– Возможно, ты немного предвзят, – улыбнулась я. В глубине души мне нравилось, что вера Айзека в меня так же сильна, как и его вера в себя.

– О! – воскликнул Айзек. – В эти выходные будет показ документального фильма об американском государстве массовой слежки. Мы идем туда.

– Только если ты пойдешь со мной на двойной сеанс работ Дэвида Лина^[12] в «Индепендент». Крутят «Лоуренса Аравийского»^[13] и «Доктора Живаго»^[14] на семидесятимиллиметровой пленке.

– А они черно-белые? – скривился Айзек.

– Тебе же понравились фильмы Хичкока^[15], – возразила я.

– Потому что они были жуткими.

– Это классика. И в цвете.

– Хорошо, если только ты купишь мне попкорн и напиток, – согласился он. – Договорились?

Но я уже перестала слушать. Среди толпы студентов я заметила что-то… ладно, кого-то. Себастьян стоял на пандусе у бокового входа, просматривая свой телефон. Офис газеты находился рядом с боковыми дверьми, и хотя обычно там сидели на перилах и курили ребята-готы, на пандусе также часто можно было увидеть сотрудников «Регала». Я общалась с Себастьяном несколько раз после начала учебного года, и мы обсуждали наши летние дела: он уезжал в журналистский лагерь, как интересный человек, а я работала спасателем в местном бассейне, как человек скучный. Но у меня до сих пор перехватывало дыхание, когда я видела его.

– Земля вызывает Друга, ранее известного как Лучший. – Привлек мое внимание Айзек.

Я усилием воли выбросила из головы Себастьяна.

– А? Да, я достану билеты, – сказала я, пытаясь скрыть тот факт, что на минуту выпала из реальности.

Айзек сложил руки на груди. Он понял, что я его не слушала, а не слушать, по его мнению, было преступлением федерального масштаба.

– Где он? – Айзек окинул взглядом толпу.

– Кто? – попыталась отмазаться я, однако я знала, о ком он говорит, и он знал, что я знаю.

– Это написано у тебя на лице, – ответил он.

Черт!

– Неважно. Я ему даже не нравлюсь.

– Вам двоим нужно просто перепихнуться и покончить с этим, – поддразнил Айзек.

– Да, я займусь этим. Как только смогу связать пару слов в его присутствии.

Правда заключалась в том, что наши с Айзеком разговоры о сексе были столь же теоретическими, как и разговоры о парусных яхтах – с учетом того, мы жили в центре Огайо, где не было выхода к морю. Ни у одного из нас не было никакого реального опыта. Я только пару раз целовалась, а Айзека можно было практически назвать асексуалом. Но он никогда не поднимал эту тему, и я тоже.

– Слушай, а что мы приготовим для презентации по обществознанию? – поинтересовался Айзек, меняя тему разговора, пока мы поднимались по лестнице к главному входу. Он преодолевал по две ступеньки зараз.

– Айзек, это же только в ноябре, – напомнила я.

– Знаю, – отмахнулся он. – Я тут придумал тему: «Власть рабочих в СССР времен Холодной войны». Весело, правда?

Я бросила последний взгляд на Себастьяна. Утренний свет отражался от его очков в черной оправе, когда он с улыбкой смотрел на что-то в своем телефоне.

– Конечно, – ответила я, когда мы переступили порог школы. – Но тогда ты должен пообещать, что посмотришь со мной «К северу через северо-запад»^[16].

– Опять? – вздохнул он.

Глава 4

ДР. МАТИС: Проверка, проверка. Запись идет? Я нажала на красную кнопку… Хорошо, похоже, работает.

[Скрип пружин кровати]

ДР. МАТИС: О, вам не нужно вставать, вы можете оставаться на месте. У вас была тяжелая ночь.

[Шелест каких-то бумаг]

ДР. МАТИС: Итак, я доктор Сюзанна Матис, лечащий психиатр региональной больницы Ремингема, и я здесь, чтобы оценить, как вы себя чувствуете. Здесь присутствует пациентка…

[Нет ответа]

ДР. МАТИС: Не могли бы вы сказать, кто вы? У нас пока нет никаких документов, удостоверяющих вашу личность.

