– Конечно, – прошептала Дженис и выронила телефон, он с треском ударился о кафель и замолчал.

Она сразу поняла, что ее приглашают не на простую беседу, а на опознание. Иначе ее бы пригласили в отделение рядом с домом: туда, где она подавала заявление.

Дженис была сильной женщиной, она тридцать лет отработала в неотложке. Но, как бы ты ни храбрился перед травмами и даже смертью чужих людей, когда несчастье касается твоей семьи, все совсем по-другому. Сохранять спокойствие сложнее стократ.

Дженис опустилась на колени и взяла в руки мобильник. По экрану расползлась сетка трещин. Лучше бы она уронила его до того, как ответила, тогда бы она ничего не узнала и, может быть, ей было бы легче.

Дженис попыталась прочесть сообщение, но нижняя часть экрана потемнела. Чтобы увидеть адрес отделения, которое прислал полицейский, Дженис пришлось отправить ему несколько текстовых сообщений. Когда вверху экрана оказалось окошко с адресом, Дженис переписала его на листочек и вызвала такси с домашнего телефона. В таком состоянии сесть за руль она не могла.

Всю дорогу Дженис молча и без слез плакала. Сухой горький комок сковал горло, плечи вздрагивали, сердце билось чаще обычного, но слез не было. Боль не находила выхода, она оставалась внутри.

Таксист высадил Дженис у парадного входа в бюро, и она, выпрямив спину, вошла внутрь.

Глория работала в приемной уже несколько лет. Этот взгляд она хорошо знала. Ей хотелось как-то облегчить страдания родных, приходящих на опознание, но это было под силу лишь времени. Только время способно притуплять боль, но и оно довольно слабый анальгетик, ведь до конца боль так и не отступит.

– Вы, наверное, Дженис Смит, – Глория мягко улыбнулась, ее предупредили об опознании. – Позвольте, я вас провожу, – после кивка женщины предложила она.

Глория взглядом указала своей стажерке на окно приемной. Поднялась со стула, придерживая округлый живот. До родов оставались каких-то три месяца, и с каждым днем она становилась все сентиментальнее. То и дело начинала плакать. Дела, которые раньше вызывали в ней живой интерес, теперь представляли сплошное расстройство.

– Идемте, – Глория повела женщину к лифту.

Двери кабины открылись, Глория представила Дженис детективам и оставила ее в их надежных руках.

Женщина кивком поздоровалась с полицейскими. Она боялась, что если откроет рот, то тут же расплачется и уже ничто не способно будет ее успокоить.

Логан вышел первым и открыл дверь секционной. На столе лежало тело девушки, скрытое под простыней. Джон сидел за компьютером и готовил отчет. Чарли отправлял чистые инструменты в стерилизатор.

Когда дверь открылась, эксперт и криминалист оторвались от своих дел, чтобы помочь матери пройти процедуру опознания. Каждый из них пережил невосполнимую утрату, которая навсегда объединяла их с родственниками тех, кто попадал на эти столы. Это выходило за рамки простой профессиональной этики, то были настоящие понимание и поддержка.

– Скажите, когда будете готовы, – Джон положил руку на плечо Дженис.

– Никогда, – прошептала женщина, – открывайте, – добавила она чуть громче.

Чарли открыл лицо жертвы, и Дженис тут же узнала дочь. Хоть из-за длительного нахождения в воде ее лицо распухло и поменяло цвет, ошибки быть не могло. Несмотря ни на что, мать всегда узнает своего ребенка.

– Это она, – из последних сил сказала Дженис и обмякла в руках Джона.

Дженис пришла в себя через несколько минут в маленькой светлой комнате, перед ее лицом мелькал ватный тампон, смоченный нашатырем. Сначала она почувствовала запах, а уже позже смогла понять, в чем дело.

– Как вы? – обеспокоенно спросил Джон.

– Бывало и лучше.

– Держитесь. Хоть сейчас и не верится, но со временем станет легче, – Джон прощупал пульс на запястье Дженис: сердцебиение восстановилось. – Сможете поговорить с детективами?

– Наверное.

Джон проводил женщину в переговорную, где ее ждали детективы. Тайлер поставил перед ней стакан воды и присел рядом.

