– Конечно, ты можешь задаваться вопросом, почему дым курильниц не действует на нас так, как на тебя сейчас. – Старик усмехнулся и провел рукой по своей бороде. – Мы годами очищали души и тела, вдыхая запах благовоний. Я поручил зажечь особые и для тебя, чтобы ты немного успокоился и расслабился.

Цзян Юн пошатнулся. В голове была пустота, все ощущения пропали разом, и ему казалось, что он вот-вот упадет на пол и больше никогда не встает. Тем временем старик молча смотрел на него. Вдруг он резко подал сигнал большому Бо, и тот подхватил на руки Цзян Юна, который был почти в бессознательном состоянии, а потом понес его к бассейну с чистой водой. Когтистый плавно следовал за ними.

– Что ж. – Старик схватил юношу за плечо, и Цзян Юн скривился от боли, острой иглой пронзившей все его тело. Казалось, что рука горит. – В добрый путь… Бо, опускай его.

Громила аккуратно погрузил тело Цзян Юна в бассейн и слегка подтолкнул вперед, чтобы он отплыл к центру. Вода обволакивала его словно теплое уютное одеяло. На миг в душе стало спокойно, но когда юноша начал погружаться все глубже, его охватил страх. Не в состоянии пошевелить ни единым мускулом, он с ужасом медленно тонул, ощущая, как вода проникает в легкие. Последним, что увидел Цзян Юн, было улыбающееся лицо старика, который склонился над бассейном.

А улыбался он… с добротой.

Глава 5
По ту сторону водной глади

Сгущались тучи, и порывистый ветер нес прохладу с моря. Волны омывали берег, мягко обволакивая пеной ракушки, мелкие прозрачные камни, разноцветные пустые раковины моллюсков – и забирали все это с собой в темные морские глубины. Необычно тусклое солнце скрывалось за тяжелым покрывалом из темно-серых облаков, лишая надежды на тепло и свет, которые были так нужны тому, кто лежал на песке, дрожа от холода.

Цзян Юн медленно открыл глаза и зарылся пальцами в мокрый песок. У него все еще кружилась голова. Он зажмурился от ноющей боли в предплечье, когда попытался опереться на обе руки, чтобы сесть и осмотреться. То, что он увидел вокруг себя, не поддавалось никакому объяснению и вводило в смятение. Поначалу Цзян Юн подумал, что очнулся на берегу возле своего города и что после того странного ритуала в храме старик просто выбросил его в море. Но нет… Вдали было бесконечное темное, взволнованное, другое море. Он повернулся назад в надежде, что увидит серые жилые высотки Найчжоу. Но на их месте стояла небольшая деревня, состоящая из нескольких одинаковых деревянных домиков с черной черепицей. Вдали ходили люди, в одежде которых Цзян Юн заметил очевидную странность – они все были наряжены в какие-то длинные, рваные тряпки. Он зажмурился и замотал головой, не желая осознавать то, что видит перед собой.

Это бред, просто сон… Меня охмурили дымом курильниц… Я просто сплю!

Цзян Юн открыл глаза, однако все еще видел перед собой деревню. Он медленно поднялся с песка и поплелся в сторону домиков, потирая зудящее предплечье. Ноги совсем не слушались, и каждый шаг давался с трудом.

Как только Цзян Юн дошел до деревни, некоторые жители начали показывать на него пальцем и шептались между собой. На их лицах был страх.

– Демон! Демон! – Мимо него пробежал мужчина в грязной и потасканной одежде. – Ловите демона!

Цзян Юну хотелось, чтобы речь шла точно не о нем. Несколько жителей разбежались по своим домам, остальные глазели на него, разинув рты. Ему не нравилось такое отношение к себе, словно он был каким-то прокаженным бродяжкой.

– Кто-нибудь скажет мне, где я оказался? – Взгляд юноши блуждал по лицам испуганных жителей деревни в поисках поддержки. – Эй!

Как только он повысил голос, некоторые из глазеющих разбежались в стороны. Цзян Юн прищурился, чтобы лучше рассмотреть одежду на мужчине, который стоял ближе всех. На нем была темно-серая рубаха до колен с мудреными завязками на боку, черные, все в пыли и песке легкие штаны слегка трепетали от дуновения прибрежного ветра. На ногах жителя были бамбуковые сандалии, с виду очень жесткие и некомфортные. Цзян Юна тоже разглядывали, к нему подбежал маленький мальчик, вырвавшись из крепкой хватки своей матери, и стал дергать юношу за ткань мокрых джинсов, неприятно прилипающих к коже. Все жители были одеты странно, словно вышли из другой эпохи.

