– Где хоть этот жилой дом? Вокруг одни развалюхи! В таких от мутантов не спрячешься. – Егор остановился, завертел головой, из-за чего ему послышались негромкие шаги. Новичок вздрогнул, замер, но уши не уловили больше ни звука.

– Вон тот! На нем пометка стоит, – короткопалая рука указывала на стоящий справа от дороги сруб под целой крышей, покрытой то ли потемневшим, то ли ржавым железом. – Надеюсь, хозяин дома.

Слова утонули в скрежетании, идущем откуда-то сверху, от ряда стоящих по левой стороне домов. Скрип сменился частым стуком, будто кто-то на когтистых лапах пробежал по железной крыше. Конек ближайшей избы, со стороны которой доносились эти звуки, скрывал происходящее от глаз.

– Вот теперь давай быстро отсюда, – тихо произнес Рыбак, неловко пытаясь снять с плеча автомат.

Над крышей неспокойной хибары зажглись два красных глаза. Егор нервно сглотнул и отступил назад, под ноги что-то попалось. Рыбак ойкнул, выдернул отдавленную ногу, тут же закрыл собой пятящегося напарника. Автомат смотрел вверх, туда, где светились алые огоньки.

Вновь раздалось цоканье, в такт им запрыгали над крышей горящие глаза. Подрагивающий ствол перемещался следом. Вправо-влево. Неизвестная тварь неторопливо перемещалась по скату, при этом на фоне ночного неба невозможно было понять, что за мутант забрался на крышу.

Нервы натянулись до предела. Рыбак мельком оглянулся, чтобы понять, где находится новичок. Теперь коротышка сам пятился к застывшему спутнику, левая рука отпустила цевье автомата, давая отмашку на отступление.

Что-то захлопало, и с жутким «ка-а-ар!» красноглазый монстр воспарил над крышей. Егор отпрянул, оступился так, что упал на задницу, сверху повалился Рыбак. Оба завозились, мешая друг другу подняться. Разобрались не сразу.

– Чертова ворона! – выплюнул коротышка. Он задыхался, хватал ртом воздух, пока наконец шумно не прочистил горло. От этого звука новичок подпрыгнул на трясущихся ногах. – Даже целых две!

– А это тогда кто? – дрожащий молодой голос заставил его спутника рывком повернуться. На этот раз глаза горели из-за дома, стоящего между напарниками и искомой точкой. Два светящихся кружка в полуметре над землей недвижимо уставились на людей. Вскинутый автомат вызвал у создания недовольное вибрирующее урчание.

– Что это за зверь? – мертвым голосом переспросил новичок. – Не ворона?

– Теперь уже не она, – свистящим шепотом отозвался Рыбак.

– Но мы же в Заповеднике? Собака, наверное? – с надеждой и какой-то мольбой продолжил расспросы Егор. – Обычная собака. Не кабан ведь.

– Да откуда мне знать! Собака скулит или лает, а это… булькает.

– Все вранье! Безопасное место Зоны, как же, – в горячке шептал новичок. – Бандиты, адские вороны, теперь это. Проходной двор.

– Да уж. Так, приготовься. Когда выстрелю, мчи к жилому дому, я за тобой. Приготовились.

Короткая очередь разорвала тишину. Пули метко легли под светящиеся глаза, заставили их хозяина издать визгливый стон, и горящие кругляши пропали. Егор улепетывал к обещанному укрытию, а деревенька теперь походила на новогоднюю ярмарку: возле строений по обеим сторонам дороги зажглись десятки глаз. Ворчание и клекот наплывали, становились все громче, Рыбак в панике помчался следом за молодым. Позади раздавался топот множества ног.

Егор с криком проломил хлипкую ограду и взбежал по ступеням крыльца. Дверь гулко затряслась под его напором, но выдержала наскок перепуганного человека. Следом в створку с размаху влетел орущий что-то невнятное коротышка, забарабанил кулаком, в дело пошли берцы и приклад автомата.

Новичок прижался к столбику крыльца, зажал руками рот, видя, как непонятные твари скачками приближаются к ним. В темноте мелькали невысокие тела, передвигающиеся на задних лапах. Больше всего это напоминало бег велоцирапторов – хищных динозавров.

