Согён вымыл руки с мылом и протер бумажным полотенцем.

– Хотите мы их сфотографируем? Разумеется, бесплатно.

– Мои зубы? – Чонми округлила глаза, будто не понимая, что ей говорят.

– Именно. Те, что принесли вам удачу, – ответил Согён.

Оставив шумящую толпу на Чеби, фотограф вместе с Чонми тихо поднялись на второй этаж. Пока Согён выбирал фон и настраивал освещение около одиноко стоящего стула, женщина чистила зубы тремя щетками, которые всегда носила с собой.

– Будет непросто, – предупредил хозяин фотостудии, закрывая стену черным фоном.

– Ничего страшного, я преодолела куда более сложные испытания.

Согён сильно удивился, услышав привычную речь. Чонми, заметив его реакцию, рассмеялась, а затем перевела взгляд на лестницу, чтобы убедиться, что их никто не слышит.

– Мы пообещали опускать во время встреч любые формальности. Говорить так, как удобно, не ставить себе рамки, – объяснила женщина. – Живем вдалеке друг от друга, нас разбросало по всей стране. Триста шестьдесят два дня в году мы просто матери, дочери, сотрудники. Все, кроме меня, добились успеха. Юнчжа – профессор в университете, Хиён владеет самым большим магазином в районе, где живет наша лидер, Чонсун – в прошлом известная велогонщица, даже в Олимпийских играх участвовала. Правда, медаль завоевать ей не удалось. Спустя какое-то время она заинтересовалась мотоциклами и сейчас ими торгует. Именно Чонсун предложила поездки. Благодаря ей каждый год на три дня мы снова становимся теми беззаботными девушками, возвращаясь в школьные годы. И разговариваем, как разговаривали тогда, опуская все нормы.

Чонми снова бросила взгляд в сторону лестницы и по-детски наморщила носик.

– Если кто-то из нас начинает говорить на нормальном языке, получает наказание. Довольно суровое.

– И какое же?

– Должна угостить всех. Например, сегодняшнюю вечеринку у вас оплачивает Юнчжа.

Согён громко рассмеялся, ему вторил взрыв хохота с первого этажа. Хозяин студии посмотрел в видоискатель, настраивая диафрагму камеры.

– Все готово. Скажите: «А-а-а».

– Боюсь, не смогу.

Чонми смутилась и села, отвернувшись от фотоаппарата. Ее лицо покраснело.

– Прикоснитесь к вашим зубам мудрости. Мне кажется, они доказательство того, что вы можете все, – поддержал ее Согён.

Чонми усмехнулась, а потом легко рассмеялась.

– Сначала я сфотографирую нижние зубы, затем верхние. А с помощью программы объединю два снимка в один. Так, откройте рот. Широко, будто на приеме у стоматолога.

Чонми опустила взгляд вниз и открыла рот.

Глядя в видоискатель, Согён внимательно осмотрел полость. Внутри красный язык и зубы без малейшего намека на зубной камень. Будь он стоматологом, то непременно восхитился бы их состоянием – совершенно не верилось, что женщина пятидесяти лет имеет такие здоровые зубы. Кое-где, словно звезды, сверкали золотые коронки. Они стояли и на двух зубах мудрости. Согён приложил все силы, чтобы сделать хорошие снимки того, что принесло женщине удачу.

Спустя какое-то время Чонми, продолжая держать рот открытым, издала тихий стон. Согён ощутил, как сильно вспотели руки: держать камеру приходилось в непривычном положении.

– Больно? Потерпите немного, осталось чуть-чуть.

Съемка сильно вымотала обоих. Чонми массировала подбородок, – видимо, челюсть неприятно саднило. Ее губы выглядели стянутыми и сухими.

– Капец, так стыдно. Не смогу даже посмотреть на эти фотографии, – призналась Чонми, краснея.

– Получатся отличные кадры, я уверен, – заверил ее Согён. – Распечатаю и повешу их на первом этаже, рядом с другими, где вы все вместе на мотоциклах.

– Не-не-не, только не это.

Чонми вскочила и прикрыла лицо руками, краснея еще сильнее. Согён рассмеялся, словно мальчишка-забияка, а затем посмотрел на монитор и на фотографии, которые только что сделал.

