Наверное, любой нормальный человек на моем месте испытывал бы дискомфорт. Чужой дом, чужая деревня, абсолютно чужой человек, с которым ты познакомилась несколько часов назад. Но мне было комфортно.

Я воспринимала эту ситуацию как абсурдный промежуточный этап своей жизни. Если этот разговор действительно помог Власу, значит не зря мы встретились в этом заметенном снегом поселении.

– Теперь твоя очередь рассказывать.

– Да что рассказывать? – я привстала на локтях, чтобы спиной опереться о бок мужчины. – Моя история, наверное, типичная история модели. В семнадцать лет из родного Иваново я уехала в Москву работать моделью. Съемки с утра до ночи для всяких малоизвестных брендов, магазинов и компаний. Потом контракты крупнее, выходы на подиум, поездки в Европу, Америку. Я ведь не очень популярная модель, так что для хорошего заработка мне приходится много работать. До недавнего времени я брала все контракты, которые могла вытянуть. Но иногда получалось больше, чем я могла… Мне казалось это правильным, перспективным, но… Оглядываясь назад, понимаю, что нихрена это неправильно. С родителями после отъезда из родного дома я виделась только по большим праздникам, подругами не обзавелась, потому что переезды, новые места. Общалась с такими же моделями, большинство из которых и впрямь самовлюбленные стервы!

– Но ты ведь заработала денег.

– А оказалось, что счастье не в них, – грустно ответила я. – У меня правда неплохие суммы на счетах, есть недвижимость, машина. Но у меня нет юности с друзьями, нет воспоминаний с родителями. А их, как оказалось, ни за какие деньги не купишь.

Из глаз ручейками потекли слезы. Соленые дорожки бежали по щекам и затекали в уши, неприятно щекоча. Как бы я ни старалась держаться, ничего не выходило.

– Ник, ну не все ведь упущено… Тебе всего двадцать девять! Проведешь ты время с родителями, найдешь подруг. Это все еще будет.

– Влас, я не могу иметь детей, – шепотом сказала я, перебивая мужчину.

Влас замолчал. Несколько секунд, показавшихся мне вечностью, он смотрел на меня, может быть, ожидая, что я скажу, что это была шутка. Но я не шутила.

Слезы медленно текли по щекам, а я, поджав губы, смотрела на мужчину в надежде, что он скажет какие-то слова, которые помогут мне обрести спокойствие.

– Иди сюда, – осторожно Влас приподнял меня и положил к себе на грудь, нежно приобнимая. В этот момент я не смогла сдерживать свои эмоции и заплакала, уткнувшись в него носом.

Я так долго держала эту правду в себе, что сейчас не могла поверить, что осмелилась сказать ее кому-то. С души как будто упал огромный груз ответственности. Я почувствовала, что теперь не один на один с этой тайной. Теперь помимо меня и правды был еще он, пусть и совершенно незнакомый мне мужчина.

– Из-за какого-то заболевания?

– Мне удалили там что-то, – я смутно припоминала слова врача, которые услышала после того, как еще не до конца отошла от наркоза. – Я стала чувствовать боли позапрошлой весной. Но к врачу не было времени сходить. И то одно, то другое, то отъезд… А потом обморок, госпитализация прямо с показа и операция, итог которой – бесплодие.

– Хочешь детей?

– Да, – утерев слезы, я кивнула. – Всегда хотела и до сих пор хочу. В глубине души я таю надежду, что когда-нибудь встречу своего мужчину и произойдет чудо, которое будет называть меня мамой, а его – папой. Но… У меня готовы документы, чтобы взять ребеночка из детского дома. Когда буду уверена, что готова к этому, обязательно подарю свою любовь какому-нибудь малышу.

– Я уверен, что у тебя получится быть хорошей мамой. Потому что ты светлый и добрый человек, Ник.

– Спасибо, – с улыбкой облегчения на лице я обняла мужчину, крепко прижавшись лбом к его гладкой щеке. На спине сомкнулось кольцо объятий, и я выдохнула.

Мы еще долго разговаривали о том, о чем, наверное, не говорили никогда и ни с кем. Это был разговор с обнаженной душой, в котором не было ни капли лжи и притворства.

