– Рохас? – встрепенулся Анхель, последним спрыгнувший в коллектор и плотно задраивший за собой люк. При виде Ракель он оживился, но, видимо, тема с «Хирургами» занимала его не меньше, чем воссоединение с бывшей барменшей «Логова», тем более что фемма не спешила к зеленоволосому в объятия. – Мы переходим к Рохасу? Хави, скажи, что ты не серьезно! Он же… шиссов псих!

– Не больше некоторых других, – еле слышно пробурчал Хорхе, явно раздраженный неуместным выплеском младшего Кесселя.

Но Анхель, разумеется, услышал и не подумал сдержаться.

– Не больше?! – взвился он. – Да что ты, чтоб тебе шиссы прямую кишку чистили, понимаешь?! Рохас – псих со скальпелем. Хави, ты же помнишь, он обещал так порезать любого из наших, кто забредет на его территорию, что потом никакой медик не соберет. И… он может.

– Тихо! – рявкнул Хавьер, обводя внимательным взглядом каждого из полутора десятков шейдеров, окруживших его. – Это не обсуждается. Все, кто не хочет уходить в пятнадцатый, могут остаться здесь.

– Ну уж нет!

Вспомнив о принятом перед выходом вызове и жутком беловолосом шейдере, я, улучив момент, потянулась к Кесселю.

– Хави, – шепнула я. – Рохас… Этот манн пытался связаться с тобой.

– Хорошо, – так же тихо откликнулся Хавьер. – Больше шансов, что нас не перестреляют на подходе.

А потом, поймав мой взгляд, наклонился ближе. В темных глазах заплясали смешливые искорки.

– Неужели боишься, Солана Диаз?

Вопрос прозвучал достаточно громко, чтобы его услышали все.

На мгновение я оказалась в центре внимания. Манны затихли, словно бы ожидая моего ответа.

И я вдруг поняла – Кессель сделал это специально. Спросил меня, новенькую, медичку, еще недавно бывшую обыкновенной цивилизованной Шей с легальной работой, блокиратором и миллионом навязанных литианами страхов и предрассудков. Спросил, нутром зная, что я поддержу его план, каким бы безумным он ни казался.

Потому что верю в него.

– Нет. – Я выпрямилась, расправила плечи. – Мне надоело бояться. Это наш шанс уйти от литиан. И, раз все так боятся «Хирургов», может, и Ли Эббот не рискнет к ним сунуться. Он только к косметологу регулярно ходит.

Наверху раздался взрыв – литиане были уже совсем близко.

– Выдвигаемся, – заключил Хавьер.

– Быстрее! Быстрее!

Слаженный топот трех десятков ног эхом отражался от низких сводов тоннеля. Бежали группой, плотно сбившись плечами друг к другу, чтобы защитить раненых, Химика и Никс. Самые сильные бойцы держались по краям, а Кессель возглавлял процессию, уводя нас за собой все глубже и глубже в темноту.

Вшух-х, вшух-х…

Гибкие шипастые щупальца подземных тварей вспарывали воздух, норовя то обвить плечо, то вцепиться в ногу, но шейдеры оказывались быстрее. Резкое движение, звук разрываемой плоти – и очередной склизкий отросток оставался позади, втоптанный в мусорный поток подошвами тяжелых ботинок. Тоннель содрогался от рева раненого шисса.

И с каждой секундой он становился все громче, все ближе.

Что-то просвистело под ногами в считанных сантиметрах от лодыжки. Я инстинктивно отпрянула, и щупальце, прошуршав по конвейерной ленте, втянулось назад, увлекая за собой приличную кучу мусора.

Из темноты сверкнули светлые глаза – Хавьер обернулся, проверяя, все ли в порядке. Я коротко кивнула, не замедляя бега. Железобетонная уверенность Кесселя наполняла тело гибкой пружинистой силой. За ним я готова была пойти хоть к шиссу в пасть – с твердым намерением выйти с противоположной стороны. В конце концов, однажды он чуть было не проделал подобный фокус. И все получилось.

Разве сейчас могло быть иначе?

Наконец, тоннель начал расширяться. Мусорная река же, напротив, мелела – кое-где даже обнажилась пролегавшая по дну конвейерная лента. Все чаще попадались пересохшие потоки, уходящие в темноту боковых галерей.

