Глава 10

Три года назад

Сокол

Я отвёз мышку до дома старика. Она быстро со мной попрощалась, вернула ветровку и сразу ретировалась. Совершенно точно испытывая смущение за то, что почти позволила себя поцеловать. И, скорее всего, боялась вновь остаться со мной наедине.

Я долго шарил взглядом по тёмным окнам дома в попытке понять, на каком этаже её комната. Свет так и не загорелся, и я уехал, не желая привлекать к себе ещё большее внимание.

В дом Соболева возвращаться не стал, а сразу поехал к себе. Нужно было выспаться, ведь уже завтра я собирался дежурить возле её университета. Мышка так и не дала добро на второе свидание.

Припарковав машину возле ворот дома, прокрадываюсь в сад, а оттуда сразу к запасному входу со стороны столовой. Отец ненавидит, когда я поздно возвращаюсь, и пока я живу под его крышей, мне приходится следовать его правилам. В свои двадцать семь я вполне могу жить отдельно, но продолжаю оставаться в родительском доме, потому что приглядываю за двадцатидвухлетней сестрой. Родителей почти никогда не бывает дома, что некий плюс в моём пребывании здесь, да и приезжаю я исключительно ночью. Однако я всё равно ощущаю себя гостем в огромном коттедже семьи Соколовых.

Тихо пересекаю холл, выхожу в длинный коридор, спускаюсь на цокольный этаж. Здесь моё логово. Большой зал с бильярдным столом, спальня с огромной кроватью.

Не включая свет, прохожу в спальню. Скидываю обувь. Избавляюсь от футболки. Почти расстёгиваю молнию на брюках, но в последний момент понимаю, что я здесь не один. Смотрю на кровать, и мне не нужно гадать, кто там под одеялом.

– Вик, вали к себе, – говорю настойчиво.

Хоть она и притворяется спящей, я знаю, что не спит.

– Ну что тебе, жалко? – протягивает сестра капризно. – Мне скучно одной.

Остаюсь в брюках. Тяжело вздохнув, ложусь на край кровати. Вика смещается в сторону, освобождая для меня место.

– С кем ты вернулась домой?

– Меня подвёз Ян, – в её голосе смех.

– Ты понимаешь, что мне придётся его кастрировать? – говорю без шуток. – Отец убьёт тебя, если узнает, что ты крутишь задом перед всеми особями мужского пола.

Она звонко шлёпает меня по плечу.

– Я совершеннолетняя! И меня интересует только Колесников.

– Отцу плевать, кто и что тебя интересует. Через год ты выйдешь замуж. И должна быть… чистой, – с некоторой заминкой подбираю подходящее слово.

Вика с недовольством фыркает, а потом добавляет с грустью:

– Похоже, замуж я выйду намного раньше. Меня отчислят не сегодня-завтра. А отец не станет оплачивать мои косяки. Почему, блин, я не родилась парнем?

– Перестань, – одергиваю её. – Не так уж и плоха твоя жизнь. У тебя всё же есть выбор.

– Какой? – спрашивает с отчаянием и резко садится. – Какой выбор, Игнат?

– Выйти замуж и ни о чём не думать. Жить в своё удовольствие, позволяя мужу носить тебя на руках. Или нормально учиться! А через год сообщить отцу, что хочешь второе высшее образование. Дать себе отсрочку от свадьбы. Это не гарантирует тебе свободы, но попытаться стоит.

Во всяком случае так поступил я. Первое высшее, потом второе. Только отсрочку я брал не из-за замужества, конечно. Мне просто не хотелось работать на отца.

– Всё это очень долго и муторно, – брезгливо бросает она, вновь падая на подушку. – И не гарантирует свободы. В то время как ты волен делать всё, что захочешь.

– Например? – бормочу я, ощущая, как веки тяжелеют.

– Например, ты можешь выбрать себе любую девушку и сделать её своей женой. Можешь открыть какую-нибудь фирму, заручившись поддержкой отца…

– Всё не так просто, – хмыкаю я. – Иначе давно бы это сделал.

– Хорошо. Тогда ты можешь ограбить какого-то там старика, выбрав в жертву девчонку, которая у него работает! – выпаливает Вика на одном дыхании.

Сон как рукой снимает. Резко поворачиваюсь и смотрю на сестру уничтожающе.

– Этот придурок сказал тебе? – почти рычу от злости.

– Сказал, – она кивает. – И я тоже хочу участвовать. Если у меня будут деньги, появится возможность сбежать из этого города, подальше от нашей семьи.

Вижу, как её глаза увлажняются от слёз. Вот только этого не хватало…

– Забудь об этом, Вик! А я забуду, что ты крутишь шашни с Яном.

– Игнат!– она хочет возразить.

– Нет, – обрываю её резко. – Это не твоё дело. Твоё дело – учиться, быть скромной, воспитанной девочкой, и молиться, что отец передумает.

– Да, а потом когда-нибудь встретить вот такого Ясного Сокола, – тычет в меня пальцем, – чтобы он воспользовался моей скромностью и облапошил. Не это ли вы собрались сделать с бедной Лизой?!