Интересно, почему мы порой не можем сказать всей правды близким людям, а человеку, с которыми практически не знакомы, очень просто изливаем душу?

И почему такие разговоры с незнакомыми людьми действительно помогают и лечат душевные раны?

На эти вопросы ответов у меня не было.

– Наверное, уже можно идти, – вдруг произнес Влас, глянув на наручные часы.

– Куда? Снова в лес?

– Хах, нет. На этот раз в баню. Пойдем, – как ни в чем не бывало мужчина подтянулся с подушек, размял затекшую спину и начал спускаться с чердака.

– Как это в баню? Зачем?

– Песни петь там будем, Ник! Ну что за вопросы? Прогревать и парить тебя будем, промерзла ведь сегодня.

Я кое-как успевала идти за Власом по дому. Судя по всему, мужчина не спрашивал моего мнения, а ставил перед фактом.

– А мы вместе пойдем?

– А ты сама себя попарить можешь? – я отрицательно мотнула головой. Если быть до конца честной, я вообще ни разу не парилась. В банях, конечно, была. Но вот в настоящей русской, с веничком и печкой – нет. – Тогда пойдем вместе.

– Но у меня нет купальника! – жаль не забрала со съемок, сейчас бы очень пригодился. – Не голая ведь я с тобой в баню пойду.

– Выдам тебе простынь.

Пока Влас ходил по дому, собирая банные принадлежности, мне было дано задание заварить чай и налить кружку холодной воды.

Зачем после жаркой бани горячий чай я пока не понимала, но следовала указаниям Власа.

– Всё, у меня все готово. Идём, – мужчина, навьюченный полотенцами, простынями и какими-то баночками с маслами кивнул, чтобы я шла за ним.

Оказалось, что проход в баню есть через гостиную, так что нам не пришлось даже выходить на улицу.

Из небольшого коридора мы попали в предбанник, в котором было тепло и вкусно пахло древесиной.

Наверное, русскую баню я себе представляла именно так – стены из сруба толстенных деревьев, массивный дубовый стол, несколько лавок, запах ёлки и веников.

– Я схожу еще за дровами, а ты можешь переодеться.

Оставшись наедине, я быстро сбросила с себя большую мужскую одежду и завернулась в белоснежную пушистую простынь, от которой пахло кондиционером с мятой.

Вообще, ситуация складывалась довольно странная.

Я стояла в одной только простыне в бане мужчины, с которым познакомилась при странных обстоятельствах. Да мы знаем друг друга часа четыре от силы!

Ну да и черт с ним! Я доверилась этому мужчине и открыла такие стороны своей личности, которые не открывала никогда и никому. Может быть, не так уж это и неправильно?

Через несколько минут Влас вернулся с дровами. Ощущение, что принес он сюда по меньшей мере две здоровенные березы. Как только пополам от тяжести не согнулся?

Подкинув пару полешек в печку, мужчина стянул с себя пуховик, а потом штаны, кофту, футболку…

На несколько секунд я опешила от вида его атлетического тела.

Нет, мне и раньше на работе доводилось видеть красивых мужчин в трусах, а иногда и без них, но Влас…

Он был совсем не похож на смазливых моделей с идеальным торсом. Он был крепкий, подтянутый, с огромными мускулистыми руками и твердым торсом, на котором чуть заметно виднелись кубики пресса.

– Надеюсь, ты тоже будешь в простынке? – уточнила я. Ну а вдруг ему придет в голову сейчас и трусы с себя сбросить?

– Не волнуйся, голым перед тобой не буду. Заходи в баню, – Влас дернул тяжеленую по моим меркам дверь, запуская меня внутрь.

Но только я сделала шаг вперед, как ту же отшатнулась, влетев во Власа. Мужчина придержал меня одной рукой, чтобы я не свалилась.

– Ты чего?

– Это у тебя баня или помывочная самого Дьявола? Там сколько градусов?

– Много. Заходи давай, – не церемонясь, Влас подтолкнул меня под спину, заставив войти внутрь, и закрыл за нами дверь.

