Из-за его роста и вздёрнутого подбородка, когда он смотрел на невысокую меня, ещё больше казалось, что смотрит свысока. Артём лениво отвёл взгляд.

– Как у тебя дела?

– Антипова, – протянул он мою фамилию. – Наше короткое преждевременное знакомство не делает нас друзьями. Мы всего лишь одноклассники.

Он говорил негромко, но выглядел при этом так уверенно.

Я сунула вспотевшие ладони в карманы и слегка раскачиваясь с пятки на носок, спросила:

– Тебя на прошлой неделе почти не было. Почему ты пропускаешь?

Недоступный Артём скосил на меня удивлённый взгляд.

– А ты никогда не прогуливаешь?

– Ну, бывало, несколько раз. На самом деле я хотела спросить у тебя про то, что ты сказал мне тогда. В мой первый день здесь, – понизила голос, чтобы нас не услышали.

– О, наш вундеркинд явился! Что-то ты зачастил, Тёмыч? – ворвался в наш разговор балабол и, как я сделала вывод, главный весельчак класса.

– Кто бы говорил, ты сам часто отлучаешься.

– Ты же знаешь, у меня родни по стране полно раскидано. Пока одних навестишь, пока других.

Кирилл провёл рукой по едва заметной щетине, посмотрел на меня внимательно, будто проверяя что-то, и повернулся к Артёму.

– Тёмыч, у тебя новенькая как оберег от Вики, что ли? – засмеялся парень. – Смотри, она сейчас придёт и тебе мало не покажется.

Но Артём отточенным движением поправил воротник рубашки, приподнимая его, и выпрямил шею, становясь ещё выше. Он совершенно не обратил внимание на шутки одноклассника. Я смерила его угрюмым взглядом, потому что мне бы не хотелось, чтобы меня использовали подобным образом.

– Этот парень у нас повязан с Вики. – Кир повернулся ко мне, закрывая обзор на Артёма. Склонился и зашептал: – Между ними лучше не вставать, Вики несколько лет бегала за ним, и теперь, когда он наконец её подпустил к своему телу и несомненно умной голове, она своего не отпустит. Уж не знаю, что там с ним делали, пока он отбывал наказание, но когда вернулся, то она добилась своего и теперь может смело называться его девушкой. – На плечо Кира опустилась ладонь, а я посмотрела на Артёма. Но парень всё равно продолжил: – Да и зачем тебе связываться с этим занудой? Ты лучше посмотри по сторонам!

Кирилл развёл руками, повернул голову в одну сторону, в другую, демонстрируя себя.

– А, как тебе?

Я засмеялась простоте парня. Он был забавный.

– У неё уже есть. – Артём отодвинул друга от меня.

– Когда ты успела?! Ты же только… Постой, если это Филипп, то я тебе сочувствую.

– Почему? – вырвалось у меня.

– Наш племянник директора – сердцеед и разбиватель женских сердец. За ним половина гимназии бегает.

– Да? – удивилась я, почему-то действительно испугавшись.

– Я же тебе говорю, приглядись ко мне!

Кир засмеялся, и я вместе с ним. Только хмурый Артём не разделял нашего веселья и вмешался:

– Она разберётся.

– Я тебя предупредил, – указал на меня парень, развернулся и ушёл.

Мы снова остались вдвоём. Вокруг стоял школьный шум, но мы смотрели друг другу в глаза не отрываясь. А у меня в голове не укладывалось, как можно столько лет любить такую каменную глыбу?

Рядом стоящие девчонки, не из нашего класса, не стесняясь, поглядывали на меня с опаской. И даже несмотря на то, что их голоса понизились до шёпота, я, и определённо Артём тоже, потому что с каждым словом он хмурился сильнее, расслышали, как они говорили о какой-то девушке.

– Вы видели, что стало с новенькой из «второй» школы? – спросила одна.

– Не-а, что?

– Такая странная. Она не смеётся, не улыбается, – сказала другая.

– Угу, будто все эмоции потеряла, – добавила ещё одна.

Я почувствовала, как все четверо вновь покосились на меня. Артём, кажется, ещё пристальнее впился в меня взглядом, но мысленно он явно был не здесь. Глаза остекленели, смотря сквозь меня.

– Тебе не следовало переезжать. И здесь не место для разговоров, – произнёс парень и ушёл в противоположную от класса сторону. Достал на ходу телефон и принялся кому-то звонить.

