– Много текста ни о чём, – почесал в затылке Малой.

– Да ладно! Ты реально не понял? – хохотнул Назар.

– Да чего тут непонятного, – отмахнулся Прохор и, глядя на Николая, пояснил: – Князь предлагает нам через три дня прибыть на станцию Сокчо, у которой находится проход в Бхарат. Ну, это если он вообще понял, что написал ему Кречет младший.

– Колун, – поправил я.

– Не противься своей судьбе, – воздев палец, высокопарно заявил Степанов.

– Любовь толпы мимолётна. Вчера герой, сегодня преступник, – покачал головой я.

– Думаешь, он понял, что это действительно ты? Может, у него и впрямь есть знакомая с таким именем, – усомнился Назар.

– Берёзкина Елена Николаевна – покойная жена Кречетова, это её девичья фамилия. Именно в тот момент, когда его дочь навещала ту могилку, на неё и было совершено нападение. И именно за моё участие в спасении княжны Кречетов заявил, что в неоплатном долгу передо мной.

– О как! И дал знать, что это именно ты, и про должок напомнил. Клим, да ты прямо прожжённый интриган, – невесело улыбнулся Малахов.

Вот кому сейчас хреново. Его имя мешают с дерьмом, наверняка и отцу достаётся, причём страдает не только его репутация, но и предприятие. У нас ведь как? Кто громче кричит, тому и верят. А что до фактов, тут ведь думать надо, а это больно. Да и не всем дано. Признать же собственную тупость куда труднее, чем с глубокомысленным видом вещать чушь. Вот и клеймят нас сейчас как кровожадных убийц. Причём громче всех именно те, кто ещё недавно восхвалял. Сетевая слава она такая – безграничная в своём возвеличивании и безжалостная в низвержении в бездну. Помойка, одним словом.

– Малой, отдавай приказ ретранслятору на самоликвидацию. Ну, парни, идём на Сокчо за нашими добрыми именами и за крестами на грудь.

– Уверен, что на грудь? – усомнился Андрей.

– Кречетов не выдаст. Наоборот, раскрутит историю с нами, чтобы сместить командующего эскадрой, – убеждённо произнёс я.

– Думаешь, у него сейчас есть достойный кандидат? Будь так, и он озаботился бы этим ещё перед войной. Но, похоже, противостоящая ему партия имеет более сильное влияние.

– А как по мне, то в политики нужно идти не тебе, Дрон, а Кречету…

– Колуну, – прервал я Прохора.

Но тот только отмахнулся, мол, отстань, всё уже решено и не хрена кочевряжиться. После чего продолжил:

– Если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам. Поэтому я уверен, что он сейчас выдвинет свою кандидатуру, и многие радостно возбудятся от того, что теперь во главе эскадры встанет прославленный адмирал.

– Это ты ни черта не смыслишь в политике, – хмыкнув, возразил Дрон. – Если он сам предложит свою кандидатуру, ему вполне могут заявить, мол, наше положение не столь уж и отчаянно, а конфликт настолько мелок, что столь выдающемуся флотоводцу не стоит беспокоиться. Клим, как там твои акции?

– Ползут вверх, но очень медленно. И желающих их приобрести совсем немного, – ответил я.

– Потому что нет госзаказов, на которые ты так рассчитывал. И общество, и правящая элита всё ещё полагают, что конфликт не выйдет за рамки и не выльется в большую войну. Так что Кречетов будет на прежних позициях, попробует пропихнуть своего ставленника, но сам встанет у руля, только когда его попросят, и уж точно возглавит не эскадру, а флот.

– Ну, может, и так, – пожал плечами Прохор.

– Кстати, а с чего князь взял, что нас на станции не возьмут под белы рученьки? – усомнился Малой и продолжил: – Эсминец, может, и не отберут, мы сможем передать его российскому представительству, и оно его примет. Но нас корейцы точно потянут в каталажку. Причём про сторожевик могут даже и не вспоминать, обвинив нас в расправе над гражданскими.

