– Я подумала, было бы классно потусить с Джейком вместе, – продолжила Пейтон, быстро взглянув на подругу, словно жертва, заметившая хищника. – Вдруг это поможет тебе отвлечься от проблем.

Иззи вздернула бровь:

– Проблем?

Пей собралась с духом:

– Например, от того, что твоя мама пытается исполнить свои мечты, вынуждая тебя делать то, чего ты не хочешь. Или от мыслей о незнакомце, который вот-вот появится в вашем доме, чтобы обучать тебя ненавистному языку. – Она припарковалась у гастронома. – Это проблемы.

Сама того не осознавая, подруга заставила Иззи нервничать еще больше, чем раньше.

– Альберто приезжает через… восемь часов, – сказала девушка, пытаясь сохранять спокойствие. – Уже поздно что-то отменять.

– Зато не поздно поговорить с мамой.

– И что я ей скажу?

– Да правду, блин! – вскрикнула Пейтон, встряхнув головой. – Она твоя мама. И поймет тебя.

Отношения Пей с ее мамой, Джанин, сильно отличались от отношений Иззи с Элизабет. Отец Пейтон умер много лет назад, и они с матерью остались совсем одни. Горе лишь укрепило их связь. Они больше походили на сестер, чем на мать и дочь: устраивали ночевки в гостиной, болтали о парнях, сексе и бог знает о чем еще. Конечно, Иззи тоже была близка с матерью, но подобного рода отношения казались ей чем-то таким же далеким, как и Италия.

– Просто… – Пейтон взяла подругу за руку. – Ты ведь несчастна.

«Еще что скажешь?» – съязвила девушка про себя.

– Конечно, я не могу волшебным образом исправить это, но…

«Никто не может», – ответил внутренний голос.

– Но знаешь, мы с Хантером, ну… – Подруга сжала руку Иззи так же сильно, как мать тогда на кухне. – Я всегда рядом, дорогая. Несмотря на то что нахожусь в отношениях, я всегда с тобой.

Иззи почувствовала, как в груди что-то сжалось, а на глаза навернулись горячие слезы. Она ощущала себя очень одиноко с тех пор, как осознала, что у этих двоих не просто интрижка. Что все серьезнее, чем казалось изначально. Вот почему общение и связь с Джейком были так важны для нее. Так ли сильно хотела бы она переехать в Италию, если бы парень ответил ей взаимностью? Эта мысль сильно тяготила девушку.

– Я знаю, как сильно ты хочешь, чтобы мама была счастлива, – мягко сказала Пейтон.

Иззи посмотрела в окно, по ее щекам покатились слезы.

– И знаю, что твой папа не… не особо помогает.

«Это еще мягко сказано», – проворчала девушка про себя.

– А твоя мама… и ее настроение очень… неустойчиво.

«Настроение» – слишком простое слово для маминого состояния. Настроение – это то, что ты можешь контролировать. А психическое заболевание – нечто куда более весомое и сложное. Находясь во власти психического заболевания, ты не можешь самостоятельно влиять на свое состояние. Лекарства немного помогали, но подобрать правильные препараты и сочетать их между собой было сложно. С тех пор как сыновья Элизабет покинули дом, стало еще хуже. Иззи делала все возможное, чтобы улучшить ситуацию, но буквально каждый день чувствовала, что что-то не так.

– Давай закроем тему, ладно? – попросила девушка, вытирая лицо руками.

Ее бесил собственный голос, полный безразличия. И страха. Он был с ней всегда.

– Я просто не хочу потерять тебя.

Иззи искоса глянула на подругу:

– Говоришь так, будто я собираюсь уйти в монастырь.

– Говорят, в Италии их целая куча, – подколола ее подруга.

Пей всегда знала, когда нужно поднять настроение или разрядить обстановку. Именно поэтому они все еще дружили.

– В твоем списке есть пункт «Подцепить горячего священника», Изз?

– Фу.

– Потому что я могу подыскать варианты и здесь.

– Дважды фу.

Пейтон расхохоталась:

– Видишь? И даже переезжать никуда не надо!

