– Бизнесом. Пора на пенсию. Я терпеть не могу наших клиентов, к тому же у меня нет никакого желания до конца дней морозить кости в Юте. Я переезжаю в Сан-Сити, который в Аризоне. – Я впервые слышала это название, но мне понравилось. – Больше мне некому оставить дело.

– А как же Табита?

– Умоляю тебя.

– Компанию можно продать, – подсказала я.

– Кому? Какой-нибудь идиотке, которая угробит дело всей моей жизни? Да потом еще начнет названивать при каждой неурядице. Ты же знаешь, я не нуждаюсь в деньгах. Крейг оставил после себя больше, чем я могу потратить. К тому же ты мне роднее, чем собственная дочь.

Ничего приятнее она мне еще не говорила. Возможно, не говорила никому.

– Спасибо.

– Только благодаря тебе последние несколько лет прошли относительно неплохо.

– Спасибо, – повторила я. – Я буду скучать.

– Вот только не надо этих соплей. Ты же знаешь, я не люблю.

Вернулась официантка с нашим заказом. Она чуть ли не бросила тарелки на стол и тут же убежала. Я в предвкушении смотрела, как Марж пробует суп. Она зачерпнула вторую ложку – значит, мы в безопасности.

– Когда вы уезжаете?

– В прошлый понедельник выставила на продажу дом. Контракт уже подписан.

– Вы про кухню? – испугалась я. Наша компания располагалась в старом доме, который Марж перевела в нежилой и организовала там кухню и пекарню. Обычно она его так и называла: «Дом».

– Да нет же. Кухня тебе еще пригодится. Я про свой дом.

– Быстро, – удивилась я. – Это хорошо.

– Продала за бесценок, – покачала она головой. – Что сделано, то сделано. Покупатель хочет закончить все до третьего апреля, поэтому завтра лечу в Аризону подыскать что-нибудь для себя. Попрошу Скотта оформить все документы по передаче компании, пока я еще здесь. Нужно будет переписать все банковские счета на твое имя. Оставлю для тебя небольшую подушку, но думаю, ты и так справишься. Шесть тысяч нам еще должны. И сама кухня стоит не меньше пятидесяти.

– Я все отдам, как только смогу, – пообещала я.

– Не надо мне ничего отдавать. Считай, что это подъемные. У нас уже подписаны контракты на сто с лишним тысяч. У тебя все получится.

– Даже не знаю, что сказать.

– Просто ешь салат.

После этой встречи я видела Марж лишь однажды. Через четыре с половиной месяца она умерла от рака матки. Позже я узнала, что у нее была уже четвертая стадия, когда она передавала мне дело. Но тогда Марж об этом умолчала. Она терпеть не могла, когда ее жалеют. На похоронах нас было всего трое. Табита так и не появилась.

Глава пятая

Какая-то женщина в интернете посочувствовала мне, сказав, что и ее тоже «проклайвили». Несмотря на все свои страдания я чуть не рассмеялась. Вряд ли кто-то мечтает, чтобы его имя перешло в разряд нарицательных.

Дневник Мэгги Уолтер

С Клайвом мы познакомились за полгода до того, как компания полностью перешла в мои руки – мы тогда обслуживали политический ужин в честь выборов мэра Солт-Лейка. Мероприятие проходило в конференц-зале Национального общества сынов пионеров штата Юта. Все присутствующие носили исключительно строгие костюмы – истые карьеристы. Был там и Клайв, несмотря на свою молодость он чувствовал себя в этой толпе непринужденно, плескался в ней как рыбка в пруду. В то время он уже учился на втором курсе юрфака и подрабатывал в фирме, где потом стал партнером.

Мне он понравился, хотя и не походил на тех парней, к которым я привыкла. Большинство моих прежних ухажеров носили длинные волосы, а их тела покрывали татуировки. Клайв же казался самим совершенством: от безупречно завязанного галстука до дорогих туфлей. Да и прическе, было видно, он уделял больше времени, чем я. По опыту знала, такие парни обычно долго присматриваются к девушке, и не назначают вторых свиданий. Наши глаза встретились, когда я несла в зал поднос с закусками.

