* * *

Он убрал голограмму разговора Шшо с Хаско Боллом, вызвав на монитор 3D изображение инкрустированной драгоценными камнями сферы неправильной формы: зеленая поверхность поблескивала, отражая свет направленных на нее софитов.

– Это нефритовое пасхальное яйцо «Александровский дворец», изготовленное земным мастером Генрихом Вигстремом в 1908 году по заказу русского Императора Николая II. Оно было похищено с экспозиции артефактов Земли на Флокусе в 2020 году.

– 2020? Экспозиция на Флокусе? – Хаско Болл деловито прищурился. – Это почти четыре года назад. Я был там…

Тоби Ларк понимающе улыбнулся, заметив, как молодой креонидянин прикусил собственный язык при упоминании о своем визите на Флокус во время представительной межпланетной выставки – оба знали, с какими целями туда наведывался профессиональный вор.

– Я это не крал, – на всякий случай отметил Болл, кивнув на драгоценное яйцо. Одного взгляда на голограмму ему хватило, чтобы понять – эта вещица стоит как два межпланетных крейсера: россыпь алмазов, золото, эмаль, рубины, нефрит… Но главное – тончайшая работа, техника, давно утерянная в Единой галактике.

Тоби Ларк кивнул:

– Охотно верю. Я, собственно, не за тем вам показывал эту занятную вещицу.

– В самом деле? – молодой вор лукаво прищурился. – Я весь во внимании…

Тоби Ларк безмятежно улыбнулся:

– Мне нужно, чтобы вы нашли эту вещицу и вернули домой.

Креонидянин замер с открытым ртом.

– Вы шутите?

– Ничуть. Хотя ладно, упрощу вам задачу: найдете вещицу. Принесете мне, а уж землянам я ее, так и быть, сам передам.

Креонидянин хохотнул:

– Боги, какая щедрость!

Следователь иронично изогнул бровь и кивнул в знак согласия. Креонидянин ткнул указательным пальцем на креоник с голограммой ювелирного изделия, пожал плечами:

– Его никто не найдет, за четыре года его уже разобрали и перепродали на черном рынке…

Тоби Ларк понял – молодой пройдоха перешел к стадии торга, что само по себе было хорошо. Однако козырей у следователя изначально было немного, а сейчас они и вовсе закончились. Он скривился:

– Такую редкость? Разобрать? Вы же умный и довольно опытный вор, вы сами-то в это верите?

Креонидянин замолчал. Почти лег на стол, чтобы рассмотреть голограмму, все еще горевшую над креоником следователя. Рассмотрел ее со всех сторон. Протянул руку и медленно прокрутил изображение по часовой стрелке. Его взгляд стал пристальным, профессионально-оценивающим. Тоби Ларк ждал.

Хаско Болл поднял глаза, прищурился:

– И вы знаете, у кого я его должен выкрасть? – от почти детской наивности во взгляде не осталось и следа. Перед следователем сидел очень внимательный и настороженный хищник.

Тоби Ларк отрицательно качнул головой и выжидательно уставился на задержанного, еще надеясь, что все правильно рассчитал. Молодой вор отстранился от стола, скрестил руки на груди, начиная догадываться, что за вещицей кроется что-то еще и можно выторговать для себя что-то ценное. Парень обворожительно улыбнулся:

– А что мне будет, если я найду ее.

– Единая галактика будет вам очень… очень благодарна.

Молодой вор хмыкнул. Откинувшись на спинку кресла, уставился на следователя. В тюрьму Болл не желал так сильно, что просто не передать словами, а благодарность Единой галактики хотел бы монетизировать. Он прокручивал в голове довольно скудную информацию о похищенном артефакте, прикидывал предложенные условия и степень откровенности собеседника, а после вздохнул:

– А знаете что?.. Откажусь-ка я от вашего предложения и пошлю-ка я вас к скварру! – губы креонидянина растянулись в ухмылке. – Почему бы вам не поискать эту вещицу самостоятельно, м-м?

Тоби Ларк разочарованно откашлялся. Отодвинувшись от стола, разделявшего их с задержанным, свернул виртуальную копию ювелирного яйца, упаковал информер в папку и выключил запись допроса. Все это он проделал в полной тишине, избегая встречаться взглядом с молодым вором. Застегивая кнопку на папке, на мгновение замер и посмотрел в глаза креонидянину.

