– Не нажаловались, а доложили по форме, согласно правилам компании, – отчеканила я ледяным тоном, от которого Захватский должен был уже бежать в поисках нотариуса и писать завещание. – А вы, голубчик, нарушили правила безопасности на строящемся объекте. Не соблюли утверждённый план работы и привлекли к проекту людей, которых не согласовали со мной. Вы совершили массу недопустимого. Здесь вам стройка, а не пляж с развлечениями!

– Да чё вы такая грозная? – махнул он рукой. – За баню струсили? Да не волнуйтесь, я всё улажу, проблем не будет и я сам…

Я не позволила ему договорить.

– Сам ты сейчас полетишь отсюда! И лучше на своих двоих вали, иначе вынесут тебя с моего участка ногами вперёд! – рявкнула я.

За моей спиной встали мои люди. Мои работники, с которыми мы вместе прошли… Ой, да чего мы только не прошли. Строительство это вам не бумажки перекладывать.

Захватский приподнял верхнюю губу, оскалился, белые виниры обнажил (кстати, белые-белые, как новенький унитаз зубы этого гада нисколько его не красили) и прошипел обиженкой:

– Это не твоя земля! Я здесь прораб! Я!

– Заказчик вверил мне участок и строительство. И пока я не закончу, либо он меня не лишит заказа, этот участок мой, – произнесла совершенно спокойным, уверенным, но жуть каким холодным тоном. – А теперь исчезни, пока ты ещё дел не натворил!

Не знаю, что именно подействовало – мой тон, слова или взгляд, который не обещал Захватскому ничего лайтового, а быть может, мужики, которые приняли мою сторону (никто не желает работать под началом самодура и болвана) и многозначительно косились на него, но мужчина, багровея от ярости и затаённой злой обиды, смачно сплюнул себе под ноги, схватил с паллетов свою спортивную сумку и направился прочь.

Кстати, ездил этот гад на очень хорошем джипе, который стоит как две квартиры.

Очень мутный тип. Гнилой, мерзкий. Таких надо давить, как чёртовых тараканов.

Я решила молчать до последнего, пока эта сволочь не уедет, и уже тогда устрою свойский разнос своим людям.

Когда Захватский укатил, я сложила руки на груди и, оглядев свою братию, покачала головой и произнесла пока спокойно:

– Докатились. Нормально и адекватно думать и работать разучились?

– Марьиванна… – вздохнули мужики. Знали, что виноваты. Знали, что нельзя было доверять не нашему прорабу, который кроме проблем ещё ничего нормального не принёс.

И только я собралась пропесочить свой народ, так сказать, для профилактики, неожиданно грянул гром. Налетел сильный ветер, в один миг принёс чёрные и тяжёлые тучи. И яркий излом молнии осветил округу. Хлынул ливень, ну прямо как из брандспойта, и поплыли потоки воды.

Грязь на участке тут же превратилась в болото.

– По машинам! – гаркнула я. – Ко мне тоже прыгайте! Завтра уже всё расхлебаем!

Я в считанные секунды промокла до нитки. Даже мою лаком залитую укладку приплюснуло, превратив в мокрую солому.

Побрела (бежать невозможно, когда грязи по колено) до машины по чавкающей грязи и в этот момент молния ударила прямо в дерево, что росло неподалёку.

Все ахнули. Кто-то из мужиков перекрестился. Кто-то от неожиданности рухнул плашмя прямо в жижу из грязи и глины.

Дерево раскололось пополам, вспыхнувший огонь быстро погасил ливень, но несколько искр всё равно разлетелись.

И одна искра просто удивительным образом попала на меня. Точнёхонько в лоб прилетела и так больно ужалила, что я решила, будто у меня теперь во лбу… нет, не звезда горит, а дырка чёрным провалом зияет.

Айкнула и прижала ладонь ко лбу. Неприятно, но не смертельно.

Надо срочно валить отсюда.

Забралась в машину, двое мужиков сели сзади.

Достала из бардачка две пачки салфеток. Одну передала мужикам (хотя тут не салфетки надо, а полотенца).

Достала салфетку и вытерла лицо от воды, следом взглянула на себя в зеркало и проверила лоб. Фух. Никаких дырок и даже волдырей. Небольшое покраснение, но это ерунда.

– Так ладно, едем по домам, – сказала со вздохом, завела верного зверя, врубила дворники, музыку и покатила прочь с участка.