Он тут же остановил меня.

– Попробую-ка вот это. – Он взял с подноса каштан, завернутый в бекон.

Я, должно быть, начала флиртовать. Уже не помню.

– Только это?

– Посмотрим-посмотрим. – Клайв закинул в рот другой кусочек, прожевал и взял еще один. – Вы готовили?

– Нет.

– Значит, просто разносите еду?

– Нет, еще занимаюсь выпечкой. Я готовила другие блюда.

– Что вы думаете о сегодняшнем вечере?

– Это моя работа.

– У всех работа, – возразил он. – Сплошная бутафория. Кучка прихвостней. Вы на чьей стороне?

– На стороне слабых, – выпалила я.

Клайв разразился громким смехом.

– Это лучшая шутка за сегодняшний вечер. А я сильный лев. Король джунглей.

– Каких джунглей?

– Тех, что трепещут от одного моего рыка, – произнес он, и при этих словах губы его изогнулись в легкой улыбке. – Слабые и сильные. Совместимые противоположности.

– Мне надо работать, – напомнила я ему.

– Долго еще?

– Намного дольше, чем вы будете здесь развлекаться.

– Это отказ?

– Нет. Это факт.

– Не дадите свой номер?

– Вы даже имени моего не знаете.

– А ведь точно, – опомнился он. – Как вас зовут?

– Мэгги. А вас?

– Клайв. Как Клайва Дэвиса.

– Дэвис – это ваша фамилия?

– Нет. Клайв Дэвис известный музыкальный продюсер.

– Первый раз о таком слышу, – пожала я плечами.

– Он работал с величайшими музыкантами. Дженис Джоплин, «Аэросмит», Билли Джоэл, Брюс Спрингстин, «Грейтфул дэд».

– Не мое поколение, но понятно.

– Так вы о них слышали?

– Слышала. Записывайте номер.

Он достал телефон.

– Диктуйте.

– 555-2412.

– Это же настоящий номер, да?

– Женщины часто дают вам выдуманные номера? – Он промолчал. – Если бы я не хотела, чтобы вы звонили, то так и сказала бы.

– Достойно уважения, – сказал Клайв и что-то напечатал в телефоне. – Отправил вам сообщение. – Я сразу поняла, он хочет проверить, звякнет ли у меня что-нибудь. – Тишина.

– Мне нельзя носить с собой телефон.

– Это все объясняет.

– Разговаривать с гостями тоже не положено. Пора возвращаться к работе.

– Я позвоню вам завтра.

– Буду ждать.

Клайв улыбнулся и снова исчез в толпе. А я пошла выставлять закуски на стол. На кухне меня встретила Марж.

– Что это за мужик?

– Да так.

– Но ты дала ему свой номер.

– Дала.

– Не лучшее место для знакомства, скажу я тебе.

Зря я ее тогда не послушала. Клайв позвонил рано утром. Я еще лежала в постели. Мы работали до полуночи. До кровати я добралась только в полвторого.

– Алло, – сказала я заспанным голосом.

– Проснись и пой, принцесса, – раздалось из трубки.

Я протерла глаза.

– Кто это?

– Клайв. Мы познакомились вчера на ужине. Можно пригласить тебя на завтрак?

– Который час?

– Семь.

– Я еще сплю. Зачем звонить в такую рань?

– Прости. Никак не мог о тебе забыть.

– Даже не знаю, испугаться мне или обрадоваться.

– Наверное, лучше еще поспать, – предложил он. – Сделаем вот что: я заеду за тобой в двенадцать и мы пообедаем в «Лакайле».

Дорогой французский ресторан «Лакайль» находился где-то в каньонах.

– Ладно, – согласилась я.

– Тогда до встречи.

– Постой. Ты же не знаешь, где я живу.

– Знаю, не беспокойся. Увидимся в полдень. – И он повесил трубку.

Откуда он знает мой адрес? Но я слишком устала, чтобы думать, поэтому просто перевернулась на другой бок и снова уснула.

Клайв приехал точно в назначенный час. Мы пообедали, потом поужинали, потом позавтракали. Через два месяца он уже сделал мне предложение, на которое я ответила «да».