[Нет ответа]

ДР. МАТИС: Как вас зовут? Может быть, у вас есть какое-то удостоверение личности, которое персонал мог не заметить? [Наклоняется близко к микрофону] Отметим, что пациентка покачала головой, показывая, что у нее нет документов.

Все в порядке. Может быть, вам налить воды?

[После короткой паузы раздается звон чашки]

ДР. МАТИС: Я знаю, что вы пережили нечто невообразимое. То, с чем вы больше никогда не хотели бы сталкиваться, не говоря уже о том, чтобы это обсуждать. Но я хочу, чтобы вы знали: я здесь, чтобы помочь вам. В этом заключается моя работа: помочь вам пережить то, что случилось.

Вас назвали «Лорен Травма». Это кодовое имя в вашем досье. Мы используем его для вашей защиты, чтобы только те, кому мы его дадим, могли вас найти. Но могу я открыть вам секрет? Те, чье настоящее имя мы так и не смогли узнать, будут забыты, они останутся в прошлом. И мы не допустим, чтобы это случилось с вами.

[Наконец звучит усталый, хрипловатый голос девушки-подростка]

МЭЙ: Мэй. Мое имя.

ДР. МАТИС: Спасибо, что сказали мне, Мэй. Это красивое имя. Оно пишется через «Е»?

МЭЙ: «Э».

ДР. МАТИС: Замечательно. А ваша фамилия?

[Нет ответа]

ДР. МАТИС: Хорошо. Пока достаточно только имени. Итак, Мэй, расскажите мне, что вы помните о прошлой ночи. Помимо врачей, обследований и всего прочего. Расскажите мне о том, что произошло до того, как вы попали сюда.

МЭЙ: Я… я ничего не помню.

ДР. МАТИС: Совсем ничего?

МЭЙ: Я только помню водителя грузовика. Он нашел меня. Был яркий свет, а потом он вызвал скорую, наверное.

ДР. МАТИС: Спасибо, это мне тоже известно. Он вызвал скорую помощь ночью без восьми минут первого. То, что он увидел вас, просто невероятно. Полиция говорит, что вы лежали почти в пятнадцати футах^[17] от обочины шоссе. Как вы оказались так далеко от дороги?

МЭЙ: Я не знаю.

ДР. МАТИС: Вы выпрыгнули из движущегося автомобиля? Или направились в лес с дороги? Или, может быть, вы пришли из леса?

МЭЙ: Я была в машине. В фургоне. Белого цвета.

ДР. МАТИС: Хорошо, значит, вы ехали в фургоне. На пассажирском сиденье?

МЭЙ: На заднем. Меня выбросили оттуда.

ДР. МАТИС: Вас выбросили из движущегося автомобиля?

МЭЙ: Да.

ДР. МАТИС: Под «выбросили» вы имеете в виду, что фургон наехал на кочку, или что-то в этом роде, или у него лопнуло колесо и вас выбросило?

МЭЙ: Нет, это был человек.

ДР. МАТИС: Вас выбросил из фургона человек.

МЭЙ: Может быть, поэтому я так далеко откатилась.

[Тишина. Кто-то что-то пишет]

МЭЙ: Их было двое.

ДР. МАТИС: Два человека выбросили вас?

МЭЙ: И кто-то еще был за рулем.

ДР. МАТИС: Вы знаете, кто вас выбросил? Вы помните, кто был за рулем фургона? Или как он или она выглядели?

МЭЙ: Я не помню. Я очень устала…

ДР. МАТИС: Конечно, устали. Еще немного. Вы что-нибудь помните о них? О ком-то из этих людей? Они были высокие, низкие, худые, толстые?

МЭЙ: Они были одеты в черное.

ДР. МАТИС: Черные свитера? Куртки? Брюки?

МЭЙ: Длинные черные плащи.

ДР. МАТИС: А что насчет их лиц? Могли бы вы определить, как кто-либо из них выглядел? Вы помните, какого цвета у кого-нибудь были волосы? Или…

МЭЙ: Они были в капюшонах.

ДР. МАТИС: В капюшонах?

МЭЙ: В черных капюшонах.

[Пауза]

ДР. МАТИС: Мэй, откуда вы?

МЭЙ: Откуда?

