Проходит несколько минут, но работника забегаловки, обещавшего телефон, всё ещё не видно, и меня это заставляет нервно озираться по сторонам и теребить пальцами кончик пряди.

Время словно замедляется. Не знаю, сколько уже прошло, пока я тут сижу, не шевелясь, но ни одной секунды не проходит без длинных и тревожных раздумий.

Снова раздаётся звон колокольчиков, но я не оборачиваюсь, вглядываясь в дверной проём за стойкой, в котором исчез мужчина. Неужели так сложно найти телефон?

А затем…

– Какое божье благословение наконец видеть тебя воочию.

Сперва я решаю, что обращаются не ко мне, но об обратном говорит мужская большая ладонь, которую кладут мне на правое плечо. От удивления я лишь беспомощно поворачиваю голову назад и встречаю высокую фигуру в клетчатом костюме «тройка» коричневого цвета, в коверкоте с заострёнными лацканами и с козырьком на голове. У незнакомца большие голубые глаза, широкое красноватое лицо, а волосы походят цветом на пшено. Он выглядит как настоящий англичанин.

На этот раз моё сердце решает переместиться к самому горлу и отчаянно стучит прямо там.

Я растерянно перевожу взгляд на своё плечо, стиснутое ладонью мужчины, и он вдруг убирает руку, будто бы моя реакция его задела. А потом за стойкой появляется работник забегаловки, но без телефона, и смотрит на нас отсутствующим взглядом.

– Извини, если напугал, – улыбается незнакомец за моей спиной, поворачивая меня к себе. И говорит он с явным британским акцентом. – Привычка хватать всё, что попадётся под руку, никогда меня не красила, но увы, приходится с этим жить.

Потом гогочет над собственной шуткой. На шее у него висит золотая цепочка, а уши проколоты маленькими серьгами, что очень сильно контрастирует с официальной одеждой.

Я не на шутку напряжена.

– Ты пойдёшь со мной, – резко сменившимся приказным тоном выдаёт англичанин.

И тут-то я и замечаю…

Из его нагрудного кармашка выглядывает серебряная карта.

Глава 10

У меня пересыхает во рту. Настолько сильно, что попытки ответить хоть что-нибудь были бы равносильны потугам младенца, только вышедшего из утробы матери, заговорить.

– Я…

«Вот же чёрт», – проносится в голове, но мысли вихрем улетают, когда руки и ноги немеют от ужаса, отказываясь подчиняться командам, поступающим из мозга.

Бежать, бежать, бежать. Просто нужно бежать.

Но тело не слушается.

Меня резко поднимают со стула за локоть и разворачивают спиной к себе, в поясницу упирается острый кончик ножа. Я едва не задыхаюсь от ужаса.

– Будь хорошей леди и не делай резких движений, – шепчет мужчина мне в ухо. – Я не хочу искромсать твоё тело до того, как отправлю тебя к Вистану.

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – беспомощно выдаю, всё ещё сохраняя в себе надежду на счастливый исход.

– Всё ты прекрасно понимаешь. Какое счастливое совпадение получить звонок от Рэнсома именно в тот день, когда я здесь по делам. Видать, сам Господь Бог подарил мне эту возможность.

Вряд ли такие люди, как он, да и все те, кто работает на Харкнессов, верят в бога. Какая вера может быть в чёрных до основания сердцах? Грязные и лживые подонки.

Я боюсь пошевелиться. Ведь любое резкое движение может кончиться тем, что меня проткнут насквозь ножом, и я истеку кровью посреди этой дешёвой забегаловки. Люди не помогут, как не поможет и полиция. Я буду обречена.

– К твоему счастью, ты нужна Вистану живой, и, если будешь хорошо и тихо себя вести, прибудешь к нему в целости и сохранности. Так что сейчас ты пойдёшь со мной.

Снова командный тон.

У меня закипает кровь. Страх и злость смешиваются воедино, создавая необыкновенное, почти взрывное сочетание.

Я не отвечаю, в голове перебирая варианты. Мозг просит просто послушно следовать за ним, не пытаться сбежать, ведь вряд ли мне это удастся. Серебряная карта. Один из самых приближённых к Вистану людей. Он имеет огромную власть. И смертельно опасен.

