– Нет! – В глазах фейри появились слезы. – Не заставляй меня этого делать!

– А я и не заставляю, – Муром покачал головой. – Сомневаюсь, что в этом зале можно кого-то заставить насильно. Я даю тебе совет.

– То, что ты больше, не значит, что ты умнее! – возразил фейри.

– Вообще-то, значит, – не согласился Муром. – Как минимум, мой мозг больше твоего раз в сто. И не забывай про мой жизненный опыт!

– Пфф! – фыркнул фейри, прижимая кинжал к груди. – Пфффф!

– Твой выбор, – на лице Мурома не дрогнул ни один мускул. – Тогда дай возможность Топтыгину посмотреть на свою награду.

– И как же я это сделаю?

– Верни кинжал в огонь, – спокойно предложил Муром. – И посмотри, что вытянет Топтыгин.

– Но тогда мой кинжал пропадёт!

– Если он пропадёт, – Муром кивнул на центральный камин, – то у тебя будет ещё один шанс.

– Однажды я подслушал разговор двух дылд, – фейри так стиснул кинжал, что костяшки его маленьких пальчиков побелели. – И один из ни сказал – лучше синица в руках, чем журавль в небе!

И фейри демонстративно сунул кинжал себе за пояс.

– Рррррррррра! – недовольно заревел Топтыгин.

– Ну как знаешь, – Муром успокоительно потрепал медведя по холке. – Айда к следующему камину.

Стоило Шпоньке отлететь, как четвёртый камин тут же погас.

Муром с Топтыгиным, не сговариваясь, вернулись на красную дорожку и направились к последнему камину.

Шпонька летел следом. Вроде как и вместе, но в то же самое время чуть по отдельности.

«Последний шанс! – прошелестел голос, стоило богатырю и его спутникам подойти к камину.

– Ну давай, Топтыгин, – Муром подмигнул медведю, – глянем, какая награда положена тебе.

Медведь согласно рыкнул и протянул лапу в пламя.

Мгновение, и Топтыгин достаёт… медвежью броню?

«Доспех «Стальная шерсть», – тут же прокомментировал голос. – Серьёзная вещь!»

– Больше похоже на шкуру дикобраза, – не согласился Муром. – Ну что, Топтыгин, что будешь делать?

Медведь с сомнением посмотрел на шипастую броню и вопросительно уставился на Мурома.

– Насколько я знаю, – Муром пожал плечами, – у тебя уже есть такой навык… Но окончательное решение за тобой.

– Ррррррра! – Топтыгин бросил на Мурома рассерженный взгляд и, немного помедлив, швырнул броню обратно в огонь.

Пламя тут же погасло, а от камина неожиданно повеяло жаром.

«Почему?» – с любопытством поинтересовался невидимка.

– Что «почему»? – усмехнулся Муром. – Почему не взял себе меч? Почему отговаривал своих спутников?

«Да, – невпопад отозвался голос. – Всё это. Объясни».

– Это ещё что за голос? – заволновался фейри. – Вы его слышите?!

– Рррррра! – согласно проревел Топтыгин.

Муром же не обратил на панику фейри никакого внимания.

– Ну ты же сам сказал, что это зал Морока, – Муром пожал плечами. – А значит, это обман. Точнее, иллюзия. Ведь всё то, что предлагали камины, у нас уже было!

– Иллюзия? – пискнул Шпонька, хватаясь за свой кинжал. – Не может быть!

«Это не иллюзия, – в голосе невидимки мелькнула гордость. – Это зримое воплощение ваших навыков!»

– Воплощение? – нахмурился богатырь. – То есть Шпонька передал свой навык кинжалу?

«Именно, – довольно подтвердил голос. – Правда, забавно?»

– Это обман! – возмутился фейри. – Грабёж среди бела дня!

«Это зал Морока, – поправил фейри невидимка. – Это было первое испытание! И ты, мой маленький друг, его не прошёл».

– Но… – Фейри бросил на Мурома жалостливый взгляд. – Что со мной будет?!

– Думаю, самое худшее, что могло с тобой произойти, уже случилось, – Муром пожал плечами. – Ты теперь зависишь от этого кинжала. Если кто-то сможет его отобрать…

– Нет! – пискнул фейри. – Этого не будет!

