Он мой порок (страница 9)
Она не оборачивается. Наклоняет голову вниз, пряча подбородок в вороте моей ветровки. На её губах играет смущённая улыбка.
– Ты боишься меня? – продолжаю шептать.
Она резко поворачивает голову, практически встречаясь своими губами с моими.
– А должна? – спрашивает с вызовом.
– Возможно, – улыбаюсь и прикасаюсь губами к её тёплому, влажному рту. – Потому что в моей голове столько всего неправильного… То, что я хочу с тобой сделать, наверняка тебя напугает. Но потом понравится, обещаю.
Она коротко вздыхает, опаляя мои губы жаром. Я практически не дышу, сгорая от предвкушения.
Пространство за пределами машины прорезает громкий звук клаксона. Лиза порывисто отстраняется, её щеки заливает краской, а меня жутко тянет громко выругаться.
Чёртов Ренат…
Ренат безмолвно оглядывает мышку сверху вниз. Смотрит на мою куртку на её плечах, на румяные щёки и на то, как она неровно дышит.
Лиза поспешила выйти из машины вслед за мной, а сейчас замерла в нерешительности. Её пугает Али. Он всех пугает. Только моя сестра может над ним издеваться, ловко манипулируя его увлечённостью ею. Когда-нибудь он грохнет Яна, если поймёт, что они крутят шашни прямо перед его носом. А я не стану мешать, потому что предупреждал Яна об этом. И не раз говорил всем троим, включая Соболева, что она никому из них не достанется. Наш отец давно выбрал для неё спутника. Сына партнёра своей фирмы. Так что… ни у кого из них нет ни единого шанса. А у моей сестры – выбора.
Ренат достаёт канистру из багажника и подходит к лючку бензобака. Распахиваю дверь тачки и открываю его нажатием кнопки. Друг заливает бензин, и я сразу завожу мотор. Врубаю печку на полную и поворачиваюсь к мышке.
– Лиз, дай мне пять минут, ладно? – прошу её с улыбкой.
Она кивает, но и шагу не делает к машине. Подхожу к пассажирской двери и гостеприимно распахиваю:
– Садись, прошу тебя.
Она вновь кивает и, бросив взгляд на Али, тихо выдыхает «спасибо». Мой друг и бровью не ведёт. Молча убрав канистру в багажник, резко его захлопывает. Лиза непроизвольно вздрагивает и быстро занимает своё место. Сразу закрываю за ней дверцу. Подхожу к другу.
– Ты не мог бы быть более дружелюбным, что ли? – спрашиваю, понизив голос.
Ренат отходит в сторону, подальше от машин и ушек мышки. Задумчиво смотрит на море, скрестив руки на груди. Я встаю с ним рядом.
– Мне не нравится то, что хочет от неё Ян, – говорит Али, покачав головой. – Он рассказал мне, особо не вдаваясь в детали, но даже проникновение в чужой дом грозит мне сроком! Ты же это понимаешь?
– Нас не поймают, – беспечно бросаю я. – А если поймают, мой отец всё уладит.
– Доброта твоего отца не распространяется на меня, – замечает Али. – Он, скорее, Соболеву поможет.
– Нас никто не поймает, – убеждаю его… и себя заодно.
– Зачем тебе это, Сокол? – тяжёлый взгляд друга из-под хмурых бровей говорит мне о том, что он склонен отказаться. – У тебя же всё есть, чёрт возьми!
– Деньги лишними не бывают, – пожимаю плечами. – К тому же, Ян один не справится.
– Короче, дело в ней, – заключает Ренат, кивнув на машину. – Эта девчонка тебя зацепила!
– Нет. Да чем она может меня зацепить? Меня интересуют лишь деньги и помощь другу.
– Я тебе не верю, – Али качает головой. – Но если ты впишешься в это дело, то мне тоже придётся вписаться.
Сжимаю его плечо. Мы дружим с детства, и он всегда на моей стороне – это неизменно.
– Всё будет нормально, – воодушевлённо сообщаю ему.
По-другому просто быть не может…
Ренат всё ещё хмурится, но больше не спорит. Идёт к своей машине, бросив последний взгляд на мышку через лобовое стекло. Сухо улыбнувшись, кивает на прощание, чем пугает её ещё больше, и скрывается в тачке. Через минуту, резко газанув, его Додж Рам срывается с места.
