– Она бы и осталась в прошлом, но раз Ангелина пришла, я не мог отказать ей, – пожал я плечами.

– Значит, теперь в благодарность неприступная Ангелина Аркадьева станет твоей любовницей? – усмехнулся Ренат.

– Ну, не жениться ж мне на ней, – невесело ответил я.

– Почему нет? На роль жены успешного бизнесмена лучшей кандидатуры не найдешь, – возразил Ренат.

– Не достойна, – хмыкнул я, вспоминания, как когда-то меня посчитали недостойным.

Тогда я был наивен, а скорее – просто ослеплен страстью. Я так безумно был влюблен в Ангелину, тогда казавшуюся мне сказочной принцессой, так страстно желал ее, так сильно боялся сделать первый шаг, ведь она была к тому же еще совсем молоденькой, что не мог ни о чем нормально думать. Спасибо ее отцу, мой пыл быстро остудили и привели в чувство.

Первые пару лет после разговора с Аркадьевым мне было сложно избавиться от мыслей об Ангелине. Я нет-нет да и просматривал соцсети, пытаясь понять, чем она жила, не нашел ли ей отец «достойного» жениха. Потом понял, что становлюсь долбанным сталкером. И отрубил. Просто проснулся однажды утром и сказал себе: хватит! Силы воли мне хватило. Ангелина исчезла с моих радаров на пять лет. Даже когда я прибрал к рукам холдинг ее отца, я не задался вопросом, как она там, чем теперь живет, кого мучает своей холодной красотой. Наверное, мне повезло: мы с Ангелиной практически не пересекались. Я слишком много работал и слишком мало посещал мероприятия и тусовки. Она? Я ничего о ней не слышал. Когда-то Аркадьев мечтал выдать Ангелину за Рената, но друг ясно дал понять, что на этой девушке он не женится. Он вообще не планировал жениться, пока на его горизонте не появилась Алена.

Я больше не листал интернет-страницы, не просматривал сводку светской хроники, пытаясь узнать, где и с кем появлялась Геля. До меня доходили слухи, что она училась за границей несколько лет. Пару раз мы сталкивались на вечеринках. На одной из них она была с каким-то парнем. Я не стал выяснять, кто это, поняв, что Геля для меня так и осталась первой горькой любовью, занозой, сидевшей в сердце, как бы я ни пытался ее оттуда выковырять. Я с этим смирился и оставил эту боль там, где она прижилась, но нарочно не задевал, чтобы не разболелось сильнее. Я мечтал услышать, что Ангелина вышла замуж, живет счастливо, растит детей. Тогда бы, я на это очень надеялся, меня отпустило. Как оказалось, Ангелина замуж не вышла и сегодня пришла ко мне с просьбой помочь. Когда она стояла на пороге моего кабинета, я думал лишь об одном: как же сильно я ее ненавижу. Когда она ушла, согласившись на мое предложение, я понял: ненавидя, я не переставал любить.

В субботний полдень состоялась встреча с Карапетяном, на которой, как и обещал, появился Соломон Карлович. Теперь я мог быть уверен, что Ангелину и ее сестру никто не тронет. Эдик был явно недоволен, ведь он уже потирал руки, думая, что получит в личное пользование сразу обеих сестер Аркадьевых. Уж не знаю, на которую из них он положил глаз. Но от сделки он, конечно же, не отказался. Что такое красивое телка, когда на кону огромные бабки? Правильно – ничто. Интересно, сколько еще есть идиотов на свете, которые готовы распрощаться с капиталом, на который можно было бы жить на широкую ногу десяток лет, ради женщины, которую ненавидишь? Наверное, я один такой.

Сегодня вечером Ангелина переедет в мой загородный дом. От одной этой мысли меня бросало в жар. Напряжение тисками сжимало голову. Я уже сто раз пожалел, что затеял все это, но отступать было поздно.

Зазвонил мобильник.

– Как все прошло? – спросил Ренат.

– Все в порядке.

– Знаю, дядя заехал к нам с Аленкой, забирает ее с собой в Питер на пару дней, чтобы навестить бабушку. Мы тут с Иваном решили поехать в клуб к Гарику. – В голосе друга слышался смех. – Знаю, тебе сегодня не до этого…

– Я с вами, – перебив Рената, сказал я. – Встретимся там. – И повесил трубку.