Но едва я собираюсь смиренно последовать за англичанином, как раздаётся звон колокольчиков, сопровождаемый каким-то щелчком, и внимание стоящего за стойкой мужчины направляется за мою спину.

И тут раздаётся голос:

– Бросай нож и убери от неё свои руки.

Испуганные вздохи тут же заполняют небольшое помещение. Боковым зрением вижу, как из-за соседних столиков вскочили несколько человек.

– Быстро, блядь, уселись обратно! – звучит гневный мужской голос. – Никому не вставать и не выходить отсюда, пока мы не разрешим!

Гай и Зайд.

Люди беспрекословно подчиняются.

– Кровавый принц, какая встреча. – Я слышу, как, говоря это, англичанин насмешливо улыбается. – Надеялся, что не застану тебя сегодня.

– Убери свои руки от девушки, пока я не вырвал тебе каждый твой палец.

Паникой пропитывается воздух. Я почти ощущаю, как ужасом наэлектризованы тела, сидящие смирно за столиками. А ведь здесь много детей…

Перед глазами вдруг возникает Нейт.

– Позвольте, мистер Гастингс, – с насмешкой говорит он.

Меня отпускают. Я подаюсь вперёд, разворачиваясь, пока Нейт осторожно придерживает меня за плечи и отводит в сторону.

– В норме, крошка? – улыбается он. – Ух ты, сменила имидж в нашей ванной, да?

Но я ему не отвечаю. Вместо этого гляжу на искажённое и слегка побледневшее лицо мужчины, а затем перевожу взгляд на пистолет в руке Гая, дуло которого направлено в его сторону. Вот откуда эта паника вокруг.

– Я выполняю поручение твоего отца, – говорит англичанин. – Так или иначе, я его исполню.

– Но ты не имеешь права появляться со своими делами на чужой территории, – отвечает Гай. – Даже если ты Серебряный.

Тот усмехается, как будто даже приняв своё поражение.

– И что будешь делать теперь? – ухмыляется мужчина. – Неужели хватит смелости уби…

Выстрел.

Резкий, громкий, при этом расчётливый и уверенный. На пол брызжет кровь. Тело мужчины глухо падает, по лужице красного цвета скользит выпавшая из нагрудного кармана серебряная карта.

От неожиданности и ужаса я отшатываюсь, но Нейт придерживает меня за локоть.

Раздаются крики.

Вот и всё. Ещё одно хладнокровное убийство, учинённое Гаем, свидетелем которого я стала. А кроме меня ещё десяток простых людей. Визги невыносимы, но в ушах у меня встаёт шум, заглушающий любые посторонние звуки.

Я в немом ужасе. Шок всасывается в кровь, становится одним целым с моим хрупким и готовым разорваться телом. Я стою и не могу пошевелиться, уставившись на труп, в голове которого зияет дыра. Я могу поклясться, что у ног Гая валяются мелкие фрагменты черепа.

О боже…

Он убил одного из самых приближённых к отцу людей. Убил на глазах обычных американцев, детей, посреди кафешки, наплевав на последствия с обеих сторон.

Гай Харкнесс не просто хладнокровен и опасен.

Он не имеет страха. Совсем.

Спустя несколько минут я со стороны наблюдаю за тем, как тело убитого грузят в машину Зайда на заднем дворе забегаловки. Меня бы позабавил тот факт, что они вынесли труп через заднюю дверь кафешки, словно и не совершали само убийство на глазах у людей и им есть что скрывать, но мне не до смеха.

Я начинаю пятиться, когда на меня уверенно идёт Гай.

– Чем ты думала? – на повышенных тонах начинает он, заставляя меня чувствовать себя куда меньше, чем я есть на самом деле.

И почему он выглядит сейчас так, словно готов прибить меня? Да и почему я сомневаюсь в том, что он способен на такое?

– Господи, о чём же ты думала? Сбегать из дома, который выступает твоей защитой, в городе, кишащем людьми, готовыми отдать тебя на растерзанье! Это было невообразимо глупо!

Я ощущаю себя ребёнком, которого отчитывают за плохое поведение. И мне ужасно это не нравится.

Нейт смотрит на меня гораздо более понимающе, в его голубых глазах нет и тени осуждения. Поэтому я неосознанно встаю чуть ближе к нему.

