В 1928 году пушка прошла модернизацию. Ствол удлинился, досягаемость возросла до 8 км. Пушка могла стрелять всеми выстрелами от 76-мм дивизионных пушек. К ней был разработан ряд специальных снарядов, содержащих в качестве поражающих элементов не только шаровые пули, но и стержни различной формы и веса. В части снарядов такие элементы были попарно соединены стальным тросом, что позволяло увеличить степень поражения самолета. Такая вот затейница и хлопотунья.

В 1939 году появилась новая красавица калибра 85 мм, скорострельная, до пятнадцати снарядов в минуту, с максимальной дальностью по горизонтали 15 650 м и по вертикали 10 230 м.

Для полной компании в 1940 году добавилась 25-мм автоматическая зенитная пушка (72-К). Это орудие было разработано в конце 1939 – начале 1940 года конструкторским бюро завода № 8 им. Калинина под руководством М. Н. Логинова. Проект Л. А. Локтева.

В 1938 году полк был награжден советским правительством боевым Красным Знаменем. Во время Финской войны полку повоевать не удалось. 17 августа 1940-го адрес полка – Пустой переулок, а теперь улица Шателена, что на Выборгской стороне. И вскоре подоспели новые пушки 85-мм. К войне полк был в целом готов. Но были готовы и самолеты врага.

76-мм зенитная пушка.

85-мм зенитная пушка.

25-мм автоматическая зенитная пушка (72-К)

Справка

Юнкерс-87 – одномоторный двухместный (пилот и задний стрелок) пикирующий бомбардировщик и штурмовик. Отличительными чертами самолета стали крыло типа «перевернутая чайка», фиксированные неубирающиеся шасси и рев сирены при пикировании. Ю-87 можно увидеть во многих исторических военных фильмах как олицетворение мощи Германии и символ немецких побед времен блицкрига 1939–1942 годов. В советских войсках имел прозвища «лаптежник» (за неубирающиеся специфического вида шасси) и «певун» или «шарманщик» (за вой сирены, «иерихонской трубы» или «шарманки» во время пикирования). Несмотря на низкую скорость и посредственную аэродинамику, был одним из самых эффективных боевых самолетов люфтваффе благодаря способности к бомбометанию с крутого пикирования.

Юнкерс-87.

Истребитель Bf.109 Мессершмитт (нем. Messerschmitt Bf.109, в СССР традиционным стало обозначение Ме-109) – это одномоторный поршневой истребитель, который стоял на вооружении люфтваффе и ВВС ряда других государств на протяжении почти 30 лет. В зависимости от модификации он мог применяться в роли истребителя, высотного истребителя, истребителя-перехватчика, истребителя-бомбардировщика или разведчика. На протяжении всей Второй мировой войны являлся основным самолетом люфтваффе. До конца войны на апрель 1945 года было произведено 33 984 истребителей Bf.109 всех модификаций. Мессершмитт Bf.109 стал самым массовым истребителем в истории, а по количеству выпущенных экземпляров уступил только советскому штурмовику Ил-2. Считается, что в свое время Bf.109 заложил новые стандарты проектирования истребителей во всем мире. Во многом он стал примером и образцом для многих скоростных цельнометаллических одноместных истребителей-монопланов того времени. Конечно, здесь есть доля преувеличения, но и доля правды тоже. Спроектированный Вилли Мессершмиттом и его главным конструктором Вальтером Ретхелем истребитель на самом деле стал самым совершенным в своем классе на момент появления на свет.

Более того, этот истребитель сумел поддержать успех своего дебюта и в дальнейшем, постоянно совершенствуясь, обзаводясь новым вооружением и двигателями, он не сдавал своих позиций в течение 7–8 лет, что для того времени, когда мировая авиация развивалась беспрецедентными темпами, было безусловным достижением. Истребитель Bf.109 можно назвать конструкторским шедевром. Эта машина не была похожа ни на что созданное до нее. При ее создании конструкторы не уделили внимания традиционным взглядам на самолет-истребитель. При проектировании применялись только самые передовые разработки в области конструирования и аэродинамики, благодаря чему самолет смог продемонстрировать выдающиеся для тех лет летные характеристики. Мессершмитт Bf.109 представлял собой сочетание планера с одним из самых мощных двигателей, с самой передовой для тех лет цельнометаллической конструкцией, которая имела автоматические предкрылки и щелевые закрылки, убираемые в полете стойки шасси и закрытый фонарь кабины пилота.