– Не твоё дело! – рявкаю я, поднимаясь с кровати.

– У вас совсем нет совести! И принципов! Тогда почему они должны быть у меня? Не боишься, что я расскажу ей про ваш хитроумный план? – продолжает дерзить сестра.

– Ты этого не сделаешь, – отмахиваюсь я.

– И почему ты так в этом уверен?

– Потому что тогда ты потеряешь единственного человека, который о тебе беспокоится, – бросаю, выходя из спальни с чётким намерением спать на диване.

– И кого? – кричит она мне в спину. – Тебя?

Ничего не отвечаю. Она и так знает, что в этом доме только я люблю её, и только на меня она может положиться.

Отец занимается только нашим жизнеобеспечением, а мама ничего не решает, ловко прикрываясь от всех проблем за спиной влиятельного мужа-бизнесмена.

Я понимаю сестру и её желание сбежать. И сам руководствуюсь теми же мотивами. Получить деньги, много денег, и свалить… Туда, где никто не будет смотреть на меня через призму отца. Где я буду волен сам распоряжаться своей жизнью.

Мышка была права в тот первый вечер, когда Ян привел её в стриптизклуб. Задела болезненную тему о том, что всё, что у меня есть – это заслуга отца. Бросила это с укором, прожигая меня своими красивыми глазами. И теперь я всё чаще об этом думаю. Решительно настроен ворваться в этом дом, потому что не привык давать заднюю.

Но и играть с ней в любовь, наверное, не смогу. Потому что Ян в тот вечер тоже был прав. В неё невозможно не влюбиться.

Припарковавшись возле вуза мышки, жду её последние два часа. Не отрывая взгляда от массивного крылечка в страхе её пропустить. Часы тянутся бесконечно. Солнце нещадно палит даже через тонированные стёкла. Кондиционер не справляется с духотой. А ещё примешивается волнение, которое я испытываю в этом томительном ожидании. Немного кайфуя от новизны чувств, ведь волнение мне чуждо.

И вот наконец она выходит. Совершенно одна, без сопровождения подруг или парня, что, конечно, к лучшему. Сразу замечает мою машину и замирает на месте, едва переступив последнюю ступеньку. Судорожно поправляет лямки сумочки, надетой на правое плечо. Одёргивает и без того не короткую юбку. Нервно облизывает губы, убирает волосы за ухо и медленно идёт в мою сторону.

Выскакиваю из машины, растянув на губах улыбку из арсенала обворожительных. Но Лиза не улыбается в ответ. Вместо приветствия как-то укоризненно качает головой.

– Тебе не стоило приезжать, – говорит мне, как только я приближаюсь.

– Почему? – впериваю в её лицо непонимающий взгляд и протягиваю руку, чтобы забрать сумку.

Она вцепляется в лямки онемевшими пальцами и отдавать не собирается.

– Мы, наверное, слишком разные, Игнат, – говорит неуверенно. – Ты, твои друзья, ваш образ жизни – немного не то, что мне нужно. Поэтому не стоит тратить своё время на меня.

– Давай сядем в машину и обсудим то, что же тебе нужно, – прошу с деланно расслабленной улыбкой, но уже начинаю закипать. Мышка того и гляди спрячется в норке.

Всё ещё пытаюсь забрать у неё сумку. Заглядываю в серо-голубые глаза с волнением. Лиза неуверенно смотрит на авто, а потом так же неуверенно на меня. Она собирается отказаться, я это чувствую.

– Позволь просто подвезти тебя? – добавляю, не дав ей открыть рта. – По-дружески, – поднимаю руки перед собой в примирительном жесте. – Просто поездка, Лиз.

– Здесь всего триста метров ходьбы, – она указывает вперёд. – Я прогуляюсь, – всё ещё отпирается.

Чёрт…

Я никогда не умел разыгрывать спектакль или играть в любовь. Но сейчас внутри меня – уже зародившаяся симпатия к этой девчонке. Её нежелание подчиняться, упрямство… Убедить её становится делом принципа.

– Уже вечереет, я буду переживать, – бросаю совершенно глупый аргумент, потому что солнце всё ещё палит. – Если ты откажешься, мне придётся ехать за тобой, чтобы убедиться в твоей безопасности.

– Ладно, – вдруг соглашается она, поверив в мои добрые намерения.

Ну или хочет, чтобы отстал.

– Прошу, – приглашающим жестом указываю на машину.

Улыбка не сходит с моего лица, но теперь она на удивление не фальшивая.

Лиза замирает возле двери. Я открываю её, но она так и не садится.

– Только до дома, хорошо? – уточняет, цепляясь за сумку, как за спасательный жилет.

– Я же обещал, – немного наклоняюсь, чтобы наши лица были на одном уровне.

Однако когда я оказываюсь так близко к ней, Лиза сразу опускает взгляд, пряча его под ресницами. С опаской забирается в салон. Захлопываю за ней дверь и быстро обхожу машину. Сажусь за руль, завожу мотор и смотрю на неё.