Гай проводит пятернёй по своим каштановым волосам, качает головой, словно просто не может поверить в то, что я могла так поступить.

– Я просто хочу уладить всё, – неожиданно мягко говорит Гай, будто кто-то резко стёр из его души гнев. – А ты рискуешь единственным, что для меня сейчас важно, Каталина.

«И что же тебе важно?» – хочу спросить я, но просто не осмеливаюсь.

Нейт заметно расслабляется и поворачивается ко мне, одаривая поддерживающим взглядом. Зайд захлопывает дверцу багажника своего чёрного БМВ, а потом опирается на него всем телом и скрещивает на груди руки.

– Кстати, давайте, блядь, признаем, что план подстричься был достаточно неплох, – усмехается он.

Гай осматривает мои волосы, будто только сейчас понял, что я состригла большую часть длины. Он беспрепятственно тянется рукой к моим коротким прядям и перебирает их пальцами. Не знаю, ему нравится мой новый вид или наоборот. Взгляд ни о чём не говорит.

– Стоит их покрасить. Люди моего отца знают тебя лишь по фотографии. Им намного сложнее будет узнать тебя в новом облике. Хорошая идея.

Жаль, она не сработала против него. Труды пошли насмарку.

На улице уже заметно похолодало. И Гай, заметив, как я ёжусь, обнимая себя, снимает своё чёрное пальто и накидывает мне на плечи. Оно хранит тепло его тела и согревает в считаные секунды. Я снова поражаюсь тому, как руки, заляпанные кровью до самых локтей, могут быть такими заботливыми.

– А теперь уже можно сказать, что нам всем точно пизда? – заговаривает Зайд. – Особенно тебе.

– Вот именно. Ты убил одного из Серебряных, – напоминает Нейт, словно в этом есть нужда. – Убил Стивена, мать его, Гастингса. Мы долго ещё будем продолжать делать вид, что всё о’кей?

Никто из них не говорит о том, что убийство произошло при свидетелях. Их это не волнует.

Я всё ещё в оцепенении. Кровавые картинки мелькают перед глазами через вспышки света.

– У меня было на то право, если уж говорить начистоту, – холодно отвечает Гай. – Мы находимся сейчас на территории вьетнамцев.

Нейт с Зайдом переглядываются.

– Так то, что ты сказал Гастингсу, не было блефом?

Гай вздыхает:

– Думаешь, у меня есть время на пустые необоснованные угрозы?

– А как Стивен узнал о том, что Лина здесь? – спрашивает Нейт.

– Скорее всего, кто-то из персонала выдал. За неё было выставлено вознаграждение в сто тысяч. Кто откажется?

Мне остаётся лишь свыкнуться с тем, что я ничего не смыслю в их разговорах и в ближайшее время не пойму ни слова из тех, что они друг другу кидают.

– Как вы узнали, где я? – спрашиваю, надеясь, что узнаю ответ хоть на этот простой вопрос.

– Ты всё думаешь, что способна обхитрить меня, хотя я тысячу раз опровергал это.

Поднимаю голову и смотрю в глаза Гаю. Он выглядит довольным собой, хотя мне почему-то кажется, что самолюбие совершенно не сочетается с его образом и характером. Самовлюбленность просто не в его стиле.

– И что это значит? – продолжаю я.

Он не отвечает.

У меня дрожат руки, снова возвращается эта противная трясучка, словно тело яростно выступает против того, что происходит вокруг.

Гай замечает это.

– Ты сейчас замёрзнешь. Идём в…

– Нет, – выдаю я. Голос дрожит вместе с телом. – Мне не холодно. Я просто боюсь.

– Уверяю, никто больше не…

– Я боюсь тебя.

Он отстраняется от меня как от яркого пламени. Или как от лезвий, полетевших ему в лицо. Взгляд такой напуганный, что я сперва не узнаю в чертах лица того самого Кровавого принца, который всегда в себе уверен.

Зайд присвистывает, а Нейт решает промолчать и виновато качает головой.

– Я – последний человек, которого ты должна бояться, Каталина, – говорит Гай.

– И вопреки этому я тебя боюсь, – повторяю сухими губами. – Я не знаю, чего от тебя ожидать в следующую секунду. Может быть, в один момент ты убьёшь… и меня.