– А я не включила!

– И чья это вина?

Я прикрываю глаза, чувствуя, как из ноздрей валит пар. Он действительно не понимает или так искусно притворяется?

– Взяться за твой проект меня уговорила Лиана, – медленно, почти по слогам, чеканю я. – Мы много лет дружим. Я согласилась исключительно по дружбе, а не ради заработка. Теперь понятнее?

– Я понятия не имел, из каких побуждений ты взялась за работу, и мне до сих пор это не слишком интересно, если быть честным. Меня интересовал качественный дизайн-проект. Если так не хотела браться, нужно было отказать. Я бы нашёл другого исполнителя. А если дала слабину и взялась – доведи дело до конца. По-моему, всё очень просто. – Сделав большой глоток, Рафаэль с грохотом опускает бутылку на стол.

Не найдя, что ответить, я со скрежетом перемалываю зубную эмаль. Я была дурой, когда подумала, что он способен быть приятным собеседником. Вкусный рислинг на время ввёл меня в заблуждение.

– Всё. Я наелась, – вытянув шею, я машу официанту. – Рассчитайте нас, пожалуйста. И побыстрее.

Сведя к переносице брови, Рафаэль оценивающе меня оглядывает.

Наплевать, что думает обо мне этот эксперт в сфере услуг и торговли, выставивший меня дилетанткой, которая не умеет нести ответственность за взятые обязательства. Нужно было и вправду выкатить ему счёт за каждую потраченную минуту без оглядки на многолетнюю дружбу.

Через пару минут на стол опускается счёт. Рафаэль предупредительно поднимает палец.

– Я заплачу.

– Я и не думала лезть за кошельком, – холодно парирую я, скрестив на груди руки. – Только что выяснилось, что ты задолжал мне пару десятков мишленовских ужинов.

– Ну вот видишь, как удачно зашла об этом речь.

Он прикладывает карту к терминалу, бросает на стол несколько купюр и, поймав мой взгляд, поясняет:

– Вот это и есть благодарность.

– Кто тебя научил так экономить слова? – бормочу я, выходя из-за стола. – Какой-то немой родственник? Ничего страшного не произойдёт, если ты откроешь рот и скажешь «спасибо». Мышцы не сдуются, голос не станет писклявым, грудь не полысеет.

Эрекция не пропадёт, – договариваю мысленно.

– Вино делает тебя такой болтливой. Я давно заметил.

– Да пошёл ты, – бубню я себе под нос, выскакивая из дверей ресторана.

За время нашей так называемой трапезы успело стемнеть, так что приходится то и дело заглядывать в навигатор, чтобы не сбиться с маршрута. Будет непростительно, если Рафаэль вернётся в номер раньше меня.

В кабину лифта мы заходим одновременно. Ткнув в кнопку нужного этажа, я сразу отворачиваюсь, давая понять, что на пижамную вечеринку он может не рассчитывать.

– Кто первым в душ пойдёт? – звучит за мной.

– Я, конечно. После вас ванная выглядит так, будто в ней мыли алабая.

– Ну спасибо. – В голосе Рафаэля слышно недовольство, которое откликается во мне токсичным удовлетворением. Пока не могу простить ему нравоучений относительно нашего сотрудничества.

– Видишь, не так уж и сложно благодарить, – иронизирую я, повернувшись к нему лицом. – Ты, кстати, спрашивал по поводу ванны. Может, в ней и будешь спать?

– А если ты ночью в туалет захочешь? – не задерживается он с ответом. – Ты, я смотрю, любительница побегать.

Толстовка на моей груди натягивается так, словно скромную двойку под ней внезапно раздуло на три размера. Да что он привязался к моему мочеиспусканию? Просто я в самолёте много пила, чтобы избежать обезвоживания.

– Я сплю у окна на двух подушках, – цежу я. – Комнату ночью не проветриваю. Болтовни из телефона и телевизора не терплю, так как привыкла засыпать в тишине. Это мой райдер.

– Я сплю в трусах, – сообщает Рафаэль, удерживая мой взгляд. – До остального мне по хер.

8

«Это было неожиданно», – приходит скорбное сообщение от Вити в ответ на моё признание о том, что я и Рафаэль вынуждены спать в одном номере.

