– Что ты! Нет! – в ужасе воскликнула я и попыталась встать, пребольно ударившись при этом спиной о толстый сучок.

– Лучше сразу говори, – спокойно сказал Влад и, потянув меня за руку, мягко усадил на место.

– Дело в другом совсем, – нехотя призналась я, потирая ушибленное место.

– Просвети тогда. – Влад больше не смотрел на меня. Он поднял с земли сосновую шишку и принялся сосредоточенно крутить её между пальцами.

Так мне, впрочем, было гораздо проще.

Я помолчала полминуты, собираясь с духом, а затем выпалила:

– Нам с Наташей просто здесь скучно.

– В смысле? При чём тут это? – не понял парень. Сосновая шишка остановилась где-то между его средним и безымянным пальцами.

Он посмотрел на меня в упор. Глаза его выражали откровенное недоумение.

Я внезапно расхрабрилась и выдала ему почти идеальную полуправду:

– Понимаешь, тоскливо тут, в «Сартовых озёрах», слишком сонно, что ли. А вы с коллективом наверняка свободное время как-то весело проводите. Ну вот мы с Наташей и подумали, что можно за вами в этом ключе понаблюдать, и если что – напроситься хотя бы разок с вами. Если не выгоните, конечно.

Сказав это на удивление ровным и уверенным тоном, я испытала огромное облегчение. Недаром считается, что в критических ситуациях наш мозг начинает действовать в несколько раз эффективнее. Вот и сейчас, как будто это не я сама сообразила, как выйти из щекотливого положения, а кто-то более мудрый и опытный внутри меня поспешно выдал соответствующие инструкции.

Кроме того, признаюсь, Наташины романтические прожекты именно своей прямотой и недвусмысленностью доставляли мне колоссальный дискомфорт. Точнее, её ожидания от моего в них живого участия.

Флиртовать я не умела совершенно, предпочитая разговаривать с людьми просто, по-человечески, не изобретая велосипедов там, где справится и пешеход. На количестве моих поклонников никогда, к слову, это свойство негативным образом не отражалось. Так вот, в роли активно подающей сигналы тигрицы (как мне представлялось, Наташа хотела от меня именно этого) я себя вообразить никак не могла. В общем, неожиданно для меня неудобная на первый взгляд ситуация с Владом обернулась абсолютной удачей, и я вышла из неё со всех сторон достойно.

Однако Влад выглядел весьма озадаченным. Казалось, он ещё не до конца расстался со своей первоначальной версией.

– Точно не врёшь? – осторожно осведомился он.

– Зуб даю, – заверила его я, на всякий случай свернув фигу в кармане толстовки и мысленно утешая себя, что вторую пару «мудрых» всё равно не помешало бы удалить.

Влад потёр ладонью лоб и рассмеялся:

– Ладно, похоже, я и правда неправильно тебя понял. Как уж это называется? Профессиональная деформация у меня, вот как.

– Угу, – промычала я, начиная понемногу расслабляться.

– Ну хоть не обидел?

– Нормально всё, – я окончательно успокоилась.

– Да нет, получается, всё равно виноват.

Я решила выдержать паузу, взяла телефон и принялась набирать маме остаток оборванного сообщения.

Влад сосредоточенно посопел, а затем сказал:

– Что ты там говорила, скучно? Ну не знаю, ночных клубов тут нет, кино тоже. Разве что с флешки фильм запустить. У Серёги вроде было что-то. У нас ведь, если честно, развлечения не для девочек. Лилька, например, не оценила, хотя мы её звали по-братски. Тут вон озёра, лес. Грибы, рыбалка, – что-то из этого осилите?

Я задумалась. В принципе за грибами я ходить люблю. Правда, только в знакомом месте и не особенно удаляясь от машины. Папа с детства брал меня в лес и научил уверенно различать основные съедобные виды. На рыбалку тоже брал, но в этом деле ограничился всего лишь парой попыток. То ли я издавала тогда количество разговорного шума, несовместимое с требующим тишины процессом, то ли взбунтовалась мама, не желавшая приобщать дочку к походной жизни (папины поездки на рыбалку, как правило, не ограничивались одним днём).

