Утро было добрым. Оливия проснулась с улыбкой на губах. Ей снился Свэн. И во сне поцелуи были менее… целомудренные, а объятия более… жаркие. Девушка покраснела, стыдясь саму себя и своих мыслей, закрыла лицо руками и простонала. Пролежать бы целый день в комнате и никуда не выходить, пока не перестанет заливаться краской смущения… но…

Оливия поднялась и стала собираться на завтрак. К сожалению, его нельзя пропустить. Да и матушка Элеонора со Свэном уезжают сегодня сразу после трапезы, нужно попрощаться. Перебрав не один десяток платьев, девушка остановила свой выбор на более открытом, что красиво подчеркивало её оформившуюся грудь и выгодно выделяло тонкую талию. Волосы решила оставить распущенными. Своим отражением в зеркале Оливия осталась довольна. Интересно, понравится ли она Свэну? Такие платья она нечасто надевала…

Она не дошла до двери, услышала стук. Сердце гулко отозвалось.

– Лив, ты уже проснулась? – донесся голос Свэна.

– Д-да, заходи, – от волнения голос вышел тонким.

Девушка нервно поправила своё платье. Щеки опять тронул румянец смущения.

– Я пришел… – начал было Свэн и осекся. Глаза изумленно распахнулись при виде её наряда. – Красивая… – благоговейно произнес он на выдохе, любуясь её фигурой.

– Спасибо, – прошептала она, одаривая его теплой улыбкой. – Так зачем ты пришел?

– Ч-что?

– Ты не договорил, – уже смелее сказала Оливия, видя, что её наряд и она сама волнует его. Счастье затопило её и подарило лучики надежды.

– Я пришел проводить тебя на завтрак, – ответил Свэн.

Она взглянула в его глаза и увидела там отражение своих чувств. Они не смогут забыть того, что было. И им прямо сейчас предстоит решить, что с этим делать.

Свэн подошел и взял её за руку, накрывая своей ладонью. Бросил неуверенный взгляд на Оливию, словно спрашивая, имеет ли он право? Она счастливо улыбнулась, и его прикосновение стало смелее. Он повел её в гостиную, руки не отпустил. Матушка Элеонора была сильно обеспокоена скорым отъездом, поэтому не обратила внимания на своих детей, лишь упрекнула:

– Вы сегодня пришли на завтрак позже обычного. Свэн, я же просила не опаздывать, – она сердито посмотрела на сына, а потом вернулась к своему спешному завтраку. – Чем раньше выедем, тем быстрее доберемся до Иллии!

– Простите, матушка, виновата бессонная ночь. Я был слишком взволнован, – проговорил Свэн и перевел теплый взгляд на Оливию, намекая, по какому именно поводу он был взволнован. Его рука под столом нашла руку девушки и чуть сжала. Оливия поспешила спрятать улыбку и счастливое сияние глаз, принялась рассматривать содержимое тарелки.

– И я подумала над твоими словами, – продолжила матушка Элеонора. – Не думай, что я не слышала все твои планы по установлению полезных связей. И хочу сказать, что полностью одобряю! И более того, предлагаю на приеме уже присмотреть себе невесту.

Свэн шумно вздохнул и приготовился разразиться тирадой, как матушка Элеонора вскинула руку, останавливая.

– Я знаю, что тебе только семнадцать, и что ты сейчас не собираешься жениться, – сказала женщина. – Но заключить предварительное соглашение с богатой и влиятельной семьей нужно уже сейчас. Выгодные партии на дороге не валяются. Поступишь в академию, отучишься, правильные знакомства продвинут тебя по службе, а там уже и женишься.

Краска сошла с лица Оливии. Девушка растерянно обернулась к Свэну, ожидая, что тот начнет возражать матушке, что скажет про них, про… Юноша молчал, потупив взгляд, изучая содержимое тарелки. Оливия видела его смятение, его сомнение, его нерешительность… Потрясенный выдох сорвался с её губ. Свэн согласен с матушкой. Оливия вырвала свою руку из его и вскочила на ноги. Стул с грохотом упал.

Элеонора встрепенулась и обеспокоенно посмотрела на девушку:

– Что случилось?

– Простите матушка Элеонора, мне показалось, что я увидела гадкого жука, – процедила сквозь зубы Оливия.