Сюрприз-сюрприз, – мысленно иронизирую я, накрывая светящийся экран одеялом и раздумывая над ответом. Рафаэль в это время мирно спит, повернувшись ко мне спиной, точнее, задницей, упакованной в серые кэльвины кляйны. Он продефилировал в них через всю комнату, не оставив мне шанса проигнорировать его брендовые предпочтения. Ему, видите ли, нужно было поставить телефон на зарядку. Нет бы сначала позаботиться об этом, а потом уже снимать штаны.

Несправедливо. Пока я вынуждена разбираться с Витей, мобильный Рафаэля будто бы сдох вместе со своим хозяином. Куда смотрит Лиана? Почему она не засыпает своего унылого сожителя угрозами и проклятиями? Почему я одна должна потеть, придумывая объяснения?

«Этого не было в планах. Рафаэль собирался жить отдельно, но свободных номеров не оказалось».

«Чтобы на огромном горнолыжном курорте не оказалось ни единого свободного номера? Ни за что не поверю».

«Можешь обсудить это с ним, – быстро устав от роли провинившегося подростка, я свирепо луплю по клавишам. – Рафаэль вроде твой лучший друг».

«Обсужу. Но не забывай, что именно ты моя невеста».

«А ты мой жених, который втихую спланировал поездку на Мальдивы с моей подругой. Так что у нас один-один».

«Лиана арендовала виллу. Вилла и номер – разные вещи».

Я с шумом втягиваю воздух, полный ярости. Под одеялом его оказывается катастрофически мало, так что приходится высунуть нос, чтобы не задохнуться. Вообще-то я до последнего надеялась, что Витя откажется от поездки и вся эта ситуация с отпуском порознь не превратится в извращённую рокировку. Думала, через пару дней он одумается и прилетит ко мне, а Рафаэль вернётся туда, куда должен: под каблук к Лиане. Но черта с два.

«Хорошие мальчики попадают на виллы, а плохие девочки гниют в номерах. На том и закончим».

«Агния, – приходит спустя минуту. – Я не хочу ругаться. Просто факт того, что другой мужчина спит на соседней кушетке, мне, мягко говоря, не нравится. Думаю, меня можно понять».

Я перечитываю это сообщение трижды, чтобы удостовериться в правильности своей реакции. Нет, это отнюдь не вина за то, что пятка Рафаэля находится в паре сантиметров от моей. Это ярость от того, что Витя получал от меня ссылку на номер вместе с вопросом о необходимости дополнительного места. Он ответил, что посмотрел, и его всё устраивает. И подтвердил это снова, когда я переспросила. Но если Витя не в курсе, что в номере, кроме кровати и кресла кукловода, нет другой мебели, значит, даже не пытался открыть сайт.

«Счастливого отдыха. Смотри, не лопни от ревности, когда будешь затаскивать чемодан Лианы в самолёт».

Спустя несколько секунд телефон на тумбочке вспыхивает. Пробормотав «крысёныш мальдивский», я переворачиваюсь на другой бок. Вид оттуда не лучше: плечи и затылок Рафы.

Мог бы и футболку надеть, – негодую я, уставившись в родинку на его лопатке. – И так полкровати занял.

И словно подслушав мои мысли, Рафаэль переворачивается на живот и по-хозяйски закидывает на меня ладонь.

Твою мать, – беззвучно ругаюсь я, морщась от ломоты в рёбрах. – Руки-базуки. Сколько твоя туша целиком весит в таком случае?

– Восемьдесят шесть, – раздаётся сонное бормотание.

Я выпучиваю глаза. Рафаэль не спит? Да нет, исключено. В трезвом сознании он бы ни за что не стал со мной обниматься.

Вернув его руку на одеяло, я прислушиваюсь. Дыхание Рафаэля ровное и мерное. Унылый сожитель спит.

– А рост сколько? – шёпотом спрашиваю я в качестве эксперимента.

– Метр восемьдесят семь.

Внутри меня неконтролируемо зреет веселье. Вот это да. Отвечает прямо как голосовой помощник Алиса, а глаза закрыты. Что бы ещё такого спросить?

– Рафаэль, ты что, лунатик?

– Да хер его знает, – монотонно бормочет он. – Надо машину на СТО загнать. Диоды сдохли и обновление слетело. И тридцати тысяч не проехал. Говорил же мне Ромыч: бери электричку китайскую, на хер тебе этот немец втридорога… Параллельный импорт, утиль-сбор конский… Цены на дизель тоже конские. Нефтяная страна, блядь. Реально, что ли, на эти фуфлосяни придётся пересаживаться…

Закрыв лицо руками, я тихо стону.

