Суть конфликта по понятным причинам упускаю, однако стычка выходит… шумной. Стулья летят в разные стороны, народ, как и всегда, оперативно все снимает для отчетности, подзуживая примитивными кричалками, а вокруг драчунов суетливо носится тетя Нора, наша повариха, пытающаяся отодрать Сорокина от соперника, который уже даже не сопротивляется. Просто закрывает голову от прилетающих тумаков.

М-да. Кажется, кто-то страдает неконтролируемой агрессией. Экземпляр, несомненно, любопытный, но все же не настолько, чтоб уподобляться стаду баранов, жаждущих хлеба и зрелищ.

Собираю тетради с учебниками и, закинув лямку рюкзачка на плечо, пробравшись вдоль стеночки, выскальзываю из кафетерия, направляясь в уборную. Отмываться.

Бесполезно. Влажные салфетки след от фраппе не берут. Только еще сильнее размазывают пятно и мочат ткань. Ну, чудесно. А мне ведь еще физику с русским в таком виде отсиживать.

С досадой швыряю использованные салфетки в урну, когда дверь с ноги открывается и в уборную вальяжно заходит…

Сорокин???

– Подвинься, – отталкивая меня бедром от раковины, сухо бурчит он, включая кран.

Эм.

– Это женский туалет, – не могу не заметить.

– И? Я толчки и не трогаю. Мне нужна только вода.

– А мужской что, закрыт на ремонт?

– Какой ближайший был, туда и зашел.

Офигенно. Отличный подход, очень удобный. Правил нет, контроля нет, манер нет. Про опрятность вовсе молчу. Снова мятая, незаправленная рубашка, снова галстук висит не пойми как, снова вихр на голове и… кроссовки.

А вот кроссовки, кстати, занятные. Не фирменные и порядком уже заношенные, однако удивительно чистенькие. Прям заметно, что за ними ухаживают. Белая кромка подошвы, которая пачкается в первую очередь при ходьбе, чуть ли не блестит, при том что давно обтерлась от носки.

Новенькая форма, которой будто полы мыли, и древние, но вылизанные кроссы? Диссонанс.

Нет. Что-то в его образе не вяжется. И это даже не покрасневшие костяшки, которые он споласкивает от соуса.

– Нашатырем попробуй. – Мои разглядывания не остаются незамеченными, а вот я настолько отвлекаюсь на собственные размышления, что вздрагиваю от его голоса.

– Что?

– Нашатырь. И кровь, и кофе берет. – Витя коротко кивает на мою блузку.

– Знаешь не понаслышке?

– Типа того, – стряхивая капли, он тянется за бумажными полотенцами в настенном держателе, на несколько секунд оказываясь настолько рядом, что я могу разглядеть бледные шрамы у него на подбородке и виске. И чуть искривленную переносицу.

– Тебе нос ломали когда-нибудь? – зачем-то спрашиваю.

– Трижды.

– Заметно. Часто ввязываешься в драки?

– Кто-то же должен учить людей вежливости. – Ха! Кто бы его самого поучил, потому что взгляд Сорокина без малейшего стеснения гуляет там, где из-под влажной ткани проглядывает контур моего лифчика. – Надо же. У тебя там даже что-то есть.

От такой наглости едва икотой не давлюсь.

– Есть. План-капкан на миллион, – парирую, сердито скрещивая руки на груди. – Готов попасть в ловушку или струсишь?

Как мне кажется, весьма эффектный выпад остается неоцененным.

– Не, я пас. Но ты пуговичку все равно расстегни. Глядишь, желающие подтянутся. – Точным броском смятый комок отправляется в мусорное ведро. – Ладно, белобрысая. Бывай. Еще увидимся, – салютует мне небрежной отмашкой Витя и уходит.

Волшебно. Просто волшебно.

* * *

Домой возвращаюсь в не самом лучшем расположении духа. Зато привычно пешком. Весьма удобно жить на той же береговой линии, буквально в шаговой доступности от школы. Не приходится, как остальным, ожидать машину с водителем, чтоб ехать в элитный частный район.

Не спорю. Там, конечно, коттеджные поселки и зеленый оазис уединения, но здесь… Какая же красотища и оживленность здесь!

