Следующим после собраний Фэн Мэнлуна было отпечатано собрание Лин Мэнчу «Поразительное» («Пай ань цзинци») ^[6]. Это первое собрание ни хуабэней, автор которых был обозначен на титуле. В предисловии к собранию своих повестей Лин Мэнчу указывает, что материалом для них служили краткие заметки различных авторов об удивительных случаях, интересных людях, важных событиях, а также небольшие новеллы прошлых веков. Однако все это составляло для автора не более чем сюжетную канву, на которой строилось красочное повествование, создавалось поистине художественное произведение в манере старинных рассказов хуабэнь. Собрание повестей Лин Мэнчу вышло двумя частями: «Поразительное. Часть первая» («Чу кэ Пай ань цзинци») и «Поразительное. Часть вторая» («Эр кэ Пай ань цзинци»). Обе части отпечатаны в Сучжоу: первая – в 1628 г., вторая – в 1633 г. В историю литературы обе части вошли под общим названием «Эр (Лян) Пай», по первому компоненту названия самого собрания. Каждая часть оригинального издания, следуя собраниям Фэн Мэнлуна, содержала по сорок повестей.

Появившиеся на протяжении тринадцати лет одно за другим названные собрания составили огромный свод повестей, который впервые в таком объеме представил читателю авторские художественные произведения, написанные в стиле хуабэней. Именно поэтому, на наш взгляд, обращаясь к подражательным повестям конца периода Мин, китайское литературоведение рассматривает все пять собраний в одном ряду, именуя их как единое целое – «Три Слова, Два Поразительных» («Сань Янь, Эр (Лян) Пай»).

Непосредственное отношение к деятельности Фэн Мэнлуна имеет увидевший свет между 1635 и 1640 гг. сборник «Камни кивают» («Ши дянь тоу») ^[7]. В нем до нас дошло четырнадцать подражательных минских повестей, автор которых скрыт под псевдонимами «Старец, плененный природой» («Тяньжань чи соу») и «Бродяга-бессмертный» («Лан сянь»). Печатался сборник в той же печатне, где и несколько книг Фэн Мэнлуна. Автором предисловия и комментария в оригинальном издании сборника значился Фэн Мэнлун. Известный французский исследователь минских повестей Леви полагает, что если сам Фэн Мэнлун и не был автором вошедших в «Камни кивают» повестей, то, во всяком случае, повести эти принадлежат перу писателя, близкого к его кругам. На этот счет ученый приводит целый ряд соображений ^[8].

И наконец, говоря о собраниях ни хуабэней этого периода, следует назвать сборник «Удивительные истории нашего времени и древности» («Цзинь гу цигуань»), отпечатанный не ранее 1633 и не позднее 1645 г. Первые его издания, по свидетельству ученых, содержали предисловие и комментарии, знакомство с которыми дало основание полагать, что он также был отпечатан в Сучжоу и что составлен был по инициативе людей, так или иначе связанных с деятельностью Фэн Мэнлуна ^[9]. В собрание вошли сорок повестей, избранных составителем из сборников Фэн Мэнлуна и Лин Мэнчу (двадцать девять из «Трех Слов» и одиннадцать из «Поразительного»). Это собрание сыграло исключительную роль в истории китайской литературы, поскольку оно оказалось единственным оставшимся в обращении вплоть до XX в. памятником прозы в жанре ни хуабэнь (до образования КНР он переиздавался в Китае более двадцати раз ^[10]).

Судьба остальных названных собраний хуабэней и ни хуабэней весьма драматична. Практически уже к концу XVIII – началу XIX в. они становятся библиографической редкостью – некоторые уцелели лишь частично, другие пропали полностью, оригинальные экземпляры иных оказались в Японии. Только в 1915 г. было обнаружено и опубликовано «Столичное издание популярных повестей»; лишь в 1947 г. были переизданы на основании оригинала, хранящегося в Японии, «Повести древние и нашего времени»; только с середины 50-х годов нашего века стали доступны благодаря их первому изданию в КНР все три собрания Фэн Мэнлуна, оба сборника Лин Мэнчу, «Камни кивают» и некоторые другие. Даже маститые китайские ученые ничего не знали о них вплоть до начала XX в. Так, известный исследователь китайских романов и популярных повестей Сунь Кайди свидетельствует, что ему стало известно о существовании «Трех Слов» и «Поразительного» только из «Краткой истории китайской прозы сяошо» Лу Синя (то есть не ранее 1923 г. – И. Ц), а после этого он потратил не менее пяти лет, чтобы разыскать их и познакомиться с ними.

