– Мейлори Кирмоса лин де Блайта, – шепнул Ренуард, как будто мне требовались пояснения. – Ещё один способ почувствовать себя Чёрным консулом.

Смотреть на своего двойника было странно. Одновременно противно и лестно. Эта Юна Горст была совсем другой – без белой пряди, чуть выше и тоньше. С маленькой грудью под зелёным жилетом и тяжёлыми бёдрами. Слишком улыбчивая. Слишком… дружелюбная. Она склонилась над одним из гостей, захохотала от его шутки, и… я резко отвернулась, ощутив, как изнутри полоснул острым лезвием страх. Нет, не страх. Дикая, безумная, безотчетная паника.

Потому что на мужских пальцах, потянувших за прядь фальшивую Юну Горст, сверкнули перстни. Как мне показалось – удивительно знакомые.

– Пожалуйста, давай уйдём, – взмолилась я, мёртвой хваткой вцепившись в Ренуарда. – Срочно. Прошу тебя.

– Конечно, – оторопел мой спутник. – Да, само собой. Что случилось?

– Ничего. Просто нам нужно уйти, – процедила я, кутаясь в плащ и натягивая капюшон так, что он едва не треснул на затылке.

– Сбежим и отсюда? – в своей обычной насмешливой манере хихикнул Ренуард. – Я за.

– Нет, убегать не надо, – холодно отозвалась я. – Идём медленно, наслаждаясь видами и прогулкой. Возьми меня за руку.

– Тоже увидела своих навязчивых поклонников? – поинтересовался Ренуард, но, тем не менее, покорился.

Я не ответила, сжав зубы. Батор переплёл свои пальцы с моими и повёл вдоль ряда красных фонарей – посмеиваясь и охотно рассматривая окружение.

Едва мы покинули площадь, я сразу же ускорила шаг. Потом и вовсе побежала по другой, незнакомой мне улице – дома были проще, беднее, на перилах сушилось бельё. Должно быть, здесь жили местные девушки.

– Где выход? – от нахлынувшей тревоги я схватила Ренуарда за края плаща и встряхнула.

– Недалеко, – он спокойно сбросил капюшон, накрыл мои сжатые кулаки ладонями. – Мы туда идём. Уже выходим, хорошо? Я знал, что приводить тебя на Остров Вздохов – плохая идея, но не смог удержаться. Не думал, что тебе будет неприятно увидеть образ самой себя.

– Нет-нет, – стараясь сохранять спокойствие в голосе, ответила я. – Всё хорошо, правда, – растянула губы в улыбке, разжала кулаки и успокаивающе похлопала по мужской груди. – Просто хочу убраться отсюда.

– Это можно устроить, – Ренуард приподнял брови и вдруг стал похож на щенка. Только улыбка оставалась шаловливой, отлично скрывающей, как я уже заметила, его истинный характер. – Только, пожалуйста, не говори, что хочешь вернуться в академию. Побудь со мной ещё. Помнишь, я обещал тебе рассказать, как разорвать связь? Я не шутил. Хочу сделать более серьёзное… предложение. Мы пойдём на пристань.

– Всё-таки снова убегать! – притворно рассмеялась я. – На пристань, почему нет? Она же далеко отсюда?

Ренуард кивнул, внимательно рассматривая моё лицо. Он не мог понять, что пошло не так, и, конечно, принял мою перемену на свой счёт. Но мне не хотелось давать никаких пояснений. Потому что я прекрасно знала: молодой наследник Батора был готов поверить и в женщин-змей, и в зеленокожих фей, и в то, что у него с мейлори Кирмоса лин де Блайта – настоящей мейлори – всё получится. Но он ни за что не поверил бы в правду. Например, в ту, что господин Демиург существует на самом деле и может оказаться гораздо ближе, чем любой из нас способен себе вообразить.

***

До пристани мы так и не добрались. Свернули на прибрежную улочку, оставили Лэрион у дороги, а потом долго взбирались по извилистой тропке в гору, пока наконец не оказались у площади на пять домиков, приземистых, почти деревенских.

В этот раз внезапная смена маршрута меня не смутила, даже наоборот – обрадовала. Поэтому я не задавала вопросов, не жаловалась на размокшую дорогу, а лишь покорно шла за Ренуардом, слушала легенды старого Ирба и кивала в такт. Лесистая тропинка и вся местность казались безлюдными, и это действовало на меня благотворно. Успокаивающе.