– Знаю, что это тяжело, но мы должны задать вам несколько вопросов.

Дженис кивнула.

– Вы знаете кого-то, кто мог бы желать зла вашей дочери?

– Рейчел работает в газете, – глаза матери наполнились слезами, когда она осознала свою ошибку. – Простите, работала. Каждый, о ком она писала, желал ей зла, – Дженис громко всхлипнула. – Она писала критические статьи для колонки с обзорами… всякого, всего подряд. Господи, как это называется? Черный пиар, который касался личности авторов или актеров. Не про книги и фильмы, про людей, понимаете? – Женщина сделала паузу, чтобы промокнуть глаза салфеткой, протянутой Тайлером. – Люди обожали эту колонку, а вот герои этих статей были недовольны. А кому бы понравилось? Дважды поступали иски, но газете удалось все решить. Несколько раз Рейчел угрожали в интернете, но, если честно, не думаю, что кто-то способен убить человека за приукрашивание или даже клевету, – Дженис опустила лицо в ладони и сквозь рыдания продолжила: – Я была против ее работы в газете. Говорила, что она заслуживает большего и может писать по-настоящему, но Рейчел была упрямой.

– У нее был молодой человек или бывший, который мог держать на нее обиду? – спросил Тайлер.

– Пару месяцев назад она рассталась с парнем, но он сам ушел. Так что скорее это она могла держать на него обиду, – Дженис выпрямилась и постаралась взять себя в руки.

– Разве она не собиралась замуж?

– Исключено. Я бы точно знала об этом. А почему вы спрашиваете? – в покрасневших от слез глазах появилось удивление.

– Дело в том, что мы обнаружили Рейчел в свадебном платье.

– Не знаю, что и сказать. Может, просто примеряла. Я не знаю! Почему? – Голос матери сорвался, слезы с новой силой заструились по ее лицу, но она продолжила говорить, всхлипывая: – Мы были очень близки с дочкой. Я бы первой узнала, если бы ей сделали предложение, – Дженис смахнула новые слезы.

– У вас есть контакты ее парня?

– Рейчел звонила мне пару раз с его телефона, смогу сказать вам номер, когда починю свой мобильник, – Дженис выложила на стол разбитый гаджет.

– Мы пока не смогли обнаружить телефон Рейчел, вы не знаете, она могла оставить его? – спросил Логан.

– Нет, она никогда не выходила из дома без него.

– Нам нужно будет осмотреть ее квартиру и личный компьютер. Это может помочь нам в расследовании, – сообщил Тайлер.

– Делайте то, что считаете нужным, – согласилась Дженис.

– Нам потребуется ваша помощь. Мы хотим убедиться, что из дома Рейчел ничего не пропало, – Логану не хотелось тревожить эту женщину, но важно было исключить версии с корыстным мотивом. Да и факт угроз со стороны недовольных статьями стоило проверить.

– Мы можем сделать это завтра? – спросила Дженис.

– Конечно, я провожу вас, – вызвался помочь Тайлер. Теперь, когда он видел людей, потерявших близких, он всегда думал о неизбежности расставания с отцом. Оливер слабел на глазах, бывало, он по целому дню не узнавал сына, становился капризным, запирался в своей комнате. Тайлер хорошо справлялся с такими эпизодами, но глубоко переживал из-за того, что не может ничего исправить.

Глория помогла вызвать Дженис такси, достала из кармана платок и дала волю слезам.

Детективы, проводив потерпевшую, отправили запросы в соседние города и штаты. Платье, надетое поверх одежды, наталкивало их на мысли о фетишизме, к которому имеют пристрастие серийные маньяки. Нужно было выяснить, не случалось ли у их коллег подобных случаев за последние годы. Кроме того, предстояло разобраться, откуда у убийцы это платье: бирка отсутствовала, брендированная вышивка тоже, а это значит, что им снова нужна была помощь Ким. А еще стоило проверить ее статьи, может, она писала что-то о свадьбах знаменитостей, наряд мог иметь отношение и к конкретной статье – что, если она разрушила чью-то жизнь?