– С другой стороны, – Муром с жалостью посмотрел на перепуганного Шпоньку, – из любого минуса можно извлечь плюс. Нужно только хорошенько подумать.

– Какой плюс, дылда?! – психанул маленький человечек. – Ты в своём уме?!

– А ещё, – в голосе Мурома мелькнула сталь, – что-то мне подсказывает, что дальше тебе ход заказан.

«Так и есть, – подтвердил невидимка. – В зал Хорса пройдут лишь двое из вас!»

Стоило невидимке замолчать, как свет в зале тут же потух, на стенах появилась паутина, а на полу – кучи пыли и мусора.

Красная ковровая дорожка обернулась иссохшей соломой, а хрустальные люстры исчезли, словно их и не было.

И только угасающее пламя настенных факелом билось, словно из последних сил.

В наступившем полумраке центральный камин поплыл, превращаясь в каменную дверь, на которой было выгравировано солнце.

Дверь скрипнула и распахнулась, открывая путь в следующий зал, наполненный солнечным светом.

Шпонька попытался было прошмыгнуть вперёд, но лишь с размаху налетел на невидимое силовое поле.

– Я хочу с вами! – пропищал фейри, размазывая по лицу слёзы вперемешку с кровью. – С вами!

– Возвращайся к Еге, – приказал Муром и, больше не обращая на фейри внимания, шагнул вперёд.

Мгновение, и человек с медведем исчезли в солнечной вспышке.

Факелы окончательно потухли, и Шпонька очутился в абсолютной темноте.

Фейри стиснул кинжал и всем сердцем пожелал оказаться подальше отсюда, в идеале – за пазухой своего хозяина, мастера Еги.

Но перед тем, как раствориться в тени, он услышал похожий на шелест шёпот:

«И да начнётся испытание Светом и Огнём!»

Глава 3

– Да ну, – Муром хмуро посмотрел на полыхающую стену огня. – Это же не то, о чём я подумал?

«Оно самое, – тут же отозвался невидимка. – Увы, но как бы мы ни бежали от ответственности, рано или поздно она нас настигает».

– Вот уж от чего никогда не бежал и бежать не собираюсь, – скривился Муром и бросил взгляд на Топтыгина, который недовольно рычал на пламя.

«Хорошо, – неожиданно легко согласился собеседник. – Пусть будет не ответственность, а выбор».

– Нет, – отрезал Муром, мгновенно сообразив, куда клонит голос. – Даже не думай.

«Таково испытание, – в голосе невидимки мелькнуло сочувствие. – Не я его придумал».

– Гадство! – в сердцах бросил Муром и огляделся по сторонам в поисках выхода.

Локация, в которой они находились, представляла из себя каменную пещёру, в которой бушевал огонь.

За спиной Мурома и Топтыгина была каменная стена, по бокам – базальтовые валуны, а в трёх шагах вперёди ревело яростное пламя.

И, что самое неприятное, огонь медленно, но верно двигался вперёд.

– Я не оставлю Топтыгина, – Муром положил руку медведю на спину.

«Не могу тебя за это осуждать, – в голосе мелькнуло тщательно скрываемое сожаление. – Не знаю, как бы я поступил на твоём месте. Что перевесит чашу весов – жизнь друга или судьба целого мира?»

– Ты не помогаешь, – поморщился богатырь, с тревогой глядя на приближающееся пламя.

Сказать, что ему было жарко, – ничего не сказать.

Доспехи стремительно нагревались, из-под шлема струился пот.

Но хуже всего было осознавать, что произойдёт дальше.

Муром уже имел сомнительное удовольствие оказаться в центре пожара, и не сказать, что ему понравилось.

Да, Истинная кровь не давала ему умереть, да, сопротивление огню приглушало боль от ожогов, но тем не менее!

Стоять в огне и чувствовать, как пламя пожирает твою кожу, жжёт глаза и обжигает горло, было неприятно. Чертовски неприятно.

И Муром никому бы не пожелал такого опыта.

«Решение ничего не делать – это тоже выбор, – невидимка подлил масла в огонь. – Ну а правильный или неправильный – решать только тебе».

Мурому показалось, или голос специально сделал акцент на слове «неправильный»?

Впрочем, доверять первому встречному он не собирался.

– Должен быть выход! – процедил Муром, упираясь спиной в каменную стену. – Должен!

– Рррра! – поддержал его Топтыгин.

