Рим, проклятый город. Юлий Цезарь приходит к власти (страница 30)
– С тех пор как несколько лет назад я получил твои письма с просьбой увидеться, – объяснил Аполлоний, – я навел о тебе справки. Я не беру в ученики кого попало. Судя по всему, у меня имеется авторитет, который следует поддерживать, – заключил он с заговорщической улыбкой.
– Да, я племянник Мария, – ответил Цезарь, – а задержался в пути потому, что попал в плен к пиратам.
– Тем самым пиратам, которых распяли в Пергаме?
– Их распяли по моему приказу.
Цезарь не собирался скрывать своего участия в казни.
Аполлоний снова кивнул.
– Ты прощаешь города, но не прощаешь личных обид, – заметил ритор. – Любопытно.
Он пребывал в задумчивости. Перед ним был племянник Гая Мария, то есть, по всей вероятности, непримиримый враг Суллы; однако не мешало убедиться в этом лишний раз и понять, можно ли свободно выражаться перед тем, кто просится к нему в ученики.
– Племянник Гая Мария оказался здесь потому, что действительно нуждается в моих уроках, или он просто не может вернуться в Рим?
– И то и другое.
Оба чувствовали, что ведут искренний разговор.
Окна дома Аполлония выходили на западное побережье Родоса, и в них задувал сильный морской ветер. Аполлоний заметил, что Цезарю неуютно на ветреной террасе с видом на бушующее море, – эта часть острова отличалась от спокойного восточного берега, где располагалась гавань.