Тем, кто не занят в помогающих профессиях, книга поможет осознать свои эмоциональные трудности, большие и малые, и послужит руководством к тому, как с ними работать. Если вы намерены использовать книгу для самопомощи (даже если вы психотерапевт), пожалуйста, не забудьте обратиться за профессиональной помощью, если оказались в трудном положении. Помните: в том, что касается эмоций, нам для разрешения ситуации всегда требуется поддержка других людей, кем бы мы ни были.

Я хотел бы кратко поделиться с вами личным и профессиональным опытом, который привел меня к работе по воплощению эмоций, и выразить благодарность тем, кто помогал мне на этом пути. Затем я представлю обзор издания по главам, после чего последуют рекомендации по стратегиям, которыми вы можете воспользоваться, дабы извлечь из этой книги максимальную пользу.

Работа по воплощению эмоций

В проницательной книге Faces in a Cloud: Intersubjectivity in Personality Theory представители интерсубъективного подхода в психоанализе Атвуд и Столороу доказывают, что разнообразные психологические теории, разработанные Фрейдом, Юнгом и Райхом, были сформированы индивидуальными историями, потребностями и личностями этих психологов1. Мой юнгианский аналитик Ричард Аугер часто отмечает, что мы учим тому, чему нам самим нужно научиться. Оглядываясь на свою жизнь и свой выбор направлений в психологии, я прихожу к выводу, что мои отношения с работой по воплощению эмоций в интегральной соматической психологии (ISP) не являются исключением. Я разработал ISP как комплексный психологический подход к задействованию всех уровней психики, индивидуального и коллективного, с воплощением эмоций в качестве основной клинической стратегии, для улучшения когнитивных, эмоциональных и поведенческих результатов во всех видах терапии.

Жизнь моя начиналась трудно. Мы с мамой чуть не погибли во время моего рождения. Я застрял в родовом канале, слишком узком для головы, а пуповина плотно обернулась вокруг шеи. Роды затянулись и проходили под присмотром крайне неопытной акушерки. Мы чудом выжили, как вспоминала бабушка по отцовской линии. Из-за родовой травмы я был близок к церебральному параличу; я узнал об этом по симптомам, которые испытал, прорабатывая родовую травму в терапии, и во сне о том периоде. Тот общий травматический опыт сблизил меня с мамой. Повторяющиеся длительные разлуки с ней, которые я переживал в возрасте от десяти месяцев до пяти лет, являлись, вероятно, еще более травмирующими из-за родовой травмы и тесной связи между нами. Добавьте сюда физическое, вербальное и эмоциональное насилие, которому подвергал меня отец, и вы поймете, что моя история не из простых! Однажды мне приснилось, что я зашел в комнату в хорошо охраняемом полицейском участке и обнаружил картотечный шкаф, полный папок с описаниями всех видов травм, которые я пережил в своей жизни.

Меня всегда поражало, как люди выбирают себе профессии, которые предлагают им оптимальные условия и возможность не только приносить пользу и служить другим, но и исцелять себя самого. Особенно часто я наблюдаю это у психотерапевтов, решающих стать специалистами в области психического здоровья и в терапевтических методах, которые они выбирают как для обучения, так и для лечения. То же самое верно и для меня.

Ранние травмы способствовали тому, что я утратил связь со своими эмоциями и телом и рос умным ребенком, больше интересовавшимся математикой, чем музыкой. Однажды я отправился на свидание с девушкой, которая любила музыку, и с гордостью предложил ей математический анализ музыки. Можете представить, чем это обернулось! Не удивительно, что с самого начала профессионального развития в области психологии меня привлекали системы работы с телом, такие как постуральная интеграция, йога и системы телесной психотерапии, такие как райхианская терапия, биоэнергетика и бодинамический анализ. Именно так я впервые узнал о физиологических защитах от эмоций и других психологических переживаний и о том, как работать с такими защитами мягко (и не очень), чтобы соединить голову с телом, получить доступ к эмоциям и работать с ними регрессивно или катартическим методом.

