Адепты покладисто кивнули и разошлись в стороны, чтобы выполнять упражнения с мечом. На этот раз у меня получалось лучше. Парни вытаращили глаза, когда рядом с моим клинком появилось два дубля. И хотя в управлении мне было до них еще далеко, безнадежно отставшей я больше не выглядела.

Это меня так порадовало, что в Академию я летела как на крыльях. Тревоги и мучения выходных были забыты. Я радовалась солнцу, сверкающим пикам на горизонте и тому, что больше никто не назовет меня неумехой. На полпути к замку с неба на нас свалился Котик. Сигмунд обреченно махнул рукой, чтобы я шла вперед. А сам отправился вместе с Эйнаром, чтобы в очередной раз попытаться водворить беглого пса в его загон.

Так и вышло, что по коридорам замка я шла одна. Первым уроком стояло землеописание. И проходило оно в одном из флигелей. Боковой коридор в этот час был почти пуст, а от своей группы я отстала. Поэтому для меня стало полной неожиданностью, когда за спиной скрипнула дверь, и чьи-то сильные руки рывком втянули меня в пустой класс.

Дверь захлопнулась, и я оказалась прижата спиной к гладким полированным доскам. Надо мной нависал Чейн, и взгляд его не сулил ничего хорошего.

Глава 8. Предупреждение

– Что тебе нужно? – возмутилась я, упираясь ладонью в грудь Чейна.

Он стоял слишком близко, в его теле бурлила магия. Будто он на тренировке, а не в одном из классов Академии. Инстинктивно я обратилась к своей силе, и пальцы начало покалывать от напряжения. Метка под повязкой отозвалась, руку свело.

Чейн был зол. Эта злость полыхала в его глазах, чувствовалась во всплесках магии.

– Скау, – прошипел он, – твой длинный язык стоит укоротить, да?

– Длинный язык здесь у тебя, – огрызнулась я.

– Как ты посмела сдать меня Ледяному?

Я не сразу поняла, о чем он. А затем язвительно спросила:

– А что, медитации здесь только для провинившихся? Или в субботу ты делал на горе что-то запрещённое?

– Тебя это не касается, – отрезал он. – Будешь докладывать Ледяному – вылетишь из Академии быстрее, чем успеешь пикнуть. Ты здесь никто, а у меня есть связи. И я знаю твою тайну.

С этими словами Чейн резко толкнул меня в сторону и вылетел за дверь.

Какое-то время я стояла, хлопая глазами, и пыталась осмыслить всё, что он сказал. Значит, свалилась я на него крайне неудачно. Точнее, удачно для Ледяного. Но что Чейну нужно было на горе? Что-то важное, раз он так бесится. И самое главное – какая ещё тайна? Нет у меня никаких тайн, о чем он говорит?

Я пожала плечами и открыла дверь. Но застыла на пороге, потому что Чейн далеко не ушёл. Только я его больше не интересовала. Он терзал губы Иды Эллингбоу.

Стоило мне появиться в коридоре, как парочка разорвала поцелуй. Ида пронзила меня взглядом, в котором смешались изумление и ярость. Я фыркнула и первой направилась в класс. Кажется, Ида видела, откуда вышел Чейн. Теперь она будет думать всякие глупости. Глупости, которые заставят её ненавидеть меня ещё больше.

Продолжая размышлять, я прошла в класс. Кабинет земле описания напоминал небольшой амфитеатр. Столы расположились полукругом. Я села за один из дальних. Чейн перешагнул порог в тот момент, когда колокол возвестил о начале занятия. Не глядя в мою сторону, он устроился рядом с Гестом и Брандом. Сигмунд и Эйнар ввалились уже после того, как начался урок. Рассыпаясь в извинениях и получив заслуженный нагоняй, парни расположились с двух сторон от меня.

Магистр Торп одарил нашу тройку укоризненным взглядом и продолжил говорить:

– Итак, сегодня повторяем пройденное. Опасные животные Северных гор.

На лицах адептов энтузиазма не было, и учитель нахмурился:

– Скоро вы отправитесь за Ржавый пик, и эти знания вам пригодятся!

Чейн лениво возразил:

– Магистр Торп, мы были за пиком уже не раз и узнаем этих тварей с закрытыми глазами.

Но учитель покачал головой.

