Чтобы выбить лазутчика из невидимости, необходимо было либо дождаться, когда он нанесёт по кому-нибудь урон, либо самим попасть по нему заклинанием. После получения урона невидимка сразу же будет выведен из стелса.

В условиях всё той же пещеры шансов обнаружить такого противника было намного больше, нежели в условиях открытого мира. Узкие проходы между рекреациями давали шанс выбить невидимку массовым заклинанием. Но, к сожалению, постоянно наносить заклинания по площади ни один разумный житель мира Эллирры не мог. Дело в том, что «массуха» была крайне небольшого радиуса действия – всего три метра вокруг применяющего её – и потребляла при этом большое количество маны. А следовательно, достаточно быстро опустошала магический резервуар заклинателя.

Хэнг подбежал к тому месту, где исчез монах, и активировал атаку по площади. От него во все стороны разлетелись священные искры и, через секунду упав на землю, погасли.

Отбежал чуть в сторону и вновь применил заклинание. Затем ещё раз и ещё… Но всё было безрезультатно.

К нему подбежали остальные члены отряда.

– Он где-то здесь! – крикнул Хэнг и приказал построиться своим подчинённым в шеренгу.

Бойцы мгновенно выполнили команду, встав в метре друг от друга.

Командир приказал им увеличить дистанцию между собой до шести метров, а затем двигаться вперёд, используя свою масс-атаку, тем самым прочёсывая местность, словно гребнем.

Линия бойцов мгновенно активировала баблы, а затем умения массовой атаки и двинулась через лес в сторону реки.

Дойдя до намеченной цели, паладины развернулись, отошли на сто метров в сторону и зашагали в обратном направлении. Вернувшись на то место, откуда они начинали операцию, паладины сдвинулись ещё на сто метров вбок и вновь повторили попытку таки найти вражеского лазутчика. И так всё повторилось ещё несколько раз.

На восьмом проходе у паладинов закончилась мана, и они доложили об этом командиру.

– Эх, жаль, что мы не взяли с собой баффера, умеющего восстанавливать резервуар магической энергии, – вздохнул тот и отдал приказ бойцам отдыхать.

Сам же отошёл в тенёк, решив тоже отдохнуть, и присел под дерево.

Не успел он расслабиться, закрыв глаза, как услышал чьи-то шаги. Мгновенно закутавшись в кокон неуязвимости, открыл веки и посмотрел на идущего к нему заместителя.

Не доходя несколько метров до командира, тот по откату активировал бабл и, присев рядом, спросил:

– Великий воин Хэнг, скажи, а как ты узнал, что монах – вражеский лазутчик?

– Не знаю, – зевнул тот, – наверное, профессиональное чутьё на врагов. Сам подумай, зачем и для чего простому монаху ошиваться именно в том месте, куда мы провалились? Не где-нибудь, а именно там, куда мы упали! Это и навело меня на мысль, что не так всё просто.

– Ты думаешь, он знал, что мы туда упадём?

– Конечно да, ведь он, скорее всего, сам это и подстроил, сделав подкоп и ловушку. Но он просчитался. Мы не лыком шиты. Он, кстати, тоже понял. А когда я стал выводить его на чистую воду, совершил ещё одну роковую ошибку, спросив про великий портал. И тем самым полностью себя выдал. Я уж не говорю о том, что в дальнейшем он вновь показал своё истинное шпионское лицо, активировав невидимость, – пояснил Хэнг. – Да и вообще, мерзкий он какой-то на вид. Уши эти ещё отвратительные торчат. Да и голосок противный. Одет в какую-то хламиду, капюшоном ещё голову закрыл… Сразу видно – хочет спрятаться в этом монашеском одеянии.

После сказанного в его голове что-то звякнуло. В какой-то миг ему показалось, что и голосок, и монашеское одеяние ему знакомы и где-то он их уже видел и слышал.

Но Хэнг не стал углубляться, отогнал глупые мысли и на автомате активировал бабл.

«Мало ли кто, где и чего слышал. Всё это лирика. Главное – шпиона прогнали от места дислокации отряда, и то хорошо. А вообще, уж больно далеко мы ушли от своего маршрута», – отметил он и приказал своим подчинённым строиться в две шеренги.

