Я удалилась на достаточно приличное расстояние, деревня давно скрылась за поворотом, и уже собиралась возвращаться, когда в последний раз скользнула взглядом по берегу и заметила у самой кромки воды какую-то странную кучу. Большая, специфической формы, она сильно напоминала человека.

Я подхватила подол длинной юбки и бросилась бежать, утопая ступнями во влажном песке. И чем сильнее я приближалась, тем отчетливее понимала, что не ошиблась. Кого-то действительно вынесло на берег.

Жив или нет? Есть ли шанс помочь несчастному?

Рухнув перед незнакомцем на колени, я осторожно повернула его с живота на спину и всмотрелась в бледное, залитое кровью лицо. Беглый осмотр дал неутешительные результаты: рана на голове была более чем серьезной, лицо изрезала пара глубоких царапин, нос сломан, губы разбиты, возможно, пострадали ребра, да и рука как-то неестественно вывернута. Но хотя бы он оставался в живых. Его грудь медленно поднималась и опускалась, а ресницы мелко дрожали.

– Все хорошо, я помогу вам, – произнесла, надеясь, что он меня услышит. – Я целительница. Вам нечего бояться.

Уняв волнение, я протянула к нему руку. Следовало осмотреть его с помощью магии, найти самые серьезные и опасные раны. В ту же секунду мое запястье неожиданно крепко схватили. Я даже дернуться не успела, когда несчастный открыл глаза: ярко-голубые с вертикальным зрачком, который сейчас своей тонкостью мог сравниться с иголкой. Его взгляд остановился на мне, и хватка мгновенно ослабла. Разбитые губы тронула едва заметная улыбка.

– Сирена, – хрипло произнес он и потерял сознание.

А я… я осталась один на один с жутким выбором: спасти того, кого ненавидела и боялась больше всего на свете, или сбежать от него как можно скорее и забыть обо всем, как о страшном сне.

«Бежать! Бежать! Как можно скорее, как можно дальше! Это не может быть совпадение. Спустя четырнадцать лет я вернулась на родину и тут же наткнулась на своего врага! Они здесь, найдут меня и тогда…»

Меня заколотило от ужаса и паники.

Я вздрогнула и медленно поползла прочь, совершенно не замечая того, что мокнет и пачкается в песке и водорослях юбка, царапают кожу ладоней острые ракушки и куски искореженных веток.

Я ползла, не отрывая глаз от поверженного василиска. Смотрела на его профиль, на капли крови, которые стекали по руке и терялись в песке. На то, как медленно и тяжело поднималась и опускалась его грудь, а дыхание с рваным стоном срывалось с губ. Как он из последних сил цепляется за жизнь. Смотрела и понимала, что проиграла.

Я уже никуда не ползла. Сидела на берегу, сжимала в руках влажный песок и таращилась на василиска. Потом оглядела пустынный пляж, чаек, которые противно орали, собравшись в стаи и летая над нашими головами.

– Я точно об этом пожалею, – проворчала я себе под нос и поползла обратно.

Выдать василиска я не могла. Это было равносильно тому, что я лично отправила бы его на казнь. Когда мужчину найдут, то лечить не возьмутся. Просто отдадут светлым рыцарям, а те церемониться не станут.

Значит, сама. В конце концов, целитель я или нет?

Приободрившись, я встала на колени и снова опустилась. Энтузиазм быстро сошел на нет, поскольку для лечения требовалось место. Привести его в дом Марийки я не могла. Да и вообще не стоило тащить василиска в деревню. Нужно другое место. Только где его найти? В чужой недружелюбной стране, где сама находилась нелегально.

Я с тоской осмотрела скалистый берег. О происхождении этих скал ходили легенды, которыми любили пугать маленьких доверчивых девочек. И в следующую секунду меня буквально осенило.

Ну, конечно! Я вспомнила. Кузен рассказывал о пещерах с сокровищами пиратов, в которых полным-полно ловушек и бродят самые настоящие призраки. Они пугали путников, обманывали их и уводили вглубь, не давая даже шанса на спасение. Для маленькой семилетней девочки эти сказки казались пугающе интересными.

