Ксения Баштовая: Отель «Волчье солнышко». Будьте нашим гостем

Глава 1

-…С потолка льется вода! – противный визг штопором ввинтился в воздух.

Я вздохнул и поднял глаза от журнала. На глянцевых страницах очередной комиксный супергерой пробрался в логово к очередному комиксному суперзлодею, готовящемуся уничтожить мир своим очередным комиксным супероружием.

Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники…

А ведь я так надеялся провести последние пятнадцать минут рабочего дня в тишине и спокойствии!

Не удалось.

Ладно, будем честными, последние три страницы я пролистал, даже не понимая, о чем там идет речь. Но я ведь искренне пытался!

По телевизору, стоявшему в дальнем конце холла, шла одна из тех добрых рождественских комедий, которых так часто крутят по кабельному. Ну, из тех, где толпа идиотов внезапно узнает, что наступил зомби-апокалипсис и пятьдесят серий подряд натужно изображает, что пытается спастись, пока их съедают по очереди.

Возле стойки регистрации замер, сердито потрясая кулаками, напоминающий отрастившего ноги колобка невысокий мужчина в цветастой рубашке и коротких шортах на две ладони выше колена. Все ясно, еще один отпускник недоволен обслуживанием. Застывшая неподвижным изваянием менеджер, Стелла Громова, испуганно стрельнула в мою сторону взглядом.

–Я требую вызвать главного! – продолжал разоряться постоялец.

Вздохнув, я отложил журнал в сторону, бережно разгладил пальцами паутину на столике, и, нацепив на лицо дежурную улыбку в тридцать два зуба, шагнул к ресепшену.

–Добрый день, чем могу вам помочь?

Колобок, ощерившись, повернулся ко мне:

–А ты кто такой? – на еще недавно гладко выбритых щеках начала пробиваться щетина.

Я покосился на разместившийся на стойке красного дерева календарь. Так и есть, полнолуние. И почему мне так сегодня не везет? Хотел же спокойно посидеть, полистать журнал…

Странно только, что я сразу не понял, какая сейчас фаза.

Ежедневник, почувствовав мою досаду, выпустил длинные паучьи лапки и шелестя хитином, попытался сбежать на дальний край. Прихлопнув календарь ладонью – сам виноват, надо было сразу обо всем намекнуть – я поправил бейджик на пиджаке и оттарабанил насточертевшую за прошедшие два месяца фразу:

–Рафаэль Ервандович Лусин, управляющий отелем «Волчье солнышко». Чем могу быть полезен?

Улыбка на этот раз вышла немного кривоватой, но, честное слово, я так вымотался за последние дни, что изобразить сейчас что-нибудь получше уже не мог.

–У меня в номере с потолка льется вода! – зло повторил постоялец. – Когда я выбирал, где остановиться, я понадеялся, что попаду в гостиницу с нормальным обслуживанием! А у меня с потолка льется чертова вода!

–Какой номер он занимает? – я бросил короткий взгляд на застывшую за стойкой с приклеенной улыбкой Стеллу.

Та покосилась на экран компьютера:

–Триста двадцатый.

Странно. Еще вчера там было все в порядке.

–Я пришлю к вам специалиста, и он…

–На кой черт мне сдался ваш специалист?! – взвизгнул «колобок». – Если вы управляющий, то вы лично должны…

Я закрыл глаза и медленно досчитал про себя до десяти, пытаясь сдержать зарождающееся раздражение. Спокойно, Рафаэль, спокойно. Если ты сейчас сорвешься, тебе придется проторчать в этом проклятом отеле еще не меньше года.

–Послушайте… Простите, как вас по имени-отчеству?

–Валентин Семенович Клыков, – пропела Стелла, накручивая черный локон на палец. Коротко подрезанные ногти без лака резко контрастировали с алыми губами. Надо будет ей объяснить, что служебная униформа обязательна для всех. Мне тоже не нравится лиловый бархатный пиджак, особенно в сочетании с узким галстуком, – и ничего, ношу же, не спорю.

–Послушайте, Валентин Семенович, если вы потерпите всего пару минут, мы…

Стоявшая в углу холла пальма клацнула невесть когда появившимися зубами и поймала пролетающую мимо муху. Я недовольно поморщился: как же мне надоели эти банальные спецэффекты. Нельзя было ее просто съесть, когда она сядет на стену?

