– Деньги? Что это вдруг? У тебя кончились карманные? Нет, ты же ими не пользуешься. Если ты чего-то хочешь, скажи. Мамочка все купит.

Когда о деньгах говорит ребенок, первым делом на ум приходят карманные, но сейчас я говорил о деньгах совсем не такой категории.

– Нет. Мне нужны не карманные деньги, а большая сумма.

– Большая сумма? Насколько?

Теперь в глазах матери появилось любопытство.

– Я слышал об этом, когда был у дедушки. Ильсан… Где это?

– Ильсан? Даже я толком не знаю. А что?

Как и ожидалось, она совершенно ничего не знает об этом мире. Ну, это не имело значения. Я ведь на это и не рассчитывал. Мне всего лишь хочется, чтобы и у моей доброй-предоброй мамочки был хороший денежный мешок. И мне следует лишь немного подтолкнуть его к ней.

– Я не очень хорошо понимаю, но, говорят, Ильсан скоро превратится в город. И потому там должны вырасти цены.

– Что? Кто это сказал? Дедушка?

– А, нет. Это сказали дядюшки из его компании.

Она не настолько наивна, чтобы не понимать, что я имею в виду. И не настолько бестолкова, чтобы тратить все деньги, которые щедро посылает на жизнь свекор.

Поскольку сейчас процентная ставка в банках составляла пятнадцать процентов годовых, она, должно быть, скопила немало денег, и теперь вопрос лишь в том, как ими распорядиться.

Я направился к себе в комнату, оставив мать, которая хоть и была в некотором замешательстве, но уже погрузилась в свои мысли, сверкая глазами. Я плюхнулся на кровать и стал размышлять о том, что делать дальше, но ничего особенного в голову не приходило.

Я слишком юн. Как бы тщательно я мог подготовиться, будь мне двадцать с небольшим!

Выкинув из головы сожаления, я взял книгу. Нет ничего лучше, чем чтение, когда нужно обуздать свое нетерпение. Нет, я оказался в таком времени, когда, кроме этого, особо и заняться нечем.

Пока я проводил зимние каникулы с книгами вместо друзей, началась новая эпоха, Шестая республика.

Двадцать пятого февраля Но Тхэу вступил в должность тринадцатого президента, и вскоре после этого началась избирательная кампания в Национальное собрание тринадцатого созыва.

* * *

Председатель Джин Янчхоль оказался более изобретательным, чем я мог себе представить. Особенно меня удивило использование выборов в Национальное собрание в качестве рекламы для «Сунъян Электроникс».

Когда до выборов оставался всего месяц, все кандидаты местного уровня разъезжали по своим округам на грузовиках, чтобы получить хоть на один голос больше, и кричали так громко, что к вечеру им аж говорить было трудно.

Председатель Джин готовил сверхдорогие телевизоры и видеомагнитофоны, которые потребуются для просмотра и записи Олимпийских игр – 1988 в Сеуле. Он быстро изготовил прототипы и начал раздавать их всем кандидатам на условиях «аренды».

Телевизор был оснащен огромным тридцатитрехдюймовым экраном, отдельными динамиками объемного звучания и низкочастотными динамиками для поддержки стереозвука, а также функцией PIP (картинка в картинке), что делало его первым телевизором, позволяющим смотреть два канала одновременно.

Чрезвычайно дорогой телевизор, стоимость которого составляла колоссальные 2,6 миллиона вон, в то время как ежемесячная зарплата выпускника университета, который только-только устроился работать, была триста тридцать тысяч вон.

И еще видеомагнитофон стоимостью четыреста пятьдесят тысяч вон, оснащенный невероятной технологией, названной «беспроводным дистанционным управлением».

Эти два товара путешествовали по всей стране на грузовиках кандидатов. Избиратели хлынули на выборы, проявляя больший интерес к электронной продукции, чем к обещаниям кандидатов, которые те выкрикивали до боли в горле.

Это была умная стратегия, которая решила одновременно и вопрос тестирования прототипов, и вопрос рекламы. Из районов, где проезжали грузовики предвыборной кампании, сыпались запросы, а вишенкой на торте рекламы стали телевизионные новости об этой великой диковинке.

