Охотники за головами (страница 9)
– Нет. И когда они ударили по обнаруженным мной позициям, эти, естественно, разбежались. Я провел два месяца в подвале, где питался гнилыми фруктами и пил воду, полную комариных личинок. Когда ББЕ меня освободили, я весил сорок пять кило.
Я смотрел на него. Пробовал представить себе, как именно они его пытали. Как он это переносил. И как выглядел Клас Греве весом сорок пять килограммов. Иначе, разумеется. Но не то чтобы сильно по-другому.
– Неудивительно, что ты оставил это дело, – сказал я.
– Не поэтому. Те восемь лет в ББЕ были лучшими в моей жизни, Роджер. Прежде всего, все эти штуки, которые ты видел только в кино. Товарищество и чувство локтя. Но вдобавок там я выучился тому, что станет потом моим ремеслом.
– А именно?
– Находить людей. В ББЕ было такое подразделение под названием «Трек». Группа, занимавшаяся отслеживанием людей во всех возможных ситуациях и точках земного шара. Это они нашли меня в том подвале. Я попросился к ним, был принят, и там я научился всему. От доисторического индейского искусства читать следы до методов ведения допроса свидетелей и самых современных электронных способов слежения, какие только есть. Там я и встретился с «ХОТЕ». Они сделали передатчик размером с пуговицу от рубашки. Идея состояла в том, чтобы прицепить ее на человека и потом отслеживать все его передвижения, примерно как в шпионских фильмах шестидесятых годов, только ее никак не могли отладить, чтобы прилично работала. К тому же их пуговица оказалась непрактичной: не выдерживала пота, температуры ниже минус десяти, а сигнал проходил только через самые тонкие стены. Но руководителю «ХОТЕ» я понравился. У него не было сыновей…
– А у тебя отца.
Греве ответил надменной улыбкой.
– Понял, – отозвался я.
– После восьми лет военной службы я пошел учиться на инженера в Гааге, учебу оплачивала «ХОТЕ». За первый год моей работы в «ХОТЕ» мы сделали устройство слежения, работавшее в экстремальных условиях. Через пять лет я был номером вторым в командном звене. Через восемь стал руководителем, а все остальное ты сам знаешь.
Я откинулся на спинку кресла и отпил кофе. Мы были у цели. У нас был победитель. Я даже записал это: «Принят». Наверное, поэтому я медлил; видимо, что-то внутри меня говорило: надо вовремя остановиться. А может, тут было и что-то иное.
– У тебя такой вид, словно ты хочешь еще о чем-то спросить, – сказал Греве.
Я зашел с фланга:
– Ты ничего не говорил о своем браке.
– Я говорил о важных вещах, – сказал Греве. – Ты хочешь услышать о моем браке?
Я покачал головой. И решил закругляться. Но тут вмешалась судьба. Устами самого Класа Греве.
– Тут у тебя хорошая картина, – сказал он и глянул на стенку. – Опай?
– «Сара раздевается», – ответил я. – Диана подарила. Ты собираешь предметы искусства?
– Да вот начал потихоньку.
Нечто внутри меня сказало «нет», но было поздно – я уже спросил:
– Чем можешь похвастаться?
– Есть одно полотно – масло, холст. Нашел его как раз в той тайной комнате позади кухни. Никто в нашем роду не знал, что моя бабушка владела этой картиной.