Надо будет поручить заменить ее на росянку или венерину мухоловку.

–Я не собираюсь ничего терпеть! – взвился постоялец. – Или мне немедленно предоставят нормальный номер, или я немедленно пожалуюсь, куда следует!

Только этого мне не хватало.

Пришлось выкручиваться:

–Если вы так настаиваете, Валентин Семенович, я, разумеется, осмотрю ваш номер, и я думаю, мы сможем что-нибудь сделать для вас, – кажется, мне даже удалось сообщить все это без традиционного яда в голосе.

Первый пришедший в холл лифт я, как обычно, пропустил, предусмотрительно придержав Клыкова за локоток и позволив дверям закрыться. Плавали, знаем. Еще раз я на этот трюк с обрывом троса не попадусь.

Нового лифта пришлось ждать намного дольше. Двери с легким звонком распахнулись, я привычно сплюнул через левое плечо и шагнул в кабинку.

Расстеленная на третьем этаже ковровая дорожка гасила все шаги.

–Вот видите? Ни одного скрипа! – тут же нашел к чему прицепиться гость. – А в проспекте написано: «Стоны и визги будут преследовать вас каждый миг»! И где это, я вас спрашиваю? Где?

На язык просился очень короткий и емкий ответ, проглотить его я смог уже с трудом. Этот самый Валентин Семенович начинал меня не то, что раздражать, а бесить. Впрочем, несмотря на то, что до конца рабочего дня осталось уже меньше десяти минут, я все равно обязан был лечь грудью на амбразуру, защищая честь родного отеля – чтоб он сквозь землю провалился.

–Возможно, вы не совсем верно прочли наш рекламный проспект, – пояснил я, вытаскивая из нагрудного кармана сложенную вчетверо глянцевую бумажку, раскрашенную в черные и фиолетовые тона: – Видите? На второй странице написано, что комнаты третьего этажа предлагают вам таинственную тишину и полумрак.

Уж этого здесь точно было в избытке.

Клыков потянулся перехватить рекламку, но я, помахав перед носом клиента сложенным буклетом, благоразумно отвел руку повыше – уж я-то знаю, что там ничего подобного не написано – и написано никогда не было.

Дальше, разумеется, следовало промолчать, но от укола удержаться было трудно:

–Вероятно, наш менеджер при вашем заселении посчитал, что это будет наиболее удобно, исходя из ваших месячных… циклов, – будем считать, что пауза у меня получилась случайно.

Гость покосился на меня и промолчал.

Странно, для таких как он это крайне нетипично. Неужели он не врет, и в номере действительно все настолько плохо?

Я автоматически покосился на экран своих наручных часов. Индикатор в виде черепа со скрещенными костями мерно мигал зеленым.

Да нет, бред какой-то. Если бы что-то пошло не так, счет уже давно пошел бы заново.

Не приведи господь, конечно.

Служебная ключ-карта легко вошла в замок, я распахнул дверь… И замер, ошарашенно разглядывая номер.

У «Волчьего солнышка» может быть много недостатков.

Слишком мало обслуживающего персонала на слишком большую площадь. Огромное количество комнат в подпространстве. Чересчур светлые коридоры на седьмом этаже и выше…

Ну и я, разумеется, как же без этого.

Но то, что я сейчас увидел, могло повергнуть в шок любого.

Что из себя представляют комнаты на третьем этаже? Это не люкс, конечно, но посетитель вполне может рассчитывать на интимный полумрак, черные шторы со светящимися черепами, лохмотья паутины по углам…

Ничего этого не было.

Яркий солнечный свет врывался через настежь распахнутое панорамное окно. Легкий летний ветерок шевелил полупрозрачные шторы. На светлых, свежевыкрашенных стенах висели картины с изображением пухлых розовых пупсов с перетяжечками, а по зеркалу, расположенному возле ванной, стекала тонкая струйка воды.

Осторожно оглянувшись, я зашел внутрь комнаты, провел рукою по влажному стеклу и лизнул мокрый палец.

–Действительно. Не кровь, – звучало это глупо, но ничего умнее я сейчас выдать не мог.

