Семь прях. Книга 6. Джалар (страница 9)
Джалар зашла в комнатку Аюра и увидела, как колыхнулась занавеска за кроватью. Она подскочила и отдернула ее, но наткнулась на потайную дверь. Которая уже захлопнулась перед ее носом, стукнула щеколда с той стороны. Джалар метнулась к окну, потом бросилась из дома, толкнув Виру, обежала дом лойманки и увидела, как несется по проулку Шона. Босиком.
Она вернулась в дом, села рядом с Аюром. Он спал. Это хорошо. Тхока говорила, что сон – лучшее, что можно дать ему сейчас. «Сон и любовь» – так она сказала. Джалар зажмурилась. Вспомнила, какими глазами смотрела Шона на Аюра тогда, в лесу, вспомнила ее лицо потом, когда их с Лэгжином объявили женихом и невестой, вспомнила слова Мон. Она вложила в руку Аюра записку от Сату и вышла из комнаты, сразу набросилась с вопросами на Виру.
– Зачем приходит Шона?
Та заморгала испуганно, но тут же захихикала:
– Так дело молодое, любовное, очень уж она просила.
– Сату ты только с подарочками пускаешь к нему…
– Так и эту не просто так! – рассердилась Вира. – А ее подарки побогаче будут!
– Аюр – жених Сату! – закричала Джалар.
– Чуду-то он ей не вплел, ничей он не жених, пусть обе следующих гонок ждут…
Джалар отступила. Она даже не подумала об этом. Ведь и правда – не успел вплести, потерял… но разве его вина? Неужели им ждать еще год? И весь этот год Шона будет строить свои козни. Подкупать лойманок – и сама Навь знает, что еще придет ей в голову!
– Шона – невеста Лэгжина, – сказала тут Тхока, и Джалар поразилась льду в ее голосе. – Недоброе дело вы затеяли с ней, Вира.
Вира вскинула голову, зашипела:
– Не тебе меня учить, мертвая лойманка!
Тхока потемнела лицом. На миг Джалар показалось, что она сейчас ударит Виру, но та лишь оттолкнула ее с дороги и прошла в комнату Аюра. Джалар глянула на Виру исподлобья и юркнула следом.
Аюр проснулся, быстро спрятал записку, когда они вошли, поздоровался. Рука его заживала плохо, но синяк с лица уже сошел, однако Аюр все еще чувствовал сильную слабость и не мог даже сидеть. Поэтому родители и не знали, как забрать его домой, платили Вире за лечение. Тхока молча налила ему в стакан свое снадобье, поднесла ко рту. Аюр удивленно посмотрел на Джалар, но выпил без возражений.
– Тебе надо вернуться домой, Аюр, – сказала Тхока. – Все силы свои напряги, но встань на ноги. Больше тут оставаться нельзя. И знаешь… – Она понюхала одну из берестяных плошек, что стояли на столе у окна. – Постарайся не пить то, что тебе Вира дает.
– Как не пить… она же лойманка.
Тхока вздохнула.
– Ладно. Ты прав, пожалуй. Но надо вставать потихоньку, милый, надо снова учиться ходить. А то ведь скоро время свадеб.
Аюр вздохнул:
– Я не смог поймать свою невесту.
– Не переживай об этом. Я поговорю с родителями девушки. Как ее имя?
Джалар мысленно охнула: что это с бабушкой? Разве она забыла имя Сату? И только услышав, что Аюр молчит, поняла, что Тхока испытывает его. Но Аюр смешался лишь на миг, потом выдохнул:
– Сату.
И вдруг улыбнулся своей прежней, доброй и чистой улыбкой.
– Вот и славно, – сказала бабушка, похлопав его по руке.
По дороге домой Джалар спросила:
– Почему Вира назвала тебя мертвой лойманкой? Что это значит?
– Что у этой щучьей дуры язык без костей, – отрезала Тхока, и Джалар не решилась расспрашивать дальше.
В тот же день Тхока отправила Тэмулгэна в Дом Лося к родителям Аюра. Он должен был передать просьбу Тхоки забрать сына домой, пока не случилось беды.
Провожая Сату
Джалар проснулась, словно кто-то вскрикнул совсем рядом, возле ее уха. Вскрикнул и затих, только неуловимый след этого звука, как всплеск рыбы на поверхности воды, еще плавал в теплом воздухе дома. Печь вздыхала, остывая. Шумел за оконцем ветер. Джалар посмотрела в дальний конец комнаты, где спала бабушка. Прислушалась, спят ли родители. Мама возилась, будто только легла или мучилась бессонницей. Почему же так тревожно?
«Это из-за Сату. Сегодня ее день, она уедет, вот я и грущу», – попыталась успокоить себя Джалар, но сон так и не шел. Странное чувство – будто случилось что-то очень-очень важное и очень плохое, а она позабыла, что именно, – не отпускало ее.
Сегодня они должны с утра пойти к Сату домой, наряжать ее к свадьбе и резать косу, что она вырастила за свою незамужнюю жизнь. Выйдет замуж – новую будет растить. Джалар было жалко длинной и густой косы Сату, такая та была красивая, толстая. Аюр тоже очень любит волосы Сату, но делать нечего – с прошлой жизнью надо попрощаться.
Быстро сделав все домашние дела, Джалар побежала к Сату и по дороге догнала остальных подружек, услышала их сердитый разговор. Мон выговаривала Тэхе:
– Тэхе, дурочка, зачем ты это сделала?
– Что она сделала?
Но Тэхе не дала ответить, она зыркнула на Мон с Нёной, потом на Джалар, сказала зло:
– Ну и сделала! Хорошо Сату с Аюром, они как две капельки, слились в одну – и вот им счастье! А пока до Юмсура дойдет, что лучше меня ему жены не найти, я уже состарюсь!
– Вот дуреха, что ж ты его – силком на себе женить решила?
– Не твое дело, Мон! Ты-то замуж не хочешь, ну а я хочу!
Тэхе закрыла лицо руками, развернулась и убежала.
– Что она натворила? – спросила Джалар подруг.
Нёна покачала головой:
– Взяла тайком рубаху Юмсура, надела ее и пошла в баню париться.