– Откройте! Нас тут сожрут сейчас! – орал Рыбак, покрывая дверь звонкими ударами.

Створка распахнулась так внезапно, что чуть не зашибла его. Темный силуэт возник в проеме и гаркнул:

– В стороны, живо!

Напарники, не помня себя от ужаса, вжались в перила крыльца по обе стороны от двери. Между ними сунулся ствол дробовика, с жутким грохотом из него вырвался заряд крупной дроби. Ближайшие твари кубарем покатились по земле, брызнула черными струйками кровь. Остальные создания бросились врассыпную. Хозяин дома еще пару раз выстрелил вдогонку. Оседающего на пол Егора за капюшон схватила сильная рука.

Хрипящие напарники в изнеможении развалились на половике. Незнакомец закрыл дверь и со стуком вогнал в паз толстый засов.

– Спасибо! – выговорил Рыбак. На шее у него алела полоса от жесткого воротника. Такая же саднила горло новичка – этот смог только кивнуть, когда хозяин дома перевел на него недружелюбный взгляд.

Ствол дробовика в руках безмолвного незнакомца смотрел в пол между лежащими гостями. Неяркий свет лампочки за его спиной делал лицо почти неразличимым. Егор рассмотрел освещенную дверь: такую они точно не смогли бы сломать, еще и листами железа укреплена. Что было бы, не окажись этого человека дома или не будь у него желания открывать орущим от страха проходимцам, думать не хотелось.

Незнакомец продолжал молча разглядывать пришельцев, должно быть, соображая, что делать дальше. Напарники переглянулись, посмотрели на валяющийся возле двери автомат и вздрогнули, когда их спаситель поднял дробовик.

– Убирайтесь отсюда! – твердо произнес низким голосом хозяин дома.

Глава 4

Майор со своей командой куда-то запропастился. Понемногу стемнело, и в импровизированном лагере воцарилась обычная для Зоны вечерняя обстановка.

Ветеран с коротким прозвищем Тол привел объединившийся отряд, как и приказал майор, в ближайшее подходящее село. Тратить время на поиски способного служить укрытием жилища не пришлось, проводник эти места посещал часто и давно присмотрел здание местной администрации. Ветеран называл его Сельсоветом.

Двухэтажный домина состоял из кирпичного основания высотой метра четыре и деревянной надстройки со стандартными потолками. Роскошь первого этажа обосновывалась находящимся в задней части актовым залом.

Бойцы выставили часовых у заложенных чем попало окон, притащили целые куски заборов когда-то жилых изб и устроили перед Сельсоветом лагерь. Свободные от дежурства военсталы развели пару костров, так что теперь «база» напоминала стоянку для ночного отдыха бродяг.

Лейтенант Фомин, без особых изысков прозванный Фомой, места себе не находил, высматривая отряд Колючего. Коренастый крепыш мерил шагами скрипящий пол второго этажа, изредка останавливался и пялился в бинокль через лишенное стекол окно. Уже давно, наплевав на порядок, Фома отправил майору два сообщения, но ответа так и не получил. Наступала ночь, тревога росла.

Внизу негромко переговаривались сидящие у костров бойцы, ими руководил Тол. Казалось, судьба идущего из Яслей отряда никого, кроме лейтенанта, не заботила. Фома в сердцах занес ногу, чтобы расколотить древний стул, но передумал шуметь и сбежал вниз по широкой ветхой лестнице.

– Зона к ночи готовится, а наших все нет, – как бы между прочим заметил он, оказавшись рядом с ветераном.

Пожилой сталкер глянул на подошедшего офицера и отставил банку из пайка. Волнуется человек, невооруженным глазом видно.

– Связь есть? Или глухо? – проницательно поинтересовался Тол.

– Висит в доставленных, но не прочитано, – коротко ответил Фома.

– Уже хорошо, – кивнул сталкер. – Не вибрируй, ты же не первый год в Зоне. Сам знаешь, раз нет ответа – заняты ребятки. Места, конечно, простенькие, не какая-нибудь Искорка или Гавань, но все равно Зона. К тому же ночь. Плохо, что майор впотьмах бродит. Остался бы до утра в лагере новичков, сидел бы сейчас у костра, горячее лопал, чаем запивал. А с утра, эдак после завтрака, и выступил бы.