– Не все в вашей группе там были.

Теперь все взгляды были обращены на меня. И в них читалось неодобрение.

Чейн фыркнул:

– У нее нет байланга. Куратор Ааберг не возьмет ее с собой.

– Вернемся к теме урока, – настойчиво произнес магистр Торп.

После этого он коснулся проекционного кристалла. В воздухе над артефактом возникло что-то колючее и, судя по всему, некрупное.

– Северный иглоспин, – начал вещать учитель. – Распространенное и опасное существо…

Я покосилась на Сигмунда и прошептала:

– Что такое Ржавый пик? Зачем мы туда пойдем?

– В миссию стражей, – ответил вместо него Эйнар. – Там проходит граница, которую часто пересекают горные племена. Придется лететь на байлангах. Да и стычки бывают. Поэтому, наверное, Чейн прав. Ледяной, скорее всего, не возьмет тебя.

Чейн прав… и Эйнар прав. Я плохо владею мечом, у меня нет байланга. Но почему же это так злит?

Вечером в библиотеке я спросила у Ледяного прямо:

– Вы возьмете меня за Ржавый пик?

Не поднимая глаз от книги, он вскинул бровь.

– А надо?

– Да! – горячо заверила его я.

– И на каком байланге ты полетишь? – невозмутимо продолжил он.

Тут мне пришлось прикусить язык. Так и подмывало нагло ответить: «На Свейте». Но пальцы, намозоленные пером, умоляли помолчать и не множить их мучения. Еще через две страницы я решилась предположить:

– Может быть, Котик или Кнут…

Ледяной закрыл книгу и посмотрел на меня так, что я устыдилась и вздохнула. Пока я старательно выводила следующее слово, куратор спокойно пояснил:

– Для того чтобы уговорить байланга нести кого-то еще, требуется большое искусство и опыт стража. У братьев Халворсонов их нет.

Я кивнула, не поднимая головы от своего листа. Но, когда дописала до конца страницы, обнаружила, что куратор продолжает внимательно смотреть на меня. Неожиданно для себя я выпалила:

– Может, трех дней наказания будет достаточно? Я уже наизусть все эти правила знаю!

Он холодно произнес:

– Непохоже.

Я метнула на куратора яростный взгляд. Хорошо, что Ледяной этого не увидел. В этот момент он снова открыл книгу и погрузился в чтение.

Остаток недели прошел как в тумане. В среду нам с парнями не повезло: ночью прошел снег. Мы едва не пропустили ужин, разгребая сугробы на лестнице. Парни старались брать на себя большую часть работы, но я все равно ужасно устала. Никаких успехов во владении мечом я не сделала. И, чем ближе подступала суббота, тем сильнее портилось мое настроение.

В пятницу случилось чудо. Ледяной отменил нам наказание на день раньше. Когда он сообщил об этом на общем сборе, я была готова прыгать от восторга – так мне надоели правила и снег. Даже весть о том, что вместо этого перед ужином у всех будет дополнительная тренировка с оружием, меня только порадовала.

Оказалось, я плохо знала Ледяного. Довольно быстро поняла, что на предыдущих тренировках он нас еще щадил. На этот раз он выжимал из адептов все соки. И больше всех доставалось мне. Словно куратор без слов пытался объяснить, что на миссии мне не место.

Несмотря на сочувствующие взгляды парней, сдаваться я была не намерена. Поэтому махнула рукой своим друзьям и дождалась, пока все отойдут на достаточное расстояние.

Эти маневры не укрылись от Ледяного. Он скрестил руки на груди и холодно взирал на меня. Но я все равно подошла поближе и выпалила:

– Возьмите меня с собой. Я тоже учусь в вашей группе, вы не должны меня оставлять. Если сомневаетесь, что я справлюсь с мечом… Могу взять свой лук. Я привезла его.

Признаваться было не самой лучшей идеей, но другого выхода я не видела.

Куратор вскинул бровь:

– Ты взяла с собой оружие хранителей?

– Так вышло, – нехотя сообщила я.

После этого я с надеждой заглянула в глаза Ледяного. Но тот покачал головой:

– Исключено. Жизнь идет только вперед, Анна. Как бы нам того ни хотелось, нельзя повернуть назад. Тебя отчислили из Академии Хранителей, теперь ты адептка Академии Стражей Севера. У тебя есть соответствующие способности, данные тебе при рождении. Поэтому сражаться ты будешь оружием стражей.