– Какой ужас! Обязательно сообщи Мисси, пусть наведет порядок! Не хватало ещё насекомых в доме!

– Конечно, матушка Элеонора, – пробормотала девушка, подняла стул и снова села завтракать. Делать вид, что завтракает.

Уже перед самым отправлением, Элеонора тепло обняла приемную дочь и поцеловала в щеку.

– Не скучай, мы скоро вернемся, – сказала она ей.

– Хорошей дороги, – проговорила Оливия.

Свэн подошел, обнял её, на секунду прижался губами ко лбу.

– Пока, принцесса, – прошептал он и отстранился.

Привычное для них прощание. Оливия знала, что так нужно. Что так матушка не заподозрит их в недавно разыгравшейся драме. А может, драма была только для неё, для Оливии, а Свэну всё равно?

Она не хотела плакать, но слезы всё равно полились из глаз. Матушка Элеонора поняла это по-своему и снова обняла.

– Ну-ну, милая, не надо лить слез, – проворковала женщина, а потом едва слышно шепотом добавила: – Ты же знаешь, что я не могу взять тебя с собой в этот раз?

Оливия шумно всхлипнула и закивала головой, радуясь, что все подумали, что та плачет от расставания, а не от душевной боли и разочарования.

– Простите, матушка Элеонора, я сейчас успокоюсь. Безопасной вам дороги, – пробормотала девушка и поспешно отстранилась, не желая больше никого задерживать. Путь и правда был неблизкий.

Едва с прощанием было закончено, Оливия поспешила скрыться в доме: не хотела видеть, как они уезжают. Как уезжает он.

Занятия, работа на кухне – всё в этот день прошло под неодобрение окружающих. Собственное несчастье не позволяло девушке ни на чем сосредоточиться. Она почти ничего не слышала из того, что ей говорили. На обед и ужин Оливия не пошла, а как только можно было уединиться, заперлась в своей комнате, достала альбом и принялась рисовать.

Первые штрихи карандашом принесли ей слезы от сладких и теперь таких мучительных воспоминаний. Когда несколько капель упало на лист бумаги, Оливия поспешила их вытереть: нельзя испортить рисунок её разрушенной надежды.

Линия за линией, плавное движение руки… Рисование – особый вид магии, возможность оставить след в жизни, увековечить важное сердцу мгновение…

Оливия чуть отодвинула от себя альбомный лист. На неё с него смотрел красивый юноша и протягивал руку, словно собирался прикоснуться к кому-то. Она тихо всхлипнула и отвернулась, уставилась в окно.

В дверь постучали. Это было неожиданно. К ней мало кто ходил. В основном только Свэн. Оливия быстро утерла слезы, подскочила и поспешила открыть. На пороге стояла экономка и держала в руках поднос, заставленный тарелками и мисочками. Оливия непонимающе захлопала глазами. Зачем? Кому это? Ей?

– Ну что стоишь столбом?! – проворчала Мисси. – Дай пройти! Видишь тяжело держать!

Девушка засуетилась, подбежала к прикроватному столику, освободила место. Экономка поставила поднос, села на кровать, скрестила руки на груди и требовательно уставилась на Оливию.

– Тетушка Мисси! Не стоило так себя утруждать, – пробормотала себе под нос Оливия, бросая виноватый взгляд на женщину и безразличный на принесенные яства. Аппетита совсем не было.

– Стоило или не стоило – не тебе решать, – довольно грубо сказала экономка, а потом поднялась, взяла одну из тарелок и вложила девушке в руки. – Ешь.

Оливия откусила от ещё теплого пирога с лимонном. Немного липковатая консистенция с идеальным сочетанием сладости и кислинки, снабженная чудесным ароматом ванили, вызвала у девушки едва слышный стон удовольствия. Она поняла, как сильно голодна, и вспомнила, как восхитительны все ж пироги в исполнении Мисси.

Экономка довольно хмыкнула и протянула ей кружку с молоком.

– Вкусная еда – лучшее средство от разбитого сердца, – с теплом в голосе проговорила пожилая женщина.

Оливия удивленно распахнула глаза. Мисси указала на рисунок. Девушка поспешила перевернуть альбом, смущенно потупила взгляд, не зная, как оправдаться.