– Марьиванна, хорошо, что вы приехали, – начали парни. – Жизни учить будете?

Я махнула рукой, чтобы даже не начинали. Сама всё знаю и понимаю. И они всё знают, чай не маленькие уже.

Развезла мужиков по домам и сама направилась в сторону дома.

Что-то усталость навалилась. И хотелось скорее снять с себя мокрую одежду и забраться под горячий душ. Потом кофе с коньяком. Нет, лучше без кофе. Шоколадку съесть, а потом подумать, что говорить заказчику.

Захватский поди уже наябеднячил.

Когда вошла в квартиру, застыла истуканом и прислушалась.

Из кухни доносился странный звук. Будто кто-то жрал. Чавкал, порыкивал и откровенно лишал меня моего же провианта.

«Это ещё что за дела?» – пропыхтела мысленно.

Сбросила обувь, швырнула на комод сумочку и злой чертихой влетела на свою родненькую кухню и затормозила на ходу. В ступор впала, рот раскрыла и глаза выпучила.

За столом, на моём любимом стуле, аки царь восседал огромный чёрный котяра.

Стол был уставлен всем, чем только можно, точнее, всем, что нашлось в моём холодильнике, шкафах и даже заначках!

Кошак максимально широко открывал розовую пасть, демонстрируя огромные белые клыки, и загребал еду челюстями, как это делает ковшом экскаватор.

Он нагло жрал мою еду, издавал жуткие рычащие звуки, сверкал жёлтыми глазищами, дёргал ушами, иногда жмурился от удовольствия и кажется, намеревался сожрать абсолютно всё!

Выглядело бы это забавно, если бы не одно НО.

У меня нет кота!

– И как ты сюда пробрался, скотина такая? – прошипела я змеёй и схватила сковороду. – А ну брысь из моего дома, моей кухни!

– Сама ты скотина-у. Неблагода-урная! Я голодный, не видишь, что ль?

Из моих рук выпала сковорода. Едва по ноге не стукнула. Обошлось.

– Говорящий кот, – прошептали мои губы.

– Говорящая баба, – копируя мой тон, парировал кошак и продолжил пиршество.

Он схватил палку трюфельной колбасы, которую я берегла для выходных, ко мне подружки придут, и буквально за два укуса сожрал её. Даже не подавился.

Я тряхнула головой, надеясь, что глюк сейчас исчезнет. Походу, меня той искрой контузило, иначе быть не может.

Увы, глюк не исчез.

На деревянных ногах я вышла из кухни и направилась сразу в ванную. Надо согреться под горячим душем. Когда выйду, глюк исчезнет.

Глава 3

* * *

– Марья —

Согрелась я под горячим душем, пришла в себя.

Подумала, что глюк это или не глюк, но никто не имеет права врываться на мою территорию, в мой дом и нагло жрать мою еду, да ещё и хамить мне!

Завернула волосы в полотенце.

Надела длинный махровый халат и с намерением прогнать «глюк» вышла из ванной. Клубы пара вырвались в коридор и красиво окружили меня грозную. Но это я так представила.

Вошла на кухню и с досадой покачала головой.

Котяра никуда не делся.

Я всё-таки человек рациональный, адекватный и поняла, что кошак мне не привиделся и что самое печальное, он не мой глюк. Точнее, он вообще не галлюцинация. Он настоящий.

С тяжёлым сердцем пришлость признать, что в моей квартире на самом деле завёлся говорящий кот, у которого вместо желудка бездонная яма.

Чёрный матёрый наглый котище практически доел всё, что было на столе.

И судя по его сверкающим злым жёлтым глазам, он не наелся.

Сложила руки на груди, прислонилась к дверному косяку и воинственным тоном поинтересовалась:

– Ну? И откуда ты взялся, товарищ Кот? И самое главное, как надолго ты здесь задержишься?

Котяра соизволил взглянуть на меня, пушистой лапкой отёр от жира свои длиннющие белые усы, нервно дёрнул огромным хвостом и ответил:

– Имя моё-у Баюн. Отныне, нерадивая, я твой спутник, пока смерть не разлучит нас, мра-а-а-а-у-ур. Сейча-ус доем, и можем уходить. Королевство-у заждалось тебя-у.

Кот решил, что ответил на мои вопросы, что я всё из его бреда поняла, и продолжил есть.

Он уже не так наяривал, когда только увидела его. Движения его стали медленней, взгляд посоловел от быстрой сытости.

Я сдвинула брови, но пока промолчала.