– Ерунда, – покачав головой, возразил я. – Обвинение продержится до первого допроса, после чего останется только катер. И князь наверняка понимает, что именно так оно и будет.

– Но и катера как бы вполне хватит, чтобы принять нас, – не согласился Прохор.

– Возможно, его светлость знает что-то такое, чего не знаем мы, – предположил я.

– Или для него главное – показать всему миру, что русские не имеют отношения к случившейся провокации, так как мы не могли находиться сразу в двух местах. Что же до нас, то мы всего лишь сопутствующие потери. Имена наши очистят, всё остальное в политической игре не важно, – делая себе кофе, заметил Андрей.

– А вот этого не хотелось бы, – крякнул Назар.

– Брось, князь не сможет так поступить, – возразил я. – Он слишком сильно дорожит своей репутацией. К тому же его дочь, не скрываясь, выступает в нашу защиту, а он открыл канал финансирования этой акции. Так что ничего подобного не будет. Всё. Отставить разговоры. Всем облачиться в скафандры, готовимся к торможению и смене курса.

Позиция у нас оказалась плохой. Сначала пришлось развернуться и тормозить маршевыми двигателями в течение пяти часов под перегрузкой в пятнадцать джи. То ещё удовольствие, несмотря на ложементы и наниты. Потом пару часов отдохнули. Перекусили легко усвояемой и вместе с тем сытной кашей. А затем начался не менее выматывающий разгон. Время поджимало. И если мы хотим добраться до цели вовремя, придётся постараться.

Глава 2
Кто кого переможет

– Какого хрена, Малой?! – зло прошипел Прохор, толкнув Николая в плечо и впечатывая того в стену короткого коридора.

– Да что такого-то? – возмутился тот.

– Быстро возвращай всё как было.

– Уже сделал, чего ты так злишься?

– А если кто узнает.

– Да кто узнает-то? Даже если вскроют искин, что практически нереально, я всё подчистил, комар носа не подточит.

Дальше скрываться я уже не мог. Мы всё же были дружны, а это тянуло на серьёзное недоверие. Или того хуже, шпионство. А подобного дружба не заслуживает, ведь она подразумевает полное доверие. Заодно пойму, насколько доверяют мне и они.

– О чём речь? – спросил я, выходя в коридор.

Прохор открыл было рот, но проглотил слова, отвернувшись от меня. Малой потупил взор как нашкодивший мальчишка. Затем Степанов поднял глаза к потолку и, вздохнув, произнёс:

– Коля сумел вскрыть японский бортовой искин.

– Он что сделал? – искренне удивился я.

С боевыми искинами не так всё просто. И дело даже не в том, что они имеют совершенно отличное изначальное железо и программное обеспечение. Причина в том, что у них, как и у офицеров, есть определённый служебный ценз. Службу они начинают на катерах или судах обеспечения флота. А дальше, как у людей, всё зависит от карьерного роста. И причина тут даже не в наработке боевого опыта, а в формировании личности.

К примеру, чтобы оказаться на борту эсминца, искину требуется около десяти лет. И после этого взломать его уже задача нетривиальная. Далее служба и в зависимости от успехов или потребностей флота продвижение по карьерной лестнице, крейсера, линкоры, авианосцы.

Чтобы получить контроль над ними, необходимо ввести код полного доступа, как мы и поступили при захвате нашего сторожевика. К слову, там искин был совсем ещё молоденький. Либо взломать его, для чего потребуются уже серьёзные вычислительные мощности. Причём нескольких искинов, ну или какого-нибудь матёрого старичка.

А тут Малой разобрался с этой задачей буквально на коленке. То ли он реальный гений, то ли невероятный везунчик. В первое верится больше. И реакция Прохора вполне понятна. Если об этом станет известно, то служба имперской безопасности однозначно приберёт такого кадра к своим рукам. Или один из князей. Да хоть тот же Кречетов. Может, это окажется кто-то и более прозаичный, к примеру, какой-нибудь криминальный авторитет. Таланты не могут оставаться бесхозными.

А что до согласия работать на ту или иную сторону, то предел есть у всех, и ключик можно подобрать абсолютно к любому. И вот такой умник подобных усилий очень даже стоит. Факт.