– Возвращаемся к своим, туда, где мы оставили раненых, – к разлому в горе. Идём быстро, но смотрим по сторонам. Тут могут ещё шпионы быть. Если что, врага сразу ставите в стан, чтоб потом за ним не бегать по всему лесу, а уже после этого хомутаете. Ясно? Тогда всё. Выдвигаемся, – скомандовал он, встал в центр построения и громко выкрикнул два слова: – Паладины, баблы! – А затем: – Вперёд!

По приходе в лагерь основных сил, которых было теперь не более пятидесяти разумных, к командиру подбежал десятник, оставшийся в разбитом на скорую руку лагере с ранеными и скарбом, и доложил:

– Ваша светлость, величайший воин из воинов, паладин всех паладинов, разрешите доложить сообщение от Высшего совета мудрецов?

– Предлог «из» во фразе «воин из воинов» можно было бы пропустить. Быстрее бы приветствие сказал, а значит, и к делу быстрее перешёл бы, – хмыкнул скромный паладин и позволил: – Докладывай.

– Слушаюсь! В дальнейшем так и будет, самый лучший паладин из паладинов, – поклонился вестовой.

– И опять «из» можно было бы не говорить.

– Слушаюсь, величайший Хэнг!

– Вот! Другое дело! Докладывай!

– Сегодня с утра, как только вы бросились преследовать шпиона, на связь с нами через астрал посредством кристаллического магошара выходил председатель Высшего совета высший маг стихии огня Пламень Фаербол.

– И что он хотел? – вспомнил паладин премерзкого старикашку.

– Он очень хотел переговорить с вами. Говорил, дело чрезвычайно срочное. Просил передать вам, как только вернётесь, чтобы срочно с ним связались.

– Пошли, – не стал медлить паладин и проследовал к походному магическому шатру.

Глава 4
Выйти на след

Маг астральной связи, увидев, что в шатёр вошёл командир, немедленно вскочил со стула и бросился к висящему над чашей магошару. Подбежав к средству связи, он закрыл глаза и стал водить вокруг артефакта ладонями, при этом читая заклинание. Над сферой заклубилась белая дымка.

Не прошло и шестидесяти ударов сердца, как шар вспыхнул небесно-голубым светом, и на его поверхности появилось довольно чёткое изображение главы совета.

– Приветствую тебя, великий паладин, – лаконично поздоровался Пламень.

– Приветствую тебя, великий верховный маг, – так же не стал блистать титулами глава паладинов.

– Знаю, Хэнг, что у тебя много дел и забот, поэтому долго тебя задерживать не буду. Побеспокоил я тебя не просто так, а по очень серьёзному делу. Произошло ужасное событие – Серый Властитель вступил в борьбу за новые земли. И не просто вступил, а разгромил тёмных и занял их бастионы, которые те, в свою очередь, отбили у нас. Как ты помнишь, твоим заданием, Хэнг, было тоже громить те бастионы, но сейчас оно потеряло актуальность.

– Э-э, а разве не разведка была моим заданием?

– Разведка. Но разведка боем!

– Ага, тогда помню, – подтвердил руководитель похода, не совсем понимая, к чему это говорит его собеседник.

– Ну вот, – продолжил маг, – раз так вышло и теперь те территории принадлежат серости, твоя миссия отменяется.

– Почему? Мы уже так близко!

– Потому, Хэнг, что сейчас с Серым Властителем мы воевать не сможем. Всё это из-за того, что у нас выявились серьёзные проблемы с поражением серой магии магией Света. Твои паладины используют именно её – магию Света. И вступив в бой с серыми, они не смогут в полной мере противостоять Сумраку. Серость всегда отбрасывает тень. И эта тень помогает регенерации сущности. Серые – наши будущие враги. Но пока они в открытую на нас и на наши земли не нападают, мы не должны вступать с ними в конфронтацию. Сейчас собраны группы учёных: магов, алхимиков, ритуалистов, механиков. Всем им ещё только предстоит найти оружие против этого нового опасного врага. На текущий же момент, как ни прискорбно, нам противопоставить столь необычной магии фактически нечего. Мы просто не сможем нанести хоть сколько-нибудь существенный урон тем, кто применяет магию серой школы. Ты меня понял?