– А и то верно, – воодушевился наигранно. – Сам справлюсь. А ты посиди, подожди. Завтра-послезавтра тебе предъявят обвинение…

Креонидянин фыркнул, пожал плечами, прекрасно понимая, к чему клонил старший следователь.

– Когда эта штука должна быть у вас? – он указал взглядом на креоник следователя.

– Завтра.

Хаско Болл покачал головой:

– Мне нужно три дня…

Тоби Ларк широко улыбнулся и щелкнул пальцами.

– Считай, они у тебя есть. – Под его пальцами щелкнула канцелярская кнопка на папке.

Хаско продолжал с той же интонацией:

– …И катер с вуалью-декодером.

Тоби Ларк скривился, будто съел что-то кислое:

– Я попрошу своего помощника, он ускорится и подготовит постановление о твоем переводе на Калипсо уже сегодня, – он похлопал по папке. – Все доказательства же налицо, чего тянуть, верно? Тем более, тебя там наверняка заждались твои друзья. Тот же Сурф будет чрезвычайно рад встрече.

Он подмигнул креонидянину. Тот чертыхнулся, покосился с осуждением:

– Я понял, – выдавил с трудом. – Но катер мне все равно нужен.

– У меня есть предложение получше.

Глава 8. Других идей не нашлось

Борт фрегата «Концор»

Первым делом Филин заблокировал дверь. Оторвав переднюю панель, вытащил из корпуса пучок проводов и один из разъемов, соединил в неправильном порядке. Пока операторы «Концора» найдут ошибку, пока перенастроят по новым линиям, пройдет пара часов.

Далее, оглядевшись, он нашел взглядом глазки камер видеонаблюдения – их тоже надо закрыть. Пройдя к шкафчикам с препаратами и методично открывая их, он нашел медицинский пластырь для фиксации повязок. Разорвав упаковку, бросил ее в корзину для мусора и оторвал от рулона несколько лоскутов. Переставляя стул, он легко поднимался на него, чтобы один за другим заклеить глазки камер. Он не прятал лицо, будучи уверенным, что дежурные в рубке уже обнаружили диверсию и доложили руководству. Да и с Сыырхадом он успел поговорить откровеннее некуда. Теперь у него своя игра.

Стоило только выяснить некоторые детали. Но этим Филин планировал заняться прямо сейчас.

Он придвинул к себе высокий стул, установил его перед монитором искина у группы саркофагов. Он прекрасно знал, что подобное управление – типично для всех кораблей. Центральный информационный узел блока, в данном случае медицинского, на котором размещен специализированный функционал – программы гиперсна, диагностики членов навигаторской группы, авто-лекарь. Но любой специализированный функционал является частью общей сети, подключен к искину корабля. Значит, уязвим.

И Филин лучше всех знал эти уязвимости.

Он ввел код, который сообщила ему клириканка перед смертью – экран ожил, на мониторе застыло окно, которое клириканка не успела закрыть. Филин побежал взглядом по таблице, ничего не понял – медицинские параметры были для него темным лесом. Но цифровому коду в уголке экрана сообразил, что это его собственная биотелеметрия. Клириканку заинтересовал уровень его нейроактивности – именно в этом столбце замер курсор. Филин усмехнулся и свернул окно – о своей нейроактивности он все знает и без табличек. Но ему стало забавным, что клириканка обратила внимание именно на это свойство.

Его пальцы порхали над узкой и неудобной клавиатурой, в ней не было некоторых обозначений – Филину пришлось настраивать обозначения. Монитор не соответствовал нужной цветности для работы с алгоритмом – Филину приходилось вглядываться в тесное переплетение графиков и диаграмм, чтобы отследить нужные и вовремя ввести коррективы.

Иногда он тихо ругался, сцеживая сквозь зубы креонидянские ругательства, пока, наконец, не выдохнул с облегчением: он был в основном искине. Развитый мозг корабля быстро подчинился ему как наиболее достойному – в этом не сомневался сам Филин. Он усовершенствовал имеющийся алгоритм, и тот теперь смотрел на мир его глазами – удивленными и злыми. Он чувствовал биение сердец навигаторской группы, слышал скрежет металла в трюме. Он практически чувствовал «Концор» как если бы стал его навигатором-аватаром. Только он не был ни тем, ни другим.