Очевидных подсказок Илья не наблюдал, из неочевидных было лишь название локации – Зал Хорса.

Увы, но это имя, в отличие от Морока, богатырю ничего не говорило.

Но выход должен быть!

– Сейчас что-нибудь придумаем, – пообещал Муром, скидывая с себя нагревшиеся доспехи. – Обязательно придумаем!

На медведя было больно смотреть.

Его красивая шерсть начала темнеть и заворачиваться колечками, когти бессильно скребли каменный пол, а сам Топтыгин дышал, будто загнанная лошадь.

Но, хоть ему и было плохо, Топтыгин зло скалился, рычал на огонь и не думая сдаваться.

– Жди здесь, дружище, – Муром похлопал медведя по холке, мысленно отметив, что ещё немного – и медведь погибнет от жары. – Я быстро.

«Отсюда можно выйти, но сюда нельзя вернуться».

Голос не то путал, не то давал подсказку.

Пот лился по лбу Мурома, волосы на голове начали трещать от жара, но сомнение жгло его сильнее наступающего огня.

Друг или меч… Друг или меч…

Топтыгин не был другом в прямом смысле этого слова. Но он был своим.

Верный фамильяр Алёши. Питомец… Нет, язык не поворачивался его так назвать! Скорее – соратник.

Да, именно соратник.

И именно в этот момент Муром понял, что ради меча-кладенца, ради спасения мира он готов пожертвовать собой.

Собой, но не своими друзьями или соратниками…

Муром принял решение и уже шагнул вперёд, как в голове вновь раздался голос невидимки.

«Мне жаль это говорить, но в третий зал попадёт лишь один».

Топтыгин, словно услышав невидимку, навострил уши и посмотрел на богатыря.

– Ну и плевать, – отмахнулся Муром, шагая вперёд. – Уж лучше…

Договорить он не успел.

– Рррраа! – Топтыгин поднялся на задние лапы и, схватив Мурома за плечо, задвинул его за себя.

– Ты чего, Топтыгин? – нахмурился Муром. – Ты…

– Рррррррррррррррааааа! – От рыка Топтыгина огонь подался назад, и медведь, опустившись на четыре лапы, рванул вперёд.

– Стооооой! – Муром бросился следом, но медведь уже исчез в огне.

«Жертва принята!» – торжественно провозгласил голос, и стена огня… исчезла.

– Топтыгин!

Муром в отчаянии смотрел на небольшой каменный зал с базальтовыми валунами, в котором ещё секунду назад бушевало яростное пламя.

Смотрел и не находил Алёшиного фамильяра.

– Гадство…

На душе у Мурома было мерзко.

Будто… Будто он предал Топыгина.

«Странный ты человек, Муром, – проворчал невидимка. – Сам был готов пожертвовать собой ради медведя, а когда медведь сделал то же самое, почему-то расстроился».

– Долго объяснять, – вздохнул Муром, не спеша идти по залу.

«Ты бы поспешил, – в голосе невидимки мелькнули нотки нетерпения. – Зал Сварога может закрыться в любой момент».

– Морок, Хорс, Сварог, – проворчал Муром, неохотно шагая вперёд. – Теперь многое встало на свои места.

Невидимка промолчал, и Мурому не оставалось ничего другого, как пройти зал насквозь и остановиться перед грубыми каменными створками.

Казалось, кто-то могущественный высек из скалы два здоровенных куска камня, вбил в них огромные стальные кольца да так и оставил, закрыв тем самым проход в последний зал.

– Вот где бы Добрыня с Алёшей пригодились… – проворчал Муром, примеряясь к стальным кольцам.

Кольца были настолько большие, что и речи не могло идти о том, чтобы открыть сразу обе створки.

Если сами створки были высотой в три Мурома, то кольца были размером с колеса КАМАЗа.

Что до толщины – они были настолько здоровенными, что богатырь едва-едва мог обхватить кольцо двумя руками.

Муром выбрал правую створку, которая выступала вперёд на пару сантиметров, и, обхватив руками стальное кольцо, потянул на себя.

Мышцы застонали от напряжения, в пояснице что-то неприятно щёлкнуло, но Муром и не подумал отступать.

– Ррррррраааааа!

Зарычав не хуже Тотпыгина, богатырь рванул кольцо на себя.

Крррахг!