Да, Рафа точно лунатик, потому что, рассуждая о судьбе отечественного автомобильного рынка, не затыкается ещё час.

9

Открыв глаза следующим утром, я обнаруживаю, что нахожусь в кровати одна. Это хорошая новость. Плохая заключается в том, что Рафаэль, судя по фыркающим звукам, уже успел занять ванную. Представив лужи на полу, скомканные полотенца и открытую зубную пасту, я раздражённо скриплю зубами. Я рассчитывала избежать вида этого безобразия, повесив на дверь табличку «требуется уборка».

Заглянув в телефон, я удивлённо распахиваю рот. Почти десять! Планировалось, что в восемь утра я должна быть на прогулке. Целых два часа драгоценного отдыха ушли на бесполезный сон! Всему виной болтливый сосед и его ночные автомобильные обзоры.

– Доброе утро! – Дверь ванной распахивается, являя Рафаэля, замотанного в полотенце.

Я немедленно отвожу взгляд. Он настойчиво демонстрирует мне свою намокшую растительность, игнорируя имеющиеся в номере халаты. Видимо, на случай, если я плохо разглядела.

– Как спалось?

– Ты в курсе, что болтаешь ночами? – ворчу я, перекидывая через плечо джинсы и свитер.

– Пару раз Лиана что-то об этом говорила, – беззаботно отвечает он. – А что, мешал спать?

– Мешал часа полтора примерно.

– О чём рассказывал?

– Жаловался на китайский автопром, в основном. Ещё подробно описал каждую из машин, которые у тебя были, и их поломки. Я так понимаю, больше всех тебя бесил Рендж Ровер и его скрипящие сайлентблоки. А вот Ауди – это топ, – я язвительно выставляю вверх большой палец.

– Да, Рендж – отстой. – Рафаэль досадливо взлохмачивает влажные волосы. – Всю душу мне это английское корыто вымотало.

– И это всё, что ты можешь сказать?

– А что, снова требуется «спасибо»?

– Ты такой юморист!

Нарочно задев его локтем, я врываюсь в ванную и тут же наступаю носком на лужу.

– Да чтоб тебя!

Чуда не произошло. Ванная после Рафаэля выглядит ещё хуже, чем после Вити, хотя это казалось невозможным. Тут и бритвенный станок со следами пены, и валяющаяся в раковине зубная щётка, и зеркало в подтеках. А в душевом поддоне волос столько, словно здесь не только мыли, но и налысо побрили алабая.

Это расплата за мой длинный и мстительный язык, – с тоской думаю я, омывая лейкой стены душевой. – Ну поехал Витя на Мальдивы с Лианой – и что с того? Ей же хуже. А сумей я промолчать, могла бы спать звездой, ходить по номеру голой и писать с открытой дверью.

Приведя себя в порядок, я наконец выхожу из ванной и обнаруживаю Рафаэля, сидящего на кровати. К счастью, полностью одетого.

– Я думала, ты на завтрак пошёл, – сухо замечаю я, убирая пижаму в шкаф.

– Решил тебя дождаться.

Факт, что хорошие манеры взяли верх над неумным мужским аппетитом, немного смягчает моё раздражение. Я терпеть не могу завтракать одна.

– Была бы тебе очень признательна, если бы ты мыл ванну после себя и закрывал зубную пасту, – максимально деликатно произношу я, когда мы заходим в лифт. – Я нахожусь на заслуженном отдыхе, который сама спонсировала, и не хочу ни за кем убирать.

– Понял. – С небольшой заминкой Рафаэль кивает. – Номер я, кстати, сегодня оплатил. Сказали, что залог тебе вернётся в течение нескольких дней.

– Я вовсе не к этому сказала, – бормочу я, порозовев. – А к тому, что раз уж нам суждено провести отпуск вместе, нужно уважать границы друг друга.

– Ты всё утро закидывала на меня ноги, – Рафаэль, не мигая, смотрит мне в глаза. – Это так, к сведению.

Я растерянно смаргиваю. Закидывала ноги? Я? У меня нет такой привычки. Витя, по крайней мере, ни разу не жаловался.