По сравнению с этим рекламным эффектом избрание дяди в Национальное собрание даже не заслужило отдельного упоминания в новостях.

А все потому, что, если бы зять председателя «Сунъян Групп» не смог победить в Сувоне, который даже называют городом компании «Сунъян», это было бы равносильно стихийному бедствию.

Но даже что-то столь очевидное следует отметить.

Я думал, что празднование пройдет в резиденции дедушки, но оно состоялось в Большом зале отеля «Сунъян».

Похоже, его решили не проводить дома из-за присутствия высокопоставленных членов Национального собрания. Это было сделано для того, чтобы СМИ не смогли создать шум вокруг того, как представители народа выходят из дома чеболя.

Когда родители узнали, что празднование пройдет в отеле, их лица немного разгладились. А все потому, что там, в отличие от дома, к матери не смогут относиться как к прислуге.

Глава 7
Эпоха простых людей

Празднование прошло с размахом.

Зал был заполнен людьми, которые пришли не ради того, чтобы поздравить какого-то члена Национального собрания, избранного на первый срок, а чтобы показаться председателю Джину.

Прибыв в банкетный зал, наша семья первым делом поздравила тетю Джин Союн, которая с лучезарной улыбкой поприветствовала нас у входа.

– Сестра, поздравляю. Ты сделала еще один шаг вперед.

Несмотря на натужное поздравление моего отца, тетя одарила его улыбкой, словно была чрезвычайно рада.

– Ну, вот опять! И почему ты всегда сутулишься?

Она слегка похлопала его по спине, а затем взглядом показала в сторону супруга.

– Мой муж сейчас здесь, так что поздравь его. А затем немного посидите и тихонько уходите, если почувствуете себя неловко.

– Став женой члена Национального собрания, ты вдруг расщедрилась. Ха-ха.

В отличие от отца, который смеялся, мать и старший брат Санджун все еще выглядели нервными.

– Поздравляю.

– Здравствуйте.

Тетя продолжала улыбаться даже после того, как ее поприветствовали мать и брат.

– А, невестка. Позволь тебя кое о чем попросить.

– Да, говорите.

– Приехал очень важный член руководства партии, так что прошу тебя, поприветствуй его лично.

В этот момент брови отца дернулись.

– Сестра, что это значит? Ты что, хочешь продать ее улыбку?

– Дорогой!

Мать дернула отца за рукав. Избегать вреда от ненужных конфликтов всегда было ее обязанностью.

– Эй! Он просто был поклонником твоей жены. Поэтому я и попросила просто разок уделить ему внимание. А ты что там себе напридумывал?

– Хорошо. Не беспокойтесь. Мы сходим поздороваться.

Когда спор с тетей закончился, мать взяла отца под руку и направилась с ним в банкетный зал.

– Дорогой, не расстраивайся из-за пустяков. Ты хоть знаешь, как я беспокоюсь каждый раз, когда это происходит?

Отец, то ли из любви к матери, то ли оттого, что был подкаблучником, улыбнулся и крепко сжал ее руку.

– Хорошо. Давай быстренько пройдем по кругу и уйдем.

Возможно, по причине того, что мать настояла, отец продолжал улыбаться и здороваться с людьми. А затем увидел мужа сестры, главного героя праздника, и помахал рукой.

– Поздравляю с избранием, зять. Что скажете? Законодатели лучше прокуроров? Ха-ха.

– Спасибо за поздравление. Да разве так быстро поймешь? Я же пошел на понижение с должности главного прокурора на место депутата первого срока. Теперь точно придется потрудиться. Ха-ха.

После нашего с Санджуном приветствия дядя, гладя нас по головам, слегка поклонился матери:

– Вокруг стало так светло благодаря вашей семье! Как можно с возрастом становиться только красивее?

– Поздравляю, дядя.

Я не упустил из внимания взгляд дяди, которым он быстро окинул тело моей матери.

Ах ты, коварный мерзавец.