Истребитель Bf.109. Мессершмитт.

Немецкий двухмоторный бомбардировщик Хейнкель-111. В начале тридцатых годов известный авиаконструктор Эрнст Хейнкель задался целью создать самый быстрый в мире пассажирский самолет. Опытный образец под названием «Хейнкель-70», поднявшись на испытаниях в воздух, показал великолепные результаты скорости. Практически сразу были побиты два мировых рекорда. Новая машина была тут же взята на учет военным ведомством люфтваффе, которое давно подыскивало подходящий самолет на роль бомбардировщика. В скором времени нужный военный самолет был спроектирован как точная копия «Хейнкель-70» с добавлением боевой специфики.

В 1935 году на авиационном заводе в городе Росток начался серийный выпуск среднего бомбардировщика Хейнкель-111. Всего за девять последующих лет на авиационных заводах Ростока, Берлина, Лейпцига и Бухареста было выпущено 7 300 самолетов.

Новый бомбардировщик Хейнкель-111 был цельнометаллическим среднепланом с инвертированным профилем крыла. На машине устанавливались два двигателя BMW мощностью по 930 л. с. каждый. Летно-технические характеристики Хейнкель-111 были достаточно хорошими для того, чтобы самолет использовался по всем направлениям боевых действий, связанных с бомбардировками. Его крейсерская скорость составляла 380 км/час на высоте 4 000 м и 325 км/час на высоте 6 000 м. Самолет мог пролететь 1 600 км без дозаправки с полной боевой загрузкой, приняв на борт боевой запас авиабомб общим весом 1 500 кг. Из оборонительных вооружений на Хейнкель-111 устанавливались пулеметы винтовочного калибра в количестве от 3 до 6 единиц, а также пушки «MG-FF» калибра 20 мм. Боевые вылеты бомбардировщика Хейнкель-111 по большей части были достаточно эффективными. Самолет мог летать на задания как днем так и ночью. Днем он поднимался на высоту около 8 000 м и становился недосягаемым для зенитной артиллерии, а ночью пролетал незамеченным на небольшой высоте благодаря своим практически бесшумным двигателям.

Бомбардировщик Хейнкель-111.

Эти описания взяты с различных сайтов. Легко сейчас рассматривать и сравнивать характеристики техники нашей и чужой. Два клика и вот она – ясная картина. Это вам не 1941 год глазами ребенка и его старших товарищей.

С нашей стороны не все было благополучно. Из книги Н. П. Мильченко «Залпы над Невой», будет использовано еще несколько цитат.

«…Недавно, просматривая в Центральном архиве Минобороны СССР документальные материалы, я неожиданно обнаружил „Акт проверки второго корпуса ПВО от 7 мая 1941 года“, в котором уровень боеготовности оценивался чрезвычайно жестко. В частности – „…В настоящее время постоянная боеготовность корпуса не обеспечена, в надежде наверстать все в летний период, и характер обучения за зимний период полон условностей. Не имея в достаточном количестве самолетов, командование корпуса не сумело добиться выполнения приказа НКО. В результате, несмотря на то, что большинство батарей в парковых условиях могут работать основным способом стрельбы с темпом 5-10 секунд, их боеготовность сомнительна, так как никакими парковыми условиями невозможно надежно научить наводчиков ПУАЗО быстро ловить цель. Именно этим можно объяснить низкий процент выполнения боевых стрельб…“»

В летний период пришлось учиться уже в бою…

Воспоминания участников боев из тех самых папок

Командовал полком в то время Александр Николаевич Егоров. Его заместителем был подполковник Леонид Сергеевич Бабахо, военкомом старший батальонный комиссар Константин Александрович Привалов, начальником штаба Иван Кириллович Сычев.