Иду к своей Панамере, открываю дверь, опускаюсь в кресло. Меня встречают огромные серо-голубые глаза Лизы. Их я вижу в первую очередь. И, наверное, всегда буду видеть в первую очередь, потому что они нереально красивые. Внимательный взгляд этих глаз будто в душу заглядывает. Мне кажется, она видит меня насквозь. Становится трудно дышать…
Блять… Али прав – она меня зацепила. Моё желание помочь другу ворваться в чужой дом, совершить кражу – всё это не что иное, как желание всё проконтролировать. Чтобы она не пострадала от действий Яна… И чтобы именно в меня в итоге влюбилась. И, возможно, простила, когда всё закончится…
Глава 9
Наши дни
Сокол
Я знал, что найду её именно здесь. Мышка любит уединение, а ночные прогулки по пляжу – это как раз то, что нужно, чтобы побыть одной.
Не смог уснуть, после того как Соболев отправился спать, бросив мне, что я влюблённый мальчишка. Не мог пойти к ней в номер, потому что её соседки наверняка уже держали руку на пульсе, после того как нашли её одетую в душе. Раздавленную, с размазанной по лицу косметикой… И я не знал, что она успела им наговорить.
В итоге я переоделся, избавляясь от сырой одежды, и спустился вниз. Пересёк бар, услышав, что бармен бросил мне приветствие, но даже не взглянул на него. Вышел к морю и сразу увидел её. И мне захотелось убедиться!.. Моё пребывание здесь вызвано лишь местью, верно? Во мне говорит ненависть, а не любовь, да?
Пересекаю галечный пляж, направляясь прямо к Лизе. Не пытаюсь остаться незамеченным. Наоборот, хочу, чтобы она тряслась от страха, только почувствовав моё присутствие.
Лиза слышит мои шаги и порывисто оборачивается. Импульсивно выставляет руки перед собой.
– Нет, Игнат, нет! Я устала говорить с тобой! Дай мне передышку!
Она меня умоляет. Взгляд серо-голубых глаз жалобный. И фальшивый, мать вашу!
Приблизившись вплотную, хватаю её за плечи.
– Ты меня хотя бы любила? – спрашиваю в лоб.
Но она не желает отвечать. Кусая губы, упирается ладонями мне в грудь в попытке оттолкнуть.
– Это простой вопрос, Лиз, – стараюсь говорить спокойно. – Ответь да или нет. Больше мне ничего не нужно.
– Нет! – тут же выпаливает она. – Нет, я тебя не любила! Была увлечена, потому что ты был моим первым. Но то, что вы сделали, перечеркнуло всю мою увлечённость! Три года я тебя презирала!
Ярость мгновенно закипает в венах. Кровь пульсирует по телу, ударяя в пах! Меня возбуждает её мнимая ненависть. Лиза привыкла врать! И сейчас она тоже врёт!
Но самое ужасное, что я тоже вру! Самому себе! Потому что всё ещё влюблён в неё…
– Да, я был у тебя первым, – склонившись, шепчу ей в ушко. – А после меня? Сколько их было?
Меня начинает колотить от осознания того, что она была моей, а теперь нет! И была в чьей-то постели, а когда-то была только в моей. Злость овладевает всем телом.
– Много! – рявкает она, подсыпая угля в печь моего гнева. – Очень много! Так много, что я успела тебя забыть!
– О, правда? – ухмыляюсь, чувствуя яд на кончике языка. – Так я могу тебе напомнить, Лиз. Показать, как только я умею любить. Как только я могу владеть твоим телом и делать его отзывчивым, трепещущим, подчинённым.
– Ты не умеешь любить, Игнат, – её голос начинает дрожать, но она больше не вырывается. – Ты умеешь только трахать! Выбираешь себе жертву, играешь с ней, а потом подчиняешь себе! Делаешь порочной, как и ты сам!
– Тебе нравилось быть моей порочной игрушкой! – замечаю я с ухмылкой. – А когда я трахал тебя, ты просила больше и больше! Или ты не помнишь?
Звонкая пощёчина обрушивается на мою щёку. А потом ещё одна.
– Я не желаю тебя слушать! Оставь меня в покое! – Лиза рвётся в моих руках, как канарейка в клетке. – Я больше не твоя игрушка! Я не хотела ею быть!
Снова лжёт! И я так устал от её лжи…
Подхватываю её на руки и быстро иду ближе к воде. Туда, куда свет от здания не доходит. Как только мы попадаем в тень, укладываю её на камни, закрывая рот собственными губами. Она борется со мной, вновь пытается укусить, но мне становится на всё наплевать. Злость, возбуждение – как огненный коктейль, залитый в горло, лишают меня здравого смысла и возможности думать о чём-то ещё, кроме этого тела.
