Марк не стеснялся отправлять приглашения тем, с кем хотел бы познакомиться. Друзья и постоянные обитатели курортного городка в приглашении не нуждались и приходили сами. Автор бестселлера был уверен, что сегодня он от души наестся впечатлений, ведь на вечеринку ожидался визит нового хозяина «Сладкой булочки». Уж слишком много о нем говорили.

Танцпол организовали на частной пристани, примыкающей к особняку Геллеров. На приколе покачивалась принадлежащая им яхта, которая так же, как и сама пристань, была ярко освещена. Ни у кого не должно оставаться сомнений, что шампунь и мыло весьма доходные дела.

Трепетали на ветру цветные флажки, играла тихая музыка. На барной стойке, расположенной у входа на пристань, пирамиды из фужеров благородно отражали праздничные огни. Официанты в белых перчатках разливали напитки.

На противоположной стороне – на дощатом настиле у самой кромки воды расположился оркестр. В городке N танцы под патефон устраивали только те, кто не мог позволить себе пригласить музыкантов и вытащить на берег огромный рояль. Геллеры могли.

Пока старшее поколение проигрывало денежки в местном казино, Марк принимал гостей.

– О, Марк! Как же мы давно не виделись! – Джулия протянула ему руку, обтянутую кружевной перчаткой. – У тебя даже успели отрасти волосы.

Она потянула за светлый локон, когда мужчина наклонился, чтобы прикоснуться губами к ее ладони. Марк поднял на девушку глаза и улыбнулся.

– Я тоже рад тебя видеть тебя, вкусняшка Джул, – его голос звучал слишком интимно, да и руку он выпустил не сразу, что заметно смутило Джулию.

Она бросила быстрый взгляд в сторону, не было ли рядом свидетелей, и наткнулась на внимательные глаза Электры. Та тоже подошла поздороваться с хозяином вечеринки. Сзади маячила Глория, которая успела подхватить фужер с шипучим напитком, из–за чего пропустила приветствие Марка и смущение Джулии.

Марк во всех отношениях был хорош. Заядлый яхтсмен, он был по–спортивному подтянут. Закатанные рукава и расстегнутые верхние пуговицы белой рубашки не оставляли сомнений, что тело Геллера–младшего красиво и сильно.

Волосы цвета пшеницы и голубые глаза ярко контрастировали с загорелой кожей. А белозубая улыбка заставляла чаще биться сердце у большинства дам Лазурной бухты. Скорей всего, это он держал бы пальму первенства среди молодежи городка N, и давно отодвинул бы Реджи на вторые роли, если бы бывал здесь чаще, а не от случая к случаю.

– Тебе бы на обложку модного журнала, – Электра тоже оценила расстегнутую рубашку и ровный загар Марка.

– Сегодня танцы без галстуков, Реджи, – произнес Марк, без особого трепета поздоровавшись с Электрой и пропустив ее замечание мимо ушей. Реджинальд явился с модной бабочкой под воротником. Марк бесцеремонно стащил ее с шеи приятеля и сунул тому в руки.

– Вот как? – Реджи сделался красным, словно мак.

– Если бы ты соизволил поинтересоваться заранее, то знал бы девиз сегодняшней вечеринки, – Марк похлопал друга по плечу.

– И как же он звучит? – Электра встала рядом с Реджи, пытаясь своим вопросом отвлечь внимание от друга, чувствующего себя неловко. Он с такой тщательностью собирался на танцы, а тут выяснилось, что оделся не к месту.

– Без галстуков, – коротко ответил Марк и вновь вернулся взглядом к Джулии, тогда как та старалась не смотреть на него.

– А для девушек какое условие? – спросила Глория, отряхивая капли воды с груди. Успела обляпаться, когда шипучка ударила в нос.

– Сегодня все дамы без лифчиков, – сообщил Марк и, наклонившись ближе, чтобы его слышала только Глория, прошептал. – Но это же поправимо, да, милая?

Глория закашлялась. Реджи рассмеялся, оценив шутку друга, но глаза Марка оставались серьезными. Электра обернулась на проходящих мимо и закусила губу. Нет, Марк не шутил. Открытые спины платьев не предполагали никакой поддержки для груди. А она опять застегнулась до самого подбородка.