– Что ж, – прошептал он, – займемся главным.

Он выделил промежуток времени, когда был в капсуле гиперсна и под капельницей. Сыырхад в это время куда-то летал. А потом, буквально за несколько минут до разговора с Филином, у него состоялся разговор по выделенному и зашифрованному каналу. Кодировки его у искина не было. Но это было и не нужно – запись зачем-то сохранили и вот поручили спрятать искину корабля.

– Идиоты, – фыркнул Филин. – Как вы вообще мятежниками стали?!

Нужный файл лежал на отдельном сервере. Но крепился к общей базе данных. Филин пожал плечами и открыл файл. Едва увидев на экране бледное лицо Кродо Тиамат, он помрачнел и насторожился. Плечи, по-прежнему обнаженные, напряглись, босые ступни уперлись в пол. Мрачный взгляд в упор смотрел на улыбающуюся директрису «Новой эры».

С Сыырхадом они обсуждали его, Филина, судьбу.

Инвар Сабо молча слушал. Когда ему наскучило, он продвинул джойстик вправо, установив флажок на конец записи. Кродо его продала. Вот почему отношение Сыырхада так резко изменилось – Филин стал неудобной и опасной обузой. Не сложно было догадаться, что и выбирался он с «Концорна» тоже ради торговли Филином. Видимо, не слишком удачно, раз предложил его напрямую «Новой эре». Но этим трусам было проще сохранить статус кво и избавиться от него, чем сражаться. Сейчас, когда он нанес репутации Единой галактики сокрушительный удар, опрокинуть центральную власть не представляло труда: молодые, неопытные политики во главе Креониды и Клирика даже не поймут, когда утратят власть. А когда поймут, будет уже поздно. Самых ретивых, в крайнем случае, следует отправить на отдаленный необитаемый остров посреди аммиачного океана. Филин рассмеялся – смех получился едким и трескучим, будто расплескавшаяся на камни кислота. Взгляд стал злым.

Кродо решила сбросить его со счетов. Что ж, у него припасен сюрприз на этот случай.

Инвар задумался – он мог преждевременно выдать себя. Нужно проявить терпение и осторожность. Филин задумался и вышел в открытую инфсеть. Искин беспокоился, покидая пределы своих серверов, Филин ввел нужный адрес и алгоритм сразу вывел его на нужные сервера. Они хранились в надежном месте, не доступные ни для «Новой эры», ни для криминальной полиции, ни для друзей, ни для врагов. В месте, о котором бы подумали в последнюю очередь.

По спине Инвара пробежал холодок – он замер и оглянулся через плечо на сетку воздушного фильтра, прислушался: кто-то пытается внедриться в систему жизнеобеспечения его блока. Что ж, это хотя бы интересно, Инвар уже решил, что его маневры остались все еще не замеченными.

– Инвар, – позвал его измененный протоколом голос Сыырхада, неживой и приглушенный. – Что ты затеял? Впусти меня и мы поговорим.

Филин взглянул на часы, кивнул:

– Уже скоро.

И вернулся к работе. Быстро найдя нужный файл, он вытащил его из базы, скопировал, спрятав метрические данные на место хранения и записи. И простым письмом отправил на входящую почту криминальной полиции, установив еще и старую дату, день взрыва «Менанделя» – именно тогда Кродо Тиамат подписала себе смертный приговор, предоставив Филину карт-бланш и свободный от контроля спецслужб Единой галактики траффик. Пароли доступа, мощности, посекундная тарификация каналов. Тех самых, что транслировали купные планы жертв.

– Сдохни, кса́у дева́р, – мстительно выругался и отодвинулся от монитора.

Рано или поздно кто-то наткнется на этот файл. Никто не вздумает связать его с ним. Но этот законник Тиль Теон, получит безоговорочные доказательства вины Кродо, решившей, видимо, что опасность миновала и можно вздохнуть с облегчением.

– Напрасно…