Открытие в конце 50-х гг. собраний популярных повестей XVI–XVII вв. было для китайской литературы весьма важным событием. Вновь изданные сборники, как правило, предварялись обстоятельными предисловиями, знакомящими читателя с самим жанром и с особенностями собрания. На протяжении последующих лет каждое из собраний не раз переиздавалось. Многочисленными исследованиями сяошо, в том числе и минской популярной повести, мы обязаны Лу Синю, Ху Ши, Тань Чжэнби, Чжэн Чжэньдо, А Ину, Сунь Кайди, Фу Сихуа, Юй Пинбо, Ван Гулу, Гу Сюэцзи и многим другим авторитетным литературоведам. Одновременно в помощь исследователям сяошо издаются и справочные материалы. В связи с нашим сюжетом хотелось бы обратить внимание на двухтомник «Материалы по Сань Янь и Лян Пай» ^[11].

* * *

Знакомство с минскими повестями за пределами Китая прежде всего состоялось в Японии, где их переводили еще в XVIII в., черпая материал, разумеется, из «Удивительных историй…». Сами рассказы типа хуабэнь оказали влияние на развитие особого жанра японской литературы, названного акад. Н. И. Конрадом «приключенческой новеллой». Одним из первых собраний таких японских повестей были «Пестрые рассказы об удивительных историях древности и современности» («Кокин кидан ханабуса дзосси»), опубликованные между 1744 и 1747 гг. Автор повестей Кинро Гёся, по свидетельству акад. Конрада, «…многим обязан известному китайскому сборнику “Примечательных рассказов” – “Цзинь гу цигуань”. Однако он в достаточной мере искусно сумел придать этому материалу японскую оболочку…» ^[12] Нечего говорить о том, что с конца 50-х гг. XX в., когда в Китае один за другим стали публиковаться сборники старинных китайских повестей, собрания Фэн Мэнлуна и Лин Мэнчу привлекли к себе особое внимание японских исследователей китайской литературы. Им посвящают свои труды такие видные ученые, как Есикава Кодзиро, Ирия Еситака, Хатано Таро, Ота Тацуо, Оки Ясуси и другие. Произведения китайской художественной прозы, в том числе и собрания Фэн Мэнлуна и Лин Мэнчу, публикуются в японском переводе и отдельными изданиями, и в книжной серии «Полный свод китайской литературы в переводе» («Дзэнъяку тюгоку бунгаку тайкэй»). В помощь изучающим эту литературу и японским ее переводчикам издаются разного рода справочные материалы. Один из них – «Указатель к словам и выражениям, прокомментированным в китайских сяошо на разговорном языке» («Тюгоку хакува сёсэцу госяку сакуин») весьма примечателен ^[13].