Я открыла рот, чтобы возразить, но куратор возвысил голос и продолжил:

– Кроме того, для того чтобы пойти на миссию, тебе нужно научиться соблюдать правила Академии.

– И я их соблюдаю!

Ледяной подался вперед и негромко добавил:

– Одно ты нарушаешь регулярно. Вернемся к этому разговору, как только ты научишься его соблюдать.

С этими словами он развернулся и ушел, оставляя меня в полной растерянности. Какое правило и когда я успела нарушить?

За ужином я почти ничего не смогла проглотить. Сама себе удивилась. Я не была склонна долго переживать или страдать по какому-либо поводу. Даже отчисление из Академии Хранителей не заставило меня рыдать ночь напролет – только метаться по комнате и жаждать расправы над обманщиками.

А уж отсутствие аппетита и вовсе неведомый симптом. Продолжая негодовать и удивляться, я отправилась к себе. На улице мело. Я кое-как пробралась через снежные заносы к своему домику. Несколько раз казалось, что я все-таки пересчитаю ступеньки ребрами и уеду вниз. Стоило мне оказаться в комнате, как навалилась усталость. Я в очередной раз удивилась себе, переоделась и отправилась в постель.

Я проснулась от невыносимого жара. Несколько минут лежала в темноте, пытаясь понять, что со мной происходит. В комнате царила духота. Я отбросила одеяло, но это не помогло. Пришлось встать и добрести до обогревающего артефакта. Погасить его почему-то не удалось. Голова кружилась. Зажечь свет я тоже не смогла. Да что происходит?

Пошатываясь, я вышла из комнаты. На мне была самая легкомысленная из моих сорочек, но холода я не чувствовала. Кое-как добрела до входной двери, распахнула ее и шагнула босыми ногами в снег. Только это меня немного отрезвило.

Что со мной? Жар? Лихорадка? Я заболела? На миг мне показалось, будто в темноте что-то шевельнулось.

Я инстинктивно сложила пальцы в жесте призыва оружия. Ничего не произошло. Магия не отозвалась. Вот почему я не смогла ни погасить обогревающие артефакты, ни зажечь свет. Я пуста. Это последствия тренировки? Такое со мной случилось в первый раз. Неужели магии стражей у меня меньше, чем хотелось бы?

Слабость навалилась с новой силой. Я рухнула с крыльца в сугроб. Попыталась выбраться, но не было сил шевелиться. Теперь меня трясло уже от холода. Но замерзнуть мне не дали. Снег вокруг дрогнул и придвинулся. Сначала я испугалась, но затем осознала, что под пальцами уже белая шерсть и перья. Я оказалась прижата к теплому боку Свейта. Пес заскулил сочувственно и накрыл меня крылом, таким же теплым и мягким. Сил добраться до комнаты я по-прежнему в себе не чувствовала, поэтому подтянула колени к груди и пробормотала:

– Спасибо, Свейт.

Не знаю, сколько времени прошло. Показалось, целая вечность. Я пыталась найти в себе силы, чтобы встать, но не могла даже собрать мысли в кучу.

В чувство меня привели свет и знакомый голос:

– Ну извини, крыльев у меня нет, и там все замело. Спешил как мог.

Я с трудом разлепила веки и обнаружила, что надо мной стоит Ледяной. Сияющий шар из каменного фонаря освещал его невозмутимое лицо. С кем он говорит? Не со мной же. Стоило об этом подумать, как он посмотрел на меня и приказал:

– Вставай, Анна. Нужно вернуться в тепло.

– Здесь тоже тепло, – пробормотала я.

И только после этого вдруг осознала, в каком я виде. Сорочка даже колени не закрывает. Я зажмурилась от ужаса и ждала, что меня сейчас как следует отчитают, а то и назначат парочку новых смен с метлой и лопатой. Или снова засадят переписывать Свод правил. Запрет выходить из общежития ночью был, я помнила. И еще неподобающий вид можно притянуть, было бы желание. Как и то, что я снова возле чужого байланга.

Но вместо этого куратор обреченно вздохнул и подхватил меня на руки. Я испуганно вцепилась в него и выдохнула:

– Что вы делаете?