ДР. МАТИС: Вы из Огайо? [Наклоняется к микрофону] Отметим, что пациентка утвердительно кивает головой. Из какого округа Огайо вы родом? Откуда-то поблизости?

[Тишина. Раздается звук глотания воды]

ДР. МАТИС: Мэй, я хочу помочь вам. Я помогу вам чувствовать себя в безопасности и уберегу вас от того, кто это с вами сделал. Это будет нелегко, но мы должны доверять друг другу. Вы можете это сделать? Сможете ли вы доверять мне?

[Пауза]

МЭЙ: Ладно.

ДР. МАТИС: Хорошо, спасибо. Я тоже буду вам доверять. Ладно, следующая часть может быть трудной, но мы с ней справимся. Вместе. Мэй, кто это с вами сделал? Порезы на спине. Кто порезал вас? Это был кто-то, кого вы знали? [Наклоняется к микрофону] Отметим, что пациентка утвердительно кивает головой. Вы можете сказать мне, кто это был? Чем больше я буду знать, тем лучше смогу вам помочь. Это был кто-то из вашей семьи? Вы утвердительно киваете.

МЭЙ: Угу…

ДР. МАТИС: Это был ваш отец?

[Нет ответа]

ДР. МАТИС: Мэй, большинство случаев жестокого обращения происходит внутри семьи. В этом нет ничего постыдного, потому что вы ни в чем не виноваты. Вы понимаете это? Вы ни в чем не виноваты. Это сделали ваш отец или дядя?

МЭЙ: Да.

ДР. МАТИС: Кто из них?

[После долгой паузы]

МЭЙ: Оба.

[Тишина]

МЭЙ: Мне нужно отдохнуть…

ДР. МАТИС: Вы уверены, что не хотите сказать мне…

МЭЙ: Я очень устала.

ДР. МАТИС: [Наклонившись к микрофону] Отметим, что пациентка закрыла глаза и больше не реагирует.

Глава 5

ЩЕЛК

Скомканный пакет из-под чипсов лежал на линолеуме цвета рвоты в нескольких шкафчиках от моего. Его серебристая внутренняя поверхность сверкала под светом люминесцентных коридорных ламп. Просмотрев отснятый кадр, я увеличила резкость и добавила зеленых бликов, а затем выложила фотографию в Инстаграм^[18], снабдив ее подписью #trashcan’t^[19].

Эта фотография станет хорошим дополнением к моему портфолио. Заявка на участие в летней программе должна подаваться только в январе, но я решила получить фору и отправить ее раньше. Идея сосредоточиться на фотографировании в течение целого месяца казалась просто чудесной.

Сначала мама с опаской отнеслась к затее провести четыре недели в большом городе, но поскольку она ежегодно ездила в декабре на конференцию в Чикаго по рабочим делам, я уговорила ее взять меня с собой. Так я смогу показать ей, как хорошо я умею справляться с жизненными обстоятельствами, и тогда ей придется меня отпустить.

Мой желудок заурчал, напоминая, что я отказалась от непонятного мяса, предложенного на обед и уже проголодалась, поэтому я направилась по коридору к столовой. Когда я подошла к торговым автоматам, меню прямо-таки уставилось на меня, призывая сделать выбор. Иногда, когда я слишком голодна, вопрос о том, что съесть, кажется мне сложной задачей – на уровне нейрохирургической операции.

– Возьми батончик с гранолой, – прозвучало у меня за спиной.

Обернувшись, я увидела Себастьяна, поправляющего очки. Почувствовав, как мои щеки заливает румянец, я быстро переключила свое внимание на фасованные продукты.

– Но крендельки с арахисовым маслом еще вкуснее, – ответила я, надеясь, что прозвучало не так несерьезно, как мне казалось. Я нажала кнопку D6, и закуска упала на дно автомата. Не успела я осознать происходящее, как Себастьян опустился на колени и достал пластиковую упаковку.

– Gracias^[20], – пробормотала я.

– De nada^[21], – отозвался он, отдавая мне пакет с крендельками. Я и забыла, как легко с ним разговаривать.

Я вскрыла упаковку и протянула ему. Он достал из пакета и положил в рот кренделек с начинкой, богатой белками. Я тоже взяла один.

– Ух ты, – сказал он сквозь хруст. – Отличный выбор, Матис.