Ранние переводы из «Удивительных историй…» на европейские языки относятся к XVIII–XIX вв. Особый интерес к китайским повестям был вызван в ту пору прежде всего увлечением Европы Китаем. И хотя тогда многие переводы осуществлялись в первую очередь известными французскими синологами, такими как Э. С. Дени, Т. Пави, А. Ремюза и Ст. Жюльен, они чаще всего все же походили на простой пересказ содержания повестей, куда порой, в угоду европейскому читателю, переводчик вводил красивые и изящные фразы, а иногда целые эпизоды, отсутствующие в оригинале. В 20–50-е гг. нашего века у европейского читателя появилась возможность составить более полное представление о минских популярных повестях благодаря публикации целой серии собраний переводов из «Удивительных историй…», каждое из которых содержало по пять-десять китайских повестей. Правда, сами переводы выполнялись не специалистами в области китайской литературы, а потому были далеко не идентичны оригиналам ^[14]. Благодаря изданной в 1952 г. наиболее полной библиографии переводов китайской поэзии и прозы на английский, французский и немецкий языки ^[15] известно, что за период от середины XVIII в. до начала 40-х гг. XX в. в журналах и в виде отдельных изданий на этих языках опубликовано в общей сложности около двухсот переводов повестей из «Удивительных историй…». Не следует, однако, сбрасывать со счета многочисленные переводы минских повестей на итальянский, испанский и другие европейские языки. Интересно, что к 1955 г. только три рассказа из «Удивительных историй…» оставались непереведенными ^[16]. Положение с европейскими переводами памятников китайской литературы коренным образом изменилось с конца 50–60‐х гг., когда переводчиками произведений восточной литературы стали выступать их исследователи. Углубленный анализ минских повестей мы находим в трудах знатоков китайской старинной прозы сяошо: французских китаеведов П. Демиевиля и А. Леви; английского специалиста С. Берча; американских ученых Дж. Л. Бишопа и П. Ханана; чешского востоковеда Я. Прушека. Переводы названных авторов отличаются близостью к оригиналу, наличием необходимых для читателя пояснений к тексту перевода и обстоятельных предисловий.

Довольно рано познакомились с минскими популярными повестями и в России. Уже с начала XX в. переводчиками рассказов из «Удивительных историй…» выступают известные русские китаеведы – профессора А. И. Иванов (1909 г.), Б. А. Васильев (1924 г.), В. С. Колоколов (1929 г.). Однако все это были переводы (далеко не одинаковые по своему достоинству) не более чем одной-двух повестей. Кроме того, как произведения особого прозаического жанра рассказы из «Удивительных историй…» еще в начале века становятся объектом университетского преподавания ^[17]. С середины 50-х гг. и до наших дней не прекращаются усилия российских китаеведов по исследованию и переводу старинных хуабэней и минских авторских повестей, написанных в подражание им. За указанный период китаеведами-филологами выполнена целая серия таких исследований, а также переводов, которые составили ряд собраний. К их числу относятся труды В. А. Вельгуса, Д. Н. Воскресенского, А. Н. Желоховцева, И. Т. Зограф, А. П. Рогачева, А. А. Тишкова, И. Э. Циперович. Всего к настоящему времени ими переведено в общей сложности более пятидесяти повестей ^[18].

Усилия китаеведов-филологов разных стран, давшие миру за последние пятьдесят лет множество переводов из собраний Фэн Мэнлуна и Лин Мэнчу, создали ощутимую базу для исследования китайской простонародной художественной прозы, равно как и для изучения в аспекте сравнительного литературоведения старинной художественной прозы других народов. Без такой базы вряд ли можно было бы серьезно браться за исследование данного жанра, ибо действительно нельзя «…говорить о литературном произведении с полной убедительностью для других (и в какой-то мере для себя), если оно не переведено на тот язык, который служит тебе орудием твоих доказательств и с помощью которого ты общаешься с читателем…» ^[19].

* * *

Датировка минских повестей, их истоки, определение их авторства – весьма сложная проблема, которой уже долгие годы занимаются историки китайской литературы в самом Китае и за его пределами. При изучении той или иной повести не всегда удается определить – хуабэнь это или подражание хуабэни, столь мало порой они отличаются по формальным признакам, а иногда и по художественным достоинствам. Рассматривая состав собраний Фэн Мэнлуна, большая часть исследователей склоняется к мнению, что из ста двадцати повестей, в них вошедших, старинными можно считать лишь сорок пять, остальные, скорее всего, написаны минскими авторами, оставшимися анонимными. Повесть «Старый сюцай воздает за добро трем поколениям одной семьи» принадлежит перу самого Фэн Мэнлуна; по-видимому, ему же принадлежат в трех собраниях и еще несколько повестей.