Полуостров трех морей (страница 6)
Вот кто культурная, так это она. Мать Ярославы спокойно пыталась разрулить ситуацию. Я встала на её защиту. Мнение отдыхающих возле бассейна разделилось. Кто-то кричал, чтоб вели себя потише, кто-то спокойно говорил, что детям не запрещается шуметь. Этот гвалт мог продолжаться до утра, если бы мать Ярославы не пошла на компромисс, и не отобрала у дочери микрофон. И тут в последний акт Марлезонского балета пришлось войти девочке. Она проводила взглядом микрофон, который был отправлен в бездонную сумку. «Искусство должно жить!» – решила девочка и медленно открыла рот, и все услышали её голос – музыкальный визг ребенка. Тот, кто просил тишины, не был готов к высоким вибрациям, быстро собрал вещи и ретировался. Самая последняя бежала с поля боя (при всем моем уважении к старости) кикимора, устроившая скандал. Она перескакивала через лежаки, как бегун по дорожке с препятствиями. Марафонец бы позавидовал.
И вы представляете, наступила тишина. Да дети продолжали шуметь, плескаться, микрофон снова заиграл на разный лад, но когда нет людей, которых это раздражает, то как-то спокойно.
Все разбрелись по своим лежакам, и я в том числе. Ярослава стала подходить ко всем отдыхающим, возможно брать интервью, раз уж она с микрофоном. Я задумчиво наблюдала за ней и ждала своей очереди. Девчонка подошла к девушке и только сейчас я поняла, что во всеобщем разборе полетов она не участвовала, отсиживалась в дальнем уголке. На лице огромные солнцезащитные очки, на голове шляпа, под которой можно укрыться толпе людей. Худая до сочувствия. Бедненькая. Если честно меня шокирует подобная худоба, я тоже стремлюсь похудеть, но таких размеров опасаюсь. Смотря на неё, возникало желание накормить, обнять и плакать.
Девушка от интервью отмахнулась. Но Ярослава, если уж решила поддержать дружественные отношения, то шла до конца. Как мы все уже поняли, она не из робкого десятка и если уж решила поиграть, то поиграет, даже если придется заставить объект дружбы силой. Девочка взяла надувной мяч, которым братья играли в бассейне в поло и зафиндилила девушке. Как я позже поняла, она ей кинула, но у той реакция стремилась к нулю, поэтому она получила по голове. Мяч оказался легким, отскочил от неровной шляпы и умчался по двору. Следом помчалась Ярослава. Ну а за ней, естественно, мать. С лица девушки умчались очки, но она их быстро вернула.
Несмотря на то, что девушка скрывала своё лицо, я её узнала. И, чтоб не спугнуть фотомодель, пробралась к ней и сказала:
– Здравствуйте, Мишель.
Она быстро взглянула на меня и прошептала:
– Я не даю автографы.
Отвернулась.
– А мне бы интервью.
– Журналистка что ли? – недовольно вскинула она голову.
– Таксистка.
Ответ её заинтересовал. Она уставилась на меня. Мне пришлось ей помочь, потому как сама бы она не справилась.
– Увозила вашего нового друга от вашего мужа. – С каждым словом я повышала тон. – И теперь хочу понять, почему ваш муж меня преследует. Ваш Евгений…
Она схватила меня за руку и дернула так, что я плюхнулась рядом с ней на лежак.
– Тише ты, не верещи.
– Я не верещу – возмутилась я.
– Да помолчи ты, не истери.
Я вообще-то разозлилась, ничего общего с истерикой. Зато у неё глаза горели, так что я видела это пламя через коричневые стекла очков.
– Послушайте, Мишель. Давайте я вам все расскажу, а вы объясните своему мужу, что я не виновата. И не надо меня преследовать.
Какое-то время мы разговаривали, как глухонемой со слепым, если честно я ничего не понимала, она же пыталась мне что-то объяснить. Старательно. Её попытки увенчались успехом, я закивала головой.
– Теперь все понятно. Ваш муж поймал вас с любовником. И теперь вы здесь прячетесь. Я кстати тоже прячусь и тоже от вашего мужа. Но я в ваш адюльтер совсем не вписываюсь – подытожила я и посоветовала – разбирались бы вы сами.
– Ничего ты не поняла – возразила модель. – Я проснулась, а рядом он.
– Кто? Евгений?
– Да я откуда знаю.
– Он говорил, что встретил вас вечером в баре.
– Ну да, ходила я гулять в бар, мне скучно, когда Коля уезжает. Познакомились, текилу пили, но чтоб я его домой привела – бред. Я же не дура к Коле домой вести любовника. Я что самоубийца? Я же знаю какой Коля в порыве ревности.