Неудивительно, что шисс терял одно щупальце за другим, но все равно упорно продолжал тянуться в тоннель. А что ему оставалось делать? Ползти выше? Дальше? Или, что еще хуже, выходить на поверхность в поисках пищи?

Меня передернуло. Литиане методично перекрывали пятому району доступ к утилизаторам и, казалось, совершенно не осознавали последствий.

Когтистая красная лапа Анхеля оттолкнула отросток шисса, вынырнувший из темноты в опасной близости от моего плеча. Зеленоволосый шейдер был с ног до головы покрыт едкой слизью и вид имел зверский. Остальные выглядели не лучше. А щупалец при этом меньше не становилось.

– Шиссова яма! – прокричала Никс, отслеживавшая наше перемещение по интерактивной карте. – Прямо, двести тридцать метров!

Я бросила взгляд вперед и… ничего не увидела. Лишь темноту – густую, подвижную, прячущую от взглядов сотни извивающихся щупалец и несколько рядов острых как бритва зубов, способных раздробить металл, пластик и камень… не говоря уже о костях и плоти.

Шисс!

Ноги сбились с ритма. Я оступилась, и шейдер, следовавший за мной, невольно толкнул меня плечом, обгоняя. В голове промелькнули воспоминания о сужавшихся сводах пещеры, из которой мы с Хавьером успели выпрыгнуть лишь в самый последний момент. Повторять опыт не хотелось.

Но Кессель упорно вел нас прямо шиссу в пасть.

– Девяносто метров!

– В конце тоннеля должна быть гермодверь, – услышала я голос Кесселя. – Никс, сможешь закрыть ее за нами?

За? То есть… внутри ямы?

– Если буду у пульта, да.

– Анхель.

– Сделаю.

Зеленоволосый шейдер метнулся в центр группы и выхватил хакершу, одним движением забросив ее себе на спину. Никс, нисколько не смущенная новым способом передвижения, вцепилась в мощную шею.

– Шон, Хорхе. Вправо.

– Есть.

Три шейдера с Никс на закорках отделились от группы, прорываясь сквозь массу щупалец к стене тоннеля.

– Двадцать семь метров.

В луче налобного фонарика Никс металлически сверкнул пульт. Хакерша повернула голову влево, выхватив светом неровный ряд шиссовых зубов.

– Тринадцать метров.

Щупальце ударило Анхеля в грудь, сбивая манна с ног. Никс кубарем скатилась с его плеча и бросилась к пульту под прикрытием Хорхе и Шона.

– Десять.

Носок ботинка коснулся толстого зубца гермодвери. Я перескочила через него на полной скорости, считая секунды. Спина Кесселя маячила на семь шагов впереди.

– Три.

– Стой!

Приказ Кесселя заставил тело замереть.

А в следующее мгновение неповоротливый механизм дверей поддался умелым рукам хакерши и с лязгом захлопнулся прямо за нашими спинами, отрезая самые нерасторопные щупальца, не успевшие вернуться к хозяину.

Рев шисса, распахнувшего пасть в считанных метрах от группы, оглушил. Тварь забилась, шипастые ротовые отростки нервно задергались, не в силах ухватить пищу.

Конвейерная лента издала жалобный чих и заглохла.

Поток мусора иссяк. Последние куски пластика сорвались в бездну прямо из-под наших ног.

Поняв, что еда закончилась, шисс разочарованно взвыл. Клыкастая пасть захлопнулась, и гигантский червь исчез в темноте, погрузившись на дно шиссовой ямы. Почти инстинктивно я проследила за его движением.

И похолодела.

Яма… Огромная круглая шахта на границе пятого, четвертого, пятнадцатого и шестнадцатого была, наверное, не меньше полукилометра в диаметре и уходила под землю так глубоко, что дно ее терялось в туманных испарениях гниющего мусора и продуктов жизнедеятельности шиссов. Толстые бетонные стены, щедро пропитанные защитным покрытием против разъедающей шиссовой слизи, отливали металлическим блеском.

Ровную гладкость поверхности, резко контрастирующей с покрытыми мхом и плесенью стенами коллекторов, разрывали углубления гермодверей, ведущих в боковые галереи. Я насчитала около десяти уровней и больше сотни дверей. Мы были на третьем сверху – недостаточно низко, чтобы стать шиссовым обедом. Твари обычно выбирали более глубокие тоннели, начиная с шестого-седьмого уровня и ниже.

Но литиане спустились под землю, и все изменилось.