– Прекрасные, крепкие зубы мудрости. Все посетители будут ими восхищаться. Вот увидите.

– А мне почем знать? Вряд ли я когда-нибудь сюда приеду.

Чонми тяжело вздохнула.

– Все может быть. У вас же есть зубы мудрости, приносящие удачу, – улыбнулся Согён.

Тут к ним поднялась Чеби.

– Если закончили, можем начинать просмотр фотографий. Я уже включила проектор.

– Все готово, – ответил фотограф.

– Вы ведь будете показывать снимки, которые только что сделали?

Не дожидаясь ответа, Чонми спустилась на первый этаж, Согён и Чеби последовали за ней.

– Куда подевалась-то? – произнесла предводительница, растягивая слова, и поманила подругу к себе.

Та улыбнулась и примостилась рядом. Столики и стулья были повернуты к экрану. Чеби, Согён и тринадцать гонщиц в полной тишине рассматривали фотографии. То и дело слышались восторженные вздохи. Иногда женщины указывали на кого-то, весело смеясь.

– Глянь, это же Чонми?

– Ее тоже сфоткали?

Увидев фотографию, гонщицы опешили. На ней Чонми сидела вполоборота на фоне дороги и разгорающегося заката. Из-под шлема торчали кудрявые волосы, прилипшие ко лбу, подбородок был слегка повернут к закату, а ресницы казались хрупкими – весь ее образ производил неизгладимое впечатление. Фотография получилась глубокой и прекрасной. Согён удивленно посмотрел на Чеби.

– Довольно грустно, когда только у тебя нет фотографии. Я сняла ее на камеру телефона, когда мы остановились передохнуть, – смущенно сказала Чеби, пожав плечами.

– У нашей Чонми тоже отдельная фотка есть! Класс! А теперь споем!

Предводительница поднялась и схватила палочки.

– Я брожу одна по жестокому миру. Под солнечным светом, под порывами холодного ветра! – затянула она.

Шум волн просачивался сквозь окна, аккомпанируя песне. Женщины смотрели друг на друга и улыбались. Вдруг каждая из них, не сговариваясь с остальными, положила руку на плечо ближайшей подруги. Они стояли, покачиваясь в ритм.

– Куда жизнь ушла? И бессердечная юность?

Остальные тоже стали подпевать. Чонми пела вместе с ними, украдкой смахивая слезы из уголков глаз.

– Пой же ветер, вторь жестоким волнам! Изгони мой страх! Преодолеешь все испытания – настанут светлые дни. Солнце снова взойдет.

Гостьи спускались с холма в прекрасном настроении. Согён и Чеби проводили их до такси. Теперь оставалось лишь отправить фотографии каждой по почте. Гонщицы, расстроенные тем, что им приходится уезжать, высовывали руки из окон такси и махали хозяину с помощницей. Показалось улыбающееся лицо Чонми. Машины тронулись с места, но, проехав совсем немного, вдруг остановились. Согён и Чеби удивились и повернулись по направлению к такси, застыв в ожидании. Из машины выбралась лидер и, слегка покачиваясь, подошла к фотографу.

– Вы что-то забыли? – спросил у нее Согён.

– Вот! Эт вам. За опасную поездку.

Женщина вручила ему пухлый конверт. Когда предводительница отвернулась и радостно потопала обратно к такси, Согён открыл его. Внутри лежала стопка купюр номиналом пятьдесят тысяч вон. Фотограф низко поклонился вслед уезжающим гонщицам.

В студии царил хаос, Чеби и Согён тяжело вздохнули. Но это была приятная усталость.

– А давайте это станет нашей изюминкой! – предложила Чеби, уперев руки в бока.

Она говорила уверенно, словно выступала на трибуне.

– В чем?

– Станем в этом лучшими.

– В чем? – снова задал вопрос Согён.

– В повседневных фотографиях вне студии.

Чеби подпрыгнула на месте. Затем открыла ноутбук, не спросив разрешения у начальника, и принялась вносить изменения в меню на сайте при помощи фотошопа.