Глава 4

На следующий день детективы позвонили Дженис Смит и договорились о встрече в квартире ее дочери. Она жила в кондоминиуме в самом центре Портленда.

Логан оставил машину на парковке. До встречи с Дженис детективы хотели осмотреться. Незаметно избавиться от тела в таком месте просто невозможно: тысячи окон, десятки камер, постоянное движение. За каких-то пять минут, пока Логан и Тайлер ждали мать жертвы, из дома вышли и вошли порядка десяти человек, еще столько же прошли мимо. А это значило, что жертва встретилась с убийцей, скорее всего, в другом месте, но записи с камер внутри и снаружи ее дома они все-таки попросили.

Вскоре подъехало такси, из задней двери вышла Дженис. На женщине были джинсы и толстовка, а на лице – следы бессонной и болезненной ночи. Ее глаза покраснели, веки опухли, кое-где местами полопались капилляры, образуя пунцовые пятна.

– Доброе утро, – осипшим от ночных рыданий голосом произнесла Дженис.

– Спасибо, что согласились помочь нам. Формальности бы отняли у нас время, – после короткого приветствия сказал Логан.

Детективы следом за Дженис вошли в подъезд многоквартирного дома и кивком поздоровались с пожилым консьержем. Логан сразу обратил внимание на две камеры по углам холла, в лифте была еще одна широкоугольная камера. На двенадцатом этаже, где жила Рейчел, их встретили три камеры: одна в лифтовом холле и еще две – по одной на каждую секцию.

Дженис остановилась у двери с номером 105 и вставила ключ. Три поворота. Щелчок. Дверь открылась, представляя взглядам детективов просторную студию в стиле лофт.

– В прошлый раз, когда вы искали Рейчел, вы не заметили чего-то необычного в квартире? Может, что-то пропало? – нарушил тишину Тайлер.

– Ничего такого не заметила. Все как обычно. Только она не разгрузила посудомойку. Так я поняла, что она не ночевала дома, – объяснила Дженис.

– Разве она не могла загрузить ее тем утром, когда вы договорились о встрече? – уточнил Тай.

– Я приехала сюда около одиннадцати утра. Если бы Рейчел загрузила посудомойку утром, то посуда все еще была бы теплой, – плечи женщины вздрогнули, но она не заплакала.

– Можем мы осмотреться? – спросил Логан.

– Конечно, делайте то, что нужно, – Дженис присела в кресло рядом с маленьким балконом.

Осмотр квартиры занял не больше часа, подоспевшие вскоре криминалисты обнаружили лишь два комплекта отпечатков, которые с большей долей вероятности принадлежали Рейчел и ее матери. У Дженис тоже взяли образцы для сравнения, чтобы подтвердить отсутствие посторонних лиц в квартире. Какой бы сильной ни была уверенность детективов, факты превыше всего.

Единственной стоящей внимания деталью стал ноутбук Рейчел, который она хранила на прикроватной тумбе. Из-за блокировки сейчас толку от него было мало, но не существовало такого пароля, который бы не сумела подобрать Кими.

Попрощавшись с убитой горем матерью, детективы сели в машину и отправились в отдел. Первую часть пути они провели в задумчивом молчании, но когда остановились на светофоре, то одновременно заговорили.

– Что думаешь? – в один голос спросили напарники.

– Если руководствоваться статистикой, то это бойфренд – бывший, настоящий или несостоявшийся ухажер, – начал Тай.

– А если брать в расчет нашу везучесть, то это чертов маньяк-извращенец, – добавил Логан.

– Сам посуди: будь это извращенец, с большой долей вероятности жертва была бы изнасилована. А в нашем случае – нет, – Тайлер задумчиво постучал пальцами по приборной панели.

– Тогда к чему этот маскарад? Кто-то в детстве в куклы не наигрался? Или это месть за статью? Нужно будет уточнить у Кими, нашла ли она подобные статьи, – Логан тронулся с места, когда загорелся зеленый.

– Допустим, это человек, который хотел жениться на жертве, но получил отказ. Тогда налицо убийство, мотивированное властью. Убийца получил свое силой, присвоил ее жизнь. Хотя версию с маньяком я бы тоже не отметал.