Другими словами, теоретически я могла поддержать обе предложенные активности, но в походе за грибами вокруг турбазы чувствовала бы себя однозначно увереннее. Оставалось уточнить у Наташи, захочет ли она посещать подобные мероприятия ради желанной компании Влада.

Не будучи готова ответить на его вопрос сразу, я честно сказала:

– Я спрошу сегодня же у Натальи. Если вы, конечно, реально согласитесь нас взять.

– Возьмём! Парни будут не против, – не совсем, впрочем, уверенно сказал Влад.

– Договорились, – не оставляя ему шансов на отказ, улыбнулась я.

– А! – внезапно воскликнул Севкин тренер. – Давайте, может, для начала мы вас с Артемоном на лодке завтра покатаем. Альбина, директриса, сказала, обе лодки мы можем брать свободно.

Поспешно договорившись с Владом о времени предстоящей водной прогулки, я попрощалась с ним и помчалась в свой коттедж с благой вестью для Наташи.

– Видела-видела вас, – не дав мне раскрыть рта, ворчливым шёпотом припечатала ожидавшая на веранде соседка, – сидят, голубки, рядышком, воркуют.

– Ой, Ната, не ревнуй! – выпалила я и, опомнившись, тоже понизила голос: – Я тут неожиданно всё тебе организовала.

И я принялась сбивчиво, но максимально подробно рассказывать приятельнице о произошедшем диалоге.

Наташа слушала очень внимательно, и по её радостно заблестевшим глазам и вырывавшимся периодически одобрительным междометиям я поняла, что в компании Влада она согласна и на грибы, и на рыбу, и на пикник на вершине огнедышащего вулкана, будь такой в окрестностях «Сартовых озёр».

Когда я закончила рассказ сообщением о завтрашней прогулке на лодке с Владом и Артёмом, Наташа взвизгнула и, подскочив, умчалась в свой номер. Оттуда послышался неясный звон, грохот и звук закрываемой дверцы холодильника. Вернулась она с бутылкой холодного игристого, чёрным фломастером и двумя бокалами.

– Сейчас! – пообещала она.

Затем отковыряла ногтем уголок этикетки на винной бутылке, оторвала, потянув за него, то, что поддалось, и на образовавшемся прерывистом бело-клеевом фоне написала фломастером «За удачное начало игры». Так Наташа делала регулярно, подсмотрела в одном итальянском фильме, пояснила мне она. В «Сартовых озёрах» мы уже отнесли в мусорный контейнер пустые бутылки «За знакомство и новую дружбу» и, оказавшуюся явно лишней в тот вечер, «За чёрт с ними».

Ночь упала на турбазу чёрным пуховым платком. Детские голоса, звучно доносившиеся ещё недавно со спортивной площадки, стихли. Неутомимый дятел, долбивший весь день сосновую кору на территории вокруг гостевых коттеджей, тоже отложил свои труды до завтра.

Стояла невероятная, звенящая тишина. Мы с Наташей, не желая нарушать её, сидели молча на полюбившейся веранде, пили чудесное вино с пузырьками и думали каждая о своём.

Я была уверена, что мысли соседки целиком посвящены красавчику Владу. Мои же, казалось, были растворены где-то в ночном воздухе, высоко над кронами сосен.

Глава 4

– Ты видела, видела, как тот симпатичный женатик тебя за завтраком разглядывал? – хихикала Наташа, пребывавшая с самого утра в заразительно игривом настроении. – Чуть в собственную распрекрасную половину не врезался, пока от кофемашины шёл. Засмотрелся!

– Да? А мне показалось, он, наоборот, за тобой с интересом наблюдал, – от души польстила я в ответ соседке. – Твои оранжевые лосины поразили его в самое сердце.

– Думаешь? Всё может быть, всё может быть, – Наташа кокетливо поправила выбившуюся из причёски прядь. Небрежно стянутый на макушке каштановый узел очень шёл к её свежему, утреннему, не тронутому макияжем лицу.

«Мне бы твою весёлую беспечность», – с улыбкой подумала я.