Глава 6
Свадебная съемка в бунтарском стиле

Во дворе раздался шорох, и Чеби проснулась. Она приоткрыла штору – за окном было раннее серое утро. Бабуля из Мокпхо, в цветастых штанах и клетчатой рубашке, тащила большую флягу с водой. Видимо, собиралась поливать грядки, пока не началась жара. Чеби выдохнула с облегчением и вновь свернулась калачиком на постели. До поздней ночи она прибирала студию, а потом, получив согласие гонщиц, выложила их фотографии в профиль. И те, которые сделал днем Согён, и другие с праздника, снятые ее рукой. Только после этого Чеби смогла заснуть. Девушка взглянула на экран мобильника: там горело шесть непрочитанных сообщений, которые пришли около полуночи. Все от Боры.

…

Меня бросили хех

А ты ведь предупреждала, надо было послушаться

Как мне теперь появляться в фотостудии?

Вот почему не стоит заводить отношения на работе:(

Как же все бесит!

Ты спишь?

Чеби тяжело вздохнула, просматривая поток сообщений, – подругу не остановило даже ее молчание. Несложно было догадаться, что именно сделал фотограф.

…

Как всегда не слушаешь меня…

Чеби остановилась прямо перед тем, как нажать кнопку «Отправить».

Какой смысл сейчас напоминать об этом подруге? Все ведь и так уже случилось.

…

Представляю, как тебе обидно

Ни в коем случае не бросай работу из-за него

Ты еще встретишь хорошего мужчину

Только теперь Чеби отправила сообщение, добавив милый стикер со словами поддержки. Ответ Боры пришел мгновенно.

…

Чеби, что с тобой? Ха-ха

Я думала, ты будешь меня отчитывать хах

Кстати, мы уже успели помириться ха-ха

Он недавно приходил, просил прощения

Я, конечно, позлилась для вида, но потом приняла извинения ха-ха. У меня все отлично!

Чувствуя себя последней идиоткой, Чеби опустила телефон и пнула одеяло. Ее одурачили.

Да за кого она меня вообще держит?

Чеби резко вскочила, схватила телефон и начала быстро печатать, тяжело дыша.

…

Думаешь, любовь – это развлечение?

Разве можно так легко прощать?

Но в итоге так и не смогла отправить эти сообщения. Перед глазами стояло грустное лицо Боры. Чеби закрыла мессенджер и открыла контакты. Не успела она пролистнуть страничку и несколько раз, как список закончился. В основном здесь были телефоны коллег. В этот момент Чеби почувствовала, как дорога ей Бора. Конечно, их отношения было сложно охарактеризовать – то ли друзья, то ли приятели, – но таких людей можно пересчитать по пальцам одной руки.

Кто же все-таки для меня Бора? Подруга или просто коллега?

Чеби задумалась; возможно, она выполняла обе роли, а возможно, и нет.

Если не буду прикладывать усилия, вскоре наши отношения прекратятся.

Девушка вспомнила гонщиц, с которыми они попрощались вечером. Тех самых, кто днем мчался по прибрежной трассе на крутых байках. Они вместе со старших классов. Вот уже тридцать лет связаны судьбой.

Смогу ли я быть такой спустя тридцать лет?

Чеби вспомнила старшую школу, перед взором появились лица тогдашних друзей. Сейчас она ничего не знала о них: ни где они, ни как живут. Да и приятели не спешили найти Чеби. В голове вдруг вспыхнул образ возлюбленного из училища. Девушка тут же зарылась лицом в подушку. Ей не хотелось даже вспоминать о самом неправильном, самом темном периоде ее жизни.

Смогу ли я еще найти друзей? Много друзей… Тех, кому смогу доверять?

Чеби обняла подушку, ворочаясь из стороны в сторону. Наверное, это невозможно: она уже не в том возрасте, чтобы искать друзей и наивно доверять людям. Вдруг снаружи раздался громкий шкрябающий звук. Чеби подползла на коленях к окну и второй раз за утро приоткрыла шторы. Бабуля из Мокпхо закончила поливать огород и теперь подметала двор большим веником. Вдруг на ее образ наложился образ бабушки, которая покинула Чеби прошлой зимой.

– Почему пожилые женщины так много работают? – пробормотала девушка. – Может, потому что у них нет друзей?