Вильгельм Райх, современник Зигмунда Фрейда, считается основателем традиции телесной психотерапии на Западе. Разработанная им система называется райхианской терапией. Подходы телесно-ориентированной психотерапии, например биоэнергетический анализ, которые берут свое начало в райхианской терапии, относятся к неорайхианской терапии. В настоящее время область телесно-ориентированной психотерапии состоит из таких неорайхинских подходов и других методов. Я считаю, что на сегодняшний день бодинамическая соматическая психология развития, также известная как бодинамический анализ, является самой сложной системой телесной психотерапии с ее эмпирически выведенной картой психологических функций основных произвольных мышц, основанной на их психомоторных функциях, и сложной теорией структуры характера с семью стадиями развития ребенка. Возможно, эта система на годы опередила свое время, учитывая, насколько ограничена ориентация на тело в более широкой области психологии. Я многому научился, преподавая в течение ряда лет бодинамический анализ, психологию мышц и теорию структуры характера. Не могу не поблагодарить Лисбет Марчер и ее коллег из Института телесно-ориентированной терапии за то, что внесли вклад в мое личностное и профессиональное развитие, предложив подробную карту эмоциональных потребностей ребенка на каждом этапе его развития2.

ТРАВМАТИЧЕСКИЙ СТРЕСС, ОСОБЕННО В РАННЕМ ДЕТСТВЕ, ЧАСТО СОПРОВОЖДАЕТСЯ ВЫСОКИМ УРОВНЕМ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВЛИЯНИЯ, НАРУШЕНИЕМ РЕГУЛЯЦИИ И РЕАКТИВНОСТИ В ВЕГЕТАТИВНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЕ И УПРАВЛЯЕМЫХ ЕЮ ВНУТРЕННИХ ОРГАНАХ, А ТАКЖЕ В ОБЛАСТЯХ ГОЛОВНОГО И СПИННОГО МОЗГА ЦЕНТРАЛЬНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ

Многие ранние травмы в моей жизни связаны с настолько сильным стрессом и нарушением регуляции в теле и мозге, что я долгое время страдал от симптомов посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), таких как чувствительность к шуму, нарушения сна и крайняя реактивность в отношениях, не осознавая, что все это – последствия ПТСР. Травматический стресс, особенно в раннем детстве, часто сопровождается высоким уровнем психологического влияния, нарушением регуляции и реактивности в вегетативной нервной системе и управляемых ею внутренних органах, а также в областях головного и спинного мозга центральной нервной системы.

Мне помогло участие в телесно-ориентированном тренинге по травмам под названием соматическое переживание [Somatic Experiencing (SE)] – это метод лечения психической травмы, ориентированный на ощущения в теле и работающий с вегетативной нервной системой человека, – а затем обучение этому подходу по всему миру от имени его основателя, доктора Питера Левина. Этот опыт оказался полезен не только как способ избавления от симптомов травматического стресса, но и тем, что предоставил лабораторию для развития моей работы по воплощению эмоций. Доктор Левин, чья книга «Пробуждение тигра. Исцеление травмы» продолжает оставаться бестселлером в своей категории более двадцати лет с момента публикации, является прекрасным клиницистом и обладателем невероятного ума3. Он мастер в подавлении перевозбужденной вегетативной нервной системы, которая часто вызывает симптомы травматического стресса. Я многим обязан лично и профессионально этому исключительному человеку и благодарен за то, что познакомился с ним на заре своей карьеры в психологии.