С первым же вдохом горло обжег горячий воздух. Запах мяты ударил, кажется, и в мозг, и в пятки. А густой пар окутал с ног до головы, лишая возможности ориентироваться в пространстве.

Первые несколько минут я так и стояла около двери, пытаясь понять, за какие грехи попала в эту пыточную. Может, Влас таким изощренным способом решил избавиться от меня? На морозе коньки не отбросила, так тут точно скопычусь.

– Чего как неродная? Проходи давай, – мужчина похлопал по полку, подзывая меня присесть рядом с ним.

– Как горячо! – даже через простыню, в которую я была обернута на три раза, ягодицы обожгло. – Тут Дьяволу жарко будет.

– Сиди давай, грейся.

Влас расслабился на верхней полке, откинулся на деревянную стену и прикрыл глаза от удовольствия. Глядя на его довольную рожу, я даже усомнилась человек ли он. Как в таком месте вообще можно получать что-то помимо ожогов?

С меня уже сходил седьмой пот. Адская температура перестала ощущаться, и я думала лишь о том, что килограммов пять из меня в этой бане точно выйдет.

– Ты реально кайфуешь от этого? – уточнила я, с недоверием оглядывая мужчину. На его теле только-только начинали выступать капельки пота. Как это вообще? Он же волосатый, должен был вспотеть еще раньше меня!

– Да это еще что? Цветочки! Вот сейчас попаримся! – Влас оторвал свою попу от полка и пошел в противоположный угол бани, где в тазу отмокали несколько березовых веников.

– Так, я на это не подписывалась! Мне уже хочется в сугроб с головой зарыться, а ты тут с веником, – я запротестовала, но, кажется, мой протест услышан не был, потому как мужчина уверенно двигался в мою сторону. – Влас, я сказала убери от меня это! Я не хочу.

– Обещаю, что тебе понравится. Давай ложись.

– Нет, я, – не успела придумать вразумительную причину, почему сейчас свалю из бани, как сильные мужские руки положили меня на полок и чуть прижали, чтобы не дергалась.

Тело пронзила волна жара. Приятно обожгло грудь, живот, ноги. И, возможно, я бы даже попыталась расслабиться, если бы не…

– Что ты делаешь? – Влас одним движением распустил на мне простынь, и я оказалась в прямом смысле этого слова с голой жопой!

– А ты думала, что я тебя в простыне парить буду?

– Не знаю, – буркнула я, прикрыв ягодицы уголочком простынки.

От первого хлесткого удара веника по ногам меня выгнуло дугой. Может быть, я даже застонала не то от удовольствия, не то от необычных ощущений.

Влас остановился на несколько секунд, дождался пока я, замерев, лягу обратно, и продолжил хлестать меня веником.

Через несколько минут таких процедур от меня не осталось ничего. Тело стало будто ватным, голова совсем невесомой. Хотелось полежать так еще часик другой, вдыхая аромат эвкалиптового масла.

– Ну как тебе? – Влас положил веники мне на ноги, чтобы прогреть их лучше, а сам куда-то отошел.

– Это прекрасно. Почему я раньше не знала, что это такой кайф?

– Значит это больше не помывочная Дьявола? – уточнил мужчина. – Расслабься, сейчас еще маслом тебя натру для лучшего эффекта.

На спине я почувствовала теплую маслянистую жидкость с приятным запахом и окончательно разомлела.

Влас умелыми движениями втирал в меня масло, проминая каждую мышцу под своими пальцами. Я так не кайфовала даже в руках лучших массажистов Москвы, честное слово!

Но мой кайф, к сожалению, быстро закончился. Влас растер последние капли масла по ступням и сказал, что я могу вставать и выходить в предбанник.

– У меня нет сил даже голову поднять, – пожаловалась я. – Унеси меня на ручках.

– Ника, второй раз за день! Это с твоей стороны наглость.

– Да, да, наглость, – приговаривала я, удобно устраиваясь на руках у мужчины.

В предбаннике расположилась на широкой лавке, прикрываясь простыней. Хорошо, что здесь было тепло. Можно с комфортом попить чай и расслабиться после баньки.