Оттяну встречу с Ангелиной еще на один день. Пусть приезжает в пустой дом и обустраивается, а я напьюсь с друзьями и чуток остыну.

Глава 6

Я бросала в чемодан одну вещь за другой, даже не складывая. Снежана молча сидела на кровати, наблюдая за мной.

Вчера вечером, когда я вернулась домой после разговора с Борисом, мы поссорились, потому что сестра заявила, что не позволит мне расхлебывать все в одиночку. Слушать её я не собиралась. Все-таки я старше. Снежане придётся подчиниться. Так будет лучше для нее.

– Ну что ты дуешься на меня, как маленький ребёнок, Снежа? – нарушила я молчание.

– Я никуда не поеду, – замотала она головой. – Я не оставлю тебя здесь одну.

– Поедешь и оставишь, – возразила я. – Мы это уже обсуждали. Начнёшь жизнь с чистого листа где-нибудь подальше от Москвы, где-нибудь, где тебя никто не будет знать.

– И куда ты мне предлагаешь укатить? В Тверь или в Воронеж? – надула она губы.

– Да хоть в Якутск! Главное – подальше отсюда, – серьезно сказала я, не замечая ее сарказма.

– А ты?

– А я теперь… – Я задумалась. – Я теперь нелюбимая женщина нелюбимого мужчины.

– Я все же не понимаю, почему ты обратилась за помощью именно к Державину. – Снежана вскочила с кровати и, подойдя к чемодану, начала вытаскивать из него одежду. – Ведь это он во всем виноват.

– В чем – во всем? – Я забрала из ее рук скомканное платье и начала его аккуратно складывать.

– Ну, в том, что случилось с папой… и с нами.

Снежана с детства была максималисткой: для неё существовало только белое и чёрное, никаких полутонов.

– Послушай, – я взяла сестру за руку и усадила на кровать, разместившись рядом. – Борис Державин разорил компанию отца. В этом, конечно, его вина, но он не оставил нас на улице, не выкинул из дома, не лишил всех денег до копейки.

– Отцу пришлось продать дом на Ривьере и квартиру в Майами, – напомнила Снежана.

– Да, пришлось, но в том, что было дальше нет вины Бориса.

– Ты его оправдываешь?

– Ему не нужно мое оправдание…

Очень долго мы со Снежаной жили в неведении. Когда холдинг отца потерпел крах, на нашей жизни это почти не отразилось. Лишь позже до меня дошли слухи, что компанию отца прибрал к рукам Борис Державин, который теперь стоял во главе большой корпорации. На мои обеспокоенные вопросы отец лишь ответил, что ничего страшного не произошло, и теперь он займётся другим бизнесом. Может быть, денег станет меньше, но он уверял, что с его хваткой и связями он быстро раскрутится снова. Я просила его не принимать поспешных решений и все взвесить, все-таки с потерей компании наши счёта если и не обнулились, но изрядно поистрепались. Отец, однако, был оптимистом. Мы по-прежнему жили в шикарном доме, по-прежнему часто путешествовали, по-прежнему ни в чем себе не отказывали. Я даже магистратуру окончила во Франции, что стоило немалых денег.

Оптимизм отца стоил ему жизни. Примерно за месяц до трагедии я застала его в кабинете. Он сидел в затемнённом помещении и опустошал очередной стакан с ромом. Я и раньше замечала, что он стал больше пить, меньше разговаривать, реже выходить куда-то. Мне было удобно делать вид, что ничего не происходит, ведь отец всегда отшучивался. На этот раз я потребовала объяснить мне все.

– А что тут объяснять? – скривился он. – Я в долгах как в шелках.

– Но ты же говорил, что дела идут в гору… – осеклась я.

– В гору! – засмеялся он. – Да уж, в такую гору, что выше некуда.

– Объясни, – попросила я ещё раз.

– Чтобы открыть новую фирму, я влез в огромные долги, в гигантские. И он требует этот долг вернуть в ближайшие пару месяцев.

– Кто – он? – дрожащим голосом спросила я. – Борис?