Вид на море завораживающий. Свежий воздух приятно оседает солью на губах, а по теплому песку так и хочется пройтись босиком, пританцовывая в такт аниматорской музыке, доносящейся с территорий отелей.

Беззаботность отдыхающих, томно возлегающих на шезлонге с прохладительными напитками, вызывает легкую зависть. Как и резвящиеся в лягушатнике дети. И это я молчу про передвижные ларьки со сладкой ватой, горячей кукурузой и мороженым, выскакивающие на каждом шагу и соблазняющие ароматами.

Мимо многочисленных сувенирных магазинчиков с нескончаемыми толпами внутри, что в приступе экстаза скупают магнитики с эмблемой города, прохожу со снисходительной усмешкой человека, для которого такие развлечения никогда не вызывали интереса.

Вот оно, главное отличие местного от туриста. И хоть иногда я немного жалею, что мы с родителями переехали сюда (в основном меланхолия накатывает зимой, когда курортные зоны вымирают), но все равно такая жизнь – это настоящее блаженство. Вставать утром, выходить на балкон и любоваться накатывающими на берег пенными волнами… Что может быть лучше?

Я и сейчас ими любуюсь, идя по облагороженной шумной набережной, едва успевая уворачиваться от велосипедистов, скейтеров, самокатчиков, мамочек с детьми, да и просто слишком увлекшихся прохожих.

А увлечься есть чем! Атмосфера потрясающая. По одну сторону располагается переполненный шумный пляж с сотней развлечений, по другую – вереница гостиничных комплексов, самых разных мастей и стилей.

Мне прямиком в один из них.

Территория под наш отель отведена колоссальная, потому что сами здания невысокие, зато растягиваются паровозиком не на одну сотню метров вдоль берега, бликуя солнечным светом в панорамных окнах.

На ресепшене меня встречает привычно приветливая Анна. Коротко обмениваемся с ней парочкой фраз, после чего поднимаюсь прямиком на самый верхний этаж, отведенный под жилую зону для руководства: родительские апартаменты, мини-кухню и мою спальню с индивидуальной ванной.

Папа – владелец сети отелей в городе, и несмотря на то, что у него нет острой необходимости находиться в одном из своих филиалов круглосуточно, на семейном собрании несколько лет назад было единогласно решено перебраться из области сюда. На постоянку.

Поначалу, конечно, было непривычно от излишней многолюдности, однако в итоге обвыкнуться оказалось куда проще, чем я думала. Можно считать, что отпуск у меня теперь круглый год.

Захотела – пошла в бассейн. Захотела – на пляж. Салоны красоты на территории, спа-центры, ночные клубы, развлекательные вечерние программы, напитки в лобби, шведский стол – all inclusive. Как и вежливый флирт подвыпивших отдыхающих. Это тоже не редкость.

Опять же, убираться нет необходимости. Бросил впопыхах с утра постель, придешь – а уборщица уже все приберет и вычистит до блеска. Еще и свежих цветочков в вазочку поставит для уюта да шоколадками снабдит.

– Эй, ты меня сейчас с ног собьешь, – ласково взлохмачиваю кинувшуюся ко мне Чару – добродушного пса, в холке доходящего до пояса. Такая снесет и не заметит. – Привет, привет. Фу, не слюнявься. – Стандартный ритуал: уходишь на пять минут или на весь день – встречают тебя так, будто не видели целую вечность. Не то что некоторые. – Учись, Бегемот, – укоряюще взираю на вальяжно растянувшегося на кровати дымчатого окраса кота.

Не кота, котище. Котяру. Толстого, вечно недовольного и взирающего на всех как на кусок… того самого.

Обычная дворняга и уличный угрюмый кот, чье появление – отдельная эпопея. Несколько дней пришлось скакать вокруг папы зайчиком, умоляя разрешить их оставить. Животные ведь в отелях не приветствуются, не всякий посетитель оценит.

Не сразу и с боем, но родитель сдался. Правда, наказал – дальше моей комнаты те не выходят и сами по себе не слоняются по коридорам без дела.

Тю! Да ради бога!

У меня спальня размером со стандартную однокомнатную квартиру, им обоим тут раздолье. Кормят, поят, играют. И даже почти не получают за подранные тапки – рай для тех, кто до того мерз и голодал зимой на улице.