Иззи знала: лучшая подруга никогда не поймет ее. Вся жизнь Пейтон, все, что ей нужно, находилось здесь, в округе у залива Гумбольдта. Здесь она родилась и выросла, как и ее родители. И бабушки с дедушками. И прабабушки, и прадедушки. Они никогда никуда не уезжали, были счастливы в родном, хоть и маленьком городе. И Пейтон не хотела что-то менять. Несмотря на то что они только-только окончили школу, она уже встретила своего будущего мужа, Хантера, который собирался пойти по стопам отца и заняться рыболовством. Пей поступила бы в местный университет, находившийся в двух шагах от ее дома, а потом устроилась бы куда-нибудь «белым воротничком». В компанию, где есть медицинская страховка и пенсионные отчисления, где можно работать на полставки, если решишь завести детей.

Для Пей это идеальный план – мечта, которой она жила и к которой шла с тех пор, как ей исполнилось десять. Но Иззи хотела совсем другого. Проблема только в том, что она не знала, чего именно хочет. Ведь сложно определить собственные интересы, когда ты всю жизнь думаешь о других людях и об их благополучии.

– Пей, знаю, ты не хочешь, чтобы я уезжала…

– Дело не в этом, – ответила ей подруга, театрально закатив глаза. – Ладно, ладно, не только в этом. Куча людей уезжает учиться в другой город. Но они возвращаются. А если ты уедешь в Италию, то…

– То могу не вернуться, – закончила Иззи мысль подруги.

– Да.

Таков и был план. Независимо от того, поступила бы она в Калифорнию, Вермонт или Флоренцию, она хотела уехать отсюда и никогда не возвращаться.

– Я буду приезжать к тебе, – соврала Иззи. – Ты единственная, на кого мне не плевать в этом городе.

– Это не совсем то, – ответила Пейтон, нарочито рассердившись. – Но я согласна.

Пей наклонилась к подруге и обняла ее. Мотор продолжать работать вхолостую, но они так и сидели, не отпуская друг друга, словно виделись последний раз в жизни. Иззи внезапно подумала о том, как близки они стали и как важна была для нее их дружба вот уже столько лет. И этого неожиданного озарения было почти достаточно, чтобы уговорить ее остаться. Почти, но не совсем.

Глава 4

Закинув пакет с бейглами на заднее сиденье авто, Пейтон поехала в сторону гавани. Казалось, она была даже рада тому, что они с Иззи не начали снова тот неприятный разговор.

Они проехали через Старый город – район, застроенный домами в викторианском стиле, находящийся в двух кварталах от дома подруги. Изысканные гостиницы и отели построили в целях развития туризма и привлечения людей. А заказчиками в большинстве своем были клиенты отца Иззи. Он специализировался на реставрации мебели и деревянных изделий в старых домах, и, пока они проезжали мимо, Иззи то и дело вспоминала, как в один из домов он отвозил шкаф, а в другом устанавливал деревянные балки. Точную копию тех, что были там до землетрясения. Или как он восстанавливал крыльцо, которое в семнадцать лет умудрился найти в груде металлолома и спрятал дома у бабушки с дедушкой «просто на всякий случай». Иззи также помнила про старинные витражные двери, за которыми пришлось ехать аж в Санта-Розу. В каждом здании было что-то, к чему Гарри Белл приложил руку. По всему городу находились плоды его труда и доказательства мастерства. Неудивительно, что отцу так нравилось здесь.

Девушка перевела взгляд на водную гладь – на потрясающий вид залива, который она всегда воспринимала как должное. Несмотря на то что залив Гумбольдта располагался в северной части Калифорнии, здесь царила невероятная безмятежность. Гавань, окруженную островами, обнаружили еще до подписания Декларации независимости, хотя вход на скалистую, неприглядную, со множеством песчаных дюн территорию был найден и забыт задолго до этого. Иззи видела в этом некую справедливость. Сейчас Юрика являлась для нее местом, о котором как раз таки хотелось забыть.

