Ирэна Берн: Инстинкт жертвы

Пролог

«Ты не можешь этого не сделать», – шептал внутренний голос. «Это безумие», – говорил разум.

Каждый из них осознавал, что один шаг изменит все, что было до этого, и навсегда впишет свой след в их и чужие судьбы. Балансируя между правдой и ложью, между светом и тьмой, у них не оставалось выбора, кроме как совершить этот шаг. Они знали, что пути обратно не будет, но в сердце каждого горел огонь веры в то, что их поступок, будь то удачное стечение обстоятельств или хорошо обдуманное действие, станет правильным решением.

Но с каждым прошедшим днем становилось все яснее, что страшная правда окажется непосильной для каждого из них…

Глава 1

У него всегда набухали вены на шее, когда он злился. А злился он часто, потому что работал в системе, где его пытались приручить, воспитать и даже усмирить. Вот еще. Даже матери с отцом было не под силу это сделать, когда Артур был еще ребенком. Принципиальный, непослушный правдоруб. Сколько раз его ставили в угол, сколько раз отец наказывал его ремнем и запирал дома, Артур все равно делал так, как хотел. А водосточная труба, которая проходила рядом с окном его комнаты, здорово помогала ему в этом, правда не всегда. Однажды Артур сорвался со второго этажа и разорвал себе предплечье. Длинный шрам до сих пор иногда ноет, напоминая ему об улицах, которые он знал изнутри.

Дверь громко хлопнула. У Артура набухла и запульсировала вена на шее, он развернулся к двери и резко выставил два средних пальца перед ней. На небритом лице разгорался пожар.

– Что? – Артур заметил кого-то из своих коллег.

– Опять не везет? – улыбнулся ему сослуживец, дожевывая кусок то ли торта, то ли какой-то булки и параллельно размешивая сахар в одноразовом стаканчике с чем-то горячим.

– Да пошел он!

– Ты тише, – невнятно произнес он.

– Тише? Серьезно? Мне вообще все рав-но, – произнес Артур по слогам. – Показатели, статистика. На статистику пусть сам работает. – Он еще раз выставил средний палец за спину.

– Э-э-э… – Взгляд сослуживца скользнул в сторону.

Артур обернулся, когда дверь была уже открыта и в проеме застыл не кто-то, а сам начальник отдела. Артур сглотнул слюну и попытался подобрать слова, но пока подбирал, решил, что оправдываться хуже, чем сказать в глаза то, что действительно думаешь.

– Рапорт на увольнение, и можешь быть свободен.

– Давно мечтал! Да только кто тут работать останется? – Он бросил короткий взгляд на коллегу в обтягивающей складки его живота рубашке, от которой вот-вот отлетят пуговицы, обратив внимание на испачканные кремом губы. Значит, все-таки торт.

– В понедельник с утра жду тебя с результатами или рапортом на увольнение, – выдавил недовольно начальник, оставив последнее слово за собой, и закрыл дверь.

Ему часто говорили такое, но эти слова не имели под собой почвы. Людей не хватало, и руководители, несмотря на свой пыл, держались за каждого сотрудника.

Артур пнул стопку макулатуры в коридоре и что-то пробурчал себе под нос.

– Это кофе? – Он заглянул в стаканчик.

– Да, бери, я еще себе сделаю.

Артур сделал глоток горячего напитка.

– Сахар, твою мать, – сквозь зубы произнес он и поставил полный стакан на никому не нужные остатки деревянного стола в коридоре.

Хлама тут было предостаточно, но чтобы все это куда-то деть, нужно было официально списать. А заниматься этим было некогда и некому.

Сейчас хотелось закурить крепкую сигарету или махнуть стакан ледяного пива, а может, надеть перчатки и побоксировать грушу, выпустив в нее всю негативную энергию.

Артур зашел к себе в кабинет только для того, чтобы забрать куртку. Он сейчас же отсюда уйдет, бросит машину у дома и завалится в любимый бар, в котором сейчас, кроме бармена, наверное, никого нет. Бармен достанет чистый бокал, подбросит его и наполнит холодным пивом, как раз по пятницам завозят свежее. Хмель и солод притупят его гнев, и он улыбнется. Бар наполнится людьми, и, возможно, он даже найдет, с кем продолжить этот вечер.

