Я наклоняюсь через сиденье и протягиваю ей кулак. Вот так. Она просто поклонница, а не красотка, которую я хочу отвести к себе домой, раздеть догола и облизать везде, пока она не начнет молить о большем. Всю ночь.

Она ударяет своим кулаком по моему.

Не желая отбиваться ото всех, Чейз присоединяется.

Когда Трина опускает руку и откидывается на сиденье, она уже не кажется задорной и дерзкой, как несколько секунд назад. Может, задумалась о своем козле-бывшем?

Так дело не пойдет.

– Трина, мы заставим его пожалеть о каждой секунде причиненной тебе боли. – Я перевожу взгляд на друга. – Согласен, Уэстон?

Чейз кивает с таким серьезным выражением лица, какое бывает у него только на льду.

– Да, заставим.

Трина снова улыбается, и у меня в груди зарождается какое-то странное чувство. Что-то приятное.

– Хоккей нравится мне все больше и больше, – говорит она.

– К концу вечера ты его полюбишь, – говорит Чейз и снова улыбается ей своей особой улыбкой.

Вот же ж черт!

Мне знакома эта улыбка.

Это очень опасная, блин, улыбка.

Он улыбается так, когда ему нравится девушка.

Поэтому мне надо срочно прекратить о ней фантазировать.

Чейз мне как брат. Мы с ним с детства вместе. Он поддерживал меня, когда отец запил. Мы тогда учились в начальной школе. Папа приходил домой пьяный и злой, не пропускал ни одной юбки, пока мама, несмотря на то что была от него до ужаса зависима, не выгнала его из дома. Я, в свою очередь, поддерживал Чейза, когда мы учились в колледже и его отец – его герой, его пример для подражания – скончался после долгой болезни.

Я ни за что в жизни не позволю девушке встрять между нами. Одного раза было достаточно. Тот случай меня почти убил.

Как бы мне ни хотелось, я даже не смотрю на Трину, когда мы подъезжаем к бару и выходим из лимузина.

А мне хочется – мне ой как хочется пялиться на ее задницу, которая так и просит, чтобы ее отшлепали!

Но я не пялюсь. Вместо этого я отвожу Чейза в сторонку на несколько секунд и делюсь с ним планом на вечер.

– Я в деле! – говорит он.

Хорошо, что мы сошлись во мнениях. Вот бы нам еще не сходиться так очевидно во мнении, что наша ВИП-гостья – конфетка…

Я знаю, что решать эту проблему нам придется очень, очень скоро.

Глава 5. Расскажи нам обо всем

Трина

Не подумайте: Райкер все еще придурок.

Чейз все еще плейбой-очаровашка.

Но Чейз, похоже, действительно хороший парень.

А Райкер не настолько придурок, как мне казалось тремя часами ранее. Или даже двадцать минут назад в лимузине.

Частично меня переубедило обнаружившееся за суровой внешностью доброе сердце. И его желание исправлять несправедливости.

То же с Чейзом.

Другая часть: мне кажется, я видела Райкера раньше. Не уверена, но, если мне не изменяет память, некто большой, бородатый и татуированный каждые несколько недель покупает целые стопки книжек с головоломками и кроссвордами у нас в «Открытой книге».

Готова поклясться, когда я упомянула свой магазин, он прямо оживился. Это заставило меня покопаться в воспоминаниях о том, где я могла его видеть, – и точно! Оказывается, он постоянный покупатель.

Но быстро свернул с книжной темы, так что, может быть, его интерес к книгам – это тайна.

Я никому не расскажу.

У дверей «Стикс энд Стоунз» он поворачивается, останавливается и отводит меня левее, к закрытой кофейне по соседству.

– Дела такие: мы с Чейзом все обговорили, и в твоем распоряжении бесконечный запас селфи для мести. Даже мстительные видео, если ты хочешь снять, как мы играем в пул или что-то в этом роде. Что угодно, лишь бы этот бесполезный урод страдал.

– Ой, это ты так сильно расстроился из-за того, что забыл мое имя раньше? – говорю я, похлопывая его по рукаву белоснежной рубашки.

Упс! Ошибка новичка. Каменные мышцы очень приятны на ощупь.

– Я не забывал, – бурчит он, но больше ничего не говорит, и я решаю оставить все как есть, потому что – серьезно – эти ребята и так сами себя превосходят, чтобы помочь мне расквитаться с бывшим.