Я озадаченно посмотрела ему вслед. И что это значит? А где место? И… когда? Артём так и не ответил прямо ни на один вопрос, закрываясь от меня. И вряд ли даст ответы на ещё десяток. Мне кажется, с каждым днём у меня появляется их всё больше и больше.

Я шумно выдохнула и потопала в класс. Учитель как раз открыл дверь, приглашая войти.

Мне бы насторожиться, что понравившийся мне парень по словам одноклассников вдруг стал чаще появляться в гимназии, да ещё и те слова девчонок о новенькой из другой школы, но я могла думать только о том, что Артём и Виктория с недавнего времени теперь официальная парочка. А я опоздала, упустила свой шанс быть с ним.

Предмет моих волнений вошёл в класс последним, со звонком. Притягивая к себе взгляды одноклассников, прошёл к своему месту и сел за парту.

– Открываем девяносто восьмую страницу. У вас было задание перевести текст. Кто хочет начать? – спросила «англичанка».

Поднялись несколько рук. Неуверенно я тоже подняла.

– Антипова.

Я вышла к доске и начала перевод текста. Допустила несколько ошибок из-за волнения, но учительница не успела сделать замечание, я сама поправилась. Пока я отвечала, Артём смотрел сквозь меня.

– Хорошо, садись.

Я медленно опустилась за парту.

Да что с ним не так? То не появляется, то ничего не делает, а учителя при этом никак не реагируют на подобное поведение. Это так странно. Кажется, Кирилл назвал его вундеркиндом? Тогда я не придала значения, больше слушая о Виктории.

Я поддела локтем Эллу, привлекая её внимание.

– А почему Артём не носит ничего в школу?

– Не обращая внимания, он у нас без всего справляется. Мы уже привыкли.

– А учителя?

– И учителя тоже, – шепнула подруга и поднялась, потому что её вызвали отвечать.

Вскоре прозвенел звонок, и мы высыпали в коридор, радуясь, что это был последний урок на сегодня. Появление директора заставило всех присмиреть и не галдеть так шумно.

– Мазанов, за мной! – произнёс Олег Дмитриевич, остановившись и глядя на Артёма.

Я обернулась. Парень недовольно смотрел на Дагунцева-старшего.

Я даже удивилась, можно ли так смотреть на директора. Но… похоже, Артёму слишком многое в этой гимназии позволялось. Но и Олег Дмитриевич отвечал не менее суровым взглядом – это было сражение.

Через несколько долгих секунд Артём всё же повернулся и пошёл.

– Что опять не так? Я уже совершеннолетний, – спросил он, неторопливо шагая за директором.

Директор промолчал.

Воспользовавшись случаем, я вышла из школы, попрощалась с одноклассниками и под предлогом, что мне нужно ещё позвонить, осталась стоять на крыльце.

Артём сказал, что здесь не место. Может тогда вне стен гимназии он ответит на мои вопросы? После его угроз я побоялась что-либо спрашивать у Филиппа, хотя он в курсе что я не обычный человек. Остаться наедине с ним у нас тоже никак не получалось. Я боялась его и одновременно хотела быть рядом с ним. Хотела видеть его.

Возможно, Артём знал что-то, о чём Филипп умалчивал? Или же меня просто как мотылька тянуло к опасному молчаливому огню. К красавчику-молчуну. Надеюсь, он без Вики выйдет, у неё ещё факультатив в газете должен идти. Не хотелось бы нарваться на неё, и чтобы она подумала что-то.

Я подняла голову и посмотрела на серые изваяния по бокам от входа. Тем вечером они казались мне чёрными и пугающими, их глаза пустыми. Сейчас они выглядели угрожающе, охраняя вход. Перевела взгляд на табличку на крашеном фасаде – буквы с неровными краями выбивали в камне давно и вручную.

«Сарская гимназия…» и адрес – Ярославское шоссе, дом три дробь десять.

Промозглая погода неприятно холодила и забиралась под пальто. Серые плотные облака затянули небо и начал моросить дождь. Мне пришлось накинуть капюшон. В Коми всю зиму морозы, никаких дождей в январе. Я уже начала замерзать, а пакет со сменкой и наконец-то пошитой формой гимназии изрядно оттянул руку, когда из дверей школы быстрой походкой вышел Артём. Не заметив меня, да и вообще не посмотрев по сторонам, он сбежал вниз по ступеням. Но внизу замедлился и развернулся. Посмотрел вверх, где за балюстрадой стояла я.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– Жду тебя.