Возможно, где-то проходит конкурс древних костюмов? Или… Я не хочу верить, что эти люди всерьез так ходят на постоянной основе.

Цзян Юн улыбнулся мальчику и хотел погладить его по голове, но малыш резко отпрянул и убежал.

– Демон! Он хочет похитить ребенка! – От внезапного женского крика юноша вздрогнул и попятился назад. Он уловил изменение в настроении людей. Что-то подсказывало бежать, обстановка дружелюбнее не становилась. – Изловите демона! Он погубит всех нас и наших детей!

Нет ничего страшнее гнева толпы. Цзян Юн решил не искушать судьбу и ринулся в сторону моря. Его ноги увязали в песке, он постоянно спотыкался. Цзян Юн слышал крики людей вдали, направляющихся в его строну с деревянными дубинками. Не желая оборачиваться, он бежал вдоль берега, пока не увидел перед собой начало небольшого бамбукового леса. Земля здесь была твердая, и бежать было легче. Юноша остановился, когда убедился, что за ним нет погони. Он сел за землю, чтобы восстановить дыхание.

– Это просто дурной сон… теперь я понимаю, почему тот беловолосый старик был таким чокнутым. Конечно, если так много сидеть в дыму курильниц, то можно и умом тронуться.

Цзян Юн снял кроссовки, чтобы высыпать из них песок. Было очень зябко и мокро. Ему хотелось снять с себя всю одежду и высушить ее. Однако вокруг был лишь бамбук и тишина вокруг него. Возвращаться в деревню средь бела дня опасно. Нужно подождать до ночи и… быть может… Своровать? Да, ему определенно хотелось своровать теплой одежды и немного еды, чтобы выжить в этом незнакомом месте. Цзян Юн усмехнулся своему желанию и сразу же почувствовал резкую боль в правом предплечье. Только сейчас он смог спокойно уделить внимание своей руке. Ткань на толстовке была прожжена до самой кожи, на открытом участке которой Цзян Юн разглядел ожог в виде неизвестного ему символа. Три вертикальные палочки, по бокам от которых расположены четыре другие, образующие собой подобие квадрата. Он высунул руку из-под толстовки, чтобы получше все рассмотреть. Кожа на месте ожога вздулась и покраснела.

Зрелище испугало его. Поскорее всунув в дырявый рукав толстовки руку, а потом надев кроссовки на замерзающие ноги, Цзян Юн встал и медленно пошел по лесу. Он касался руками стволов бамбука и размышлял, что делать дальше. Ожог на руке неприятно зудел каждый раз, когда ему в голову приходили мысли о том, чтобы украсть у испуганных жителей деревни немного припасов.

Не могу же я просто игнорировать голод всю предстоящую ночь? В мокрой одежде очень холодно… Эти люди в рваных тряпках точно не захотят меня приютить, они просто не оставляют мне выбора. Воровство ради собственного блага в данной ситуации не такая уж и плохая идея.

Цзян Юн прислонился к бамбуковому стеблю и посмотрел на серое небо. Он усмехнулся: погода в этом месте ничем не отличалась от Найчжоу. Влажный воздух, прохладный морской ветерок и тяжелые облака, медленно плывущие по небу… Может, старик действительно просто выкинул юношу в море и его принесло к берегу на другую сторону города? Исключено. Около Найчжоу не было деревень, да и море Фэй грязнее. Цзян Юн мотнул головой и нахмурился. Он явно был не там, где его ждали бабушка и сестра… Интересно, как они? Может, уже позвонили в полицию? Плачут ли они? Скучают по нему?.. Цзян Юн тяжело вздохнул и попытался подавить нарастающий ком в горле – частый предвестник слез. Он обязательно во всем разберется, когда сможет найти временную крышу над головой и еду.

