Автор этих строк прекрасно помнит возмущение «сложившихся искусствоведов кафедры», с которым было встречено много лет назад желание написать дипломную работу об итальянской версии стиля модерн. «Это же проходное явление», «это несерьезно», это совершенно «не про Италию» – примерно в таких категориях велась полемика на защите темы, а позже и самой работы. В тот момент и появилось стойкое желание рассказать историю стиля не как что-то «очевидное», но как биографию, как жизнь – с ее взлетами, падениями, перипетиями, со всеми влияниями, страхами, сомнениями, со всем тем, во что вылилось это «проходное явление», во многом определившее то, какими стали итальянцы в новом веке.

И в этом месте будет справедливо определиться с терминологией, которую вы встретите на этих страницах.

Судьба понятия «модерн» в отечественной научной традиции весьма своеобразна, и справедливо будет сказать, что исследователи из разных областей гуманитарных наук понимают под этим термином совершенно разные вещи.

Леопольд Метликовитц. Рекламный плакат. 1907 (Collezione Alessandro Bellenda Galleria L’Image)

Это тот самый случай, когда договориться о понятиях стоит в самом начале, чтобы богатый – измами XX век не превратил диалог в словоблудие и витиеватое жонглирование определениями.

Путаница в терминах началась непосредственно на рубеже веков, когда модерн только рождался. И в текстах, и в восприятии современников все время путались термины модерн и модернизм, возможно, от того, что соучастники эпохи воспринимали модернизм как синоним всего нового, а модерн – как художественное воплощение стиля. Стоит ли говорить, что, например, в сегодняшнем нашем языке модерн и модернизм часто используют, говоря совсем «не об этом».

В русской традиции термин «модерн» имеет французское происхождение, это буквальный перевод слова «современный».

На этих страницах под словом «модерн» мы с вами будем понимать именно художественный стиль модерн как самостоятельный художественный язык рубежа веков – новаторский, творческий, имеющий конкретные визуальные воплощения.

Здесь стоит добавить, что в каждой из европейских стран стиль модерн назывался по-разному, и долгое время универсальным названием был французский вариант Art noveau ^[1]. Мы же воспользуемся с вами понятием «стиль модерн» как универсальным термином, исключая те случаи, когда необходимо будет подчеркнуть национальную принадлежность стиля: так, «модерн» в Италии будет носить свое личное имя – Либерти.

Еще один термин, который вы будете постоянно встречать в нашем диалоге, – это «культура модерн». В целом это понятие является синонимом уже устоявшегося термина «эпоха модерн», который довольно часто можно встретить в работах по культуре и искусству этого периода. Однако использование именно слова «культура» для нас с вами будет более удачным как минимум потому, что «эпоха» часто воспринимается как нечто уже ушедшее и занявшее свое место в реестре истории, в то время как «культура» может быть рассмотрена и в ретроспекции, и как трансляция в современность.

Итак, если модерн в данной книге понимается как художественное явление, то под культурой модерн понимается вся совокупность событий, фактов, художественных и социальных реалий, способствовавших появлению стиля и сопровождавших его развитие, а также трансляция в исторической перспективе художественных и эстетических принципов этого времени. Культура модерн включает в себя стиль модерн в искусстве, литературные направления рубежа веков, социальные и политические изменения, повлиявшие на общекультурный климат.

Джованни Больдини. Портрет Клео де Мерод. 1901

Еще одним важным, если не сказать ключевым, для этой книги о диалоге культур является понятие культурной рецепции.

Леонардо Бистольфи. Плакат международной выставки в Турине. 1902

Рецепция, то есть восприятие, сама по себе тесно связана с понятием диалога, введенным М. М. Бахтиным. Рецепция в последние годы – практически универсальный объект для исследователя, позволяющий обнаружить механизмы взаимодействия разных культур: от принципов вписывания того или иного явления в контекст культуры до постмодернистского цитирования.

Главная проблема диалога, проблема рецепции – это прежде всего проблема осознания своего и чужого. Стиль модерн в контексте Италии и России – это «чужое», поскольку модерн приходит в эти культуры как уже сложившаяся система.

В этой связи особенно интересно проследить, как работают два основных механизма рецепции – пересоздание, то есть своеобразный «перевод» на язык другой культуры, и воссоздание, то есть привнесение некоего элемента как цитаты или стилизация.

Особенно интересно, каким образом воспринимающая культура трансформируется под воздействием воспринимаемого, как происходит диалог внутри самой культуры с собственной традицией, как эта традиция преображается в восприятии современников.

Важно при этом, что в восприятии чужой культуры особую роль играет различие национальных картин мира, которые являются фильтром, выполняющим функции отбора и просеивания «чужих» смыслов, оценки и «редактирования» другой культуры.

А теперь давайте подведем с вами небольшие итоги сказанного и определим перспективу нашего разговора.

1. Культурная рецепция – особый процесс заимствования, интерпретации и диалога, проходящий ряд фаз. Культурная рецепция есть явление исторически изменчивое, имеющее в каждой национальной культуре свой путь и свою динамику.

2. Культура и стиль модерн в Италии и России – это специфическое «приобретенное» явление культуры двух стран рубежа XIX–XX веков в общеевропейском контексте.

Этот принцип «заимствования» обеими культурами позволяет не только рассмотреть модерн в этих странах с точки зрения близости механизмов культурного заимствования, но и, напротив, показать, как в единой «исходной ситуации» по-разному это заимствование разрешается. По существу, на примере Италии и России мы можем видеть два разных пути развития одного явления.