Баюн. Кот Баюн. Это тот, который из Пушкинской сказки что ли?

Попыталась вспомнить, что знаю о коте с именем Баюн.

Вроде он сказитель хороший и песни поёт. Помогает тем, кто силён духом.

Ещё, кажется, он не прочь человечиной полакомиться.

Покосилась на эту наглую морду и хмыкнула про себя, если что об меня и зубы, и когти обломает.

Подошла к кофемашине и поняла, что кофе мне точно не поможет.

Сегодня не день выдался, а сущий атас.

Открыла бар, достала бокал и початую бутылку коньяка. Потом подумала и спросила у кота, покачав в руках бутылкой:

– Будешь?

Кот замер, задумчиво глядя на янтарную жидкость. Даже жевать перестал. Сарделька торчала из его острозубой розовой пасти. Потом он в два счёта сжевал сардельсон и поинтересовался:

– А спирту нету?

У меня от удивления брови взметнулись и едва не затерялись в волосах. Но, ни один мускул не дрогнул на моём лице.

– Спирту нет. Водка есть, – ответила невозмутимо, но посмотрела на Баюна осуждающе. Я ведь просто из вежливости ему предложила. Мол, моё дело предложить, ваше дело отказаться.

Кот сверкнул жёлтыми глазами, весь как-то подобрался, дёрнул ушами и махнул лапкой:

– Налива-а-уй, хозяйка. Жаль, что у тебя-у снедь скромная. Ни жареного лебедя с яблоками не нашёл, ни поросёнка молочного-у, ни окорочков с хренком и со сметанкой, ни куропаточек, ничего-у у тебя-то и нету-у-у… Ух и скромно ты живёшь.

Я от такой предъявы вздёрнула одну бровь, но тут же сделала глубокий вдох и, выдохнув, произнесла, всё ещё сохраняя спокойствие:

– Не знаю, к какой еде ты привык, но моя… снедь натуральная, дорогая и очень вкусная. То-то ты, Баюн наяривал, будто сто лет в обед не ел.

– Бо-ульше ста лет, – промурлыкал задумчиво кот. – В спячку впал. Пока ждал и тебя-у искал, столько лет прошло-у. Устал и сон меня-у одолел. Потом тебя-у почувствовал. Искра тебя признала. Нашё-о-о-ул тебя. Но не смог в тот же миг явиться, хоть и время я замедлил. Пока ветер новости все рассказал, пока до тебя-у дошёл, сильнее оголодал. Я бы и таракана съел, да обошлось.

Достала из морозилки запотевшую бутылку водки, кот сразу взбодрился, весь оживился.

– Плесни на два своих пальца. Эх, грибочков бы солёных, да груздочков, да рыжичков, да хрустких огурчиков солёненьких, да горбушку чёрного хлебушка и с лучком к этой холодненькой беленькой закусочкой. Мрря-а-у-уррр…

От такого выразительного описания закуски у меня самой рот слюной наполнился.

Покосилась на коньяк и вернула его обратно в шкаф.

– Ты всё смёл подчистую. Всё равно заказ еды придётся делать, тогда могу организовать грибочки с луком, хлебом, – проговорила я. – Ещё пожелания будут?

Ох, вот зря я спросила о пожеланиях.

Кот активно замахал хвостом от нетерпения и вот не соврать мне, он расплылся в счастливой улыбке.

Чую, сейчас он выкатит список, от которого ко мне вернётся нервный тик.

Он растопырил пушистую пятерню и начал загибать когтистые… пальчики? Подушечки?

– Во-первых, мяу, сливки хочу свеженьких. Во-вторых, пирожки с рыбкой подкопчённой. Другие пирожочки как пушочки с грибочками хочу, мя-а-а-у-уррр. Ещё другие с картошечкой да рассыпчатой. И пирожки с ливером, но чтобы сочный был ливер тот. Запомнила?

– Угу, – промычала угрюмо.

– Груздочки и рыжичков не забудь. И селёдочки, мррр… И рыбки свеженькой тоже добудь. Пусть ваш водяной не пожадничает, да выдаст самой жирненькой рыбки. И раков, ещё раков хочу! И икорки чёрной, да красной! И чтобы всё све-е-еженькое. Запомнила?

А харя не треснет?

– Слушай, всё это конечно очень вкусно, занимательно, интересно, но давай-ка я перечислю тебе меню одного русского ресторана и из предложенного всё выберем.