* * *

Солнце начало медленно садиться. Цзян Юн сидел в кустах, словно притаившийся в засаде хищник, и наблюдал за деревенскими жителями, которые, видимо, уже оправились от встречи с «демоном» и снова занимались своими делами. У него в животе неприятно заурчало, а одежда хоть и подсохла, но все равно ощущалась тяжелой и мокрой. Юноша голодным взглядом следил за каждым жителем, пытаясь уловить хоть какой-нибудь намек на еду в руках. Но голод у него был не только из-за пустоты в желудке. Это была непреодолимая тяга к воровству. Конечно, когда ты половину жизни существуешь благодаря своему «ремеслу», очень сложно резко прекратить этим заниматься.

Цзян Юн пробрался на корточках к небольшому дому и заглянул в окно.

Как странно, почему в этих домиках нет стекол? Люди здесь ходят как оборванцы и живут в маленьких деревянных коробочках, словно сотни лет назад. Может, это действительно фестиваль с полным погружением в историю?

Он протиснул голову в окно и осмотрелся. На полу из бамбукового тростника лежали циновки с двумя валиками из грубой ткани, с торчащей из нее соломой. Какая чудная кровать… В углу стоял низкий столик и корзинка. Больше в комнате ничего не было. Как не было и того, чем можно действительно поживиться. Цзян Юн залез в окно и плавно, словно кошка, приземлился на носочки. Передвигаясь на цыпочках, юноша вышел из полупустой комнаты и оказался в небольшом коридоре, ведущем в другое помещение, откуда пахло чем-то очень вкусным.

Вот там определенно есть еда, и я не побоюсь взять для себя немножко. Ведь так?

Он положил ладонь на громко урчащий живот и продолжил медленно идти по коридору. Впереди слышались шаги. Возвращаться в комнату и нырять обратно в окно было поздно. Шаги приближались, но одурманенный голодом Цзян Юн просто решил быстро двигаться дальше навстречу вкусному запаху еды, от которого у него кружилась голова. Еще пара шагов… Еще пара и… Бах!

Цзян Юн потерял равновесие, когда в него кто-то врезался, и чуть было не упал. Зато упала девушка, по-видимому, не заметившая его, когда сворачивала за угол. Они встретились взглядами, Цзян Юн приложил указательный палец к губам и замотал головой.

– Тише! Прошу, не надо шуметь. – Он попытался помочь девушке встать, но та лишь отдернула руку и хмуро посмотрела на него.

– Ты! Это ты тот демон, который заявился к нам! – Вскочив, девушка закричала. – Не подходи ко мне! Не забирай мою душу! Я ничего не сделала!

Глупая! Я же просил не шуметь!

Цзян Юн раздраженно вздохнул и, крепко приложив свою ладонь к ее рту, увел в комнату, откуда только что пришел. Она начала вырываться, но его хватка была крепкой. Ему приходилось шептать ей слова утешения, заверяя, что он никакой не демон и просто потерялся.

– Спокойно. Я человек, пожалуйста, не кричи. – Цзян Юн мотал головой, начиная ощущать все большую панику внутри. – Я очнулся на берегу, но все меня испугались. Обещаю, я не трону тебя. Даю слово.

Незнакомка кивнул несколько раз. Ей пришлось успокоиться, иначе незнакомец мог навредить, разозлившись еще сильнее. Она тяжело дышала, осматривая его. Цзян Юн убрал руку и отошел на шаг назад. Девушке было не больше двадцати лет, и одета она была так же бедно, как все остальные люди в деревне. Длинные, растрепанные волосы доходили ей почти до поясницы. Милое личико было немного испачкано в золе, однако это никак не могло испортить ее красоту. Они оба молча разглядывали друг друга несколько секунд, прежде чем девушка снова заговорила.

– Если ты хоть пальцем меня еще тронешь, то я позову жителей деревни! Ты понял, демон? – Она нахмурилась, обняв себя за плечи.

– Я не собираюсь причинять тебе вред. Пообещал же…

Девушка снова замолчала. Она продолжала смотреть на его необычную одежду.

– Откуда ты такой чудной явился к нам? Из далекой страны?

– Я… не знаю, как это объяснить, но я ниоткуда не приходил. Я здесь случайно оказался, и это очень запутанная история…

– Тебе лучше убираться отсюда. Я не хочу, чтобы у меня потом были проблемы со старейшиной деревни из-за тебя. Ты ужасно пахнешь, пугаешь меня, и к тому же ты… мужчина. – Девушка вдавливалась в стену, желая как можно быстрее сбежать. – Не приведи Небеса, если мои родители тебя увидят, когда вернутся с поля!