Однажды сказку подслушал дедушка. Он же мне после и объяснил, что эти пещеры существуют на самом деле, но пиратов там нет. Хотя легенды о призраках действовали во благо, отпугивая суеверных жителей.

А если эти пещеры здесь недалеко? И жители до сих боятся их посещать? Это ведь прекрасное место для того, чтобы спрятать василиска и исцелить его.

Оставалось разобраться, как поступить лучше: отправиться на поиски и оставить раненного здесь или взять его с собой. Предпочтительнее, конечно, второй. Однако поиски могли занять не один час, а надежды на то, что его никто здесь не найдет, було очень и очень мало. Я решила тащить василиска с собой. И без магии тут не обойтись.

Это в Уатерхолле все легко: призвал магию, применил заклинание левитации и все – тащи его хоть до границы, ну или пока резерв не опустеет. Здесь так не получится. Любой всплеск магии может вызвать нежелательный интерес, и даже блокирующий амулет не спасет.

Раненый вновь едва слышно застонал от боли, так и не приходя в сознание.

– Думай быстрее, Адель! – процедила я. – Иначе вместо спасения придется проводить погребение. Он же просто истечет кровью или умрет от болевого шока. Еще неизвестно, есть ли на нем проклятие.

Я лукавила. Проклятие имелось. Даже на расстоянии, не касаясь его, я улавливала отголоски темной магии. Сомнений в том, что именно на этого василиска натравили вчерашнюю бурю, не оставалось.

В общем, дотащить мага до скал, не выдав себя, оказалось сложно, но возможно. Много терпения, скрытая магия, которую следовало все время поддерживать, заклинание левитации и много-много сил.

Солнце уже поднялось к середине небосвода, когда мы добрались до скал. Сказать, что я устала – ничего не сказать. От постоянного напряжения сводило руки, ныла спина и перед глазами будто феечки летали. А еще жутко хотелось есть, живот буквально сводило от голода. Я даже пожалела о том, что отправилась гулять и даже не позавтракала.

Василиск проблем не доставлял. В сознание он не приходил, умирать пока не собирался, правда, иногда его дыхание сбивалось и задерживалось, заставляя останавливаться, присматриваться и прислушиваться.

Пошарив в карманах плаща, я неожиданно нащупала вчерашний пирожок. Он деформировался, слегка намок и раскрошился, но все равно соблазнительно пах выпечкой, корицей и сладкими печеными яблоками. У скал, положив раненого на сырую землю, я уселась рядом и вгрызлась в пирожок. Сейчас он показался самым восхитительным блюдом из всех возможных.

Я с любопытством изучала василиска. Видеть представителя расы наемников так близко мне приходилось впервые. Слава Светочам!

– А ты совсем не страшный, – утолив первоначальный голод, заметила я.

Василиск молчал, даже не стонал.

– Я тебя представляла совсем другим… грозным, опасным, жестоким. Хотя… ты, наверное, такой и есть. За добрые поступки так не проклинают.

Запихав в рот последний кусок, я вскочила на ноги и вытерла ладони об юбку.

После небольшой паузы наклонилась над раненым и осторожно коснулась ладонью его лба. По коже тут же прошелся электрический разряд затаившегося проклятия. Коснись я василиска с помощью магии, результат был бы совсем другим. Проклятие бы не перекинулось, но могло ударить в ответ. Да так сильно, что рука бы отнялась до плеча.

Отмахнувшись от неприятного ощущения, я задержала ладонь на его влажном лбу.

– Горишь, – мрачно выдала я, отстраняясь. – Лихорадка все сильнее.

Требовалось сбить жар и как можно скорее. Но не здесь. Слишком опасно, даже заглушку не поставишь.

– Ты подожди, пожалуйста, – прошептала умоляюще, чувствуя, как волной накатывает чувство вины. Я тут страдаю от голода, горестно вздыхаю, а ему с каждым мгновением становится все хуже. – Совсем немного осталось. Я сейчас найду пещеру, перенесу тебя туда и займусь лечением. Ты только держись.