–А я что говорю?! – снова взвился Клыков. Густая бурая шерсть уже полностью закрывала щеки и медленно распространялась на шею. Верхняя кромка ушей по-волчьи заострилась, а глаза начали отливать золотом. – По-вашему, я воду от крови не отличу?! На сайте отеля русским по белому написано: «Кровавые потеки на стеклах! Гниющий покойник, лежащий на крахмальных простынях и тянущий к вам руки! Ржавчина, текущая из кранов!» И где это все?!

А рекламные речевки он неплохо выучил. Наизусть зубрил, что ли?

–Труп в постели хоть есть? – устало поинтересовался я. Если ответ будет «нет», здесь Клыкова и прикопаю – сразу две проблемы будут решены.

Хотя на это глупо надеяться – сам же вчера проверял. Все в порядке было.

–А то, – довольно ухмыльнулся гость. – Лично расчленил и под кроватью спрятал.

Хоть что-то его порадовало.

–Голова, правда, не поместилась, пришлось в шкаф, поглубже, за чистые полотенца, засунуть…

–Я скажу, чтоб ее не убирали, – рассеянно согласился я.

–Я бы понял, – надрывно всхлипнул посетитель, – если б это было хотя бы сукровица! Но вода!.. Меня здесь совсем не уважают!..

Вот только истерики мне сейчас не хватало.

Я принюхался. Мне кажется, или здесь действительно пахнет чесноком? Старательно делая вид, что изучаю зеркало, я покосился на Клыкова. Точно. Он еще и пьян. Как я мог этого сразу не заметить?

–Значит так, Валентин Семенович. Вы сейчас успокаиваетесь…

–Я не собираюсь успокаиваться! – взвыл Клыков.

–Успокаиваетесь, я говорю! – пришлось повысить голос, но надеюсь, это зачтется не как мелкое нарушение, а все вместе, вкупе с остальными действиями, как попытка улучшить имидж заведения. – Спускаетесь в бар…

–В бар?! – он начал оживать на глазах.

–Именно. А я позвоню и попрошу, чтоб вас угостили за счет заведения. Это будет небольшая компенсация за причиненные вам неудобства.

Плакала моя квартальная премия горькими слезами.

Клыков только открыл рот, собираясь что-то спросить, но я ему и слова не дал вставить:

–А когда вы отдохнете, подойдете к стойке. Вам выдадут ключ от другого номера.

Гость нахмурился:

–От другого? А мои вещи? – только начавшие уменьшаться уши вновь вытянулись и заострились, зарастая мехом.

–Их все перенесут, не беспокойтесь.

–И голову? – недоверчиво спросил он.

–И голову. Я прослежу за этим.

Клыков расплылся в счастливой улыбке:

–Значит, я пошел? – в голосе звучала такая детская наивность, что я даже засомневался, с ним ли я разговаривал несколько минут назад.

–Разумеется.

Он рванулся к выходу. Замер в дверях, оглянулся и выдохнул:

–Вы только под подушку не заглядывайте, ладно? – и, прежде чем я успел хоть слово сказать, скрылся из виду.

Я выглянул в коридор: гость добежал до лифта, нетерпеливо прыгнул в первую же подъехавшую кабинку, и, раньше чем двери успели закрыться, с диким воплем скрылся внизу – в лифте, как всегда, оборвался трос.

На часах было еще четыре минуты до конца рабочего дня.

Вздохнув, я шагнул к кровати. Отложить все дела до завтрашней смены явно не получится.

Под подушкой лежала открытая колода карт. Прежде чем доставать их из упаковки, я медленно провел кончиками пальцев по гладкому картону. Да нет, не краплёные. И не амулет.

Почему он тогда так волновался?

Сняв с внутреннего телефона, стоявшего на тумбочке около кровати, трубку и, зажав ее между плечом и ухом, я набрал номер бара.

–Ты умреш-ш-ш-шь… Через семь дней ты умреш-ш-ш-шь… – сквозь помехи и треск донеслось едва слышное шипение.

–Люда, – скривился я, присев на край кровати, – уйди с линии. А лучше соедини с Виталиком.

–Ой, простите, Рафаэль Ервандович, – смущенно пискнул телефон. – Сейчас!