– Ты не ослышался. Он вскрыл бортовой искин, – кивнул Прохор.

– Та-а-ак. Весело живём.

– Мы за ним всё время приглядывали, чтобы не высовывался. Он же как любопытный детёныш, всё-то ему нужно. Помнишь прогу отмычку, что он написал для наших управляющих блоков?

– Ещё бы. Я с её помощью вскрыл искин на астероиде. Правда, как выяснилось, тот был гражданской модификации и совсем молодой, второй год всего лишь пошёл.

– Угу. Я когда сообразил, какого он натворил, прямо спросил, готов ли он сидеть на всём готовом, кататься как сыр в масле, но при этом на цепи. Он тогда даже испугался. Ну и стали мы тянуть его в разные передряги, закрепляя за ним репутацию полного раздолбая. На базы навыков денег, конечно, не жалели, но и всякий раз, когда он хотел выпендриться, давали по рукам. Командование же по ходу решило, что та прога оказалась простым везением. А тут он в себя поверил.

– Да нет же. Просто меня вдруг осенило, и руки зачесались… – попытался вставить свои пять копеек Малой.

– Рот закрой! – едва ли не одновременно рявкнули мы.

Решение я принял сразу. Нам-то от этого вреда никакого, зато Ляпишеву… Его жизнь имеет все шансы резко измениться. И я знаю абсолютно точно, что Николай не тот человек, который сможет жить в золотой клетке, отдавшись любимому делу. Он, безусловно, гений в айти-технологиях, но не готов корпеть над ними, не разгибаясь. Ему свободу подавай, и я его в этом понимаю.

– Значит так. Малой, подотри архив видеонаблюдения, чтобы и следа не осталось от всего, связанного с этим, и вот эту нашу беседу в том числе. Вычисти все свои отмычки из Трояна, чтобы комар носа не подточил. Этого разговора не было от слова вообще. Ни Назару, ни Дрону ни гугу. Врать своим последнее дело, но если ничего не сказать, тогда и врать не придётся. Н-ну т-ты, Мало-ой, да-ал. Монстр, раскудрить твою в качель. Всё забыли, как не было.

Справедливости ради, в этот момент я думал не только о нём, но и о себе. Ну мало ли когда может потребоваться помощь такого ценного кадра. Друзья ведь для того и существуют, чтобы прийти друг другу на помощь. Ясное дело, что игра в одни ворота тут не прокатит. Да только я готов не только получать, но и отдавать. Потому что оно того стоит…

Завершив смену курса, мы разогнались и вот уже третьи сутки двигались с незначительным ускорением, чтобы поспеть к назначенному сроку. Вернее, с опозданием на двенадцать часов. Хотелось быть уверенным в том, что встречающие уже точно будут на станции, когда мы прибудем. В конце концов, точное время ведь названо не было.

За пять часов до подхода к Сокчо на почту Берёзкиной поступило короткое сообщение:

«Жду. Сергей».

Получается, князь прислал на станцию своего младшего сына Сергея Семёновича. Братец, как и положено, отслужил в императорской армии и вышел в отставку в звании капитана второго ранга. Забавно, но получить офицерское звание можно только в императорских вооружённых силах. Ну или по личному указу императора. Даже командир дружины Кречетова, под рукой которого находится внушительная сила, имеет звание каперанга. Князья же и бояре могут присваивать лишь сержантские и старшинские.

Так вот, Сергей дослужился до капитана второго ранга, после чего вышел в отставку и занял должность заместителя командира дружины. Ясное дело, с дальнейшим прицелом на эту должность, так как нынешний уже немолод.

Наследник Алексей продолжает служить и, по всему видать, войны с японцами ему не избежать. Он в прошлом году получил погоны капитана первого ранга и линкор «Александр Суворов» под своё командование. Не самый новый корабль императорского флота, но с вооружением, бронёй и щитом у него все в порядке. Не так давно прошёл модернизацию, так что весьма грозный противник. А главное, надёжная ступенька для карьерного роста.