Вдруг на заправку, вильнув задом, въехала неприметная иномарка с грязными номерами. Ее чуть занесло на повороте, скрипнули тормоза. Яр поморщился.

Насмотрятся фильмов и пытаются дрифтовать.

Машина припарковалась на небольшой стоянке, переднее окно приоткрылось. Ярослав пока не видел лица водителя, но тот поманил его рукой. Яр даже обернулся, чтобы убедиться: больше никого нет. Он лишь пожал плечами. Кому надо, тот пусть сам и подходит.

– Там девушка на заправке, за стойкой. Блондинка. Можешь посмотреть, на месте или нет? – крикнул ему растрепанный тип за рулем. Вид у него был прямо сказать помятый. – Сюрприз хочу сделать.

Ярослав поморщился и сделал вид, что не слышит.

Но водитель не сдавался. Он вылез из машины и подошел к Ярославу, оставив дверь своего автомобиля распахнутой. На нем была большая черная куртка, явно не по погоде. Слишком жаркая и толстая. Неудивительно, что тип так вспотел – весь лоб блестел.

– Послушай, – начал он, и Ярослав обратил внимание на его усталые глаза, – это действительно важно для меня. Ты не мог бы… Просто зайди и скажи ей, чтоб вышла. Это займет минуту.

Ярослав вздохнул. Мало того что Рихард его детективом подрядила, ему теперь еще и сводника изображать?

Водитель тем временем попытался перехватить Ярослава за руку, но Яр легко вырвался из захвата и посмотрел на мужика таким взглядом, что тот сам отступил на шаг, нахмурился и стал пялиться по сторонам, видимо, решил дождаться другого «гонца».

Яр тем временем направился внутрь заправочной станции, чтобы оплатить бензин. За стойкой действительно работала блондинка. Она улыбалась клиенту, но улыбка была механической, она сотни раз за день повторяла одни и те же движения.

– Простите, – обратился Ярослав, привлекая ее внимание. – Вас там какой-то мужик спрашивал. Говорит, сюрприз хочет сделать.

Глаза девушки мгновенно расширились, она прижала руку к животу, а цвет лица стал на несколько оттенков бледнее. Она подошла к окну и увидела стоящую на стоянке иномарку.

– О нет…

– Сюрприз, я смотрю, неприятный, – кисло улыбнулся Яр.

Вернувшись к иномарке, он увидел, как водитель с нетерпением вертит ключи в руках.

– Позвал ее?

– А должен был?

В этот момент девушка, накинув фирменную куртку бренда заправки, вышла из здания. Она опасливо посмотрела на типа, который ее звал:

– Уезжай отсюда, а то я охрану вызову. – Она закусила губу и потянулась к небольшой рации в нагрудном кармане.

– Света, давай поговорим.

– Я сказала, убирайся! – взвизгнула она.

– Нет, ты со мной поговоришь, – прошипел тип, Ярослав заметил, как он выудил пистолет. Видимо, прятал его все это время в кармане безразмерной куртки.

Девушка замерла, как окоченела, рация выпала из ее пальцев. Ярослав мысленно выругался. Только мокрухи ему тут не хватало. Посреди бела дня и с его именем на всех первых полосах.

Он осторожно наклонился и резким движением взял в захват бандита, роняя его на землю и вырывая из рук пистолет.

– Не советую, если тебе дорога шея, – покачал головой, когда тот попытался дернуться.

Вот только он не учел, что в этой огромной куртке оказалось спрятано еще одно оружие. Тип выхватил его, бесцельно пульнув в Ярослава.

Яр поморщился от попавшей в него пули, чуть ослабив хват. Больно, но терпимо. И этого хватило, чтобы тип вырвался, поднял второй пистолет, отбегая в сторону.

– Уходите! – крикнул феникс работнице. – Немедленно!

А затем началась стрельба. Бессмысленная и беспощадная, потому что древнему человеческие пули – что семечками покидать. Да и стрелял этот придурок абы как, спасибо хоть в колонку не попал и колеса на машине не пробил.

Столько лет прошло, а как будто до сих пор девяностые: кто-то пытается кого-то убить, причем делает это неуклюже (только зря тратит железо, придурок).

– Ты… ты должен умереть… – прохрипел удивленный идиот.