– Спасибо, Райкер! – искренне говорю я, глядя в его темно-синие глаза. – Я ценю твое стремление к расплате.

– Я не просто так «Эвенджер»^[9], – говорит он.

Я поворачиваюсь к Чейзу:

– И тебе тоже спасибо. Я о таком даже не мечтала!

– Рад стараться, – отвечает он. – И рад, что мы проводим вечер с тобой, а не с ним.

Смешно, конечно, но… я тоже рада. Мне куда веселее, чем я ожидала.

Я собираюсь зайти в бар, но Райкер прочищает горло.

– Это не все. Чейз придумал, что сделать с подарком, который ты ему купила. С джерси и шайбами.

Дерзайте, мальчики!

– Внимательно слушаю, – говорю я, оборачиваясь к Чейзу.

– Давай я возьму джерси «Си Догз», а Райкер куртку «Эвенджерс», и наши команды их подпишут. Потом мы устроим аукцион и пожертвуем прибыль на благотворительность. Помощь собакам или что-нибудь еще на твой выбор, – предлагает Чейз, и я бросаюсь на него до того, как он успевает договорить.

– Месть во имя благотворительности? Мне это нравится!

Он обвивает меня руками, и я почти вдыхаю его приятный аромат. Но я не хочу переступить черту и показаться ему какой-то извращенкой, поэтому оставляю объятия невинными, а потом обнимаю и Райкера тоже.

– И вовсе ты не злой волк! – говорю я.

Он бурчит что-то, но я не разбираю, что именно, и отпускаю его. Не хочу давить на ворчуна, поэтому захожу в бар.

Мы подходим к стойке, и я поднимаю взгляд на доску, изучая список игр. Шаффлборд, пинг-понг, пул, дартс и корнхол. Чейз подходит поближе и подталкивает меня плечом. Не знаю, намеренно или нет, но мне нравится, когда он так близко.

– Ну, что ты выбираешь, мисс Книжная Крошка?

Я удивленно моргаю:

– Ты мне что, прозвище только что придумал?

Улыбка Чейза прямо-таки сочится самоуверенностью.

– А ты придумала прозвища нам. Так честно. К тому же тебе подходит.

– Что, Мисс Книгсшибательность кто-то уже занял, Уэстон? – сухо спрашивает у своего друга Райкер.

Пока они не начали спорить по этому поводу, я встреваю:

– А если мне хочется самой выбрать себе прозвище?

Райкер качает головой:

– Нельзя. Таково правило прозвищ: ты выбрала наши – мы выбираем твое.

– Но вы сами не можете с ним определиться!

– Я еще даже ничего не предложил.

– Ну, давай! – говорю я, делая пригласительный жест в его сторону.

Он соглашается не сразу. Глубоко вдыхает, ухмыляется и заявляет:

– Госпожа Любознательность.

Черт. А он хорош! Дает достойный ответ на мои прозвища для них. Я раздраженно выдыхаю и прищуриваюсь. Он попал в яблочко.

Райкер усмехается:

– Так я и думал.

– Что ты думал?

– Тебе нравится, – говорит он, тоже самоуверенно.

Чейз сверкает хитрой улыбкой.

– Да, мне тоже так кажется, – говорит он, подходит немного ближе и неторопливо произносит своим глубоким вкрадчивым голосом: – Госпожа Любознательность… – выдерживает паузу и добавляет так, что у меня сердце замирает: – Книжная Крошка.

Я с трудом сдерживаю трепет. Чувствую, что окружена ими.

Райкер приподнимает бровь. Видимо, заметил, как я дрогнула. Черт! Он поворачивается к Чейзу:

– Комбо! Кажется, мы нашли победителя.

– И подходит же! – говорит Чейз.

Прозвище книжное и немного сексуальное. Надеюсь, это значит, что он считает меня сексуальной.

Погодите-ка. Кого я имею в виду, когда надеюсь, что он испытывает ко мне влечение?

Я не знаю, вот в чем беда. Обоих? Когда я прикарманивала билеты, то и подумать не могла, что из-за меня будут соперничать два спортсмена. Тем не менее вот она я, в центре внимания. Возможно, мне это даже нравится. Я не могу списать все на тот единственный бокал вина. Может, из-за того, что Джаспер стал заглядываться на других, мне просто нравится, что они сейчас смотрят на меня.