А лодки все продолжали прибывать. В основном это были рыбацкие чартеры, похожие на ту лодку, которой управлял отец Хантера. Такие же чартеры, какими его отец управлял и в семидесятые годы, когда ловля рыбы на продажу еще приносила хоть какой-то доход. А сейчас в зависимости от сезона Хантер с отцом перевозили на своей сорокатрехфутовой лодке под названием «Бодега Бейна» туристов и любителей ловить глубоководного палтуса, окуня, альбакора или крабов. За этой лодкой Иззи наблюдала из окна столько лет, сколько себя помнила.

Все люди в округе были связаны друг с другом каким-то непостижимым образом, который немного раздражал. Хотя приезжие предпочитали называть сей факт просто «невероятно загадочным обстоятельством». Тем самым они выказывали уважение к небольшим городкам, в которых им доводилось бывать проездом. В подобных городках люди, уходя, никогда не запирают дверь, воспитатели и учителя взращивают не одно поколение целой семьи, а замуж выходят за того, с кем с детства вместе росли, и остаются здесь навсегда.

«Не застрянь здесь, Иззи. Пообещай мне», – снова и снова вспоминала она слова матери.

Пейтон припарковалась недалеко от входа в парк Хальворсен. Он находился прямо напротив места, где была пришвартована «Бодега Бейна». Заглушив двигатель, Пей тут же выскочила из машины. Взгляд ее был направлен на запад. Там спокойно рассекали воду три лодки. Первые две – новехонькая спортивная рыбацкая лодка и небольшой ялик. Они, видимо, плавали в реках Кламат и Ил. А завершала эту троицу чуть более широкая «Бодега Бейна». Как только бело-голубое судно оказалось в поле зрения Иззи, она заметила на носу лодки парня, который размахивал над головой рукой в оранжевом рукаве.

Подруга тут же начала радостно прыгать и посылать Хантеру бесконечные воздушные поцелуи, будто парень вернулся с войны, а не с плавания в открытом море, в котором провел всего день.

– Подцепил крупную рыбешку, милый?

Хантер сложил ладони рупором и прокричал:

– О да, и она в восторге!

– Застрелиться! – проворчала Иззи.

Она не завидовала их отношениям. Иззи вообще не была тем человеком, которому нужна романтика, чтобы чувствовать себя полноценно и счастливо. Но отношения лучшей подруги все же казались ей вполне милыми, несмотря на то что она терпеть не могла пошлые шуточки и публичную демонстрацию чувств. Наверное, ей хотелось бы чего-то подобного.

«А ведь не так давно мне казалось, что и у меня есть парень», – с грустью подумала девушка. Хотя сейчас это виделось ей чем-то нереальным. Иззи никогда не была эффектной девушкой. Она была обычной серой мышкой с жидкими, рыжеватого оттенка волосами, на которых даже не держались локоны, с бледным, можно даже сказать болезненным, лицом. Абсолютно непримечательным лицом с совершенно непримечательными чертами. Настолько, что даже бариста в ее любимой кофейне каждый раз спрашивали ее имя, хотя она ходила туда уже много лет. Иззи хотела, чтобы в ее жизни появился человек, который заметит ее по-настоящему. С которым она будет чувствовать себя особенной.

«Так было с Джейком», – ответила она сама себе.

Но такие серые мышки, как Иззи, не интересуют такого парня, как Джейк Варгас. И он прекрасно дал ей это понять, прекратив общение. Пока лодка подплывала к берегу, за спиной Хантера появился еще один человек. Иззи напряглась. Она узнала Джейка Варгаса даже в этой нелепой шерстяной шапочке.

Джейк на добрых два дюйма выше Хантера, но телосложение его крепче и мощнее. Темно-каштановые кудри выбивались из-под головного убора, и Иззи поняла, что короткие волосы, которые так любил его отец-военный, за лето отросли. От мысли о том, что всего через пару минут она будет стоять рядом с ним, внутри все переворачивалось. Не от страха или ужаса, нет. На сей раз от радостного предвкушения.

Девушка отвела от лодки взгляд. Радостное предвкушение? Она что, с ума сошла? Он не хочет иметь с ней ничего общего. Скорее всего, вообще уйдет по своим делам, как только лодка причалит к берегу. Иззи смела смотреть на Джейка только издалека, не более.