– Да я видела…
– Где ты могла видеть его ревность? По телевизоры такое не покажут.
Я пропустила вопрос, вообще я терпеть не могла, когда со мной разговаривают с вызовом, я ведь так с вами не разговариваю, почему вы применяете ко мне подобный тон. Но мне нужна была эта моделька, которая возомнила из себя невесть что, обманула мужа, а я пострадала (почти), у меня неприятности (однозначно). И от неё зависело, в каком состоянии я выйду из этого приключения. Она мне нужна была, как надежда на спасение. Хоть она сейчас в более плачевном состоянии.
– Так он вас выгнал?
– Ты что? Я сбежала.
– Я бы тоже сбежала от такого мужа.
– Ты бы видела его глаза.
– Я видела.
– Где ты могла его видеть?
– Так он бегал за Евгением…
– Ты что? Он не станет ни за кем бегать.
– Бегал-бегал – попыталась переубедить я.
– Это его телохранители бегали. А он их только с цепи спускает.
– Подожди, то есть за Евгением бегал не твой муж?
– У меня и мужа нет. У меня папик. Я его полгода на свадьбу развожу, а он не ведется. Ты вообще знаешь кто такие папики?
– Знаю. Слышала.
– Вот, ты слышала, а я видела, щупала, имела – с вызовом ответила она.
– Ты думаешь, я буду завидовать? – отзеркаленным тоном ответила я. – Ну уж нет.
Она сдулась:
– Ну да. Нечему завидовать, раз уж я тут. Не в самом лучшем отеле, и ещё и отсиживаюсь.
На лице появились отблески интеллекта. Она собиралась себя жалеть, и я вернула её к нужному разговору.
– То есть твой папик спустил на вас телохранителей.
– Да, пока они бегали за тем мужиком, я тоже свинтила.
– Что свинтила?
– Сбежала. Я не знаю, простит он меня? Как ты думаешь?
– Я тоже не знаю.
Тут же вспомнился Павел и его прекрасная дама. Не знаю почему, но захотелось шлепнуть Мишель по лицу. Я одернула себя – это ведь не она влюбила в себя моего Павла.
– Блин, как я так попала? Я ведь иногда развлекаюсь. Хожу в рестораны, дискотеки люблю. Но никогда не подпускала к себе мужиков. Ещё не хватало. Как Евгений попал в мою постель, ума не приложу.
– Я так понимаю, вас никто не ищет.
– Да? – ухватилась она за надежду.
– Я телохранителей вашего мужа сегодня встретила на лавандовом поле.
– Ой, какие там красивые фотографии получаются – с восхищением начала она, но я не хотела, чтобы обсуждение проблемы мягко перешло на пролистывание фотоальбома в телефоне. Я её перебила:
– Они приехали следом за мной… а ещё у нас в таксопарке таксисту голову проломили… это они…
– Блин, – протянула она и завертела головой, я в панике последовала её примеру.
– Что?
– Если они нашли тебя один раз, то найдут и снова.
– Они меня по машине вычислили. Я её спрятала.
– Как можно спрятать машину? Это же не заначка.
Я с ней не согласилась.
Обсуждая проблему я понимала, что плыву с Мишель в одной лодке, точнее она на яхте, а я каким-то образом зацепилась за огрызок леерного троса, свисающего с правого борта. Как я умудрилась попасть в эту историю? Мне своей трагедии измены мало? Я ещё вляпалась в чужую. Как бы там ни было, но неуправляемая яхта фотомодели скакала по волнам, шкрябала килем каменистое дно, подпрыгивала на порогах, стучалась об скалистый берег и быстро приближалась к водопаду. Не повезло.
Солнце безжалостно обжигало плечи, и мы перебрались в бассейн. Мишель пару раз нырнула, пригладила идеальные ламинированные волосы, протерла лицо ладонями и зацепилась за бортик рядом со мной. Я машинально отметила, что она действительно обыкновенная девушка, маленький носик, нарисованные брови, пухлые губы, явно благодаря труду косметолога, но камера её любила и поэтому она снимается в рекламах, привлекая своей внешностью потребителей.
– Что будем делать? – Мишель затянула меня на свою яхту.
– В смысле, будем? Я хочу жить спокойно. Без вас.
– Тогда тебе лучше в Америку уехать. Там тебя не найдут.
– Ну уж нет. Я хочу остаться на родине. И ты мне в этом должна помочь.
– Никому я ничего не должна – с вызовом ответила Мишель.
– Мне должна – с нажимом на каждом слове потребовала я.
– Ладно. Как?
– Встреться со своим Коленькой и всё ему объяснить.
– Что-то я не хочу проверять как он меня прибьет, медленно или быстро.