Да, наверное, дело в этом.

Вот и все. Ничего такого. Это нормально после расставания. Думаю, мне можно получать от этого удовольствие.

Я отвлекаюсь от размышлений, когда Чейз делает жест в сторону доски.

– Давай, выбирай, во что будем играть сначала. Пожалуйста, скажи «пинг-понг»!

Хм-м… Выбирать сложнее, чем я ожидала. Особенно после того, как Райкер прокашливается:

– Выбор за дамой. Ты говорила, тебе может понравиться и то и другое. Решай сама, – говорит он, демонстрируя, что запомнил мои слова.

Я глубокомысленно постукиваю по подбородку и думаю про пинг-понг, который любит Чейз, и пул – предложение Райкера. Мой выбор будет своего рода знаком. Как будто я предпочитаю одного из парней другому, несмотря на то что оба мне очень помогают. Не успеваю я сделать выбор, как Чейз облокачивается на прилавок и встречается со мной взглядом.

– Хотя… я не прав. Пул подходит нам больше.

Я совсем не ожидала, что он это скажет.

– Почему?

– Нам нужно, чтобы твой козел помучился, так ведь? Ты сказала, мы его любимые игроки. Так давай заставим его ревновать не по-детски! Пул сексуальнее, – говорит он, уже не улыбаясь.

В его глубоких карих глазах мне видится что-то темное, будто бы… раздевающее меня. От того, как он имеет меня глазами, по телу проходит приятная дрожь. Мне нравится даже его напускное очарование. Меня таким не проведешь, но как же мне это нравится! Особенно когда он добавляет:

– Ты хотела научиться играть. Мы тебя научим.

Представляю: я вытягиваюсь перед столом, Чейз за моей спиной показывает, как правильно целиться, Райкер подходит с другой стороны и поправляет мои бедра.

Мое сердце трепещет от проносящихся в воображении картинок. Они куда более возбуждающие, чем я ожидала. Более порочные. На этих картинках два мужчины дотрагиваются до меня одновременно.

Но это ерунда какая-то! Кто будет фотографировать, если они оба учат меня играть?

Понятия не имею. Но, может, мне и не нужны эти фото. Хочу вместо этого поиграть в пул с двумя красавчиками.

Впрочем, я не подаю вида. Им пока что не надо об этом знать.

– Игра начинается, – говорю я.

* * *

Райкер поднимает свою бутылку пива, делает глоток и ставит ее на стойку рядом с бильярдным столом.

Он серьезным взглядом окидывает построение шаров – в основном моих – на зеленом фетре и снова поправляет галстук.

У Чейза галстука нет.

Я не могу определиться, как мне нравится больше: с галстуком или без.

– В общем, тебе нужно целиться в фиолетовый шар, – решительно говорит Райкер.

– Как все просто! – сухо отвечаю я, потому что это ни разу не просто.

Я толком не играла в пул, но знаю, что это до смешного сложно. Я твердо решила, что хотя бы один шар забью намеренно, а не потому что мне повезло.

А это значит, что мне нужна помощь.

– У тебя получится, – радостно говорит Чейз. Он огибает стол и встает рядом с кием в руке. – Давай покажу.

Он кивает своему сопернику, стоящему по другую сторону стола.

– Райкер, пофоткаешь нас для странички Трины?

Райкер кивает и достает телефон.

– Сейчас все будет.

– Ну, тогда шоу начинается!

Чейз опускает кий и расстегивает манжеты на своей рубашке. Он неспешно подворачивает правый рукав, обнажая сильное предплечье.

И второе – следом.

М-м-м…

Погодите, я что, мурчала сейчас?

Кажется, мурчала.

Очевидно, сегодня я узнаю о себе много нового. В частности, что меня заводят бедра и предплечья, а еще – ворчание и самоуверенное очарование.

К слову, Чейз становится позади меня, но не дотрагивается. Пока что. Его широкая грудь в нескольких дюймах от моей спины. Его дыхание так опасно близко, что я его слышу. Его запах наполняет мои легкие.

От него пахнет океаном – так же, как и перед матчем. Впрочем, сейчас запах немного сильнее. Наверное, из-за принятого после игры душа.

О-о-о! Приветик, картинки из душа!