Аньшаков Георгий Васильевич – приборист 4-й батареи, старшина:

«Я, девятнадцатого года рождения, призван в Красную Армию в сентябре тридцать девятого. Служил в Забайкалье, в 60-й стрелковой дивизии, в декабре сорокового года прибыл в Ленинград, в 194-й полк, на 5-ю батарею. Командира звали Бобров Иван Николаевич. Батарея стояла в Осиновой Роще. 21 июня 1941 года батарея переехала к ж/д станции Кушелевка. Утром обещали увольнение в город до двадцати трех часов. Как сейчас помню, политрук тов. Слынев сказал нам: „Кто хорошо подготовит огневые позиции, завтра в увольнение до двадцати трех часов“. В увольнение сходить не пришлось.

Наш командир ПУАЗО сержант Суворов сам помогал готовить котлованы для планшета построителя и баллистического преобразователя. Мы с тов. Чуклиным, первым совмещающим, трудились до седьмого пота. Над нами еще разведчик Пахуридзе шутил: „Давай, давай, завтра в город“. Все сделали добротно и раньше срока. Первым о готовности доложил сержант Басков. Утром всех построили и объявили о войне».

Левичев М. М. – бывший комиссар 15-й батареи 194-го ЗАП, полковник в отставке:

«В теплый солнечный день двадцать второго июня, на батарее прошел митинг. Много было выступающих. Клялись воевать до полной Победы. Наша батарея занимала боевые порядки в районе станции Песочная, и мы наблюдали, как пехотные части покидали казармы и двигались к финской границе. Только войну мы реально еще не чувствовали. Личный состав был возбужден. Все номера находились у орудий и приборов, ждали врага. Не терпелось его встретить и уничтожить, но никто не думал, что это произойдет так быстро. В ночь на двадцать третье первая воздушная тревога. Белая ночь, со стороны Финского залива к городу приближались бомбардировщики. Батарея на позиции станции Дибуны (Песочная) легко, как на учениях, сбила „юнкерс-88“. Командир взвода управления младший лейтенант Замотин Н. И. доложил мне, что в направлении батареи на небольшой высоте летит самолет. Командир огневого взвода лейтенант Телегин В. К. подал команду: „По штурмовику, цель поймана, огонь“. Огонь вели два орудия – сержанта Коцюбы С. А. и сержанта Шарова Л. М. После третьего залпа самолет загорелся, стал терять высоту и сбросил две бомбы на лес. Потом горящий самолет приземлился, и четыре авиатора были взяты в плен. Это были летчики, увешанные железными крестами за Лондон, Варшаву и многие другие города.

Указом Президиума Верховного Совета, в „Правде“ на первой полосе было опубликовано сообщение о том, что указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные при этом доблесть и мужество награждены медалями „За боевые заслуги“ младший политрук Михаил Михайлович Левичев, старший сержант Семен Алексеевич Коцюба, младший сержант Леонид Михайлович Шаров, красноармейцы Георгий Иванович Усенко, Константин Андреевич Соломинов и Егор Андреевич Башкатов».

Этот эпизод в дальнейшем будет многократно обсуждаться в различных источниках и обрастет версиями происшедшего.

Николай Кириченко:

«Основные усилия истребительной авиации корпуса сосредоточились на отражении воздушных налетов, обеспечив перехват противника в южном и юго-западном направлениях, на удалении 50-100 км от Ленинграда. Силами ЗАПов среднего калибра создавалась зона зенитного огня на непосредственных подступах к городу и над самим Ленинградом.

Немецко-фашистское командование использовало в своих интересах финские аэродромы, хотя Финляндия еще не вступила в войну. Бомбардировщикам достаточно было нескольких минут, чтобы долететь до города.

Враг уже на второй день войны решил проверить боеготовность нашей обороны. Двадцать третьего июня группа вражеских самолетов взяла курс на Кронштадт, но развернулась в сторону Сестрорецка. В ноль часов пятнадцать минут была объявлена первая тревога. На этот раз нашей батарее в нем участвовать не пришлось, так как самолеты шли над боевыми порядками 194-го полка. Они шли на небольшой высоте, прямо на позиции 15-й батареи, которая располагалась в районе станции Дибуны».