– Кстати, а вот и наш главный гость, – отвлек Эл от грустных мыслей хозяин вечеринки.

Марк повернул голову к воротам, в которые въезжал мобиль Сладкой булочки. Глория, сунув фужер проходящему мимо официанту, быстро перевязала потуже пояс на платье и втянула животик. Джулия тронула длинную серьгу в ухе и с достоинством задрала подбородок. Электра протерла платочком очки и сделала шажок за спину Реджинальда, чтобы оказаться в его тени. Реджи с написанным на лице недовольством суетливо сунул ненужную бабочку в карман.

Новенький знал девиз вечеринки, поэтому одет был просто: в такой же, как у хозяина, расстегнутой до пупа белой рубашке и в светлых бриджах, оканчивающихся чуть ниже колена и открывающих мускулистую ногу. Он шел расслабленной походкой, ничуть не смущаясь, что на него уставилось несколько десятков глаз. Открытая улыбка, широкий разворот плеч, рыжая грива.

«Какая Сладкая булочка? Хищник, который только делает вид, что сыт», – мелькнула паническая мысль у Реджи. Он чувствовал, как теряет свои позиции. В городке N появился новый лидер.

Встречающая новичка компания тоже расправила плечи.

– Здравствуйте, – произнес здоровяк, протягивая для приветствия руку и улыбаясь еще шире, – меня зовут Фест.

Глава 6. Вдова и ее племянница

Неделей ранее

Альба стянула с головы Анны старушечий платок и задумчиво оглядела ее.

– Красивая девочка, но замученная, – произнесла она, трогая светлый с медным отливом локон. Давно нечесаные волосы выбились из–под наспех сооруженного хвоста. – Сразу видно, что ты решилась на побег, заранее ничего не обдумав. Он бил тебя?

Анна, вздохнув, опустила глаза. Ей было неловко, что ее так пристально разглядывают. И не знала, что ответить. Необдуманные слова могли вызвать подозрение, что она врет. А когда откроется, что произошло в том богатом особняке, так и вовсе легко будет догадаться, что сбежала Аня вовсе не от мужа.

– Бил, – сама сделала вывод Альба. – А глазки у тебя зеленые, светлые, прозрачные. Как вода по весне в чистом пруду. Сущее дитя. Как такую можно обижать? Носик маленький, губки пухлые, и сама словно тростиночка, поэтому с первого раза и не поймешь, сколько тебе лет.

– Восемнадцать, – прошептала Анюта, вытирая слезу. Слова незнакомки ее растрогали.

– Так и хочется отомстить твоему мужу, пристроив тебя в заботливые руки, – Альба подняла за подбородок лицо новой знакомой. У Ани дрожали губы. Она готова была разреветься. Так невыносимо жалко стало саму себя. За что ей такие испытания? Убийца, воровка, домушница.

– Не надо меня никуда пристраивать, – Анну насторожили своднические намерения Альбы. – Я еще не отошла от… от прежних рук.

– Ты должна знать, что не все мужчины скоты. Есть и такие, что будут любить тебя и носить на руках. Как мой первый и единственный муж. Пусть ему будет спокойно на небесах, – Альба расстегнула медальон, который совсем недавно целовала и явила портрет усатого мужчины. Его глаза были печальны. Во второй половине кулона лежал засушенный цветочек. Меленький, синенький.

– Я сочувствую вашей утрате, – тихо произнесла Анна.

– Петра давно нет со мной, вот и рискнула завести новые любовные отношения. Хотела вновь почувствовать себя женщиной. Дура. Как я могла поверить сладким речам?

– Меня так и вовсе никто не спрашивал, – вздохнула Анна. – Взяли и сунули в постель к старику. Точно вещь. Разве так можно с людьми, леди Альба?

– Зови меня тетушкой. Поскольку я на пару десятков лет тебя старше, сделаем вид, что мы родственницы. Юным девушкам непозволительно путешествовать без сопровождения. Договорились? Будем жить, любить и радоваться. Отомстим мерзавцам тем, что станем счастливыми.

Новоявленная родственница протянула руку, чтобы «племянница» ее пожала.

Альба Ане нравилась. Она впервые позволила себе дышать полной грудью. После череды столь страшных событий, ей неожиданно повезло.