Напарник, с которым Артур неразлучно делил этот уютный уголок, продолжал работать, не отрываясь от монитора.

– Я сегодня раньше, если че – прикрой меня. – Он наматывал на свою крепкую шею шарф и уже успел накинуть на плечи куртку, которая из-за ширины его спины едва могла застегнуться. – Скажи там, ну не знаю, поехал проверять ломбарды, искать похищенное имущество. Конкретно ничего не знаешь.

– Ну не вопрос. – Товарищ его всегда выручал.

Артур был немного выше среднего роста, но его плечи выглядели так массивно, будто они априори были созданы для защиты. В аккуратно подстриженных темных густых волосах проглядывали еле заметные седые. Он решил, что не будет стесняться их, даже когда половина головы станет белой. Это все от мудрости. Крупный подбородок и низко посаженные густые брови делали его неприступным, но мягкий взгляд темных глаз придавал ему искренности.

Обычный опер в тихом городке, который работал здесь почти двадцать лет, готов был сбежать из этой системы и никогда больше сюда не возвращаться. Он ненавидел эту систему, ненавидел то, как она устроена, ненавидел себя за то, что он до сих пор здесь, но бросить не мог. Как дитя, которое любит свою мать, какой бы она ни была.

Артур знал в лицо каждого местного отморозка. Они его тоже, здороваясь на улице и обещая, что будут вести себя хорошо. Все знали, что с ним лучше не связываться.

– Артур, а ты куда? – остановил его дежурный.

– Чего тебе? – Настроение начало еще больше ухудшаться. – Я ломбарды поехал отрабатывать.

– Притормози. Там у нас потеряшка. Пропала два часа назад. Нужно съездить на осмотр. Девочка десяти лет. Ломбарды подождут.

– Два часа назад? Ты шутишь? Слушай. – Артур подошел к дежурному и проговорил вполголоса: – Сегодня пятница, а я не помню, когда в последний раз у меня был выходной. Пусть съездит кто-нибудь другой. Инспектор там по делам несовершеннолетних, например. Или участковый какой-нибудь. Я со своим договорился, он прикроет.

– Не получится, там серьезно. Девочка никогда раньше не уходила.

– Уходила, не уходила, какая разница? Все когда-то уходят. Придет скоро.

– Ну, я, например, не уходил, когда малым был, ты не уходил.

– Ты ничего обо мне не знаешь, и лучше не знать.

– Тогда ты меня послушай. Если в ближайшее время ты ее не найдешь, поднимут всех по тревоге. Это твоя линия. И ты лучше всех знаешь, где малолетки собираются. Так что давай. – Он похлопал его по плечу. – Бери протоколы, и езжайте вместе с инспектором. И отзвонитесь сразу по обстановке.

– Знаю я этих девочек. Лет десяти. К подружке зашла или на площадке где-то морозится. Ладно. Кто родители? Что вообще там за семья?

– Они с отцом вдвоем проживают. Все, давай лети, на месте разберетесь.

– Да все и так понятно, – бурчал Артур. – С отцом. Вдвоем. Повзрослела малая, почувствовала самостоятельность.

– Но ехать все равно надо, – пожал плечами дежурный.

– Быстрей только всех собирай. Отработаем, и до понедельника меня нет.

Глава 2

– Фамилия, имя, отчество? Кто пропал, когда ушла? – Артур лениво задавал типичные для таких сообщений вопросы.

– Здравствуйте, – вошла за Артуром высокая блондинка. – Я инспектор по делам несовершеннолетних. Вы отец девочки?

Артур закатил глаза. Он знал, что с ней это все надолго. Медлительная, дотошная и слишком правильная.

– Да. – Леон стоял в коридоре, облокотившись о стену, и поправлял свои отросшие почти до плеч волосы.

– Фамилия и имя? – еще раз спросил Артур.

– Мои?

– Нет, мои. Ваши, конечно. Вы же заявляете, а не я. – Артур почувствовал, как локоть блондинки уперся ему под ребра. Что она понимает в общении с заявителями?

– Леон Растер.

– Артур, давай я сама, – тактично заткнула его блондинка. – Как зовут девочку?

– Лера. – Леон отвечал тихо, привыкая к мысли о том, что здесь сейчас происходит.