Когда же мы достигли цели и ворота одного из дворов гостеприимно распахнулись, я и вовсе расслабилась. Вряд ли в этом богами забытом месте можно было встретить кого-то, кроме местных жителей. Ни дать, ни взять – захолустье.

Впрочем, внутри я поняла, почему мы пришли именно сюда: за забором оказался уютный и по-южному, по-баторски прекрасный дворик.

Светлый парапет отгораживал от крутого обрыва живописный уголок. Лавочки, узкие тропинки, ручей и навесной мостик утопали в зелени олив и цветущих сиреней. Влажные после дождя листья и выпуклые, рельефные камни террасы поблёскивали в слабом свете фонарей. Только низкий стол под навесом оставался сухим. Его украшали букет пионов и простой канделябр.

Вечер уступил свои права южной ночи, и во влажной темноте весенние запахи казались особенно насыщенными. Цветущая весна сгустилась вокруг нас вместе с опустившимся на Батор мраком.

Откуда-то снизу, издалека донеслось громкое раскатистое «Во имя Квертинда!», и я привстала на цыпочки, чтобы разглядеть людей у подножья. Безуспешно.

– Kodja jes! Ну что ты за безобразник, Рени?! – отвлёк меня женский голос. – Невесту ко мне привёл! Разве ты не знаешь, как я страдаю от любви к тебе? Jonk Mo!

Хозяйка дворика, полноватая, смуглая таххарийка цокнула языком, но не выдержала – сразу же расхохоталась, отчего несколько мокрых птиц выскочили из кустов и порскнули в стороны. Женщина игриво потрепала безобразника Рени за щеку.

– Маймуна, для тебя в моём сердце всегда останется место, – заявил молодой Батор.

– Будет тебе врать-то, – махнула рукой женщина и обратилась уже ко мне: – Как тебя зовут, folihan моя?

Я оторопела. Оказывается, я отвыкла от таких обращений и общества простых людей. «Юна», – хотелось вернуть ей честное признание. Но я присела в учтивом реверансе, склонила голову и проговорила:

– Сирена Эстель. Рада нашему знакомству, госпожа Маймуна.

– Но-но! – снова зацокала языком женщина. – Какая я тебя госпожа, folihan? Я Маймуна из Лыдга, – она бесцеремонно схватила меня за локоть и повела вдоль тропинки ближе к открытой площадке. Понизила голос и наклонила голову так, будто собиралась сообщить мне тайну.

– Вот что скажу, а ты послушай: я люблю гостей у себя в доме, а дорогих гостей – ещё больше. – Она отвлеклась и крикнула в сторону: – Рафа, Ханна, несите угощения, да поскорее! Всё, как мой Рени любит.

И мы обе посмотрели на неожиданно смутившегося Ренуарда.

– Это мой Рени, – с ухмылкой заспорила я, решив, что с Маймуной лучше не церемониться.

Молодой Батор хмыкнул и потёр шею.

– Сирена Эстель! – удивлённо всплеснула руками хозяйка. – Ты хорошая женщина. Давай-ка…

«Во имя Квертинда!» – раздался вновь многоголосый крик, и я замедлила шаг, пытаясь снова выглянуть за ограду, вниз.

Где-то далеко заиграла музыка.

– Что там? – не выдержала я, останавливаясь. – Сегодня ведь не День Династии?

– Торжество, – коротко ответила Маймуна.

– Преторий огласил новый указ Великого Консула и объявил выходной в честь принятия постановлений, – пояснил Ренуард. – Отец организовал гуляния по всему Батору. В том числе и на Морской площади. Народ празднует.

– Празднует? – я свела брови. – В самом деле? И каков этот новый указ?

– Да чтоб я знала, пташка! – затараторила Маймуна, перебивая Ренуарда и отмахиваясь от мошек, летящих на свет фонаря. – Я на площади давно не появлялась: с этой ужасной войной по улицам лишний раз ходить страшно – не любят теперь таххарийцев в Квертинде, kodja jes!

Я всё-таки не выдержала – поддалась любопытству. Высвободилась из крепкой хватки хозяйки, пробежала по траве до невысокого парапета, перегнулась и глянула вниз.

– Какая ты хорошая женщина, folihan! – обиженно проговорила вслед Маймуна.