– Думаешь, должен? – Яр провел ладонью по свежему пятну на рубашке. – Упс, видимо, я бессмертный. И ты только что испортил мне новую рубашку.

Вырубив мужика, он кинулся к девушке, чтобы увести обратно в здание. Она тряслась как осиновый лист.

– У вас… у вас кровь… вы ранены, – всхлипнула, оседая на его руках.

Когда она потеряла сознание, Ярослав уложил ее на пол внутри. Больше ни работников, ни посетителей не было видно. Ну если только за стойкой никто не спрятался.

Интересно, арбитры могут стереть память? Или как сейчас решают такие проблемы?

***

Каким-то шестым чувством я знала, куда нужно ехать.

Алексей был за рулем, а я, распластавшись на переднем сиденье, подсказывала, куда свернуть. Стоило закрыть глаза, и словно невидимой нитью простраивался маршрут.

– Ты уверена, что тебя не нужно отвезти в управление? – в сотый, наверное, раз спросил Алексей. – Да, если это ваша связь так действует – то там вряд ли помогут. Такие ритуалы обычно плохо поддаются экранизации. Но вдруг у тебя болит не из-за нее, а это аппендицит?

– Нет, точно не аппендицит…

Я не сразу сообразила, что боль – не моя собственная, что все, что я чувствую – лишь отголоски страданий Яра.

Меня тянуло вперед что-то иррациональное, как будто я точно знала, что облегчение будет, только если доберусь до цели.

– Сейчас налево, – хрипло прошептала я.

На самом деле не скажу, что я прямо загибалась, ощущения были, словно в меня кто-то воткнул острую иглу и так там и оставил.  Если не шевелиться – то ноет, но вполне терпимо, а вот любые движения вызывали сдавленное шипение даже сквозь сжатые губы.

– И зачем вообще туда ехать? Если уж древнего феникса ранить умудрились, то мы с тобой там точно ничем не поможем, – проворчал Алексей, но все же послушно повернул, куда я сказала.

Умом я понимала, что он прав, а вот на уровне эмоций и инстинктов…

«Я должна помочь ему, должна спасти», – это заело в мозгу и повторялось по кругу. Чем такая шмакодявка, как я, может помочь фениксу, разум не отвечал. Возможно, это было последствие ритуала. Те, кто делит боль на двоих – должны иметь возможность прийти друг другу на помощь.

– Найдем его и вызовем арбитров? Вдруг это связано… с тем, что ему поручила Анна Рихард? – предположила я.

Алексей вздохнул, покачал головой, но никак это не прокомментировал.

– Впереди заправка, а за ней развилка. Куда нам?

– Туда. – Дыхание снова сбилось.

– Куда «туда»?

– Сворачивай к заправке.

Я почувствовала, как разум на мгновение прояснился, мысли, которые еще секунду назад казались спутанными и непостижимыми, больше не путались. А все потому, что я наконец увидела Яра.

Рядом с ним была полицейская машина, он разговаривал с каким-то человеком в форме, рядом с ним в наручниках сидел мужчина.

Алексей остановил машину, и мы вышли.

– Майя! – При виде меня его брови взлетели вверх. – Что ты тут…

– Ярослав, ты в порядке? – Мои слова звучали глупо даже на собственный слух. Он стоял передо мной, живой и невредимый, окруженный полицейскими, а я все же спрашивала о его состоянии.

Он сделал шаг ко мне, и в этот момент я наконец разглядела следы крови на его футболке, та была темной, так что сразу и не понять. Она влажно заблестела на солнце. Во рту появился солоноватый привкус.

Краем глаза заметила, что Алексей уже рядом с полицейским показал какое-то удостоверение.

Ярослав двигался легко, без малейших признаков боли или дискомфорта. А вот у меня от каждого его шага внутренности словно переворачивало, обжигая огнем.

– Стой… – попросила я. – Тебя ранили?

Он посмотрел на свою футболку, затем на меня, в его глазах мелькнуло осознание.

– Леший, я даже не подумал… – Он огляделся и затем провел над своими ранами рукой. На мгновение показалось, что внутрь залезла чья-то рука, выворачивая кишки наружу. Перед глазами заплясали звездочки, дыхание сбилось.

Если бы Яр не подхватил меня, то я бы, наверное, упала.