Схватив обе её руки, смыкаю их вместе и удерживаю своей левой. Правой задираю кофту под самую грудь. Лиза начинает пинаться. Кричит, когда я рывком опускаю её бюстгальтер вниз и впиваюсь, почти кусая её грудь и острый торчащий сосок.
– Игнат… Игнат, не надо… – крики превращаются в жалобные всхлипывания. – Не делай этого!
– Тогда скажи мне правду, – рычу я, стягивая её брюки вниз, обнажая трусики.
– Какую правду?! – отчаянно выкрикивает она, не переставая ёрзать в попытке вырваться.
– Скажи, что любила меня! Скажи мне это!
– Нет, я не стану! Я тебя ненавижу! – вновь лжёт со свойственным ей упрямством. – Отпусти меня!
– Ты не хочешь, чтобы я тебя отпускал, – отзываюсь тихо, смещаясь вниз.
Зубами оттягиваю трусики в сторону. Взору открывается её нежная, гладкая киска. Провожу по ней языком, и у меня тут же сносит крышу. Вкус Лизы отчётливо врезался в память. Я вылизывал её так часто, как только мог себе позволить. Тогда, три года назад, когда она была моей.
– Нет… – она глубоко и неровно дышит и взмаливается: – Не делай этого, пожалуйста!
Я держу её руки крепко и не позволяю двигаться. С наслаждением прохожу языком по мягкому клитору, а потом втягиваю его в рот. Лиза выгибается в спине, сама раздвигает ноги пошире, а с её губ слетает жалобный стон:
– Боже… Нет… Пожалуйста… Нет…
Даже сейчас она лжёт! Она умрёт, если я сейчас остановлюсь. Потому что вся течёт, сгорая от желания…
Посасываю её клитор, ощущая болезненное давление в паху. Чёрт… Мне хочется трахнуть её, но я не стану. Пускай попросит меня! И я знаю, что попросит! Не сейчас. Но очень-очень скоро. Я всё ещё владею её телом. Её разумом. Всем. Об этом говорит реакция её тела на мои ласки.
Вновь провожу языком по киске и углубляюсь внутрь её лона. Вторгаюсь языком, потом жадно вылизываю клитор и вновь вторгаюсь. Больше не держу её руки. Меняю язык на собственные пальцы и вторгаюсь в неё сразу двумя. Трахаю её рукой, а языком продолжаю лизать. На собственном члене уже выступает смазка, но я глушу в себе порыв стянуть штаны.
Лиза вцепляется в меня, зарывшись пальцами в волосы. Широко раздвинув ноги, двигает бёдрами в такт моим пальцам, сама насаживаясь на них.
Чёрт… У меня едет крыша. От её тяжелого дыхания. От того, как её соки текут по моей руке, и от того, как она продолжает твердить мне, что ненавидит.
Лгунья! Маленькая лгунья! Но теперь я знаю правду! Я всё ещё имею власть над мышкой!
Впрочем, как и она надо мной…
– Игнат, – с надрывом шепчет Лиза. – Игнат… Боже… прошу тебя…
– Проси! – выкрикиваю хрипло, доводя её до экстаза пальцами. – Проси меня! Умоляй! Чего ты хочешь? Чтобы я продолжил?
– Нет, – тут же выкрикивает она, продолжая двигать бёдрами.
Лгунья!
– Ты хочешь, чтобы я остановился? – спрашиваю, но не дожидаюсь ответа.
Лиза ещё сильнее вцепляется в мои волосы, ноготками царапая кожу. Глухо стонет, когда я добавляю третий палец и вторгаюсь в неё с новой силой.
– Ответь! Мне остановиться? – настойчиво переспрашиваю, хотя прекрасно знаю ответ.
Мышка упорно молчит, продолжая громко и часто дышать.
– Что ж… Может, и правда мне стоит уйти, – выхожу из неё, собираюсь встать.
– Нет, – надрывно выкрикивает она.
Крепко держит меня за голову, раскрываясь передо мной, ещё шире разводя ноги в стороны.
Мать вашу…
Вновь облизываю клитор, вхожу в неё пальцами… Сам почти на грани того, чтобы позорно кончить в штаны. Лиза дрожит в моих руках. Глотает ртом воздух, словно задыхаясь. А потом замирает, и с её губ слетает протяжный стон. Она кончает… А я резко поднимаюсь и смотрю на неё сверху вниз.
Собственное дыхание застревает где-то в горле. Я опять сорвался, стоило только приблизиться к ней! Чёрт…