Мы можем говорить о точках совпадения в представлениях о модерне со странами-первоисточниками (например, России и Франции), в то время как для Италии интерпретация и отношение со странами-донорами стиля противоположно (стилю придается скорее политическое, нежели художественное значение, и отношение с «донором» строится не на диалоге, а на подражании).

3. Стиль модерн в Италии и России – явление, больше принадлежащее истории культуры, чем истории искусства, поскольку заложенные в модерне «идейные» принципы продолжают транслироваться в культурный текст, даже когда визуальный ряд полностью изменяется. Так, мы можем говорить о присутствии диалога с модерном в искусстве авангарда, равно как и обнаружить его отражение в художественных практиках рубежа XX и XXI веков. Рецепция стиля модерн в Италии и России отображает диалог прошлого и современности, происходящий на разных уровнях: визуальном, историческом, социальном.

4. Стиль модерн мы рассмотрим как переходную культуру. Творцы модерна открыли новые техники искусства и новые эстетические принципы (расширение границ эстетики, дизайн и т. п.). Справедливо будет сказать, что в культуре модерн были заложены многие принципы современной визуальной культуры.

5. Культурная рецепция стиля модерн в русской и итальянской культурах – явление, проходящее ряд фаз (восприятие, трансформация, диалог, символизация, изучение, символизирующая трансформация, забвение и ностальгия), причем комбинация этих фаз в различных национальных контекстах отличается, в чем и проявляется национальная специфика. Так, несинхронность русской и итальянской культур в этом ключе определяется, например, тем, что первая стадия культурной рецепции – восприятие – в Италии воплощается в одной своей грани: в воспроизведении (то есть во внешнем копировании образца), в то время как в России модерн проходит именно стадию восприятия (то есть попытки пропустить явление через культуру и синтезировать собственное его понимание и механизмы).

Альфонс Муха. Драгоценные камни. 1900

6. В культурной рецепции ХХ века стиль модерн – это синоним ностальгии. Стиль-символ, значение которого современной культурой Италии и России понимается не только как период в истории искусств, но как целый комплекс, олицетворяющий в себе эпоху, стиль жизни, поведение.

Париж – вокзал Метрополитен – площадь Бастилии. Открытка. 1908

Раймондо Д’Аронко. Жилой дом в Стамбуле. Фото: Елена Охотникова

Глава 1
Родословная героя
Что предшествовало рождению стиля модерн в культуре Европы рубежа XIX–XX веков

1.1. Социокультурные декорации

На многие годы лишенный профессионального внимания, стиль модерн был свидетелем всех значимых событий начала XX века, эпохи рубежа, коренного перелома в жизни и сознании общества, в истории целых государств.

Бурный интерес к стилю в последние годы и понимание того, что модерн – это в определенном смысле открытый заново этап истории искусства и культуры, этап, долгое время воспринимавшийся как искаженный, тем не менее значительный и требующий изучения, думается, можно связать и с тем, что в современной культуре уже XXI века остро чувствуется состояние рубежности.

Культура вновь переживает эпоху перемен, меняются координаты и приоритеты. И в нашей с вами повседневности присутствует ожидание нового и переосмысление старого. Мы снова и снова, каждый день пытаемся понять, кто мы и что произошло и происходит с нами. Искусство и культура ищут и не всегда дают нам ответы – вернее, предлагают их широкую палитру, а зрителю и современнику предстоит учиться выбирать и образ, и самого себя. Актуализируются и попытки разглядеть индивидуальное, присущее собственной культуре в потоке глобализации. И, конечно же, сказывается необходимость переосмыслить столь богатый на события век XX.

Стиль модерн – это и про кардинальное изменение мироощущения, переход на новую стадию в отношениях в мире и с миром, воплотившийся в новом эстетическом языке, новой художественной форме.

Антонио Рицци. Иллюстрация в журнале «Novissima». 1902

В восстановленной авторами биографии модерна до сих пор имеется значительное количество «белых пятен».

Но прежде чем рассматривать характер нашего главного героя, осмотрим и оценим декорации, в которых происходил этот спектакль. Что же произошло с миром на рубеже веков?

Проблемы новой реальности на рубеже веков

Говоря об эпохе модерн, Н. Бердяев писал: «Что случилось в мире? Какой факт бытия породил новое жизнеощущение? Был какой-то роковой момент в человеческой истории, с которого начала разлагаться всякая жизненная кристальность и жизненная устойчивость. Бесконечно ускорился темп жизни, и вихрь, поднятый этим ускоренным движением, захватил и закрутил человека и человеческое творчество. Близоруко было бы не видеть, что в жизни человека произошла перемена, после которой в десятилетие происходят такие изменения, какие раньше происходили в столетия» ^[2]. И действительно, это было время кардинального слома, изменения, «время сдвига всех осей». Именно с самого факта рубежа следует начинать.

На протяжении всей своей истории человечество с осторожностью и трепетом относилось к смене эпох в календарном смысле. На памяти моего поколения происходил переход из века XX в век XXI – от смены нулей на календаре ожидали многого.

Календарная дата всегда кажется чем-то мистическим, открывающим одну эпоху, но неизбежно закрывающим другую. Пессимисты и мистики ожидают конца света, оптимисты и романтики верят в начало новой эры, но так или иначе жизнь накануне «мистической даты» пронизана трепетом.