Косая зимняя изморось будто создавала хрупкую преграду между нами. Капли падали на лицо, пробираясь даже под капюшон. Я склонила голову и прищурилась, пытаясь спасти тушь на ресницах.

– Зачем?

– Хотела у тебя узнать, – я оббежала ограждение и быстро спустилась по противоположной лестнице ему навстречу. Подошла к парню и тихо произнесла: – Ты знаешь о чём.

– Ты никому больше не говорила?

Я помотала головой. Пока парень молчал, я успела вздохнуть и потупить взгляд на широкие плечи и мощную грудь, на которой, казалось, курка не могла сойтись, поэтому он и ходил всегда нараспашку.

– У меня дела.

Артём направился к парковке, оставляя меня у крыльца.

– Мы должны поговорить! Я ничего не понимаю и мне нужны ответы! Эй, может, подвезёшь хотя бы? – крикнула вслед и заторопилась за ним, пачкая в грязном снегу любимые бежевые челси.

– Я на тренировку, – ответил он, не сбавляя шаг.

Когда на тёмно-синем седане марки «Опель» отключилась охрана, я уже поравнялась с Артёмом.

– Можно с тобой? – спросила, пытаясь отдышаться. – Город новый, мне тоже нужно найти себе занятие. По какому спорту у тебя тренировка? Футбол, волейбол? Я неплохо подаю.

Парень ухмыльнулся и, оглядевшись исподлобья, будто проверяя, что нас никто не видит, открыл дверь и сел за руль.

И что это значит? Да или нет? Я чуть подалась вперёд и посмотрела на него через лобовое стекло, усыпанное миллионом мелких капель дождя. Он поднял на меня взгляд и ждал. Пусть нехотя, но Артём согласился, и я радостно скорее запрыгнула в машину, пока он не передумал.

Пристегнулась, и автомобиль выехал на дорогу.

Даже дверь не открыл! Хотя чего ещё ожидать от него? Непредсказуемый, импульсивный. Непробиваемый. Никогда не угадаешь, что он сделает в следующий момент, как отреагирует, будет добродушен и улыбчив или пройдёт мимо, не заметив и не взглянув. Пройдёт неторопливой вальяжной походкой или пробежит, не видя ничего вокруг.

Кажется, я начинала сходить с ума от своих чувств и его недоступности для меня. Но сейчас, сидя рядом с ним, я безумно радовалась, а в душе распускались самые красивые цветы. Как мало оказывается мне нужно для счастья – чтобы симпатичный парень подвёз меня.

Артёмь молча рулил и, похоже, не собирался разговаривать. Но я это умею делать за двоих, и чтобы разговорить его, начала с безопасной темы.

– Оказывается ваш университет только недавно открылся. Правда жаль, нет медицинского направления. Я бы тогда пошла туда, и даже маму уговорила бы. Она настаивает, чтобы я на переводчика пошла. А когда мы собирали вещи, с этим переездом я даже не удосужилась посмотреть, о чём мне говорила мама. Здесь у вас и правда классный факультет лингвистики. Надо будет на день открытых дверей сходить. – Я говорила без остановки, и только когда посмотрела на Артёма, увидела, что он морщится.

Похоже, мой щебет не пришёлся ему по нраву. Он больше беспокоился за чистоту в салоне: постоянно поглядывал на мои руки и на всё, чего они касались. Особенно ему не пришлось по душе, когда я провела ладонью по торпеде, вытирая капли и оставляя размазанный влажный след.

– Не нужно, – руль скрипнул под его пальцами, а глаза сверкнули недобрым.

– Прости. – Сдаваясь, я тихо спросила, хоть и не ожидала ответа: – А ты куда будешь поступать?

– Ты не поймёшь. И не поверишь, как и все.

– А ты попробуй.

– Даже пробовать не буду.

Я поджала губы.

– Ты и на уроках себя также ведёшь.

– Как?

– Как бэд-бой. Никто тебе не указ.

Артём медленно кивнул, соглашаясь со мной. И нет, он не улыбнулся на мои слова, а только сильнее свёл брови.