Обычно – за исключением экстремальных ситуаций – все гермодвери держались распахнутыми, обеспечивая бесперебойный сток мусорных рек в недра шиссовой ямы. Но сейчас почти все заслонки были закрыты – а незапертые пересохли и не давали корма.

И шиссы… предсказуемо пришли в ярость.

Гигантский червь, по нашей милости лишенный последнего скудного ручейка питательных нечистот, скрылся в тумане токсичных испарений, поднимавшихся со дна ямы. Темнота внизу недовольно заворочалась, воздух задрожал от низкого утробного рева. Несколько щупалец метнулось в нашу сторону, норовя если уж не пообедать как следует, так хотя бы перекусить группой незваных гостей, добровольно заперших себя в шахте, полной голодных хищников.

Хавьер отбил атаку шипастых отростков.

Пока.

– Никс?

Хакерша вывела на голопроектор объемную модель шиссовой ямы.

– Мы сейчас здесь. – Ноготок, выкрашенный неоново-оранжевым лаком, коснулся красной точки в верхней трети карты. – Проходы в пятнадцатый… – Модель развернулась. – Здесь, здесь и здесь. Верхние уровни заминированы «Хирургами». Хорошая новость – литиане и шиссы туда не сунутся. Но, если честно, нам тоже не советую. Можно пройти через четвертый или пятый уровень, здесь… – Палец Никс обвел несколько выходов почти на противоположной стороне шахты. – Вот только…

– Шиссы, – закончил Кессель.

Темнота внизу откликнулась скрежещущим воем.

Их было пять или семь – а может, и больше – шевелящихся в тумане осклизлых тел, ощетинившихся подвижными шипастыми отростками. Шиссы беспокойно ворочались на дне ямы, словно спутанный клубок гигантских червей. Щелкали, изрыгая смрад, жадные белые пасти – как раз рядом с темными провалами тоннелей, ведущих в заветный пятнадцатый. Оттуда еще подавался мусор, и шиссы толкали друг друга в попытке присосаться к кормушке.

– Нужно их отвлечь. – Хавьер указал на ряд гермодверей прямо под нами. – Оттянуть к другим тоннелям, пока основная группа, – описал он рукой полукольцо, – проберется по стене к ближайшему входу в пятнадцатый. Никс, сделаешь?

К всеобщему удивлению, хакерша покачала головой.

– Прости, Хави, милый, но ничего не выйдет. Дистанционно открыть двери не получится – заглушки старые и требуют ручного поворота рычага. Ничего сложного, – показала Никс на запирающий механизм за нашими спинами, – если бы не одно но. Все двери автономны. Процедуру придется повторять для каждого тоннеля. – Никс обвела взглядом помрачневшие лица. – В отдельности.

– Шисс, – выругался кто-то.

Будто откликнувшись, один из копошащихся внизу червей встрепенулся, выпуская в нашу сторону несколько щупальцев.

Хавьер отмахнулся от них, как от надоедливых мелких грызов.

– Разделимся, – приказал он. – Часть группы спустится со мной вниз, чтобы открыть гермодвери, а остальные двинутся к пятнадцатому по техническим карнизам и лестницам.

В животе противно заныло дурное предчувствие. Да, все последние планы Хавьера отдавали легким сумасшествием, но этот переходил все границы разумного.

Вот только… выбирать не приходилось. Малейшая тень сомнения, и дисциплина, держащаяся на беспрекословном подчинении лидеру, отправится шиссу в пасть. А вслед за ней и мы.

Прямо туда же.

Шейдеры, три фигурки, почти неразличимые за белесыми клубами едкого тумана, неровными прыжками двигались почти параллельно друг другу на разных уровнях шиссовой ямы. Первым к гермодвери добрался Хавьер, взявший на себя седьмой, самый низкий и близкий к шиссам тоннель. На мгновение шипастая спина скрыла манна, и я затаила дыхание, ожидая, пока огромный червь пройдет стороной.

Секунда. Две. Три…

На шестой удар сердца раздалось шипение. Гермодверь отъехала в сторону. Мусор, успевший забить технический тоннель до самого потолка, хлынул вниз в распахнутые пасти.

Шиссы завозились, оттесняя друг друга. Самый шустрый с неожиданной для крупной твари ловкостью просунул зубастую голову за створки дверей. Длинное кольчатое тело втянулось в тоннель, оставив влажный след.

Минус один.