Я обернулась, но только на миг – наградить её извиняющейся улыбкой. И снова устремила взгляд на открывшуюся мне картину. Внизу, у подножья, действительно была Морская площадь. Она вплотную примыкала к пристани – целый каскад ступеней вёл от причала прямиком к огромной золотой короне Квертинда. Семь её шпилей сияли в свете фонарей, бордовые стяги реяли на ветру. И вокруг гуляли, танцевали, смеялись и громко кричали люди – фигурки отсюда казались крохотными.

– Во имя Квертинда, – бездумно прошептала я в ответ на новый крик, чувствуя, как вместе с прохладным порывом до меня долетает торжественная радость целой толпы народа.

В просторной бухте море как будто светилось – месяц играл бликами на поверхности. Кажущиеся игрушечными корабли слабо покачивались на волнах. Вся южная столица, растянутая вдоль берега, утопающая в зелени и сияющая сотнями огней, отсюда была видна как на ладони. У меня перехватило дыхание: крохотный и дружелюбный Ирб, каким он мне виделся с разноцветных улиц, отсюда выглядел настоящим гигантом. От тихого городка не осталось и следа: город шумел и бурлил с невиданной энергией. У меня просто дух захватило от этой суматохи! Сердце учащенно застучало, словно мне передалось лихорадочное биение пульса развесёлых улочек. Этот праздник, устроенный Преторием, добавлял прелести и как будто делал его консулов ближе…

От нового порыва я захлопала ресницами и прижала кончики пальцев к уголкам глаз, чтобы собрать проступившие на ветру слёзы.

– История повторяется, – рядом со мной встал Ренуард, положил ладони на перила. – В прошлый раз мы так же сбежали от толпы во время праздника, так же стояли у балюстрады в Мелироанской академии и приносили друг другу клятвы быть честными. И в прошлый раз ты так же едва не выломала кусок камня. От нахлынувших чувств, не иначе.

– О, – я отдёрнула руки, обнаружив, что крепко сжимаю край парапета. – Просто это так… красиво. Твой город красив. Ты красив. Даже Маймуна. Сегодня удивительный вечер. Я так давно не видела Квертинд…

– Рад, что тебе понравилось, – без тени иронии сказал молодой Батор. – И, хоть мы давно опоздали к твоему суровому охраннику, оно того стоило. Правда же?

– Правда, – охотно согласилась я.

И, повинуясь неожиданному порыву, положила руку на плечо Ренуарда, приподнялась на носках и, выдохнув «Спасибо!», поцеловала его в уголок рта. Он удивился. На мгновение оторопел, вскинул руки, чтобы обнять, но я уже отпрянула и торопливо отбежала подальше.

Конечно, это было игрой. Той самой, что могла бы привести нас к симпатии. А дальше, быть может, к чему-то более серьёзному. И я, как мелироанская дева, действовала строго по инструкции. Безумный спектакль длиною в свидание – настоящее испытание для изученных в обители благочестия навыков.

Лаптолина говорила: мужчинам в этом смысле гораздо проще.

Они могут сделать комплимент леди, похвалив её характер и восхитившись красотой. Они могут преподнести подарок, в конце концов.

У нас, женщин, всё обстоит иначе.

В игре, которую ты ведёшь с партнёром, рано или поздно нужно проиграть. В этом-то и весь смысл: когда он достаточно измучен борьбой, когда истомился в ожидании, настаёт момент награды. О, это особое, дурманящее ощущение мужской победы – самый желанный из всех женских комплиментов. Но это не так просто, как может показаться на первый взгляд. Слишком много условностей.

Довольная собой, я тихо хихикнула, будто произошедшее было забавной шуткой, и прищурилась в поисках Маймуны. Таххарийка со скоростью дикой лани улепётывала прочь от нашего уединения. Даже удивительно, как при таких габаритах эта женщина так быстро и бесшумно передвигалась. Но далеко убежать не успела: всё-таки я была неплохим охотником.

– Маймуна! – окликнула я. И явила самую обворожительную из своих улыбок: – У вас чудесный дом. Давно я не была в таком месте. Что за интересный рельеф плит?

– Кха! – только и сказала таххарийка. Нахмурилась и посмотрела мимо меня, будто спрашивая разрешения у Ренуарда.

Должно быть, молчаливое разрешение было получено, потому что она снова просияла и спешно вернулась под свет фонарей.