– Где ее комната? – Артур продолжил, все же смягчив свой тон.

– Вам нужна ее комната? Зачем? Она ушла из музыкальной школы, а не отсюда. Ее в городе надо искать где-то.

– Зачем нам комната, давайте мы сами разберемся. Просто отвечайте на вопросы, и дело пойдет быстрее. – Мало того, что Артура дернули в пятницу вечером, так еще и отец девочки делал ему мозги.

– Только время теряете здесь. – Леон не хотел, чтобы полиция рылась в его доме.

– Вы не переживайте, мы знаем, что надо делать. – Инспектор как могла старалась всех успокоить. – Сейчас нужно осмотреть дом, стандартная процедура. Вот здесь подпишите, что разрешаете проводить осмотр, – она указала пальцем в бланк протокола.

Артуру удавалось сдерживаться. Все-таки хорошо, что эта блондинка поехала с ним, меньше придется общаться с нерадивым папашей.

Как только Леон поставил свою подпись, Артур, не разуваясь, прошел в глубь большого то ли холла, то ли гостиной, совмещенной с кухонной зоной. Тусклый теплый свет освещал стильный, но довольно простой интерьер – здесь не было лишних вещей и захламленности, но было стойкое ощущение, будто здесь никто не живет. В кухонной зоне стол из темного дерева, точно дерева, это было видно невооруженным глазом, и шесть стульев вокруг него. Зачем шесть, если он живет один с дочерью? В гостиной – бескаркасный диван глубокого коричневого цвета, наверняка очень удобный, пара мешков в африканском стиле, картина с изображением какого-то племени и совершенно ничего, что могло бы указывать на проживание в этом доме ребенка. Разве что одна из фотографий на стене – девочка в школьном сарафане и Леон рядом с ней. Живые, улыбающиеся лица.

– А ванная тут у вас где? – потерялся в дверях Артур.

– Ванная?

– Да, нужно изъять зубную щетку.

– Не понял. Зачем вам ее щетка?

Все эти «зачем» только подбрасывали дров в уже разгоревшийся огонь. Огонь. Тут был камин, прямо напротив этого удобного дивана. Артур заглянул внутрь – камин разжигали не так давно.

– Много вопросов задаете. Зубы чистить. Зачем же еще? – съязвил Артур.

Их перепалку прервала инспектор:

– Нужна щетка девочки, – успокаивающим голосом начала она. – Нам нужно изъять ее, это стандартная…

Леон не дал ей договорить:

– Она в больнице? Вы ее нашли? Или что? Я не понимаю.

– Много вопросов, мало помощи от вас, папаша. Нет, мы ее не нашли. Просто покажите долбаную щетку, и мы ее изымем. – Его терпение кончилось, так же как и надежда на то, что его долгожданная пятница закончится так, как он запланировал.

– Да объясни же ты ему! Вот откуда отец должен знать, зачем тебе щетка.

– Ну окей. В общем, когда найдут тело, точнее, если, и его невозможно будет опознать, то нам поможет эта щетка. На ней есть ДНК вашей дочери. Так понятно же объяснил?

Лицо Леона скривилось, то ли от того, что он представил свою дочь мертвой, то ли от пренебрежения к Артуру, который так и не смог считать эту эмоцию.

– Да вы не волнуйтесь, – блондинка тоже заметила, но почему-то сочла это за волнение, – сейчас нужно собраться и вспомнить все детали. Может, она что-то говорила, куда-то собиралась? Другие сотрудники сейчас патрулируют город, ее уже ищут по описанию одежды и внешности. – Она сделала паузу. – Мы обязательно найдем вашу дочь. Все будет хорошо.

– А мать где? – спросил Артур, заранее зная, что Леон один воспитывает дочь.

– Ее давно нет, пропала.

– Интересно. – Артур рассматривал фотографии на стене, где не было ни одного снимка с изображением женщины.

Леон поник. Было ощущение, что он что-то недоговаривает. Ссора с дочерью? Поэтому она сбежала? Или он поднимал на нее руку? Артур с детства был знаком с подростками, у которых буйные родители. Хотя сами родители считали, что это дети у них родились такие неуправляемые. Кто такой этот Леон? И что с ним не так?