– Борис? – Отец одарил меня диким полусумасшедшим взглядом. – Да твой Борис просто щенок против него. Н-да… Лучше бы я отдал тебя тогда Державину. Глядишь, и не было бы ничего.

– В смысле – отдал? – нахмурилась я.

– Ну а что? Не такой бедный он и был. Работал на Несветаева. Голова на месте. – Отец так сильно сжал стакан, что я испугалась, что тот треснет. – Надо было взять его под свое начало и воспитать для себя и для тебя… А я все думал, что найду тебе кого побогаче, чтобы приумножить…

– Приумножить? – скривилась я. – О чем ты? Ты же всегда говорил, что и я, и Снежана сами выберем себе спутника жизни…

– Выберете, конечно, но из тех, кого предложу я. Я ведь говорил Снежане – выходи замуж за Святова, а она нос воротила. А я теперь расхлебывай.

В тот день я узнала много нового о своём отце и его «любви» к нам со Снежаной. До этого я была уверена, что отец, говоря о самом лучшем для нас с сестрой, подразумевал нашу свободу выбора, нашу душевную привязанность, наше счастье. На самом деле под этим всем подразумевалось: больше денег, больше денег, ещё больше денег!

Сестре едва исполнилось восемнадцать, когда Андрей Святов, разменявший пятый десяток миллионер, пришёл свататься. Снежана, конечно, ему отказала. Отец настаивать не стал. Так я думала. Однако с тех пор его отношения с сестрой стали заметно холоднее. И только теперь я поняла почему: из-за её отказа. Отец хоть и на настоял на том браке, но тихо бесился из-за такой «выходки» Снежаны.

Тот наш разговор с отцом закончился моим разочарованием и его уверениями, что он что-нибудь придумает. Он и придумал – убил себя. В предсмертной записке он объяснил своё решение тем, что не видел другого выхода. Его все равно бы убили из-за долгов, ещё бы и нам с сестрой навредили. Отец был уверен, что с его смертью все закончится. Он ошибался: долг отца Эдику Карапетяну перешёл на нас. Этот человек знал, что деньги вернуть ему мы не сможем, и уже потирал руки в предвкушении того, что он собирался сделать со Снежаной и со мной.

Где найти такую сумму в столь короткий срок, я не знала. Продать фирму отца? Наш дом? Как оказалось, «идущие в гору дела» на самом деле катились в бездну со скоростью света.

– Никто из наших знакомых и друзей не даст нам такие деньги, – объясняла я сестре своё решение обратиться к Борису.

– А Державин даст? С чего бы?

Я не была уверена и в Борисе Державине, но думала, что, может быть, он почувствует свою вину, сочувствие, да все что угодно. Когда я шла к нему, то думала, что делаю глупость, но уж лучше было унизиться перед Борисом, чем оказаться в руках Карапетяна. Условия, которые в результате поставил Борис, меня не удивили. Я была готова на это.

– Потому что… – вздохнула я, все ещё не выпуская руку сестры. – Потому что лучше стать наложницей Державина, чем оказаться проституткой в каком-нибудь закрытом борделе для извращенцев.

Снежана передернула плечами.

– Я не хочу такой ценой спасаться, – пробубнила она.

– Не велика цена, – улыбнулась я. – Борис не самый худший из мужчин.

Снежана покосилась на меня.

– Но ведь ты ему отказала тогда… давно, хотя он вроде тебе даже нравился.

– Я была глупа, Снежана. Не уверена, что сейчас поумнела, – издала я нервный смешок. – Главное, что Борис согласился помочь. Все остальное – лирика. Так, хватит! – Я вскочила с кровати. – Сначала собираем твои вещи, ну а потом мои.

– Я не буду брать все это с собой, – кивнула она на шкаф. – Я даже не знаю, куда поеду.

– Сядешь в машину и отправишься в путешествие. Наверняка, какой-нибудь городок тебе приглянется.

– Не хочу жить в захолустье.

– Главное, что ты будешь жить, – напомнила я ей. – А где – не важно.

Глава 7

– Ну что ж, сейчас узнаем, куда меня примагнитит маятник судьбы, – шутила Снежана, зажмурив глаза.