Глава шестая

Бывают дни, когда из бункера лучше не высовываться.

Дневник Мэгги Уолтер

По дороге домой – по крайней мере в те моменты, когда не боялась улететь в кювет или погибнуть в автомобильной аварии – я думала над тем, что сказала Карина. Она права. Пора уже выбираться из скорлупы. Или хотя бы из спальни. Бо́льшая часть меня жаждала возвращения к нормальной жизни. Идея сменить обстановку и заняться приготовлениями к празднику не была лишена смысла. Ведь я всегда любила Рождество.

Хотя бы в этом наши с Клайвом взгляды совпадали. Он тоже обожал Рождество. (Почему-то вместо слова обожал хочется сказать оболгал.) Но, как и во всем, Клайв и здесь перегибал палку. Мы не просто украшали дом к празднику, а заказывали какие-нибудь особенные декорации. И перед нашим домом собирались толпы зевак, чтобы сфотографироваться. А счета за электричество вырастали втрое.

Год от года становилось только хуже. Я в ужасе ждала, когда наш дом превратится в наряженный к Рождеству универмаг «Мейсис» с красочными витринами, длинными очередями зрителей и тележками с брецелями^[2].

На деле же вся эта мишура была не для нас. А для пустобрехов Клайва – я их так называла, не он – которые приходили к нам ужинать. Клайв любил застолья, составлял длинные списки гостей, внимательно их просматривал и вычеркивал тех, кто неугоден. Он даже врагов приглашал, следуя известной мудрости: «Держи друзей близко к себе, а врагов еще ближе».

Если не считать малознакомых жен других адвокатов, никого из гостей я не знала. В своем же доме я была как на работе, только теперь выступала еще и в роли хозяйки. Приходилось мило улыбаться, показывать дорогу в туалет, принимать верхнюю одежду, ставить под бокалы подставки.

В минуты слабости представляла, как выглядит дом другой жены Клайва на Рождество. От этой мысли сводило живот.

Приехав к себе, я обнаружила, что и подъезд, и проход, как впрочем и весь остальной мир, завалены снегом. Поставила машину в гараж, взяла лопату, потом целый час разгребала тротуар с дорожкой, пока не заболела спина.

Но не успела я закончить, как снова пошел снег. Сначала закружились легкие, кружевные снежинки, их становилось все больше и больше. Наконец они полностью закрыли собой небо. За считаные минуты только что очищенный бетон опять оказался под слоем снега. Побежденная, я вернулась в дом и забралась под одеяло. Не стоило сегодня никуда ходить. Весь мир был против меня.

Глава седьмая

Буря усиливается в буквальном и переносном смыслах.

Дневник Мэгги Уолтер

Стихия бушевала все сильнее. Все-таки включила местные новости – вдруг мир стоит на пороге ледникового периода, а я ни сном, ни духом. Говорю «все-таки», потому что впервые за долгое время подошла к телевизору. По понятным причинам я старалась избегать новостей, но прогноз погоды узнать хотелось. По словам слишком энергичной телеведущей, в ближайшие часы буря не прекратится и даже не начнет утихать. При неблагоприятном раскладе жизнь в городе на время остановится. Так даже лучше. У меня хотя бы будет уважительная причина оставаться дома.

После новостей телевизор стал рассказывать о какой-то чокнутой тетке, которая убила своего мужа, а потом попыталась скормить труп соседским свиньям – ни дать ни взять мое настроение.

Около десяти вырубилось электричество. Пришлось освещать себе путь мобильным телефоном, пока не нашлись свечи. Я целый день ничего не ела и была голодна как волк. Сделала сэндвич с индейкой и чеддером – романтики этому блюду не в силах были придать даже свечи.

Потом я просто улеглась на диван в ожидании света. Свет не загорался. Спустя час электричество не дали, и хотя отопление было газовое, система управления была электронной, поэтому в доме становилось все холоднее и холоднее.

Я подняла шторы и выглянула в окно. Несмотря на то что часы почти пробили полночь, на улице было пугающе светло – снежную ночь заливал свет полной луны. Повсюду высились сугробы глубиной не меньше двух футов.