Обучение биодинамической краниосакральной терапии у доктора Майкла Ши помогло мне понять, как работать со стрессом и нарушениями регуляции в областях центральной нервной системы у других людей и у меня самого4. Функция основных областей головного и спинного мозга все чаще нарушается при тяжелых травмах, таких как родовые травмы и травма детской брошенности, которые присутствовали и в моей истории. Краниосакральная биодинамика дала мне возможность работать с телом на глубоком квантовом или субатомном уровнях, однако оно может стать менее регулируемым, когда интенсивность травмы увеличится. Этот подход также научил меня восстанавливать связь тела с коллективными исцеляющими энергиями в его окружении – связь, которая нарушается в той или иной степени в зависимости от серьезности травмы.

Я испытывал большие трудности с доступом к своим эмоциям и их регулированием, а также с ощущением своего тела, хотя и был знатоком в этой области, пока не заинтересовался формальным изучением психологии и не стал обучаться на лицензированного клинического психолога. Это побудило меня углубиться в результаты исследований эмоций и их физиологии, особенно в парадигмах аффективной неврологии и телесной психотерапии, и найти ключ к тому, как получить доступ к эмоциям и телу и лучше работать с ними как моим клиентам, так и мне самому.

ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ДОСТУПА К ЭМОЦИЯМ И ДЛЯ ИХ РЕГУЛИРОВАНИЯ СОМАТИЧЕСКОЕ ПЕРЕЖИВАНИЕ БОЛЬШЕ ФОКУСИРУЕТСЯ НА РАБОТЕ С ЗАЩИТНЫМИ МЕХАНИЗМАМИ И НАРУШЕНИЯМИ ВЕГЕТАТИВНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ

Телесно-ориентированная психотерапия, в частности райхианская терапия, биоэнергетика и бодинамический анализ, работает с защитными силами организма прежде всего в мышечной нервной системе, чтобы получить доступ к эмоциям и выразить их. В последнее время фокус телесной психотерапии расширился, обратив внимание на роль автономной нервной системы. Так, для получения доступа к эмоциям и для их регулирования соматическое переживание больше фокусируется на работе с защитными механизмами и нарушениями вегетативной нервной системы. Подходы, основанные на медитативных практиках Востока, например снижение стресса с помощью осознанности, также подразумевают работу с эмоциями. Интерсубъективный и кляйнианский психоаналитические подходы и аналитическая юнгианская психология работают с эмоциями главным образом через познание. Когнитивно-поведенческие подходы регулируют эмоции посредством познания и поведения. И тонкая работа, проводимая с телом и энергией, контролирует эмоции, регулируя тело или энергию соответственно. Все это – либо основанные на фактических данных, либо проверенные временем и рынком методы, эффективно помогающие клиентам с различными клиническими проблемами. Однако я обнаружил, что в них чего-то не хватает: они либо отнимают много времени, либо их подход к работе с эмоциями неполноценен, по крайней мере, для некоторых моих клиентов и в первую очередь для меня!

Углубленное изучение физиологии эмоций в аффективной нейронауке, особенно в области, называемой воплощенным познанием, преподнесло мне немало сюрпризов. Одним из них было осознание того, что наше понимание физиологии эмоций и физиологии познания за последние двадцать лет претерпело парадигмальные сдвиги, перевернув с ног на голову более ранние открытия. Я был поражен, увидев, как мало из того, что мы понимаем в физиологии эмоций и познания, интегрировано в практику психологии, даже в системы телесной психотерапии. Кроме того, я заметил, что большая часть исследований сосредоточена на ограниченном количестве первичных эмоций, таких как гнев и печаль, и игнорирует большинство постоянно присутствующих эмоций, которые я начал называть сенсомоторными. Это эмоции, испытываемые вами, когда просто чувствуете себя хорошо или плохо в связи с ситуацией, в которой оказались. Наконец, более поздние открытия в области аффективной нейронауки в новых парадигмах исследований воплощенного и ситуативного (контекстного) познания предоставляют существенные теоретические и эмпирические доказательства эффективности метода воплощения эмоций в улучшении когнитивных, аффективных и поведенческих результатов с помощью терапевтических методов, которые я обнаружил опытным путем некоторое время назад.