Закончив с объятиями, с облегчением снимаю с себя пиджак, который приходилось носить остаток уроков. Не сильно он помог, конечно, но хоть частично спрятал испорченную одежду. Безвозвратно или нет, не знаю. Попробую отстирать самостоятельно, а если не получится, отдам в прачечную.

Почти уже снимаю с себя блузку, когда на телефон приходит очередное уведомление о новых комментариях – реакция на недавно залитое в сеть видео с потасовкой в кафетерии.

У нас для таких сенсаций даже есть свой неофициальный школьный канал. Я туда еще не залезала, но надо, наверное, глянуть приличия ради, что все-таки творилось за моей спиной.

Заваливаюсь на кровать рядом с недовольно сощурившимся Бегемотом, включая запись. И хоть та начинается не с самого начала, суть уловить несложно.

Если вкратце: тот пацан из параллели нагрубил тете Норе. Даже не нагрубил, а брезгливо швырнул ей поднос с запеканкой, пожелав самой давиться своей дрянью. После чего и подключился Сорокин, требуя извинений.

Странно.

Помочь англичанке он сподобился лишь после того, как его эго кольнули, а тут сам подорвался. С чего такая прыть? Но не могу не отрицать: зачинщика окунули в несчастную запеканку эпично.

Ой, там даже я засветилась на заднем плане!

Ужас. Моя спина и правда такой сгорбленной смотрится со стороны?! А вот волосы ничего. Но пора уже подкрасить темные корни. Все-таки блондинка – это не цвет. Блондинка – это стиль жизни.

Плюс, объективно, мне идет. Хотя «белобрысая», как меня столь нелюбезно обласкали, все же режет слух. Джентльмен вшивый. Откуда он вообще взялся?

Попробуем проверить. Открываю приложение всем известной соцсети, вбивая его имя в поисковике и… Ничего.

«Виктор Сорокин» не ищется. Вернее, ищется, да не тот.

Ладно, а если иначе? Пробую забить только фамилию, ограничив параметры: по приблизительному возрасту и месту рождения.

Снова пустота.

Блин. Кто ж ты такой, Виктор Сорокин?

Глава вторая
Арена на Промышленном и полотенчико

POV СОРОКА

Даже если клоповник залить дорогими духами, он все равно останется клоповником. Только в придачу еще и смердеть будет. А от местной богемы несет так, что натурально блевать тянет.

На прошлом месте куда приятнее было. Народ простой, без загонов. Здесь же каждому второму охота с вертухи зарядить, а каждого третьего на крючке в гардеробной подвесить. Чтоб гонора поубавили. И эта нездоровая тяга к насилию дает понять одно – мне тут не место.

Впрочем, не новость. Это я и так знаю.

Прикол больше в том, что даже те, кто здесь вроде как и на своих правах, тоже умудряются оказаться лишними. Непреложный закон бетонных джунглей: где есть слабый, всегда будет и лидер. Только вот лидеры тоже разные попадаются.

Одним не требуется ничего доказывать, они просто есть. Другие же обязаны свой статус стабильно поддерживать, чтоб его не перехватили. И лучший для этого способ – это, разумеется, самоутверждаться за счет других.

Ну а мишень найти несложно, так как слабаков видно сразу. Походка, сутулость, взгляд: все выдает в них неуверенность в себе. Один такой подобрался сегодня с утра в коридоре. Стоит, голову в плечи вжал и терпеливо сносит насмешки от столпившейся кучки деградантов.

Пытается огрызаться, да, но так жалко, что его потуги лишь сильнее раззадоривают тупое стадо. Выбиваются книжонки из рук, отвешиваются словесные оплеухи, а этот дрыщ телится и ловит саечки на испуг.

Жалкое зрелище.

Ну всеки ты им разок, дятел, не позволяй себя в стену впечатывать! Дай отпор. Да, прилетит ответка. Да, возможно, придется харкать кровью. Да, будет больно, но иначе никак.

Ссышь? Что ж, тогда сноси тумаки дальше и не жди, что кто-то тебе поможет. Не поможет, чувак. В этой жизни работает лишь один принцип: каждый сам за себя.

И я помогать не собирался. И не помогал. Чисто мимо проходил, когда один из заводил меня признал: тот самый, которого я на днях мордой в жрачку приложил. Узнал, занервничал и, отдав приказ своим шавкам, трусливо слинял. Испугался, что заступиться надумаю.