и тут ничего не получилось.

Они съехали с трассы и повернули в Мендосино. В воздухе была легкая дымка, полную луну окружало расплывчатое красное кольцо. У тротуара стояло несколько машин, но нигде, кроме как в «Отеле Мендосино», не горел свет. В баре гостиницы было немноголюдно.

– Можно посмотреть твой магазин? – спросил Говард.

Кивнув, Сильвия полезла в сумку за ключами. Вместе они протопали по дощатому настилу, и Сильвия открыла темное помещение. Внутри было чисто и просторно – панели из светлого дерева, сосновый пол и деревянные стеллажи. Говард пощупал шерстяной шарф грубой вязки, глянул на ценник – восемьдесят девять долларов.

– Хорошо продается?

– Летом – да, а местным такое не по карману.

Сильвия нырнула за стойку и зашелестела бумагами, а Говард осматривался. Деревянные миски, пара ковриков, немного стеклянных изделий с росписью, два подноса с самодельными украшениями. Товары от дизайнеров из глухомани, цены высокие. Всего было по чуть-чуть, а много только места. Сбоку от прилавка – книги по оригами и узорчатая бумага, нарезанная большими листами и упакованная в пленку вместе с инструкцией. Рядом стояли оригами-птичка и аккуратное оригами-яйцо, у которого, казалось, не было ни одного острого угла. Под потолком висело еще несколько бумажных фигурок, в основном рыбы. Какая тонкая работа: нужны тысячи мелких складочек, чтобы из огромного листа бумаги получилось такое маленькое существо!

– Все еще занимаешься оригами? – спросил Говард.

– Ага. – Голос Сильвии звучал сдержанно – то ли она злилась на Говарда, неправильно поняв его отношение к делу, то ли была расстроена из-за проблем с арендой и неудачного ужина.

Говард хотел было рассказать ей про бумажную лилию, но передумал.

– Это своего рода терапия.

– А, понятно. Терапия.

Сильвия открыла кассу и ссыпала внутрь мелочь. Некоторые банкноты в кассе тоже были сложены в виде галстуков-бабочек, новогодних носков и эльфийских туфелек. Говард достал доллар-бабочку и удивленно глянул на Сильвию.

– Надо же как-то убивать время.

С другой стороны прилавка стояли две китайские корзины с кристаллами – по большей части кварцем и аметистом – и большими медными медальонами, браслетами и пузырьками с травяными настоями и маслами. Рядом высились стопки книг, посвященных загадочным свойствам камней, реинкарнации и астральным путешествиям. Еще какая-то брошюрка с эзотерической ахинеей и афиша местных событий с участием самопровозглашенных мистиков, провидцев и советников самого разного толка.

Говард положил доллар обратно в кассу и взял в руки эзотерическую брошюру. На обложке был нарисован Бенджамин Франклин, будто бы изображающий Мистера Картофельную голову. Ниже подпись: «Чем прославился этот человек?» Говард усмехнулся – ему в голову пришло сразу несколько вариантов ответа.

– Глумиться необязательно, – вдруг сказала Сильвия.

– Разве я глумился? Ты только посмотри на Бенджамина Франклина! – Он показал ей обложку брошюры. – Почему у него такое лицо? – добавил Говард достаточно серьезным и убедительным тоном, а сам при этом надул щеки и скосил глаза. Он был готов рассмеяться, однако Сильвия еще больше нахмурилась, и он тоже притих.

Говард показал рукой на кристаллы и книги:

– Это очень… по-современному. Очень свежо. Мне нравятся все эти штуки в стиле нью-эйдж. И менять их можно быстро, как пеленки. В этом году кварцевый кристалл лечит артрит и призывает духа по имени Зог, а в следующем году его можно будет поставить на каминную полку, зато обязательно придется купить фигурку азиатской собаки за три тысячи долларов, иначе не уснешь. А что было в прошлом году, кухонные комбайны и биологическая обратная связь? Или это из семидесятых? Я-то думал, эзотерика канула в лету вместе с журналами о паранормальном.

Говард спохватился, осознав, что хотел рассмешить Сильвию, но в процессе сбился с курса. Дядя Рой посоветовал бы ему не говорить всей правды – точнее, хотя бы его версии правды. Пользы от этого никакой. Станет только хуже.

– Как ты проницателен, – отозвалась Сильвия.

Говард уязвленно пожал плечами – ироничный ответ его задел.

– Ну, наверное, надо мыслить в перспективе. Люди не готовы выложить сотню баксов за вязаные перчатки ручной работы, а вот медный браслет для связи с духами за двадцатку – самое то.

Он улыбнулся, показывая шутливый настрой.

Сильвия посмотрела на него в упор, и Говард понял, что совершил ошибку. Возможно, роковую. Сильвия совсем не воспринимала шутки на эту тему. Как и ее отец, она страстно верила в свой товар. И, будучи слишком честной, не могла заниматься ничем другим.

Говард напомнил себе, что они не виделись пятнадцать лет. За это время Сильвия могла уверовать во что угодно. В юные годы она однажды заявила, что Говард с презрением относится ко всему, чего не в состоянии понять, и в ее словах была некая доля истины. Он об этом не забыл, тем не менее за прошедшее время не очень-то сильно изменился. Так жить безопаснее и спокойнее. Не надо мучиться и придумывать себе новые интересы, и даже в собственной ограниченности можно найти нечто хорошее.

– За прибылью я не гонюсь, – сказала Сильвия. – Я лишь пытаюсь хоть как-то помочь родителям.