Удивительно, но поиски заняли совсем немного времени. Я двигалась вдоль скалы всего минут пять. Потом увидела проем, в который и заглянула. Пещера. Судя по всему, она уходила далеко вглубь. А еще она заросла густым колючим кустарником и была залита мутной водой по колено, если не выше. С одной стороны, это хорошо, меньше вероятность нежданных гостей. Но и самим пробираться сложно.

– Надеюсь, меня не поймают, – нервно произнесла я, закатывая рукава и осторожно выпуская магию.

Стены пещеры должны были заглушить импульсы. Наверное.

Густые заросли кустарника со скрипом и шелестом, роняя остатки листьев, разошлись в разные стороны. Следом пришла очередь воды. Небольшое болотце с ряской и водорослями тоже расступилось в стороны, образуя узкую дорожку.

Теперь осталось это все зафиксировать. Точнее создать эффект двери. Открыл-прошел-закрыл, и все назад вернулось.

Через десять минут я наконец-то смогла донести василиска до нужного места в глубине пещеры, где нам точно никто не помешает и не найдет. Я переложила его на еловые ветки, которые успела собрать неподалеку, и присела рядом, разогревая исцарапанные ладони.

Пришла пора заниматься лечением.

Сначала я избавила василиска от одежды, оставив на нем лишь нижнее белье. На уроках целительства мы проходили анатомию, и я несколько лет стажировалась в самых различных клиниках, так что считала себя довольно опытной. И уж точно не собиралась задерживать дыхание и любоваться мужским телом кровного врага.

Но… почему-то в этот раз все происходило иначе.

Убирала одежду я осторожно, часть пришлось намочить, поскольку ткань прилипла к коже из-за крови, и отдирать ее было больно. Василиск дрожал, хрипел и что-то тихо шипел сквозь стиснутые зубы. Кажется, ругался. Но я не прислушивалась.

– Пожалуйста, потерпи, – уговаривала я едва слышно, продолжая снимать ткань.

Несмотря на многочисленные ушибы, синяки, ссадины и страшные гематомы, я внезапно поймала себя на мысли, что… почти любуюсь им.

– Глупости какие!

Я даже мотнула головой и тут же отвела взгляд, раздраженно убрав с лица волосы от ненавистного парика. Так хотелось его снять, но нельзя. Вдруг очнется и увидит. По ярко-рыжим волосам найти меня будет легче. А если еще и вспомнит непокорное рыжее семейство бывших герцогов, за устранение которых им заплатили, то…

Как только с одеждой было покончено, я осторожно омыла его тело тряпками, заодно проведя первый осмотр. Увиденное мне совсем не нравилось: ушибы, кровоподтеки, переломы и проклятие, которое агрессивно щерилось на любую попытку проверить все магией. Я не понимала, как василиск все еще жив. С такими ранами это было просто невозможно. Но он жил, дышал и так отчаянно боролся, что я просто не могла отступиться и опустить руки.

– Мы справимся, – пообещала я, разминая пальцы.

Единственным вариантом было погрузить его в стазис. Опасно. Очень опасно. Дело заключалось не только в сложности создаваемого на крови заклинания, но и в опасности для самого пациента длительного нахождения в подобном состоянии, выйти из которого крайне сложно. Однако другого варианта не имелось: либо стазис, либо он умрет от лихорадки, которая уже медленно пожирала его.

Достав небольшой ножик, я черканула им по ладони и тут же сморщилась от боли. Обмочив в собственной крови пальцы, принялась чертить руны на его обнаженном теле. Каждое прикосновение вызывало сноп искр и яростное шипение. Знаки то темнели до черноты, то загорались, словно солнечные капли. Проклятие шипело и било по пальцам, вызывая болезненное онемение и легкие ожоги, а тело мужчины покрывалось мелкой дрожью. Еще не судороги, но рядом. Поэтому следовало спешить.

Последние значки я наносила со слезами на глазах. Губы беспрестанно шептали заклинание стазиса. И вот последняя руна наконец-то нанесена. Отпрянув, я прижала обожженную, болезненно ноющую руку к груди и затаила дыхание.

Сильное тело с горящими огнем рунами на груди выгнулось от боли. Василиск захрипел и забился в судорогах. Длилась эта агония всего мгновение, а потом он затих и застыл, окруженный легким золотистым сиянием стазиса.