Признаюсь, с моей привычкой автоматически анализировать всё вокруг, и нужное, и ненужное, я вынуждена иногда в беседах с друзьями произносить совсем не то, что думаю, иначе сильно рискую прослыть абсолютной и безнадёжной занудой. На мой личный взгляд, отдыхающего, легкомысленно прозванного нами «симпатичным женатиком», заинтересовали отнюдь не наши с Натой фигуры. Пусть и, безусловно, со всех сторон божественные, к тому же облачённые в яркие костюмы для утренней йоги.

Евгений, а мужчину с большими печальными глазами, крепкими плечами и громогласной женой, как я случайно услышала, звали именно так, обратил внимание на наш столик лишь после того, как за него присел Влад (с предложением перенести время нашей лодочной прогулки на несколько часов пораньше, так как после обеда, по прогнозам синоптиков, ожидалась гроза).

Скорее всего, любопытный отдыхающий, тоже страдая от безделья вдали от цивилизации, принялся сочинять версии относительно наших отношений с красивым тренером. И версии его, очевидно, излишним разнообразием не отличались.

К тому же Влад этим утром, признаться, был чудо как хорош. Свежепобритый, вкусно пахнущий хорошим одеколоном, пусть и слегка переборщивший с его количеством, он уложил свои тёмные, чуть удлинённые, вьющиеся волосы каким-то фиксирующим средством и сменил привычную мешковатую футболку на открытую майку, называемую обычно производителями одежды muscle-tee. Отчего стали видны обильно украшавшие его плечи и руки цветные татуировки. Рисунки на рельефной фигуре Влада смотрелись очень гармонично, они сразу притягивали внимание и увлекали в процесс пристального созерцания не хуже картин Босха. Особенно я залюбовалась длинным драконьим хвостом тончайшего исполнения, обвивавшим правое плечо Севкиного тренера. Основная часть обладателя этого хвоста скрывалась, очевидно, под майкой. Не знаю, что бы заключили здесь о Владе и его (ну естественно) непроработанных детских комплексах новомодные психологи, но мне показалось, парень просто очень старался произвести впечатление. И ему это однозначно удалось. Моя приятельница сияла, как начищенный самовар, а Евгений с супругой ещё долго шушукались за своим столиком, поглядывая в нашу с Натой сторону, когда Влад вышел из столовой.

Из-за переноса времени встречи с Наташиной курортной мечтой на сборы после затянувшегося завтрака у нас оставалось менее получаса. Соседка, с топотом пометавшись по номеру, выбрала для первого свидания широкополую соломенную шляпу, полупрозрачную длинную белую рубаху с плетёным поясом и самый закрытый из кучи своих умопомрачительных купальников.

Последним пунктом она меня изрядно удивила. На прозвучавший после пристальной инспекции её романтического лука мой резонный вопрос, приятельница туманно пояснила:

– В женщине всегда должна быть какая-то загадка.

Всё ещё озадаченная, ведь в предшествующие этому дни отсутствие в её пляжных нарядах не то что загадки, а и простой недосказанности Наташу совершенно не смущало, я осторожно согласилась. Но сама при этом, напротив, надела открытый красный купальник с аппликацией из пайеток в виде пеликана, короткие джинсовые шорты и прозрачный белый топ. Чуть поколебавшись и покосившись на Наташины изящные кожаные босоножки, я сунула ноги в простые шлёпанцы-вьетнамки. В конце концов, мне можно и по-спортивному, ведь не я пребываю в состоянии тотальной романтической эйфории.

На причале нас ожидала большая прогулочная лодка и шикарный дуэт гребцов, состоявший из по-прежнему неотразимого Влада и почему-то третьего тренера, Серёжи Шашкина. Тот широко и белозубо улыбался и крепко сжимал в руке весло.

– А где Артём? Артём же должен быть, – вместо приветствия бестактно осведомилась Наташа.

Я ткнула её локтем в мягкий бок.

Шашкин, мне показалось, на мгновение потух, но затем быстро справился с эмоциями, щегольски провёл ладонью по виску и ответил:

– Он пока не может. Поэтому я за него.

– Артемон сегодня утреннюю тренировку детям проводит вместе с Лилькой, – спокойно пояснил Влад. – Его очередь. Если б вечером катались, он бы был.

– Всё понятно, мальчики, вопросов нет, – опередила я Наташу, открывшую было рот, и принялась подталкивать её в сторону лодки.