Я решил с ним сблизиться, потому что думал, от него может быть польза, но этот негодяй мне совершенно не нравился.

– А, кстати, зять. Мне нужно кое-кого быстренько поприветствовать. Помоги.

– Я как раз только что слышал обо всем от сестры. Кто это такой, что вы так о нем заботитесь?

– Он – истинная сила шестого созыва.

– Что? Но ведь выборы кончились всего несколько дней назад, а он уже имеет силу?

– Он правая рука президента Но Тхэу. Его уже можно считать наследным принцем!

Он заволновался, но голос понизил:

– Санджун, Доджун, останьтесь здесь ненадолго, поешьте вкусненького.

Дядя повел за собой моих родителей к группе людей немного в стороне. Из-за толпы я не мог разглядеть, кто это. Навострив уши, я попытался услышать хотя бы его имя, но даже это оказалось невозможно, потому что вдруг рядом со мной появилось препятствие.

– А! Братик Канджун.

Когда я обернулся, услышав знакомое имя, то увидел отпрыска третьего сына, Джин Канджуна, который теперь уже пошел в среднюю школу, и его младшую сестру Джин Ёнгён, стоящую рядом. Девочка была всего лишь на год старше меня.

Я улыбнулся и поднял руку:

– Привет, сестренка.

Однако они оба не ответили на мое приветствие. Вероятно, помня о сломанной по моей вине ноге.

– Братец Канджун, как твоя нога? Слышал, тебе даже пришлось ходить на костылях.

С кривой ухмылочкой я оглядел ногу Джин Канджуна. Его лицо покраснело, словно мой вид его напугал.

– Думаю, для равновесия стоит сломать и вторую ногу… Когда выберем для этого время? – Я говорил мягко, но в моих глазах читалось нечто иное. Я смотрел на него так, словно собирался проглотить с потрохами, так что он не смог выдержать и пары минут, и не просто отвел взгляд, а вообще ушел.

Как и ожидалось, он трус. Не может быть, чтобы ребенок из богатой семьи, с которым всегда сюсюкались, имел достаточно смелости.

– Доджун, почему ты все время пристаешь к братику Канджуну? – беспокойно спросил напуганный Санджун, когда двое детей скрылись из виду.

– Братик, не бойся этого придурка. Он не умеет драться. И кишка у него тонка. Теперь и ты лучше просто вытирай об него ноги.

Услышав мой грубый тон, Санджун только заморгал.

Я считал его своим первым союзником… Но больно слабый у него характер. Сейчас он учится в шестом классе народной школы, так что, думаю, можно еще немного подождать. А вот когда он пойдет в среднюю школу, я смогу как следует его натренировать, не так ли?

– Вы что-нибудь съели?

Родители, которые вернулись, с кем-то поговорив, крепко взяли нас за руки.

– Раз уж мы всем показались, почему бы нам не уйти? Здесь все равно нет подходящей для детей еды.

– Нужно поздороваться с отцом, прежде чем уходить.

– Мы не сможем его увидеть.

– Что?

Услышав от отца нечто неожиданное, мать наклонила голову.

– Уверен, он использовал этот праздник как предлог, чтобы провести приватную беседу с приехавшими политиками. В особом номере этого отеля. Отец не участвует в вечеринке. Это же очевидно, раз матери здесь нет.

Любой понимал, что главным героем на этом банкете является новый член Национального собрания. А глава компании – всего лишь его тесть, поэтому он не обязан здесь показываться.

– Вот как? Тогда пойдем поедим что-нибудь вкусненькое?

Мать, чье лицо стало чрезвычайно счастливым, снова взяла отца под руку. Увидев их улыбающиеся лица, Санджун тоже подпрыгнул.

– Папа! «Макдоналдс». Пойдемте в «Макдоналдс»!

Вот черт. Я хотел поесть димсам в китайском ресторане отеля «Сунъян», но оказался на шаг позади. Вот что происходит, когда старший брат – ребенок. Каждый раз приходится сходить с ума и сдерживаться, чтобы не подпрыгнуть от злости.