– Ты как? Лучше? – Я заметила, как на его ладони мелькнули две пули. – Прости, у меня высокий болевой порог, и мне даже в голову не пришло…

Я попыталась отдышаться, в животе все еще болело, но уже гораздо меньше.

– Что тут произошло? – Я оглянулась на полицейского, который дернул за руку человека в наручниках, поднимая с земли и подталкивая к машине, но затем вдруг хлопнул себя по лбу, словно что-то вспомнил, и обратился к Яру.

– Ярослав Олегович, вы не могли бы подписать протокол? – обратился он, подавая планшет и ручку.

Я же обратила внимание на хмурого мужчину в наручниках и на женщину, стоящую в метрах двадцати, на которую тот все поглядывал.

По спине поползли мурашки, и вместе с тем тело наполнилось энергией чужого желания. Темного, отвратительного, отдающего тухлятиной, но очень сильного, на грани одержимости.

Я еще раз перевела взгляд на девушку, снова на типа в наручниках.

Алексей отошел в сторону и говорил с кем-то по телефону. Ярослав разговаривал с полицейским, у которого на поясе висело табельное оружие.

Я облизнулась, пытаясь распробовать чужое желание, понять оттенок.

– Он хочет отобрать пистолет! – Я закричала ровно за секунду до того, как преступник бросился к полицейскому и выхватил оружие, направляя в сторону девушки.

Яр среагировал быстрее всех – в два шага метнулся к парню, выкручивая ему руку.

Раздался выстрел… снова боль…

«Опять ранили Яра?»

Прижала ладонь к животу. Откуда тут влага?

Глава 24

Я была где-то между сном и явью, в мире, где реальность переплеталась с кошмарами.

В моих снах – змеи. Множество змей, они обвивают, их чешуйчатые тела скользят по коже, вызывая мурашки.

Но страха и отвращения нет. Скорее, раздражение.

Как они смеют мешать? Пытаются ластиться?

Захотелось накричать на них, приструнить, но из горла вырывался лишь шипящий звук.

С каждым движением языка я чувствовала его раздвоение, словно сама превращалась в змею.

Тяжелый сон сменился другим видением. Большой зал, колонны, высокие окна. Я видела место впервые, но узнавала его.

– Сестренка, сестренка, ну зачем ты злишься? Зачем злишься… – передо мной вился гигантский змей. Вернее, змеиной в нем была только половина, руки и туловище у него были вполне себе человеческими, а вот вместо ног – хвост.

Отчего-то его вид вызвал бешенство, да такое, что собственное тело задрожало. Щелкнула пальцами – и от них отделилась зеленая магическая волна. Ударила в хвост, и тот осыпался пеплом, словно сгоревшая бумага.

Змей истошно завопил, так сильно, что заложило в ушах.

– Не надо, сестренка, зачем… за что? – хныкал он, пока на месте хвоста отрастали две человеческие ноги.

– Ты не змей, ты яйцо, не проклюнувшееся! Вот ты кто! Думаешь, если есть хвост, значит, все можно? Попробуй-ка тогда пожить как все двуногие! Может, хоть тогда мозгов прибавится.

– Хида… Хида… – Он закрыл лицо руками, спрятался словно обиженный ребенок. – Прости, я не знал, я виноват.

Ярость захлестнула сильнее, так что перед глазами помутнело.

Но вместе с этой яростью приходила и боль. Острая боль в животе, как будто что-то внутри хотело вырваться наружу, заставляя чувствовать себя еще более злой и раздраженной.

– Смотрите-ка, хвост прищемили, так сразу «виноват»? А что ты мне до этого сказал? Что ты главный и тебе все можно? Сколько ты опять людей сожрал? А нелюдей? Мне перед вампирами как оправдываться? Или, быть может, ты сам перед ними объясняться станешь?

– Хида… Пожалуйста…

– Что «пожалуйста»? Глотка ты бездонная! В следующий раз я тебе твой хвост в нее запихаю, уроборосом сделаю! – Я приблизилась и подцепила пальцами его лицо, убирая ладони, вынуждая смотреть мне в глаза. – Понял меня?

Глаза мужчины были ярко-золотыми, с узкими вертикальными зрачками. Когда он моргал, по ним пробегала пленка, какая бывает у рептилий.