Союз Мстительниц, трясущихся в поезде Столица–город N, был скреплен рукопожатием. Анна даже повеселела. Не надо думать, куда бежать и где прятаться. У нее появилась возможность оглядеться и спокойно решить, что делать дальше.

– А меня зовите Анной. Правда, денег у меня совсем немного, – девушка замялась, понимая, что курортный отдых требует средств. – Считайте, совсем нет. Но я могу пойти работать. Хоть кем. Хоть уборщицей.

– Не переживай, племянница. Нас ждет домик у моря и… – Альба с улыбкой извлекла из дорожного саквояжа увесистый кошелек и потрясла им. – А если окажемся безудержными растратчицами, то я просто загляну в банк. Супруг оставил мне приличные накопления.

– А Рафаэль? Вдруг он тоже приедет? Мало ли какие у него появились обстоятельства?

– Мог бы прислать посыльного с запиской. Зря я верила, что он будет моим вторым мужем. Как видишь, он передумал, и я по–прежнему вдова.

«Мог бы прислать посыльного с запиской» – эта фраза заставила напрячься. Выходит, здесь нет мобильных телефонов? В какую же дыру она попала? Странная одежда и манера говорить отсылали ее минимум на столетие назад. Еще на вокзале Аня поразилась, что об отправлении поезда объявили без микрофона, по старинке ударив в колокол.

«А вдруг это не современная Европа, а меня каким–то чудом перетащили в начало двадцатого века? Или даже в девятнадцатый? Или вовсе в чужой мир?».

Пугающие мысли поднимали в душе панику. Анна уже сомневалась, что ей удастся найти Российское посольство.

– Скажите, вы когда–нибудь слышали о такой стране, как Россия? – увидев, как тетушка нахмурилась, не понимая, о чем она говорит, Анна поправилась: – Или Советский Союз?

– Нет, никогда. А что там?

– Хороший курортный отдых, – Анна выдала первое, что пришло на ум. Она пребывала в смятении. Невозможно, чтобы о России никто не слышал. В девятнадцатом веке она должна быть у всех на устах. Это русские гнали Наполеона до Парижа, освобождая от французов Европу. Такое не могло забыться даже через сто лет.

Анюта медленно выдохнула, заставляя себя успокоиться. Она ничего не знает наверняка, поэтому нужно решать вопросы постепенно, по мере их появления. А сейчас главное – не потерять расположение «тетушки». От нее зависит, выживет Анна или нет. На данном этапе даже неважно, в каком мире она очутилась. Основная цель – сохранить жизнь.

А с этой задачей справиться будет очень сложно. Все же она убила человека. Аня до сих пор не могла поверить, что решилась таким образом защитить свою честь. Она убегала с кухни, когда бабушка принималась чистить рыбу, которая все еще трепыхалась! А тут где–то взяла нож и в остервенении ударила несколько раз.

Шок от совершенного или дурман, вкус которого она до сих пор чувствовала на языке, стерли из ее памяти само преступление. А как защищаться, если она помнит себя только с момента, как начала задыхаться, уткнувшись лицом в чужую жирную шею?

Анна застонала и закрыла ладонями лицо. Так живо картинка мертвого толстяка встала перед ее глазами.

– Ну чего ты? Все же хорошо, – тетушка Альба погладила ее по колену. – Ты в безопасности.

Анна благодарно кивнула попутчице. «Лучше рассматривать ее доброе лицо, чем возбуждать в памяти страшные видения».

Анюта понимала, что Альба старше ее далеко не на двадцать лет. Но какая женщина не стремится уменьшить свои года? Хоть и блондинка, но волосы с преобладанием седины, да и кожа уже не та. По комплекции не толстая и не худая, но мягкая, словно тесто. Платье выбирала, чтобы понравится Рафаэлю – глубокий вырез выдавал ее желание. Много золотых колец, браслетов и тяжелых кулонов, что говорили о достатке, но всего этого было чересчур, а потому смотрелось кричаще.

В растрепавшихся после рыданий волосах виднелась заколка в виде букетика роз. Умные глаза, приятная улыбка. Сразу понятно, что в молодости Альба была замечательной красавицей, да и сейчас сохранила свою привлекательность. Ане нравилась ее нечаянная компаньонка. С ней рядом на самом деле было спокойно и тепло.

– А кто твой муж? – осторожно поинтересовалась тетушка Альба.