У ветерана в животе заурчало, он вновь подхватил банку. Нож просек крышку, за несколько движений срезал круглое донышко. Запахло мясными консервами так аппетитно, что Фома даже отвлекся от темы разговора. Через минуту два военстала сидели рядом и шуровали в жестянках ложками.

– Вот, а ты мечешься. Давно бы уже спустился к костру, – хитро блестел глазами над банкой Тол. – Служба службой, а живот тепло любит, извини за банальность.

– Да неспокойно как-то на душе. Надо бы мне перерыв в службе сделать, за Периметр смотаться. Высплюсь, отдохну, по Питеру погуляю. И с новыми силами сюда.

В этот момент пискнул сигнал сообщения. Лейтенант чуть не уронил банку, когда схватился за карман. Включил ПДА, но тут же досадливо скривился: на экране горело сообщение сталкерской рассылки, содержащее бесполезную для военных информацию.

– Да не дергайся ты. Смотри, времени сколько. Даже если майор вышел из Яслей сразу после переговоров, он еще не успел бы сюда дойти. Даже до Нежити не добрался.

– До какой еще нежити? – нехотя поинтересовался Фома, меланхолично пережевывая паек.

– До какого. Не слышал, что ли? Есть тут один бродяга, Нежить. Километрах в десяти отсюда поселился, в заброшенном поселке.

– Не слыхал о таком. И о лагере поблизости впервые слышу. Надо почаще с вами, сталкерами, общаться, а то отстаю от зоновской жизни.

– Тогда слушай и удивляйся. Нет тут никакого лагеря, бродяга в одиночку проживает. Избу покрепче присмотрел, натащил туда барахла, какое смог найти. Ну, чтобы крепкое было и не фонило. Вышел дельный схрон, Нежить – мужик рукастый. Да и место удобное, хочешь – на «Точку» идешь за припасами, хочешь – к Торгованычу.

– Охота этому Нелюдю в настолько спартанских условиях существовать?

– Нежити. Нежитью его прозвали. Да, человек своеобразный, людей не жалует, таких я даже среди одиночек не встречал. Бродяги рассказывали: как пришел в Зону, около месяца помыкался на базе и смылся. За этот срок мало с кем парой слов перекинулся, да и то будто через силу, сквозь зубы. Поэтому известно о нем немногое, из этого половина – вранье и домыслы.

– Нежить. Прозвище говорящее. Видать, совсем дикарь.

– Вроде того. Но мужик правильный. В ходках надежным себя показал, стволом владеет не хуже вояк. Только замкнутый чересчур. Смотрит на тебя как на врага. Бродягам поначалу стремно было с таким ходить, но мнение о нем быстро поменялось.

– Что же он такого сделал?

– Да ничего особенного. Раз бандиты по дороге встретились. Нежить, говорят, даже побазарить толком не дал, тут же автомат вскинул, и пока остальные поняли, что к чему, трое поганцев дырявые валялись. А после боя он даже повеселел, как парни заметили. Весь конец дня держался, не ходил смурной, сычем не зыркал. Правда, утром опять все вернулось, но ходка удачной оказалась. В следующие разы опять же не подвел, так что кое-кто даже расстроился, когда он барахлишко собрал и умотал в неизвестном направлении.

– И не страшно одному в пустой деревне-то? Дома там развалились уже, как он от уродов всяких обороняется? Еще и мутанты наверняка беспокоят.

– Я ж говорю: схрон себе устроил. И живет уже больше года. Знать, с умом обустроился, крепко на место сел. Но подробностей не знаю. Народишко знакомый как-то решил Нежить проведать, завернули к нему, когда рядом были, так он их взашей прогнал. Идите, мол, своей дорогой, а меня в покое оставьте.

– Больной какой-то. Явно с головой у мужика не в порядке.

– Есть немного, тут ты прав. Я ж теперь в серьезной структуре тружусь, вот и взял грех на душу, воспользовался служебным положением, дело его полистал.

– Любопытной Варваре в Зоне хобот оторвали. Ладно, шучу, отпускаю тебе, Тол, это прегрешение. Давай дальше.