– Ты ешь-ешь, – посмеиваясь сказала экономка и подтолкнула руку Оливии с тарелкой. Девушка послушно откусила ещё немного. – Ваши со Свэном чувства были лишь вопросом времени. Не могут два человека, проводившие всё своё время вместе и выросшие рядом, к тому же оба такие красивые, не влюбиться друг в друга.

От её слов Оливия вспыхнула и залилась краской. Влюбиться? Она никогда не думала об этом в таком ключе. Да и не успела подумать, всё произошло слишком быстро. Момент, когда дружбы оказалось недостаточно, проскочил мимо неё.

Наверное, неправильно это обсуждать с кем-то, но и держать в себе Оливия больше не могла.

– Не думаю, что Свэн влюблен в меня, – прошептала девушка.

– Его чувства к тебе не заметит, разве что слепой. Ты давно для него не только сестра и друг.

– Это ничего не меняет, – с горечью проговорила Оливия. – Матушка Элеонора сегодня сказала, что будет подыскивать Свэну в жены девушку из богатой и влиятельной семьи, – её голос дрогнул, плакать не хотела, но всхлип против воли вырвался. – А Свэн ей не возра-а-а-ажа-а-ал, – последнее она почти провыла, окончательно разревевшись.

Экономка забрала из её рук тарелку, поставила на поднос, а потом вдруг притянула девушку к себе, устраивая её голову на своих коленях.

– Не сердись на госпожу, она хочет только самого лучшего для сына. Когда у тебя будут свои дети, ты поймешь её и простишь. А насчет Свэна… Думаю, если люди любят друг друга, то нет таких обстоятельств, которые могли бы им помешать, – сказала Мисси и принялась ласково гладить Оливию по голове.

Нет таких обстоятельств, которые могли бы им помешать…

Девушка вспомнила, как радостно откликаются стихии, когда она взаимодействует с ними, как наполняют её колдовской силой. Вспомнила, как её суть ждет своего часа, чтобы раскрыться. Вспомнила она и про то, что дар, данный ей Создателем, в королевстве Иллинуя вне закона и принесет смерть.

Нет таких обстоятельств…

«Есть», – подумала Оливия, и слезы с новой силой полились из глаз.

Глава 3

Неделя была такой долгой, но столь необходимой ей, Оливии. Благословенная передышка от присутствия Свэна подарила ясность мысли и помогла принять верное для себя решение. Они всегда были друзьями. Ими же и нужно оставаться. В конце концов, между ними ничего не было: ни признаний, ни ухаживаний. Лишь поцелуй и несколько касаний. Очевидно, предстоящая разлука сделала обоих слишком эмоциональными, вот и спутали грусть с чем-то большим.

В это утро Оливия поднялась раньше обычного. Сегодня должны вернуться матушка Элеонора и Свэн. По такому случаю девушка надела красивое пышное платье нежного фиалкового цвета: оно нравилось Свэну, да и сама она в нем чувствовала себя настоящей принцессой. Волосы собрала в незамысловатую прическу, оставив на свободе несколько кокетливых локонов.

Спешно позавтракав, девушка устроилась в беседке их сада и стала с волнением ждать возвращения своей приемной семьи. Мысли беспокойно метались вокруг событий, которые могли произойти на приеме в столице. Весь цвет королевства в одном месте. Оливия воображала изысканных красавиц, прекрасных столичных аристократок с идеальными манерами и образованием. Дочерей влиятельных родителей с богатым приданым. Желанных партий для всех мужчин. Для Свэна.

Оливия прижала руку к животу, что от одолевавших мыслей начал болеть. Как бы она ни убеждала себя, что ей всё равно, что надо порадоваться за брата, но… Девушка глубоко задышала, выравнивая дыхание. Плакать было нельзя: скоро приедут же родные.

По звукам, доносившимся у калитки, и суете слуг, Оливия поняла, что её ожидание закончилось. Девушка подскочила и устремилась навстречу.

– Оливия, дорогая, – тепло сказала матушка Элеонора и заключила в объятия подбежавшую девушку, а потом ворчливо добавила: – Благовоспитанным леди не стоит бегать.

– Конечно, матушка, простите, – засмеялась Оливия и поцеловала женщину в щеку. – Вы устали с дороги?

– О-о-о, да! – протянула матушка и приветливо махнула стоящей неподалеку Мисси.