– Да. Всё ясно.

– Хорошо. Так что возвращайся.

– До встречи, – сказал паладин и, резко развернувшись, хотел было уйти, но его остановил крик старца:

– Подожди, Хэнг! Тут еще такое дело. Я тебя хочу вот о чём спросить… Хэнг, скажи, ты, случайно, не вспомнил насчёт того, куда и кому ты отдал в локации Изначальных солнечных эльфов магический посох с заключённой в нём душой дракона и магический доспех всевластия, поменявший знак? Они бы нам сейчас ой как пригодились.

– Чем же? – не понял командир паладинов.

– Хотя бы тем, что они являются божественными артефактами и вместе с теми пятью доспехами, что есть у нас, составляют шестиединство стихий, образуя из них магический вседоспех бытия. Если бойцы, облачённые в них, действуют сообща, то их характеристики вырастают в пять раз, а сила союзных воинов, находящихся с ними на одном поле битвы, увеличивается на триста процентов. Если же артефакты не находятся вместе, то магический эффект от них уменьшается ровно в два раза. Но не только это нам сейчас нужно. Дело в том, что если облачить в эти доспехи наших учёных, то они, в разы увеличив свой интеллект, намного быстрее смогут выработать новую магическую силу для противостояния серости. Пойми, Хэнг, нам сейчас крайне важно найти оружие, прежде чем Серый Властитель вступит в силу и прямую конфронтацию. А для этого все шесть доспехов должны быть собраны в одном месте. Ты меня понимаешь?

– Да!

– Ну, так ты вспомнил?

– О чём?

– Э-э, я насчёт доспеха…

– Ага, и что?

– Я говорю: ты вспомнил, кому ты доспех-то отдал?

– Да не знаю я кому! – воскликнул паладин. – Бегал там какой-то прозрачный. Новичок, наверно. Тряпку с палкой я ему и отдал. Да и вообще, откуда я мог знать, что этот нищебродский шмот голодранцев вам так нужен?! Откуда? Вы мне об этом говорили?

– Да.

– Нет, не говорили! Вы говорили другое! – парировал тот, секунду постоял в задумчивости и, почесав по паладинской привычке рукой шлем, закончил парирование, заявив: – В общем, я не помню, что именно вы говорили, когда заставили меня отрастить бороду, одели как нищего и отправили в глушь к эльфам. Но хорошо помню, говорили вы что-то другое. Так что это и неважно.

– Как?! – обалдел Пламень.

– А вот так! Неважно, и всё. Теперь ваши тряпки найти не представляется никакой возможности. В таких хламидах ходят многие. И люди, и эльфы и, гм, многие… Причём большое количество из этих самых многих – явные шпионы. Шагу нельзя ступить, как на такого нарвёшься. В какую пещеру ни провались, везде будет сидеть какой-нибудь отшельник, который окажется на деле самым настоящим лазутчиком! И все они, заметьте, одеты точно в такие же монашеские одеяния, что вам так любы.

– Понимаю тебя, – вздохнул верховный маг и, сделав горестное лицо, попросил: – Но ты, Хэнг, всё же постарайся, пожалуйста, вспомнить, кому отдал предметы. Может быть, у того новика были какие-нибудь особые приметы? Шрамы? Родинки? Родимые пятна?

– Да какие там приметы и родинки, – расстроился паладин от того, что не может помочь найти необходимую для будущей победы вещь. – Только одна у этих ушастых примета – уши как у зайца и голосок противный!

Поняв, что в общем-то выяснить ничего нового не удаётся, Пламень ещё раз повторил приказ о возвращении, попрощался и прервал сеанс связи.

Хэнг в очередной раз почесал шлем и, выйдя из шатра, дал распоряжение оруженосцу подозвать к нему всех десятников и главу наёмников, который неведомым чудом выжил после падения в пещеру с высоты.